— А кто из твоих друзей спор выиграл? — любопытствовала Дашка.

— Макс, — хмыкнул Власов. — Он ставил на пятнадцать тысяч, Федька на три.

Власов засмотрелся на нее, как посверкивают синевой глаза в приглушенном свете от маленькой декоративной лампы в центре стола, вспыхивают искорками глубокого внимания, преображая ее лицо. Она не просто любопытствовала — сопереживала, выказывая уважение. Живая, яркая, загадочная, настоящая в своей искренности, его будущая жена Дарья Васнецова!

— Ну, Власов, рассказывай дальше! Как ты начинал свое хозяйство? — торопила Дарья нетерпеливо.

— А дальше, Дарья Васильевна, началась полная… она самая! Первые два года я засыпал и просыпался с мыслью: сам им и дачу, и салон, и турбазу куплю, только пошло оно все! Начал с полного углубленного изучения вопроса, а как только влез, осмыслил громадность процесса, думаю: «Мама дорогая! Во что я вдряпался?!» Это ж чистый пепелац из известного фильма!


Но он не был бы Власовым, если бы отступил! И он уперся! Вот по-мужичьи, из серии «Хрен вам!», уперся! Значит, экологически чистое, говорите? Будет вам такое чистое, что вы у меня в медицинских бахилах по полям ходить станете! Как говорилось в одном известном фильме, «у меня на испуг нерв крученый!».

Первым делом Игорь пошел в Сельскохозяйственный научно-исследовательский институт и выдернул оттуда, за хорошую оплату, профессора, заведующего кафедрой почвоведения Ивана Гурьевича, премилого старикана, обладающего невероятными знаниями в своей области.

И поехали они втроем — Власов, Иван Гурьевич и лабораторное оборудование — кочевать по среднерусской полосе в поисках земельных угодий, которые можно использовать для выращивания чистых продуктов.

Все дело в том, как объяснял Власову профессор, что почвы везде отравлены многолетним применением пестицидов и иных химических удобрений.

— А земля, она живой организм, — с любовью объяснял он, — ей, как и человеку, чтобы быть здоровой, очиститься надо.

И это значит, что при лучшем раскладе поля должны три года, не меньше, стоять без посевов и при этом правильно «лечиться», обрабатываться определенным образом и засеваться определенными видами трав, по возможности еще и поливаться по науке.

А это — привет! Первый урожай раньше чем через четыре года не светит!

И это бы ничего, так пойди найди еще те земли, которые за три года очистить и восстановить можно!

Чего только Власов не насмотрелся, катаясь по хозяйствам! Какой там агропром в России?! Это даже не анекдот, это черный юмор!

Но нашли-таки! В пятистах верстах от Москвы. И только потому, что площади огромные, две деревни в колхоз входили, а засеяно хорошо если четверть, а остальное некому, не на чем и нечем.

Председатель бывшего колхоза имени партизана Кулычова долго и со слезой рассказывал о трудностях и мытарствах хозяйства и своих лично. Власов слушал, сидя на колченогом стуле в председательском кабинете, смотрел в окно на некогда большую и богатую деревню с названием Веселье и тоскливо думал: «Кукуево! Полное Кукуево! Куда я попал?! Это ж полный пепелац! Зазеркалье!»

Ну как ни назови, а Иван Гурьевич настоятельно рекомендовал брать именно эти земли. И пообещал всячески помогать и содействовать со своей стороны:

— Если вы, Игорь Николаевич, на самом деле собираетесь чистой экологией заняться в таких масштабах, то не только поможем, сами копать будем! Оформим как базу для научного эксперимента в нашем институте, да все наши кафедры у вас тут диссертаций понапишут!

Это, разумеется, спасибо, но сначала предстояло бывший колхоз героического партизана Кулычова оформить в собственность.

О! Это особая тема! Гимн российским чиновникам!

Как говорится, «после всего того, что между нами не было!».

Вот после всего того, что между Власовым и сельским хозяйством не было, он попадает в такой министерский террариум единомышленников!

За-ши-бись!

Ничего! Застолбил, оформил, подписал и забетонировал своим. Что дальше?

А веселуха, оказывается, только началась! И дальше у нас мило так и непосредственно — коровники! Еще та духовная липосакция!

Стада осталось меньше половины, молоко-то они дают худо-бедно, и оно даже реализуется, но комбикорма, которыми кормят коров, они ведь тоже не с неба европейского, с тех же пестицидных полей-лугов, и мясо самих животных давно и благополучно напичкано через корма химической составляющей, да и молоко, между нами, не чистой слезы лактоза!

Да и это решаемо в принципе, при наличии нехилых вложений! Если бы не главная проблема!

Бухают. Поголовно. Все.

В прошлом году доярки ушли в запой, полстада повымирало, недоенное. Навоз вовремя не обработали, он «гореть» начал изнутри — на выброс. Поля наполовину засеяли, вторую половину кое-как через неделю бухалова — пропал урожай. Техника переломана от старости, отсутствия запчастей и аварий многочисленных по пьянке.

