Папарацци толпятся снаружи места, где проходит мероприятие по выражению благодарности спонсорам Lit For Kids. Они начинают моментально делать фото, когда мы с Николасом выходим из машины. Парковщик берёт ключи от автомобиля Николаса и вручает ему квитанцию. Николас хватает меня за руку и ведет через библиотеку Уилкса.

Библиотека — это величественное отображение архитектуры. Как будто смотришь на здание из готического романа. Странно видеть здание подобно этому в центре Нью-Йорка, но это так красиво. Там даже есть горгульи, возвышающиеся на самом верху здания.

Настроение Николаса резко меняется, когда мы идём через библиотеку, которая была преобразована в банкетный зал. Его хорошее настроение сменилось на мрачное. Я наблюдаю боковым зрением, как к нам приближается пожилая женщина, одетая в белое платье.

— Привет, Ник, как ты? — говорит она, целуя его в щеку.

—Кэтрин, приятно видеть тебя снова, — говорит он с небольшой улыбкой. — Ребекка, это Кэтрин Браун, исполнительный директор Lit For Kids.

— Приятно познакомиться, — говорит Кэтрин, пожимая мою руку. — Вы невеста Николаса?

— Его помощник, — говорю я, улыбаясь.

— А, это вы говорили с моим секретарём?

— Да, это я.

— Это вас я должна поблагодарить, что Николас здесь. Он никогда не приходил на наши мероприятия.

— О, ну, спасибо, что пригласили.

— Я прошу прощения, Кэтрин. Я был так занят с…. — Николас прерывается на середине предложения и на мгновение, клянусь, я слышу, что его голос срывается. Николас сжимает переносицу, как будто страдает от головной боли. — У отца несколько новых разработок, и у нас просто не было времени, — заканчивает он шёпотом.

Кэтрин делает совершенно неожиданное. Она делает шаг вперёд и сжимает Николаса в объятьях, крепко обнимая его. Проявление почти материнской любви выбивает воздух из меня. Я стою там, чувствуя себя неловко, и все же мне посчастливилось увидеть такой странный, но уязвимый момент.

— Ваш брат был прекрасным человеком, Ник. Мы благодарны за ваш щедрый вклад. Я понимаю, почему вы не приходили, но я рада, что Ребекка заставила вас передумать насчёт сегодняшнего вечера, — говорит она, улыбаясь мне через плечо.

Когда Кэтрин выпускает Николаса из её объятий, она что-то шепчет ему на ухо, а затем переходит к другому гостю. Николас стоит совершенно неподвижно, в каком-то оцепенении.

— Николас? — зову я его.

Требуется пару минут для того, чтобы мои слова дошли до него. Он медленно поворачивается в мою сторону, как будто забыл, что я стояла всего в нескольких шагах от него.

— Ребекка? — спрашивает он с выражением замешательства на лице.

— Ты в порядке? — Он смотрит на мою руку, которая лежит на его руке. Я одергиваю руку, осознавая, что для него это может выглядеть чем-то другим. Николас поднимает голову и смотрит в сторону задней комнаты, как будто ищет кого-то или что-то. Его взгляд останавливается на баре, в задней части банкетного зала.

— Нет, но буду, — говорит он с выражением решимости. Николас проходит мимо меня и направляется в сторону бара. Через несколько секунд, он возвращается с бутылкой виски и стаканом.

— Ты же не собираешься выпить её всю, не так ли? — спрашиваю я в шоке.

— Посмотрим, Геллар, — говорит он, открывая бутылку.

***

Николас взрослый человек. Ему не нужно, чтобы я нянчилась с ним, пока я здесь, наблюдая за тем, как он употребляет огромное количество алкоголя. Мы пробираемся к нашему обеденному столу, который к моему ужасу — в передней части зала. Идеально. Так что, если Николас выставит себя дураком, это будет у всех на виду. Он садится в нескольких сантиметрах от моего стула и тянет меня за руку, усаживая рядом с собой. Серьезно, ему что, пять лет. Какого чёрта, он ведет себя так странно? Я помню, что видела фотографии сестры Николаса в его кабинете и на нескольких из них как я предполагаю, был его брат. Я достаю телефон и открываю приложение Google. Думаю, что смогу найти информацию о брате Николаса онлайн.

— Ребекка? — Я поднимаю глаза и обнаруживаю, что Николас наблюдает за мной. Боль просачивается через его жесткое выражение лица.

— Извини, я просто проверяла сообщения. — говорю я, засовывая телефон обратно в сумочку. Он сидит молча, наблюдая, как я ёрзаю от смущения под его пронизывающим взглядом. — Думаю, мне нужно подышать свежим воздухом. — После нескольких мучительных минут я извиняюсь перед гостями, сидящих за нашем столом и направляюсь к внешнему балкону.

Балкон освещается лампочками, которые свисают гирляндами с крыши библиотеки. От освещения, которое падает вниз, мне тепло. Несмотря на то, что снег перестал идти, с каждым дуновением ветра ночной воздух щиплет мои щёки. Не прошло и несколько секунд, прежде чем Николас присоединяется ко мне снаружи. Он стоит рядом со мной, уставившись в темноту. Он вытаскивает предыдущую бутылку из кармана и делает ещё один глоток виски почти из полупустой бутылки. Я не понимаю, какие у него проблемы, но это какое-то безумие.

