Китти резко повернулась к телевизору, когда с экрана раздался голос диктора: «Еще одна часть готовится к отправлению с военной базы близ Норт-Маунтин в Африку. Подробное сообщение ждите через час».

Китти встревоженно повернулась к Юджину.

— Когда наши войска впервые оказались в Африке, я не пропускала ни одного сообщения по телевизору и ни одной газеты с новостями. Теперь же я не желаю ничего слышать об этой войне, за исключением известия о том, что она кончилась.

Не означает ли это, что она не хочет даже обсуждать с ним возможность того, что их подразделение пошлют в Африку, подумал Юджин. И он не сможет сказать, как он будет скучать без них, не сможет вселить в них веру, что он обязательно вернется.

— Никто не хочет войны, Китти, — сказал Юджин спокойно. — Но если уж это случилось, мы должны быть готовы ко всему.

— Прошу тебя… — улыбка Китти была вымученной, — давай поговорим о чем-нибудь другом.

Юджин понял, что она имела в виду. Со вздохом он наклонился к ней и, поднимаясь, взял ее за руку.

— Мне пора. Проводи меня.

Китти рука об руку пошла с ним в прихожую. Он отпустил ее, чтобы надеть кожаную куртку. Внезапно, повинуясь нахлынувшему чувству, не давая ей опомниться, Юджин привлек женщину к себе и приник к ее губам.

Их поцелуй длился всего мгновение: Юджин тотчас же выпустил ее из своих объятий. Он надеялся, что поцелуй, хотя бы один, сможет утолить его страсть; но этого не произошло. Даже сто поцелуев не удовлетворили бы растущего в нем желания. Он хотел обладать ею всей, без остатка, и даже всей его жизни было бы мало для этого.

— О, Китти, — прошептал Юджин, касаясь губами ее шеи. Он заставил себя сделать шаг назад, еще шаг, потом еще один. Она стояла, глядя на него своими темными бархатными глазами; ее губы были слегка приоткрыты. Она казалась удивленной, но не рассерженной. Это было хорошим знаком.


Просто хорошие знакомые обменялись поцелуем на прощание — эту мысль Китти внушала себе весь понедельник и половину вторника. Было двенадцать часов дня, она сидела у себя на работе и, забыв о стынущем кофе, снова и снова вспоминала поцелуй Юджина. Это ничего не значит, убеждала она себя. Не о чем беспокоиться. Юджин поцеловал ее, желая ей спокойной ночи. Не нужно придавать этому слишком большого значения.

Но подсознательно Китти понимала, что беспокоиться ей есть о чем. Эти пока невинные поцелуи могут завести ее неизвестно куда. Юджин разбудил в ней женщину. Он не хотел, чтобы они были просто друзьями, он желал большего, и она сделала уступку, пусть небольшую. Пора остановиться. Нет, Китти вовсе не хотела, чтобы окончилась дружба Юджина с Крисом, но нужно дать ему понять, что между ними не может быть ничего — ничего, кроме дружбы.

Китти тяжело вздохнула. Она не знала, как положить этому конец. Она не могла себя убедить, что действительно не хочет никакого продолжения. Китти прекрасно знала, что Юджин не подходит ей, но постоянно думала о нем. Это не могло удовлетворить те чувства — «животные инстинкты», как сказала бы Тина, — которые тлели в самой глубине ее существа и которым нужен был лишь повод, чтобы вырваться наружу. Китти не хотела думать об этом, но шила в мешке не утаишь, в ней все сильнее разгоралось желание.

Китти решительно выпрямилась и усилием воли направила свои мысли в другое русло. Несколько минут назад она начала составлять список рождественских подарков. Праздник уже через три недели, и необходимо как можно скорее отправить посылки сестрам и их семьям.

Крис был у нее один, а это значило, что он получит подарки и от Фейт, и от Рени. А Китти пришлось поломать голову над тем, как купить один подарок, который удовлетворил бы чаяниям всех четырех отпрысков Рени, и еще один — для пятерых детей Фейт. В конце концов она решила послать Рени несколько книг, а Фейт — настольную игру.

Китти скользнула взглядом по списку. Самым первым в нем, естественно, стоял Крис. Она знала, что слишком балует его, но ничего не могла с собой поделать: она обожала делать ему подарки.

Родителей, следующих в списке, можно не считать, потому что она купила им сувениры еще осенью и даже послала их своим дальним родственникам в Техасе, у которых родители проведут праздники.

Племянники и племянницы, Рени, Фей, их мужья, Тина и миссис Франклин, няня Криса… Немного поразмыслив, Китти вписала в конце имя Юджина. Не могла же она пригласить его на Рождество, не приготовив подарка.

Это имя заставило Китти задуматься. Что она может подарить Юджину? Одежду — слишком интимно, дарственный сертификат — слишком официально. Китти не знала, любит ли Юджин читать, какие фильмы смотрит, какую музыку слушает.

«Что я вообще о нем знаю? — подумала она. — Любит ловить рыбу, любит конфеты. Любит Криса и, кажется, любит ее».

Улыбка на ее лице погасла так же быстро, как появилась. Надо предоставить Крису выбрать для Юджина какие-нибудь рыболовные принадлежности.

