Лия сама не поняла, что ее разбудило. Выйдя в гостиную, натянула шорты с майкой и уселась на диван. Сон пропал, зато вернулись щемящая грусть и отчаяние, которое она сумела скрыть вечером. В душе был ураган из чувств, с которым сама она разобраться была не в силах.

— Я так больше не могу, — закрыв лицо руками, выдохнула Лия.

Эта неопределенность убивала. Ну почему даже сейчас ее так тянет к Алану? Почему именно к нему?! Тихонько застонав от отчаяния, прикрыла глаза и глубоко вздохнула, проклиная тот момент, когда познакомилась с Ильей. Лучше бы он никогда не появлялся в ее жизни, и ей не пришлось бы сейчас так мучиться, потому что расставаться с ним было до безумия больно. Она не хотела его терять. Боялась посмотреть правде в глаза. Саму себя проклинала за то, что не смогла полюбить. Перед глазами мелькнуло их первое знакомство в клубе, и девушка печально улыбнулась. Даже не верится, что тогда он показался ей жалким, потому что он был лучшим парнем, которого можно было пожелать.

— Ну почему не ты? — в отчаянии прошептала, стараясь сдержать слезы.

Внутри все рвалось на куски от боли. А в голове всплыл их первый поцелуй, такой осторожный, нежный, а затем жадный и сильный. Сердце болезненно сжалось.

Не в силах оставаться на одном месте поднялась с дивана, обхватив себя руками.

Боже, ей так не хотелось уходить, закрывать этот этап своей жизни. Она так не хотела терять Илью, его любовь, и в тот же момент понимала, что по-другому не выйдет. Она всегда выбирала Алана. И даже сейчас, не имея понятия нужна ли ему, есть ли у них будущее, собиралась выбрать его. Уже выбрала, потому что та боль, что она испытывала сейчас, не шла ни в какое сравнение с тем, что она почувствовала, решив, что Алан отказался от нее.

Не отдавая отчет своим действиям, Лия словно прощаясь, прошлась по комнатам, касаясь мебели руками. Выйдя в прихожую, собиралась покинуть квартиру, но не смогла. Только не так, ей нужно было его увидеть. Попрощаться.

Подойдя к двери спальни, не решилась заходить, и замерла, облокотившись о косяк. Словно по заказу, Илья перевернулся во сне, даря возможность ей полюбоваться его безмятежным лицом, грудью, животом. Лия сама не знала, сколько простояла так, не спускная с него глаз и тихо плача. Теперь становилось понятно откуда бралась эта грусть, что преследовала весь день. Объяснялось дикое желание увидеть Илью, желание не отпускать его. Ведь уже в субботу она поняла, что это их последние выходные. И как бы отчаянно не сопротивлялась, в душе смирилась с тем, что никогда не сможет остаться без Алана. Как бы она не бежала от него, но в тот момент, когда он не дал ей уйти, подарив надежду в то, что и она ему нужна, Лия пропала. Окончательно.

Собрав волю в кулак, девушка все же покинула квартиру.

Оказавшись на улице в нерешительности огляделась, не зная, что теперь делать. Домой идти не хотелось. Мелькнула мысль поехать к Алану, но Лия ее быстро отогнала. Ей необходимо подумать. Все решить.

'А что решать? Ты же его любишь' — тут же мелькнула мысль.

Любит? Наверно так, иначе не стояла бы посреди ночи в одной майке и шортах на прохладном воздухе. И не сбежала бы от того, кто подарил ей столько нежности. Это пугало. Влюбиться в Алана было самой большой ошибкой, которую она могла совершить, и она ее благополучно совершила. Оставалось надеяться, что ее чувства взаимны. А если нет? Вернуться к Илье? Но он не заслуживает, чтоб его обманывали. Она впервые решила подумать не только о себе.

Илья… Она обязана подарить ему шанс на нормальные отношения, с нормальной девушкой, которая не станет думать о другом. А вот Алану она подобного шанса оставлять не собиралась. Слишком глубоко он ее затянул, чтобы она смогла отпустить. Только не его.

Эмоции в ней рвались наружу. Хотелось кричать, дать им выход.

— Танцы, — тут же выдохнула Лия.

Они должны помочь. Не особо надеясь на удачу, девушка быстро остановила попутку и, расплатившись, в нерешительности замерла у дверей академии.


— Твою мать!

Алан в последний раз ударил по груше, ненавидя себя и ее за эту слабость. А ведь он сознательно лишь дразнил ее три года. Три года держался, позволяя ей думать, что отсутствие у них секса — ее заслуга. Черта с два. Алан знал, чувствовал, что не должен был пересекать эту черту. Надеялся спастись от наваждения, которым стала для него девушка. С первой встречи. С первого гребанного взгляда, язвительного ответа.

