С ума сойти!

Я отдышалась. Меня разобрал смех. Но надо было торопиться в мой закуток, чтобы снять костюм, надеть пальто.

Однако мне не удалось осуществить мои планы. Возле входной двери толклись рабочие в синих комбинезонах. Оказалось, домофон сломался на самом деле, и они чинили его, не давая мне переодеться.

«Ну и ладно!» – весело подумала я, накинула пальто прямо поверх костюма и вышла на улицу.

Прошла мимо остолбеневших рабочих, с ушками на макушке и хвостом, торчащим из-под пальто, которое я не потрудилась застегнуть (пусть видят меня во всей красе!), и только уже собиралась завернуть за угол, как столкнулась с Данькой.

Глава 23



Я выпускаю свой тайфун

У него было очень суровое выражение лица. Брови сдвинуты, губы крепко сжаты. Он быстро шагал, размахивая руками, сжатыми в кулаки. Увидев меня, Данька замер. Кулаки разжались, удивление на лице сменило гнев.

– Вера?

Я тоже замерла. Ведь я не застегнула пальто, и «во всей красе» меня увидели не только рабочие, но и Данька.

Опешив, он медленно оглядел меня, затянутую в латекс, мой хвост, мою маску и ушки.

Я почувствовала, что краска заливает моё лицо. «Дура!» – взорвалось что-то у меня внутри громким криком, и, совершенно неожиданно для себя, я заорала диким голосом.

– А-а-а-а!

– Вера!

– А-а-а-а!

Я орала как сумасшедшая и не могда остановиться. Вот он, мой тайфун, смотрите! Вот они, мои эмоции, никто их не держит!

– А-а-а-а!

– Верка, ты что, с ума сошла? – испугался Даня.

Он подбежал ко мне, схватил за руки, а я продолжала вопить, уткнувшись ему в грудь и дрожа, словно птица, которую поймали и держат в ладонях.

Но он не отпускал меня, всё прижимал к груди, и, наконец, я затихла.

– Никогда бы не подумал, что ты можешь такие звуки издавать, – проговорил он ошарашенно.

– Да, вот такая вот настоящая я, – прошептала я, охрипнув от своего крика.

Он попытался оторвать меня от себя, но я не дала ему.

– Нет! Ты снова увидишь меня в этом идиотском костюме! И я снова буду орать!

– Не надо! Мне хватило тут одной симулянтки, спасибо!

– Тогда закрой глаза.

– И что?

– Просто закрой их. И… я…

– И ты?

– И я уйду.

– Ну нет. Сначала я хочу с тобой поговорить.

– О чём, Даня…

– О нас…

– О нас?

– Перестань. Мыесть.

–  Наснет, – тихо сказала я.

И вдруг ощутила страстное желание, чтобы он переубедил меня.

– Мы есть, – устало повторил он, – давай сядем на лавку.

– Только с закрытыми глазами!

– Ладно…

– А у вас домофон сломан! – хрипло крикнула я рабочим, которые пялились на нас во все глаза.

Они смутились и отвернулись к двери. А я подвела Даньку к лавочке, на которой Регина корчила рожицы на фотографии. Мы сели.

– Ну, говори, – разрешила я.

– С закрытыми глазами, как дурак?

– Ладно, открой глаза, но смотри в другую сторону!

Он открыл глаза, пару секунд смотрел на рабочих, а потом повернулся ко мне и выпалил:

– Я был не прав!

– В чём?!

– Да в чём хочешь!

– Ну хорошо, с моим выступлением…

– Я был не прав!

– А Регина…

– Был не прав!

– Да перестань ты дурачиться! – разозлилась я. – Как вот с тобой можно разговаривать?

– Нежно.

– Что – нежно?!

– Разговаривать можно нежно.

– А ты заслужил, чтобы с тобой нежно разговаривали? Если да – поговорю.

– А ты умеешь так разговаривать? Если да – попробую заслужить.

– Ладно, я пошла, – я поднялась с лавочки.

– Погоди, – остановил он меня, – прости… Прости-прости-прости…

– Да ты всё время дурачишься, – с обидой сказала я, – не можешь выслушать по-человечески.

– Верочка, – нежно сказал он, – просто я не понимаю, как можно из-за такой ерунды ссориться, а? Мы ведь подходим друг другу, как никто. Одни книжки читали, одну музыку слушаем. Тебе нравится, как я играю, мне нравится, что ты ездишь в дом престарелых, навещаешь бабушек.

Я вскинула голову, но промолчала.

– У меня, правда, нет костюма мужчины-кота, – продолжил он, покосившись на мой хвост, – но я смогу одолжить у приятеля костюм Бэтмена. Или тебе больше нравится Джокер?

Я молчала. Может, если не реагировать на его шуточки, он поймёт, что, хотя на мне ушки и маска, я абсолютно серьёзна!

– Короче, мы идеальная пара.