— Николас, притормози, — говорю я, забирая у него бутылку. — Мы не сможем вернуться домой, когда ты пьян в стельку.

— Ты сможешь, вести машину, — говорит он, вручая мне талон.

— Я никогда не водила машину по Нью-Йорк. — Николас смотрит на меня так, как будто я ему никогда не говорила об этом. — Я заблужусь. — Я смотрю на него, в то время как он смотрит на бутылку в моей руке.

— Николас, если кто-нибудь увидит, что ты покидаешь мероприятие в состоянии алкогольного опьянения, у папарацци будет удачный день. — Он задумался. Я даже не уверена, понимает ли он всю серьезность ситуации. — Они там, словно голодные волки, ожидающие очередную несчастную душу, чтобы уничтожить её. Они знают, что ты здесь.

— Неважно, — говорит Николас, хватаясь за перила балкона.

— Что? Ты с ума сошёл?

— Я дам им повод, о чём поговорить, — говорит он, выхватывая бутылку из моих рук и бросая ее через перила.

— Николас! — зову я его, когда он поворачивается, чтобы уйти. Он не останавливается, пока я не вклиниваюсь между ним и дверью в банкетный зал. Он смотрит на меня сверху вниз в замешательстве.

— Геллар, уйди с дороги.

— Нет. — Я прижимаюсь к нему.

— Что ты делаешь? — рассеяно, спрашивает он. Несмотря на его вопросительный взгляд, я чувствую, что его эрекция растёт напротив меня. Я вдавливаю свои бёдра в его, и он стонет.

— Я останавливаю тебя от разрушения обеих наших жизней, — шепчу я.

Я не уверена, то ли в порыве страсти, то ли от мысли потерять всё, или, может быть, от необходимости сделать это, но я хватаю Николаса за рубашку и целую его. Очевидно шокированный ситуацией он замирает. Я провожу языком по его губам, и он мгновенно растворяется в поцелуе, хватая меня в тумане вожделения. Он задирает моё платье вверх и поднимает меня, усаживая на холодный выступ. Губы Николаса заглушают мой крик. Я хватаю его за рубашку, используя её, чтобы подтянуть себя вперёд. Я в панике. — Я обещаю, что не позволю тебе упасть, — говорит он, придерживая мою талию. Я отморожу себе задницу.

— Ты пьян, Ник.

Он останавливается, чтобы посмотреть на меня. — Это первый раз, когда ты назвала меня Ником.

Я дрожу, в то время как его глаза ищут мои.

— Я удержу тебя, — говорит он, раздвигая мои ноги. Моё сердце сжимается в обещании его слов. Он кладёт свою руку на внутреннюю сторону моего бедра, проскальзывая между разрезами моего платья. Николас не останавливается. Он не спрашивает, всё ли хорошо. Он просто берёт. Его рука замедляется на мгновение, когда он аккуратно отодвигает в сторону мои трусики. Мы не должны делать этого.

Я отталкиваю его руку, но он переплетает наши пальцы и перемещает их к входу мои складочек. Я подавляю стон, когда он скользит двумя пальцами внутри меня и вытаскивает их обратно. Он повторяет это движение снова и снова, и каждый раз более энергично. Моя кожа горит, а снаружи слишком тихо – даже для Нью-Йорка. Я тяжело дышу, когда он немного притягивает к себе, меняя угол проникновения внутри меня. Каждый раз, когда меня трясёт, он сжимает мой клитор как будто приказывает мне сдержаться ещё.

— Николас, перестань, — молю я.

— Ты действительно хочешь, чтобы я остановился? — спрашивает он, наклоняясь.

— Бл*дь, — шепчу я.

— Я хочу наблюдать за выражением лица, когда ты кончишь.

Слова Николаса отправляет меня через край. Я хватаюсь за стену позади себя, когда восхитительный оргазм накрывает меня. Моя киска бьется в конвульсиях, и тёплая жидкость просачивается между моих ног. Николас вытягивает пальцы и не стесняясь этого кладёт их в рот. Он слизывает мои выделения с них, словно он ест десерт.

— Это никогда больше не произойдет. —говорю я, пытаясь привести в порядок дыхания.

— Ты не должна лгать мне. — Что я наделала? Это было так глупо.

Он смотрит на меня с печалью, и от этого внутри меня всё болит. Я не могу понять его настроение сегодня. В один момент он злится, а в следующий он сломлен. Что-то не так и я не могу исправить это, но я хочу. Мне, честно говоря, хотелось бы.

— Поцелуй меня, Ребекка. — из его глаз сбегает слеза, стекая по его щеке, когда он смотрит на меня умоляющим взглядом.

— Николас, что случилось?

— Ты мне нужна. — шепчет он

Я слышу их, выходящих из его уст, но мой мозг не в состоянии зарегистрировать их как нечто реальное.

— Что?


Глава 9. Николас


Мир переворачивается. И единственное, на чём я могу сосредоточиться, является проявление заботы в каждом красивом изгибе её лица. Она подходит и берет мою руку. Сегодняшний вечер — полная катастрофа. Зачем я пришел сюда? Зачем? Это просто ещё одно болезненное напоминание о той боли, которую я задвинул далеко в моей голове. Я сжимаю переносицу, чувствуя, что начинает болеть голова. Всё моё тело дрожит.