Чарли какое-то время молчал, его взгляд стал стальным и непроницаемым.

– Что-то не тянет, – промолвил наконец он, повернулся спиной и направился к двери. – Приготовьте-ка лучше завтрак. А мне надо позвонить.

Вайолет подняла голову и расправила затекшие плечи. Уже почти два часа она просидела за кухонным столом над бухгалтерской книгой, счетами и квитанциями, которые ей вручила Джастина около двух недель назад.

Работа эта была Вайолет по душе. Тем более что при дружелюбии и нетребовательности Джастины Вайолет приходилось подчас напоминать себе, что она на нее работает. Но стоило ей, уложив Сэма спать, усесться с работой за стол, как ее одолевали неприятные воспоминания об Амарилло.

Можно себе представить, как взбесился Рекс, когда узнал, что она уехала и увезла его внука. Он наверняка уже послал ей вдогонку своих наемников. Слава Всевышнему, что они до сих пор не напали на ее след.

Вайолет с усталым вздохом протерла глаза и опустила их на графы кредита и дебета в бухгалтерской книге. Тут все так понятно и просто, что даже школьник старших классов мог бы разобраться. То ли дело отчетности Рекса в компании «О'Делл Пэкинг компании». Все данные заносились в компьютер, и за неделю приходилось обрабатывать огромные объемы информации.

Было время, когда Вайолет горько сожалела о своих математических способностях. Не обладай она ими, никогда бы не докопалась до истины, не поняла бы, что Рекс и его дружки сбывают на бойню ворованный скот.

Закрыв глаза и поморщившись, она вспомнила, как, уличив свекра в мошенничестве, приперла его к стенке. Но когда она пригрозила обратиться в полицию, тот пришел в неописуемую ярость и начал угрожать.

Он не допустит, кричал Рекс, чтобы она погубила его из-за нескольких жалких голов скота. Что он не позволит ей увезти Сэма. Внук должен остаться у него, и он добьется этого любой ценой. Даже если придется донести на нее.

Стараясь отогнать от себя отвратительные воспоминания, Вайолет поднялась со стула и босиком прошлепала к двери с сеткой, выходившей во двор.

Рекс умудрился как-то пронюхать о ее столкновении с законом в штате Джорджия. В случае необходимости он не преминет использовать эти сведения, чтобы получить опеку над внуком. Твердой уверенности в том, что он ее получит, разумеется, нет. Но ведь судья может отнестись неблагосклонно к матери, которая пыталась заложить ворованные вещи. Пойди докажи, что она и не подозревала, что те вещи, которые отец попросил ее заложить в ломбард, были ворованные. Она пошла ему навстречу из жалости, и это стало роковой ошибкой. Он уверял дочь, что у него нет денег на хлеб, а на самом деле ему нужен был не хлеб, а бутылка.

Стараясь не вспоминать унизительное прошлое, Вайолет уперлась носом в сетку и вгляделась в окружающую темноту. Солнце уже больше двух часов назад скрылось за горами, а Чарли все еще не вернулся. После того, как мать однажды привезла ему пачку бумаг, он что ни день отлучается из дому и отсутствует все дольше. Куда и зачем он ездит – ей неизвестно, а спросить она не решается. Но тоскует по нему. Очень сильно.

До нее донесся шум машины, он приблизился и замолк у ворот дома. Вайолет заставила себя не двигаться с места. Скорее всего, это Чарли, и незачем давать ему понять, как сильно она по нему скучала. После того, как он во время взаимных ласк поднял ее на смех, Вайолет старалась держать Чарли на расстоянии.

– Что вы тут делаете так поздно? – спросил он.

Только теперь она разрешила себе оглянуться на Чарли. Джинсы и рубашка на нем покрылись пылью, глаза смотрят устало.

– Изучаю отчетность вашей матушки, – сообщила она, засовывая руки в карманы шортов и возвращаясь к столу.

– Никакой спешки с этим нет, – нахмурился Чарли. – К тому же это делается для налоговой инспекции, и сведения туда подаются только в середине августа.

Вайолет принялась складывать бумаги, а Чарли вытащил бутылку воды из холодильника.

– То есть через полтора месяца. Но в середине августа меня здесь уже не будет. А оставлять работу недоделанной не в моих правилах.

Она убрала бумаги в шкаф и вернулась к столу, у которого уже уселся Чарли. Ей было приятно смотреть на него и невыносимо думать о предстоящем отъезде. А почему, она не могла понять.

– Кстати, о работе, – сказала Вайолет. – Сегодня я закончила клеить обои в ванной.

– Зря вы не дождались меня, – с усталым вздохом промолвил он, вытягивая ноги в запылившихся ботинках. – Я бы вам помог.

– Если я стану вас ждать, работа вообще не будет двигаться.

– А вам не терпится уехать поскорее? Вайолет действительно с каждым днем все чаще думала об отъезде. Стоимость ремонта машины она еще не отработала, но собиралась выписать механику чек из банка в Амарилло.

Рекс со временем неизбежно узнает, что она сняла деньги со счета, но к этому времени они с Сэмом будут уже далеко. Быть может, даже близ Северной Калифорнии. Известный риск есть, конечно, но рискнуть стоит, а то они с Сэмом с каждым днем все больше привыкают к обществу техасского рейнджера.

– Возможно, – тихо промолвила она.

– Почему же? Не нравится работа?