Китти взглянула на часы. Ее пятнадцатиминутный перерыв должен был вот-вот закончиться. Она поднялась, взяла блокнот и отправилась в офис. Проходя мимо одной из секретарш, она услышала, как та говорит в телефонную трубку: «Подождите минутку, она вернулась…» Девушка повернулась к Китти, подмигнув, улыбнулась:

— Это вас. Третья линия.

Эта улыбочка может означать только одно, мрачно подумала Китти, направляясь к себе. Звонивший был мужчина и звонил он не по делу. Иначе Сэнди не выглядела бы такой довольной. А единственными мужчинами, которые могли ей звонить, были директор школы, где учился Крис, и Юджин. Китти поймала себя на мысли, что предпочла бы, чтобы это был директор. Но это был не он.

— Ты не против поужинать со мной завтра вечером?

Вместо ответа Китти спросила:

— Как ты узнал, где я работаю?

— На прошлой неделе мы с Крисом проводили тебя до двери здания, — напомнил Юджин. — Я посмотрел в телефонной книге и выяснил, что в нем помещается только одна фирма.

— Понятно.

— Так как насчет ужина?

Прижав трубку к уху плечом, Китти закрыла дверь.

— Мы с удовольствием поужинаем с тобой. Крис будет в восторге.

— Китти… В этот раз мне хотелось бы пойти только с тобой. — Юджин немного помолчал и спросил: — Это что-нибудь меняет?

Итак, он назначает ей свидание. Первое свидание после развода. Да что там после развода, первое свидание за тринадцать лет! Меняет ли это что-нибудь? Естественно. Китти хотелось ответить ему, что ей очень жаль, но у нее другие планы. Она хотела сказать, что если он приглашает ее как друга, если она сможет приехать на своей машине, заплатить за себя сама и отправиться домой со спокойной душой, то она согласна. Нет, в панике решила Китти, без Криса она не пойдет. Она боится идти на свидание с Юджином без своего болтливого, непосредственного, веселого сына.

— Китти?

— Я… Я не знаю, с кем мне оставить Криса. Вряд ли миссис Франклин захочет сидеть с ним весь вечер, ведь она и так целый день занята с детьми.

— А Тина? По-моему, они неплохо друг с другом ладят.

— У нее, наверное, дела. Она очень занятый человек.

Но Китти знала, что даже если бы у Тины были дела, она отложила бы их, лишь бы несчастная, одинокая, наивная Китти могла пойти на свидание.

На несколько минут воцарилось гнетущее молчание, во время которого Китти судорожно пыталась найти, что ей сказать. Когда Юджин наконец заговорил, его голос звучал разочарованно:

— Если ты не хочешь идти со мной, скажи прямо, а не придумывай отговорки.

— Я позвоню вечером Тине, а потом сообщу тебе.

Как это могло вырваться у нее? Как? Она собиралась отказать ему, а сделала противоположное. Не потому ли, что Юджин заподозрил ее в неискренности? Или дело в том, что его разочарование задело ее больше, чем она ожидала? А может быть, она и впрямь хотела пойти с ним?

— Отлично. У Криса есть мой домашний телефон, — сказал Юджин сдержанно. — Кстати, насчет Криса, — я только что вернулся из школы.

Какое счастье, что разговор перешел на другую тему, с облегчением подумала Китти.

— Я совсем забыла, что сегодня вторник. Как он себя вел?

— Не волнуйся, нормально. У тебя замечательный сын, Китти.

— Он похож на меня. Но, боюсь, кое-что он унаследовал и от отца. — Китти нахмурилась. — Извини, мне не следовало так говорить.

— Ты имеешь на это право. К тому же Крис не слышит тебя.

— Очень долго я пыталась говорить ему об отце только хорошее, хотя Бог свидетель, о нем можно было сказать мало лестного. Джон был отвратительным отцом и таким же мужем. — Китти вспомнила их с Юджином размолвку, когда тот спросил ее, каким мужем был Джон. Юджину стоило немного подождать, и сейчас, десятью днями позже, она сама с легкостью говорила ему об этом. — Но он хорошо обеспечивал нас с Крисом. По крайней мере, в этом ему не откажешь.

— Да уж, — согласился Юджин, — он мог быть и плохим отцом, и плохим мужем, и вдобавок не содержать вас.

— Ты знаешь, я очень часто думаю о том, что именно Джон, со всеми его недостатками, — отец Криса. А это значит, что хочу я этого или нет, но мальчик многое от него унаследовал.

— А есть еще какие-нибудь родственники с его стороны, — тети, дяди, дедушка с бабушкой?

Китти вздохнула.

— Джон единственный сын, и еще до рождения Криса у него произошла какая-то серьезная размолвка с родителями. Они знают, что у них есть внук, но не хотят иметь ничего общего с нами. Я даже не знаю, где живут его родители: они переехали куда-то, как только мы поженились.

— Теперь я понимаю, почему ты стала так осторожна в своих знакомствах.

Китти насторожилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Тебе просто очень не повезло, дорогая.

— Да, это верно. Но на ошибках учатся. Я не хочу их повторять.