Хелена провела еще полчаса с дружелюбной, однако очень любопытной соседкой Нойманнов и, набравшись мужества, рассказала о своей собственной судьбе и Маленькой Польше. Хелена даже задумалась, не попросить ли у миссис Диверс денег на обратный билет, но потом постеснялась.

Распрощавшись с соседкой Нойманнов, она печально пересчитала оставшиеся шиллинги. На эти деньги девушке следовало ехать в сторону Палмерстона настолько далеко, насколько это было возможно. Или остаться в Веллингтоне прямо сейчас…

Хелена задумалась о том, каковы шансы найти работу в столице. Пока ее беременность не станет очевидной для других людей, работа рано или поздно найдется. Наверное, так даже будет лучше, чем дожидаться, когда ее вышвырнут из Маленькой Польши. Читая в газете о рабочих вакансиях в Паиячуа, Хелена думала, что в изданиях Веллингтона таких объявлений наверняка больше. Нужно только где-то раздобыть газету.

Сначала она отправилась обратно к вокзалу. Может, доброжелательный продавец из киоска, подсказавший ей дорогу, даст без денег одним глазком взглянуть на газету. А она могла бы запомнить или записать адреса. Время близилось к обеду. До завтрашнего утра Хелена едва ли успела бы обратиться по какому-нибудь объявлению. Хватит ли у нее денег на ночь в недорогом отеле? Конечно нет. Но, может быть, в хостеле? Хелена вдруг лихорадочно сообразила, что у нее нет с собой документов. Паспорт остался в шкафчике в ее комнате в Паиячуа.

Девушка вновь ощутила, как тошнота подкатила к горлу. И снова отличный на первый взгляд план провалился. Она наверняка смогла бы одна выжить в Веллингтоне, но только легально.

На вокзале Хелену ожидало следующее разочарование. Один билет на север стоил дороже, чем билет туда и обратно. Значит, ей не удастся добраться до Грейтауна или еще дальше, как она намеревалась. Оставшейся пары монет хватило только на билет до Аппер-Хатта, маленького городка, находившегося лишь в двадцати милях от Веллингтона. А это даже не четверть дороги до Паиячуа. И все же Хелена купила билет. Главное – покинуть Веллингтон. Из сельского района Аппер-Хатт она точно сможет доехать на попутных грузовиках, которые следуют на север.

Пока ей совсем не хотелось об этом думать. Собственно, думать она вообще ни о чем не хотела. Хелена должна была признаться себе в том, что все ее планы потерпели крах. Надежды больше не было. Теперь она могла лишь попытаться скрывать беременность до самого конца, родить ребенка где-нибудь в лагере и подбросить его под двери медпункта… Выйдет ли у нее это?


Хелена сидела на корточках в углу купе и удрученно смотрела в окно. Теперь ей не хотелось ни размышлять, ни планировать что-то. Больше всего девушка хотела умереть.

– Вам нужно выходить на следующей…

Проводник проверил билет Хелены и отвлек ее от мучений, указав на название станции: «Аппер-Хатт».

Хелена грустно кивнула. А время уже приближалось к пяти часам, было холодно, снова заморосил дождь. Сонный сельский городишко Аппер-Хатт окутала серая пелена дождя – вид совсем неприветливый. Хелена робко вышла из поезда и отправилась к главной улице, оказавшейся абсолютно пустой. Ни пешеходов, ни машин и уж точно никаких грузовиков, которые ехали бы в Палмерстон или Паиячуа. Девушка вздохнула, завязала потуже шаль на плечах и пошла на север. С тех пор как умерла мать, она еще никогда не чувствовала себя такой безнадежно одинокой. Хелена медленно шагала и всерьез размышляла над тем, чтобы покончить со своей жизнью и жизнью ребенка. В романах, с волнением и дрожью прочитанных ею в далеком прошлом, женщины, беременность которых была нежелательной, бросались под поезд или топились. Топиться у Хелены желания не было: ей хватало воды, лившей сверху. А от железной дороги она теперь отошла далеко. Девушка горько усмехнулась. Снова упустила свой шанс…

Вскоре в душе Хелены забурлили прежние угрызения совести. Конечно, она пережила муки лагеря в Сибири не для того, чтобы потом покончить с собой. Она цеплялась за жизнь, стараясь спасти Люцину. Это было ее задачей, этого ждала от нее мать и, возможно, Бог. В тот момент, когда Хелена предала сестру, удача оставила ее…

Девушка шлепала по очередной луже. Ее обувь уже промокла насквозь, ноги постепенно превращались в ледышки. Может, в этом форсированном марше и заключался выход. Если она от изнеможения упадет и замерзнет, то наверняка потеряет ребенка. Или если станет голодать по возвращении в лагерь. Выкидыш точно случится до того, как мать умрет с голоду… Аборт, как можно скорее, пока еще ничего не видно со стороны, – это последний шанс. Вдруг она вспомнила о соседке из Львова. Дора Хомбски потеряла ребенка, когда ее сбила машина! Несчастный случай, который легко можно устроить самой. Конечно, был риск погибнуть при этом.