– Работа как работа. Просто меня зовет дорога. Нам с Сэмом необходимо как можно скорее обосноваться где-нибудь. Чтобы он успел привыкнуть к новому дому и обстановке до того, как пойдет в детский сад. Это важный период в жизни ребенка, а я хочу, чтобы у Сэма все сложилось как можно лучше.

– Если вы так озабочены будущим Сэма, то какого черта сбежали из Амарилло? – мрачно спросил Чарли.

Ошарашенная неожиданным вопросом, Вайолет резко повернулась к Чарли.

– Потому что… – Но тут слова застряли у нее в горле. Она ничего не может рассказать этому человеку! Стоит ей сообщить, что ее свекор – мошенник, и он тут же обвинит ее в соучастии, раз она до сих пор молчала. А пытаться ему все объяснить – и унизительно, и бесполезно, он все равно не поверит в ее невиновность.

– Мне не нравилось жить со свекром, – выпалила она.

Чарли помолчал, пристально глядя на нее.

– Вы всегда жили с ним или съехались после гибели мужа?

– Всегда, – вздохнула Вайолет. – Дом большой. Места много, Сэму было где играть, а Рекс не вмешивался в наши дела. Но после смерти Брента все изменилось. – Она нахмурилась и покачала головой. – И зачем я все это вам рассказываю? Сама не знаю. Ведь теперь это не имеет никакого значения.

– Имеет, раз это заставило вас сбежать. Сбежать. Как ни странно, он употребил самое точное слово. Она именно сбежала, причем с невероятной поспешностью.

Вайолет ничего не сказала. Прежде всего потому, что боялась говорить. Что-то в Чарли подталкивало ее к откровенности, но вместе с тем ей так не хотелось выкладывать ему печальную историю своей неудавшейся жизни.

– Вы что-то недоговариваете, Вайолет. А ваш свекор часом не домогался вас? – Чарли придвинулся к ней поближе.

– Что заставляет вас думать, будто я что-то утаиваю?

– Я не думаю, а точно знаю это с первого дня нашего знакомства.

Уверенный тон Чарли вызвал у Вайолет раздражение и насторожил ее. Откуда у него такая интуиция? И если он что-то подозревал, то почему привез ее к себе домой?

Он стоял совсем рядом. От устремленных на нее внимательных голубых глаз и исходившего от Чарли мужского запаха ее голова пошла кругом.

– Если вы так уверены, что я лгу, почему тогда предложили мне помощь?

– Я не говорил, что вы лжете. Что-то утаиваете, это да.

Вайолет сделала глубокий вздох и попыталась успокоиться.

– Я сказала, что не хочу больше жить под одной крышей со свекром. Ухаживать за мной или что-нибудь в этом роде он не собирался. Ему нужен был Сэм. Он хотел, чтобы мальчик был не моим сыном, а его.

– Вполне естественно. Потеряв единственного сына, он обратил всю любовь на внука.

– Вот именно.

– Вы говорили с ним об этом?

– Пыталась, но безрезультатно. Рекс – не человек, а кремень. Если он чего захочет, то добьется любой ценой.

– Сдается мне, что вы его недолюбливаете.

– Недолюбливаю?! Да я его проклинаю. Глаза б мои больше его не видели!

– А материально вы зависите от него? Внезапно близость Чарли стала волновать Вайолет значительно больше, чем его любопытство. Хоть он и не касался ее, она ощущала исходившее от него тепло и силу и всем своим существом горячо жаждала его.

– Нет. У меня есть свои деньги. Он удивленно поднял брови, и она сразу поняла, что проговорилась.

– Страховка Брента, – пояснила она.

– Тогда почему вы не можете заплатить за ремонт машины? Вы же сказали, что у вас нет такой большой суммы.

– Это так. Деньги есть, но они… Они на счету в банке, в Амарилло.

– Будь вы под подозрением, я бы сказал, что слова ваши звучат неубедительно.

То же самое сказал шериф штата Джорджия в ответ на ее заявление, что вещи, которые она пыталась заложить в ломбард, принадлежат не ей, а ее отцу-алкоголику.

– Понимаю. И тем не менее я не хочу выписывать чеки без крайней необходимости. Рекс регулярно получает отчеты о состоянии моего банковского счета. Узнав, что я сняла деньги, он может меня выследить.

– Послушать вас, Вайолет, так решишь, что он собрался вас убить.

Рекс никогда не причинит ей физического вреда. Он на это не способен. Но он прекрасно знает, что, отобрав Сэма, лишит ее жизнь всякого смысла. А это будет похуже смерти.

– Да нет же, просто я ненавижу его всей душой. А насилия Рекс никогда не совершит.

Чарли дотронулся до теплой руки Вайолет, заглянул в ее зеленые глаза и тут же вспомнил, что с такой же уверенностью говорила в свое время Лупе Вальдес.

Он знал ее очень мало. Как женщина она ему не нравилась. Но он восхищался ее мужеством и решимостью упрятать за решетку своего дядюшку-наркодельца. Когда техасские рейнджеры и другие полицейские подготовили все для его ареста, Чарли уговорил Лупе отправиться в Форт-Ворф для дачи показаний. Обещал, что ее будут все время охранять, так что ей ничто не угрожает. Он попрощался с ней в мотеле, посадив у дверей ее номера двух местных полицейских. До восхода солнца она не дожила – ночью ее убили. Чарли винил во всем себя и никак не мог забыть эту историю.