– Я чувствовала сострадание к капитану Турноверу и его команде, такое же чувство вызываешь во мне ты. Неужели ты думаешь, что у меня вызовет жалость какой-то там пират, который, может, ограбил, изнасиловал и убил за один только год столько людей, что ты и представить себе не можешь! Эмили, подумай!

В ответ послышалось приглушенное всхлипывание, и мисс Линделл, уныло усмехнувшись, закрыла глаза. Все шло не совсем так, как она задумала. Милая простушка Эмили, полная любви ко всему миру, не могла потребовать помощи от своего палача. Вздохнув, блондинка сказала:

– Если такой поворот событий огорчает тебя, не думай об этом, дорогая. Мы придумаем что-нибудь другое.

– Хорошо, – с облегчением выдохнула горничная. – Думаю, мне пора идти в свою, то есть в нашу каюту. Я оставила там щетку для волос, ведь мои кудри невозможно будет расчесать, когда они высохнут.

– Я приду через несколько минут, – пообещала хозяйка, поднимая ногу и тщательно натирая ее мочалкой. – Я хочу еще немного побыть в ванне.

Эмили подошла к двери и позвала Дилана. Через мгновение на лестнице послышались шаги. Прежде чем войти, мужчина постучал:

– Мне надо кое-что сказать вам обеим, – заявил он, его голос звучал не очень-то радостно.

– Что-то случилось? – спросила Анжела из-за ширмы, однако Дилан не захотел говорить с ней сейчас, предупредив, что отложит разговор.

– Сейчас я отведу Эмили в вашу каюту, а вы пока заканчивайте мыться.

– Если вы намереваетесь шепнуть ей что-то интересное, не скрывайте это от меня. Эмили все равно потом мне расскажет.

– Не говорите глупостей. Ни ей, ни вам не понравится то, что я скажу. Пойдемте, мисс Эмили.

Когда шум их голосов растаял за закрытой дверью, Анжела вздохнула. Удовольствие, полученное ею от принятия ванны, было испорчено отчаянием подруги. Она мало что смогла сделать для того, чтобы поднять настроение своей подруге. Если начать сочувствовать горничной и попытаться ее успокоить, тогда их план наверняка не сработает, и спасение вновь отодвинется на неопределенный срок. Надо взять себя в руки и заставить ее повлиять на Дилана. От этого зависит их свобода, а может, и жизнь. Молодой пират нравился Анжеле, и если уж он согласился стать их стражем, то шанс использовать его для подготовки побега упускать было нельзя.

Закрыв глаза, мисс Линделл расслабилась. Отпущенное для принятия ванны время подходило к концу. У девушки не возникало никакого желания встретиться с капитаном Сейбром. Интуиция этого человека пугала ее, она опасалась, что пират может читать чужие мысли.

Он так часто, будто зная, что по ночам Анжела долго не может уснуть и думает о нем, окидывал ее насмешливым взглядом… Она иногда страшилась подобных мыслей, однако ничего не могла поделать с собой. Разве можно было позволять этому ужасному пирату целовать ее? Надо было кричать или попытаться ударить его, или хотя бы отреагировать должным образом, как благовоспитанная девушка, а не умолять прекратить. При мысли об этом ее щеки все время покрываются румянцем. Ей никогда не приходило в голову, что она, Анжела Линделл, может выказать слабость и безволие, но Сейбру каким-то образом все же удалось найти ее незащищенное место. Но как? Девушка не могла этого понять. Мысли о Филиппе должны были придать ей стойкости и уверенности, но как раз в тот момент, когда капитан целовал ее, о своем далеком женихе Анжела и не думала. Да и потом тоже.

Мисс Линделл вздохнула и поднялась, что– бы взять полотенце. Все размышления о том, что уже нельзя изменить, были абсолютно бессмысленны. Лучше уж сконцентрироваться на побеге. Однако она боялась своих чувств, боялась того, что заставил ощутить ее пират и что он может сделать с ней. Поэтому бежать просто необходимо, как можно быстрей, иначе ее могут ждать большие беды.


Кит, подобно каменному изваянию, застыл в дверях. Одна его рука сжимала задвижку, а глаза были устремлены на представшую перед ним картину. Боже, в суматохе он совсем забыл об этом – приближались Азорские острова, и его голова была занята кучей разных дел. Размышляя о письмах и бумагах, запертых в сундуке, мужчина как-то не думал, что пленницы все еще могут находиться в его каюте.

А они все еще плескались там, ну, по крайней мере, одна. Где, черт возьми, Дилан? Этот молодчик должен стоять у дверей, но его и след простыл. Кит выругался. В этот самый момент Анжела вышла из-за ширмы в полотенце, едва прикрывающем тело и выставляющем напоказ длинные стройные ноги. Она, потянувшись за халатом, еще не видела вошедшего. Внезапно полотенце съехало, приоткрыв высокую грудь. Мужчина прислонился к косяку.

Господи, он ничего не мог с собой поделать! Эта пленница просто возбуждала его. С тех пор, как Кит впервые ее увидел, он думал о ней постоянно, а сейчас ситуация стала еще хуже.

Одного вида этой блондинки в шелковом халате было вполне достаточно. Сейбр закрыл глаза. Видение нежной кремовой кожи, изящных изгибов тела и обнаженных ног будет преследовать его по ночам, прогоняя сон.