Дора тоже тогда чуть не рассталась с жизнью. Хелена медленно плелась дальше. Вскоре совсем стемнеет. Чем сильнее возрастали усталость и отчаяние девушки, тем больше она хотела провернуть задуманное. Но по той Богом забытой улице не проехало пока ни одной машины! Однако затем, казалось, Господь внял всем молитвам и упрекам Хелены. Девушка услышала шум подъезжающего автомобиля. Она оглянулась. Позади виднелся поворот, за которым водитель заметит ее в самый последний момент. Хелена нащупала маленькую фигурку богини плодородия, с утра того дня висевшую у нее на шее. Она надеялась, что Хинеахуоне принесет счастье ей, а может, и им обоим. Ей и ребенку. Визит к Нойманнам мог бы изменить ее судьбу. Но теперь все это в прошлом. Тонкая кожаная ленточка порвалась, когда Хелена в отчаянии рванула за нее. Она сжала в кулаке маленькую хей-тики, звук мотора нарастал. И тут она бросилась на дорогу.

Глава 3

Миранда Биллер водила автомобиль примерно так же, как ее двоюродный брат Джеймс летал на самолете: всегда рискованно и на полной скорости. Вот уже около часа Джеймс сидел возле нее на месте пассажира «Астон Мартин „Ольстера”», вцепившись в обивку сиденья.

Когда корабль причалил, Джеймс сошел на берег живой и здоровый, остальные пассажиры были ранеными военными. Он впал в отчаяние. Лучше бы его расстреляли в Германии, чем отправили в Новую Зеландию! Это унизительно.

Но стиль вождения Миранды заставил его быстро позабыть обо всем. Джеймс не хотел умирать, уж точно не на обочине проселочной дороги где-то на окраине Ловер-Хатта, если автомобиль кузины врежется в какое-нибудь дерево.

Казалось, Миранда совершенно не замечала его настроения. Она не обращала внимания ни на уныние Джеймса, ни на то, что он думает о стиле ее вождения. Миранда ожидала кузена на причале в отличном настроении и радостно обняла парня. Девушка кричала, что вся семья чертовски рада его видеть. В ответ на гневные реплики двоюродного брата по поводу уловок его отца кузина лишь пожала плечами:

– Но ты ведь сбил несколько вражеских истребителей! Значит, внес свой вклад. Тебе же сразу дали орден!

От злости у Джеймса перекосило лицо. Крест «За лётные боевые заслуги», которым его наградили за храбрость перед лицом врага, он считал утешительным призом. Командир авиационного отряда Бисли тут же пустил в дело ходатайство о награждении, пока пилота еще не отправили домой. Джеймс упрямо проворчал, что способен был сделать и больше. Миранда напомнила кузену – при этом он мог и погибнуть.

Потом она усадила Джеймса в свой новенький красивый автомобиль – ярко-красная гоночная машина стала подарком матери на двадцатый день рождения – и сказала, что сначала повезет его погостить к своей семье.

– В Крайстчерч на этой неделе больше не отправляется ни один корабль. Впрочем, ты можешь запросить в ВВС, а вдруг они подвезут тебя самолетом. Или просто оставайся на пару дней у нас и отдохни. Мои родители сейчас в Ловер-Хатт. Сможешь с моей мамой покататься верхом или немного покопаться в земле с папой…

У Биллеров был в горах загородный дом. Когда в женском журнале выходила очередная статья о писательнице Лилиан Биллер, автор всегда упоминал, что Бренду Болейн – псевдоним Лилиан – вдохновляют на новые произведения восхитительные ландшафты.

Матери Миранды оставалось лишь смеяться над этим. Ей не нужно было никакого вдохновения. Лилиан могла бы писать свои мелодраматические романы на железнодорожной платформе. Когда она погружалась в собственный сказочный мир, все окружающее меркло в одночасье. Она купила дом в Ловер-Хатте, чтобы можно было держать двух лошадей в сельской местности и с удовольствием кататься на них по Веллингтонскому городскому парку. Основным побуждением купить именно этот коттедж послужила археологическая находка. Железнодорожники как раз наткнулись в той местности на старое маорийское па – деревню с оборонительными сооружениями. Она оказалась целехонькой: по каким-то причинам племя оставило ее без боя. С того времени Бен Биллер загорелся идеей выяснить причины этого и надеялся найти сенсационные артефакты раннего периода заселения Аотероа. Во время каникул между семестрами он всегда рылся в окрестностях вместе с двумя-тремя студентами. Лилиан посчитала, что ночевки мужа в палатке в дикой местности слишком рискованны, ведь профессор Бенджамин Биллер был довольно не приспособленным к жизни человеком. Мать Миранды не без оснований опасалась, будто он может устроить лесной пожар, готовя на примусе, или, устанавливая палатку на горе, вызвать оползень.

Загородный дом находился всего в миле от места раскопок – в нем и заключалась надежная альтернатива. Бен спал на обычной кровати, каждое утро по-человечески завтракал и, прихватив инструменты, отправлялся к па.

– Кроме того, мама следит за порядком и приглядывает, чтобы папа по недосмотру не свалился в какой-нибудь старый варочный чан и не поджарился! – Миранда довольно непочтительно рассказывала об этом.

Вот наконец и Ловер-Хатт. В этот серый, безрадостный день Джеймс безропотно присоединился к Миранде. Последним, о чем он мог сейчас думать, был самолет от ВВС, летавший на Южный остров. Как бы парень объяснил это товарищам из авиационной эскадрильи? Хорошего пилота в период заключительной, самой напряженной фазы войны в отпуск точно не послали бы.