— Это из мусорного контейнера у шестнадцатого дома? — спросил Тони.

— Да. В контейнере около четырнадцатого нет ничего, кроме пустых пакетов из-под апельсинового сока.

Так значит она приходила не к Тому Ривзу, а к его соседу, подумал Тони. Где же Алек Престон? Уже со вторника он выяснял, кто живет в шестнадцатом доме.

Дебби перевернула листок.

— Взгляни на другую сторону.

Обратная сторона записки представляла собой, судя по всему, часть телевизионного сценария. С левой стороны был отмечен порядок выступлений участников. Тони сразу же определил, что это за программа и кто в ней принимает участие.

— Отличная работа, — сказал он восхищенно Дебби.

— И еще, — ответила та. — Во-первых, я узнала, что это сценарий программы «TB-Утро». Во-вторых, он желтого цвета — цвет сценариев программы по пятницам. И именно в прошлую пятницу было интервью с Джимми Картером.

Тони подошел к столу Джеффа и возбужденно приказал ему:

— Возьми в архиве фотографии с последней церемонии вручения премии БАФТА и неси мне на стол. Я имею в виду все фотографии, не только наши, все.

Лиз на снимке выглядела очень неплохо — Тони должен был это признать, когда рассматривал принесенные фотографии. Эти зубы, грудь, эта гордая осанка. Но, черт возьми, она сказала правду, плаща на ней не было.

Проклятье, какая жалость. У него уже был разработан план статьи. Лиз Уотерхаус, поборница нового феминизма, оказалась в конфликте со своими принципами. Собиралась ли эта самая Лиз, — Тони представлял себе текст, — замеченная поздно ночью у одного из домов на Роланд-Мьюс, войти в свое любовное гнездышко? Или это было «слишком позднее интервью»?

Тони внимательно просматривал фотографии через увеличительное стекло. На большинстве из них разные знаменитости демонстрировали свои великолепные зубы. Кто-то из них должен быть в том проклятом плаще, у Тони в этом не было сомнений.

Он склонился над одним из снимков, чтобы получше его разглядеть, а затем издал гортанный вопль. Чуть не пропустил. Вот же он, тот плащ, перекинут через руку одной из самых известных британских телезвезд! Это точно он. Боже правый! Теперь понятно, почему Лиз не желала ничего рассказывать. Все сходится. Какая сенсация! Он позаботится, чтобы Лиз не расстроила его планы. Все, что ему оставалось сделать, это выяснить, кто является жильцом дома номер шестнадцать на Роланд-Мьюс. Пока он это не выяснит, не нужно говорить Лиз, что Том Ривз остался за кадром.

Тони помчался к ней, чтобы поделиться тем, что он узнал и еле успел. Лиз уже проводила совещание с другими сотрудниками газеты. Тони все же удалось проскользнуть внутрь как раз перед тем, как она собиралась закрыть дверь.

Едва Лиз объявила тему совещания, как слово взял Тони.

— Пока мы не начали обсуждение новостей, я хотел бы внести ясность по поводу истории с плащом.

— Я думала, мы оставили это дело, — возразила Лиз.

— Пункт номер один, — сказал Тони, смакуя слова. — Вот фотография мисс Кати Крофт, идущей по красному ковру на церемонию вручения премии БАФТА. С ее руки, как мне кажется, свешивается длинный черный плащ.

Лиз уже собралась было ответить, когда он назвал пункт номер два.

— Сейчас я зачитаю вам то, что написано на этом клочке бумаги. — Тони прочитал написанное внимательной аудитории. — Это само по себе уже довольно интересно, но я, кроме того, вам сообщу, что находится на обратной стороне — сценарий программы «ТВ-Утро» за прошлую пятницу. Я думаю, вы понимаете всю важность этой информации. — Затем Тони добавил: — Мы должны быть благодарны Дебби Лакхерст за то, что она добыла эту записку из мусорного контейнера.

Тони передал записку Лиз, и та с ужасом узнала Катин почерк.

— Что нам необходимо сейчас сделать, это послать Дебби обратно на Роланд-Мьюс. И не послать ли нам кого-нибудь поговорить с Катиными знакомыми — в досье имеется информация о многих из них — и не стоит забывать про ее родителей.

— Минуточку, — сказала Лиз. — Давайте руководствоваться положениями комиссии по рассмотрению жалоб на прессу. Прежде чем расстраивать мистера и миссис Крофт, следует посмотреть, что мы имеем на сегодня. Нечеткий снимок, на котором может быть — а может, и нет — изображена Катя Крофт.

— …на которой плащ от Брюса Олдфилда, который ты ей одолжила, — вмешался Тони.

— Я не могу поклясться, что это тот самый плащ, — возразила Лиз. — Первая половина записки отсутствует, так что мы не можем быть уверены, кому она адресована, и на ней нет подписи. Каждый участник программы получает копию сценария. Эту записку мог послать любой, кто работает в студии.

Страстно желая уличить Лиз в неискренности, Тони очень хотел спросить ее, узнает ли она почерк, но даже его высокая должность в газете не позволяла ему так разговаривать с редактором, пусть даже и временным, на публике.

— Кто-нибудь на «ТВ-Утро» опознает этот почерк, — сказал он, глядя прямо на Лиз.