Пламя мысли и соблазнительное зрелище не могли не побудить к действиям. Капитан открыл глаза и вошел в помещение,

– Обязательно ли капать на ковер? – мягко спросил он.

Девушка резко повернулась, не в силах сделать вздох, и полотенце упало… Некоторое мгновение она стояла неподвижно, высокая грудь вздымалась в такт учащенному дыханию. Кит тщетно пытался совладать со своими чувствами. Девушка издала то ли всхлип, то ли стон и, схватив халат, прижала его к груди. Масса нежного зеленого шелка не могла Как следует прикрыть прекрасное тело, и Анжела судорожно попыталась расправить одеяние. Ее быстрые движения напомнили корсару испуганную бабочку.

– Он не скроет многого, – спокойно заметил капитан. – Так что вам лучше надеть его.

Девушка стояла, широко раскрыв глаза, такие же зеленые, как и халат, который она держала в руках. Краска стыда залила щеки, горло, вплоть до ложбинки между грудей. А Кит немного подумал и сказал:

– Ну, по крайней мере, прикройте наиболее соблазнительные места. Конечно, это зрелище мне очень нравится, но разве вы не подумали о том, что можете простудиться?

Его последние слова словно разбудили девушку. Она шмыгнула за ширму, послышался шелест шелка, сопровождаемый гневными словами:

– Да как вы смели!

– Смел что? Войти в свою собственную каюту? – Кит скрестил руки на груди. – Я дал разрешение на быстрое омовение в своей, заметьте, каюте. Это я говорю на тот случай, если вы забыли. Однако я не давая разрешения навсегда здесь обосноваться. А где ваш воздыхатель, зеленые глаза?

– Думаю, вы Имеете в виду нашего стража? – выпалила из-за ширмы Анжела. – Он вышел привязывать пушечные ядра к несчастным узникам. Так, кажется, поступают пираты?

– Да, иногда, – согласился Кит. – В других случаях мы насилуем хорошеньких женщин. Или вы забыли?

– Ни на секунду! – Мисс Линделл показалась из-за ширмы. Шелковый халат был полностью обмотан вокруг нее. Обнаженной кожи почти не было видно, но одеяние прилипло к мокрому телу, давая возможность воображению дорисовать полную картину.

– Вы, кажется, находите это интересным, капитан Сейбр? – жестко произнесла девушка, и Кит понял, что пленница неправильно истолковала его реакцию.

Приподняв бровь, мужчина ответил:

– Вовсе нет. Раздражительным или раздражающим, если правильно описать мои ощущения на данный момент. Почему, когда я захожу сюда, то нахожу вас и вашу горничную полуодетыми? Вы что, не знаете, что нужно одеваться?

– Конечно, но люди редко купаются в одежде. По крайней мере, цивилизованные люди…

– Ага, значит, насколько я вас понял, вы не относите себя к их числу, мисс Высокомерие?

– Именно так,

Мужчина прошел вперед, даже не задумываясь о своих возможных действиях, и, схватив ее руку, притянул девушку к себе. Его пальцы сжали нежную женскую ладошку.

– Вы так чертовски высокомерны… Вам никогда не приходило в голову, что если бы вы оказались на моем месте, то вели бы себя еще хуже?

– Очень сомневаюсь в том, что я совершила бы столько преступлений, сколько вы.

– Да? – пират громко рассмеялся. – Да, думаю, вам нравится думать так, однако я не знаю, насколько бы вы были вежливы, если бы оказались перед лицом медленной смерти или стали бы свидетелем смерти того, кого знали и любили… Неужели вам кажется, что ваша вежливая просьба остановит палачей и те сжалятся над жертвами? Может, все-таки поищете оружие, найдете его, и враги падут мертвыми к вашим ногам?

Девушка побледнела, глаза приобрели какой-то темно-зеленый оттенок. Кит покачал головой:

– По выражению вашего лица я вижу, что для вас это – полнейшая чепуха. Но уверяю вас, милая, что попади вы в переплет, то сделали бы то же самое. Вы борец и победитель.

Я заметил в вас эти качества в самый первый день нашего знакомства, когда вы ударили меня коленом в пах. Думаете, что не стали бы бороться? Да вы делаете это с самой первой минуты пребывания на корабле. Слава Богу, что оружием являются слова…

– А чего вы хотите от меня? – хриплым голосом спросила Анжела. – Чтобы я поддалась на уговоры и исполняла бы ваши приказы и прихоти? Сдалась бы без сопротивления на милость победителя?

– Нет. Я никогда и никому не советую склонять голову. В конечном итоге такое поведение губительно.

Глаза пленницы метали молнии, она попыталась вырваться. Однако корсар не отпускал ее. И девушка сердито проговорила:

– Тогда зачем вы мучаете меня? Если вы одобряете непокорность и способность сопротивляться, и все же стараетесь подавить меня?

– Да потому, что я не одобряю непокорность по отношению ко мне, – смеясь, заявил Кит. – Это зависит от многих обстоятельств, дорогуша. Я не задаюсь целью причинить вам вред, а лишь хочу избавиться от вас. Но есть другие, которые желают обратного.

– Прежде я никогда еще не встречала человека, который бы заслуживал большего порицания, чем вы, – твердо сказала мисс Линделл, и мужчина отпустил ее при новой попытке вырваться.