Как известно, у русского человека два повода выпить — Новый год и каждый день! Пили там все — бабы, мужики, старики, дети, сам председатель.

Ну вот тут Власов озверел! По-взрослому!

И завелся не на шутку! Назад дороги нет, он уже запустил процесс продажи своей фирмы и имущества. А терпением идиота никогда не обладал.

Вразрез там с законом, не вразрез, есть определенные постановления, регламентирующие отношения собственника земли и коллектива хозяйства во главе с правлением, да на фиг! Договоры там, не договоры — глубоко и смачно, с высокой точки развалившейся стройки коммунизма! Правдами-неправдами, уговорами-наездами, отступными и пинком под зад разогнал к черту все правление, укрепившись всеми документами единоличным хозяином и управляющим, юридически подстраховав свои тылы.

И первым делом привез на две деревни, большую «Веселье» и поменьше, через реку в пяти километрах, но тоже входящую в хозяйство, Дробилово, «отряд» психотерапевтов и медиков разнообразных и закодировал оба села.

Без исключений! Всех!

Прошел с отрядом нанятых ментов по всем домам, и пустым, заколоченным тоже, изъял все самогонные установки и объявил сухой закон. Жестко, без вариантов, с репрессивными мерами за несоблюдение!

Стадо на мясо — надоев пшик, затрат немерено, закупил телочек для нового стада, по трем областям гонял, нашел чистые корма, выкупил.

Стройка по всему хозяйству началась, всех работать выгнал — полная перестройка коровников, свинарников, зерно- и овощехранилищ, птичника, с оснащением европейским современным оборудованием.

Продал все, что имел, оставил только квартиру и одно небольшое здание в центре Москвы, которое сдавал в аренду офисную, так, на всякий случай, для поддержания штанов, если уж совсем по миру пойдет.

Первые четыре года жил в одном из пустующих домов, строители сделали более-менее приемлемый ремонт, да и ладно. Все равно большей частью по хозяйству мотался, в разъездах по Европе да Москве, области, району.

Сады высадил — яблони, сливы, вишни. Ягодники — смородина, малина, клубника, немного крыжовника. Ввел жесткий запрет на использование химических удобрений в частных хозяйствах, помогли ученые Ивана Гурьевича с новыми разработками удобрений.

На третий год пчеловодов привез, провели исследования, пришлось с лугами поработать, что-то выпалывая, что-то досаживая, поставил пасеку большую.

Взял кредит, организовал молокоперерабатывающее производство, пришлось снова по Европам ездить за оборудованием для фасовки в стеклотару. Еще кредит — машины сельскохозяйственные. И еще кредит — дороги! Ну, это святое. Тогда же, на третий год, поля засеял, овощи высадил, парники возвел…

В кредитах, убытках, долгах как в шелках, сплошных проблемах, по ходу еще и учиться всему приходилось! Фронт!

На пятый год Власов поставлял в рестораны Макса овощи, фрукты, ягоды, мед, баранину, свинину, птицу, яйцо, весь спектр молочной продукции, муку грубого помола.

На шестой год начали возвращаться из городов дети и внуки деревенских на постоянное жительство и работу.

Кредиты — долги, очистные сооружения, мясокомбинат, небольшая мельница — и снова кредиты! Как говорится: так всегда бывает — возьмешь ответственность, а отдавать приходится налом!

На седьмой год открыл турбазу, спасибо мужикам, они же пробили реализацию его продукции по Москве, цены Власов сразу установил высокие — затраты на выращивание экологически чистого продукта во много раз выше, чем традиционного. И тогда же сдал государству сверх нормы зерновые. Вышел на областные и районные поставки — несколько магазинов, договоры с кафе-ресторанами и закупщиками овощей.

На восьмой год понял, что победил!

Себя в первую очередь! И не просто победил — ему это нравилось! Его выпестованное детище, выстраданное дело, его хозяйство!

И пусть проблем только прибавилось и еще многое запланировано сделать, но! В ресторанах Макса при входе красуются вывески: «В блюдах нашего ресторана используются экологически чистые продукты агрокомплекса «Хозяйство Власова»!»


— Здорово! — восхитилась Дашка. — И туризм еще!

— База — это не весь туризм у меня здесь, Даш. Слышала о таком движении — экотуризм? Это Федька со своими иностранными партнерами разговорился как-то, про мое хозяйство им рассказал, так они предложили войти в эту программу. Дело в том, что, если пожить у меня здесь пару месяцев, проходят многие виды аллергии, а если год, то любая аллергия уходит. Европейские энтузиасты по всему миру по таким хозяйствам ездят. Живут в домах местных жителей, работают с ними наравне, а уезжая, могут купить любую продукцию по себестоимости в любом количестве. Так они еще и деньги платят, чтобы так пожить. Тоже статья дохода. У меня сейчас в двух деревнях приблизительно человек восемьдесят туристов — и так круглый год.