— Хорошо, предположим, что это Катя Крофт. У нас нет сведений о ее любовнике, а я ненавижу использовать различные инсинуации в качестве заголовков статей. Позвольте мне вам напомнить, что мы публикуем подобного рода статьи, только когда у нас есть признание одной из заинтересованных сторон. Мы не настолько безответственны, как «Гэзетт». Вы можете вспомнить, когда в последний раз мы печатали скандальный материал без откровенного признания одного из партнеров? Вот именно это нам и требуется. Мы не модем позволить себе судебного разбирательства за оскорбление фигур такого уровня.

Тони знал законы журналистики не хуже других, но получал удовольствие от того, что вынуждал Лиз дать расследованию зеленый свет. Его грело сознание того, что он ставит ее в неудобное положение.

— Так у меня есть ваше разрешение, — произнес он с деланной вежливостью, — снова заняться этой историей?

Лиз не оставалось ничего другого, как дать согласие.

Возвращаясь с совещания, Тони подумал, что теперь он точно знает, кто та женщина на снимке. Вскоре я заставлю ее признаться, думал он. Тони знал, как близка была Катя с Лиз и с другой их подругой, Джоанной Глейстер. Она, похоже, не могла и шагу ступить, не посоветовавшись с этими двумя. Тони был уверен, что Катя сразу же сообщила Лиз об инциденте с фотографией.

Лиз коснулась его плеча, прервав тем самым размышления Тони.

— Но не забудь и о других делах, хорошо?

Тони не стал ничего возражать и поспешил в отдел новостей, где тотчас же отдал распоряжение Дебби Лакхерст вернуться на Роланд-Мьюс с качественными снимками Кати Крофт.

— Сразу же сообщи мне о результате, — наказал он. — Джефф, раздобудь для нее фотографии Кати. Мы выпустим большую статью «Жизнь и развлечения Кати Крофт». И позвони еще по агентствам. Мне нужно все, что можно достать. Но будь осторожен в разговорах с ними. Нам не нужно, чтобы они догадались.

Джефф кивнул и принялся за работу. Тони обвел взглядом отдел новостей, но Алека Престона не увидел, и сказал другому репортеру:

— Найди Крофт, сначала попытайся достать ее в студии, если не удастся, то следи за ее квартирой. Это где-то в Челси, у нас есть ее адрес. Пока старайся остаться незамеченным, просто следи за ней. Это важно, поскольку нам не нужно, чтобы она куда-нибудь исчезла на выходные. Нам, вероятно, придется прижать ее, но пока еще рано.

Глава тринадцатая

Кате нравилось, когда ее называли Золотой девушкой с «TB-Утро». В студии ее работу критиковали очень редко, и уж тем более после премии. Поэтому она не была готова к замечаниям со стороны директора программы.

— Катя, это утро у тебя было не очень удачным, не так ли? Ты пропустила две реплики и запнулась в начале сообщения про Афганистан.

— Я прошу прощения, Мартин, но я очень плохо спала эту ночь.

Мартин Пикард никак не прореагировал на ее извиняющуюся улыбку.

— Катя, речь идет не только о сегодняшней программе. Всю эту неделю ты выступаешь хуже своего обычного отличного уровня. В чем дело?

— Ни в чем. Правда. Мне очень жаль, я буду стараться.

Директор встал.

— В нашем деле, Катя, даже обладатели премии хороши ровно настолько, насколько хороши их последние программы. Тебе это как следует нужно запомнить. — Он фамильярно положил ей на плечо руку и расплылся в улыбке раздраженного аллигатора. — Обычно ты всегда оказывалась в рейтинге первой, и мы не хотим, чтобы ты скатилась вниз. Если мы каким-либо образом можем тебе помочь, тебе следует об этом сказать. Если тебе нужно несколько дней отдохнуть, так просто скажи. Хорошо?

Катя понимала, что Мартин так бы с ней не разговаривал, если бы это серьезно не обсуждалось на уровне руководства телестудии. С тех пор как она встретилась с Дейвиной, работа отошла для нее на второй план, но Катя тем не менее не нарушала договора к чувствовала, что ей довольны — о ней всегда очень хорошо отзывались, и кроме того, она даже попала в номинацию премии БАФТА. Но после событий, которые произошли в ночь после награждения, ей стали в тягость и поездки на студию к четырем тридцати и изнурительные трехчасовые выступления в прямом эфире.

Обычно сверхкритические взоры коллег, ревниво изучающих ее внешность, Катю не беспокоили. Однако Катя давно поняла, что какими бы искусными не были визажисты, в лучшем случае они могли лишь скрыть мешки и круги под ее глазами, но убрать с помощью косметики с ее лица напряжение и тревогу все равно не сумел бы никто. А Катя то теряла нить разговора, то забывала нужную реплику, то потом вставляла ее не к месту…

Она больше так не могла. Катя была так же честолюбива, как и все деловые женщины, но теперь ею двигало не честолюбие. Она очень долгое время думала только о Дейвине, пока не задала себе вопрос, а как же ее собственная карьера? Она попробовала себе представить реакцию Мартина, если бы он узнал, что причиной пропущенных реплик и кругов под глазами были не просто бессонные ночи, проведенные со страстным любовником — директора программы совершенно точно хватил бы удар, если бы он узнал, что этим любовником была женщина.