Он никогда не сожалел о своих поступках, но сейчас мечтал повернуть время вспять, и никогда с ней не встречаться. Остаться жить в своей квартире. Отказать в просьбе приглядывать за ней, потому что не терпел слабости. А Лия была именно ей. Его персональной слабостью. Ахиллесовой пятой. Эта девочка три года аккуратно, незаметно, сама того не понимая проникала ему под кожу, заставляя интересоваться ее жизнью. Будила в нем те эмоции, и толики которых никогда не вызывал ни кто другой. Постоянно заставляла то восхищаться, хотеть, интересоваться, то ненавидеть, презирать, злиться за глупые поступки, или излишний риск, желать увидеть, как она отреагирует на его шаги. Ждать ответных. И все это время он держался, сам себя обманывая, что сможет уйти в любой момент, и не смог. Он столько раз хотел переехать, но мысль, что ее больше не будет рядом, останавливала. Она была ему нужна. Как глоток свежего воздуха. Лия стала частью его жизни, его самого, так глубоко проникла к нему в голову, заставляя думать о ней, и теперь была близка к тому, чтобы уничтожить даже малейшую возможность на отношения.

— Нежности ей захотелось! — зло бросил он, снова принимаясь лупить грушу. — Заботы!

А он не заботился?!

Мысль, что Лия сейчас с Ильей лишь из-за этих желаний сводила с ума, заставляла каждый раз возвращаться в клуб и выплескивать ярость на груше.

В зале послышались басы, играющие в клубе, и означающие, что кто-то открыл дверь, пропуская их сюда, но Алан и не думал прерывать своего занятия, остервенело нанося удар за ударом.

— Алан, тебе Дмитрий звонит, — постаралась привлечь его внимание секретарь.

Парень с удивлением посмотрел на протянутый телефон, на дисплее которого светилось имя Дмитрия. Его телефон.

— Ты его в кабинете оставил, — принялась объяснять Вика, — Я бы не трогала, но он уже минут десять не останавливается.

— Спасибо Вика, можешь идти, — кивнул он, отвечая на вызов. — Ты время видел?

— Два часа ночи, и ты наверняка выбиваешь дурь из головы в одном из залов, — фыркнул Дмитрий, прекрасно зная, как Алан выплескивает эмоции. А в последнее время у того их подозрительно много. — Но я могу и до завтра подождать, правда, не уверен, что ты мне за это спасибо скажешь.

— Дим, давай конкретно.

— Тебе нужно немедленно приехать в академию.

Алан даже интересоваться не стал, зачем ему это надо, интуитивно понимая, что это как-то связано с Лией.

— Минут через 10 буду, — кинул, выходя из комнаты, оборудованной под тренажерную, и на ходу натягивая футболку, которую снял на время тренировки.

В академию он домчался даже быстрее, выжимая из своего ягуара все, на что тот был способен. Не задавая лишних вопросов, последовал в одну из комнат, окрещенных смотровыми. Они прилегали к залу, и позволяли, оставаясь незамеченным, следить за танцорами, через окно, которое в зале выглядело как обычное зеркало во всю стену.

— Давно она тут?

— Минут двадцать, я решил, что ты должен это увидеть.

Алан тоже так думал, с интересом наблюдая за тем, как девушка недовольно перебирает все имеющиеся песни.

— Я вас оставлю, — Дмитрий подошел к двери, но, кое-что вспомнив, обернулся. — На этот раз не просто любуйся, а постарайся понять, что она скажет. Она уже двадцать минут ищет нужную песню.

— Спасибо, — кивнул Алан.

Тело налилось диким нетерпением в ожидании ее выбора. В голове никак не укладывалось, что Лия посреди ночи сбежала в академию. Страх потерять ее отступал, и его место занимала уверенность, что она не уйдет. Комната заполнилась звуком медленной песни, и в тот же момент Лия стала двигаться.

Она чувствовала каждое слово, выражая его. Сейчас, находясь одна, Лия не боялась показать, как ей страшно. В каждом ломаном изгибе показывая ужас, который испытывает от мысли, что для Алана это не больше чем игра. Что он может без нее. Закрыв глаза, она просто выпускала эмоции, отдаваясь музыке. Как никогда понимая ее. В каждом жесте, взмахе, повороте скользила надежда и отчаяние. Мысли в голове прояснялись. А девушка тихонько стала напевать особенно точные слова, отражающие ее мысли:

Неужели я настолько не важна для тебя?

Неужели я для тебя столь не значима?

Тебе меня не хватает?

Пусть я и буду жертвой,

Ты не станешь искать меня, не сейчас.

Пусть я бы и отдала жизнь, чтобы узнать, что ты любишь меня, но я одна.

Evanescence — Missing

Алан глаз оторвать не мог. Ее танец кричал так громко, что не нужны были слова. Она выбрала.

— А ведь тебе не нравится выбор, — проницательно хмыкнул парень, вслушиваясь в текст.

Все ее движения об этом говорили. Словно война между умом и сердцем. И все же она здесь, а не с ним. Значит, как бы ни манила новизна, которую дарил Илья, все равно не смогла уйти. Напряжение отпускало. Пусть она навсегда останется его слабостью, но будет рядом.

Песня заканчивалась, и Алан покинул комнату. Он не даст ей возможности закрыться, не даст время подумать. Не упустит момент.

С последними аккордами Лия замерла, понимая, что не позволит ему промолчать и в этот раз. Выведет на эмоции, потребует правды, но не позволит отмолчаться, как он это делает всегда, когда речь заходит о чувствах. Если он не любит, она уйдет. Уедет из города, забудет обоих. А если…

— Танец посвящается мне?