Я вспомнила о том, как последние две недели лежала на диване, снедаемая тоской.

– Почему же ты не звонил? – горько спросила я.

– Ждал, пока ты перестанешь злиться, – широко улыбнулся он.

Сказать по правде – мне захотелось его ударить. Ему было плевать на мои чувства. Верочка разозлилась, но Верочка успокоилась и готова его простить. А он подведёт её снова. И она снова простит.

Ну нет, друг!

– Я даже вчера хотел тебе позвонить, – сказал Данька, – просто у нас тут ЧП.

Он кивнул на Регинин дом.

– Очередной приступ? – язвительно спросила я.

– Нет, представляешь, она симулировала! Врач сказал! Что она притворялась всё это время!

– Представляю, – вздохнула я, и вдруг мне пришла в голову мысль. – Скажи мне, а зачем ты сюда пришёл?

– Наорать на неё, зачем ещё-то.

– То есть ты бы не стал с ней шутить?

– Конечно, нет! Тут всё серьёзно…

– А если бы я вздумала подшутить над твоими проблемами с племянницей?

– Но ты же не собираешься? – нахмурился Даня.

– Ага, – сказала я, – значит, мои проблемы несерьёзны, а над твоими и пошутить нельзя? Что позволено Юпитеру – не позволено быку? Мне замычать?

– Перестань! – сказал он сердито. – Я не понимаю твоих намёков!

– Мои намёки, – ровным тоном сказала я, – касаются только одного. Ты меня подвёл. И это для меня – серьёзно. Сегодня я вспомнила один случай из детства. Я не стану тебе его пересказывать. Но с тех пор я считаю, что если человек не хочет делать со мной вместе что-то общее, вместе нам не быть никогда.

– Я хотел! Но я не мог!

– Или делает вид, что не может, – продолжила я холодно.

Даня растерянно смотрел на меня. Похоже, до него дошло, что всё всерьёз.

– То есть это всё? – спросил он с несчастным видом. – Конец?

– Был бы конец, если бы я не знала, что ты действительно не мог позвонить. Потому что твоя племянница прятала твой телефон!

– Так она ещё и…

– Подожди. Не ругай её. Ей нелегко сейчас, и я её немного понимаю. Просто будь с ней рядом. Только телефон не выкладывай, ладно?

Он покачал головой. А потом сказал:

– Знаешь, я хотел извиниться перед тобой. Помнишь, мы обсуждали то, что я выложил фото старушек в фейсбук. Я тогда тебе сказал: «Может, ты сама хотела, а я тебя опередил?» Прости, ладно? Это было свинством такое сказать. Я же знал, что для тебя это сокровенное дело. И не должен был свистеть о нём на всю округу.

– Кстати, – оживилась я, – а ты был прав!

– В чём? – удивился он.

– В том, что я действительно этого хотела. Я много думала о том разговоре. Пыталась понять, чем он так меня разозлил. И поняла. Я ведь давно туда езжу. И я выслушала столько историй… Мне очень хотелось рассказать эти истории где-то. Но я стеснялась. Привыкла бороться со всеми своими желаниями.

– Желания? – подмигнул Данька мне.

– Подожди, я серьёзно!

– Ах, прости, всё время забываю об этом. И что ты решила?

– Пока не знаю. Но как только я поняла, что могу, что имею право рассказать об этих старушках, мне захотелось туда поехать.

– Думаешь, они будут не против?

– Думаю, им даже будет приятно. Ведь потом можно распечатать всё вместе с комментариями и привезти им.

– Да, я вспомнил! Я тут с братом говорил. С Регинкиным отцом. Слушай, помнишь, Светлана Романовна рассказывала нам о музеях, об импрессионистах. Давай отвезём её в Пушкинский музей?

– На чём?

– Я же говорю, я договорился с братом. Он согласен нас отвезти. Романовну, ещё кого-нибудь.

– Может, мою бабушку?

– Можно и твою бабушку!

Я ахнула и бросилась ему на шею.

– О, решила не сдерживать чувств?

– Это просто чувство благодарности, – смутилась я, отпуская его.

Но он повернул меня к себе и придвинулся близко-близко. Так что коснулся своим носом моего, и его глаза слились в один большой глаз, словно он вздумал поиграть со мной в «пьяную муху».

– Первый раз в жизни целую женщину-кошку.

– Погоди, – сказала я, подняв руку и прижав её тыльной стороной к губам, загораживаясь от него, – я хочу знать. Я могу тебе верить?

А он отвёл мою ладонь в сторону и медленно её опустил…

Эпилог

Последнюю запись я сделала во дворе, сидя на краю песочницы, уже засыпанной снегом. Данька просигналил мне третий раз. Удивительно, как его брат, который сидел за рулём, выдержал проявление такого нетерпения. Или после истерик Регины его сложно вывести из себя?

Но я в третий раз сделала вид, что ничего не замечаю. Поставила точку. И протянула флипбук девочке в песочнице.