А сейчас ему больше всего хотелось обнять жену и заснуть. Погружаясь в дремоту, он попытался закончить спор.

– Именно ты должна покоряться моей власти, моей силе. Неужели ты осмелишься предположить, что возможен другой вариант?

– Ты определенно не желаешь меня понимать, – упрекнула его Кэролайн. – Ты прекрасно знаешь, чего я прошу у тебя. Ты либо веришь мне, либо…

– Возможно, со временем, когда ты докажешь свою верность, – ответил Бредфорд.

Он снова зевнул, тут же выбросив из памяти суть спора, и попытался снова заключить Кэролайн в объятия.

Кэролайн отпрянула от него и выскользнула из постели. Она схватила плед и завернулась в него, дрожа от гнева.

– Я и так постоянно доказываю тебе свою преданность. Будь по-твоему, мне бы пришлось дрожать каждый раз, когда мужчина захотел бы сказать светский, ничего не значащий комплимент, боясь, что ты снова заподозришь меня в преступлении. Когда ты поймешь, что я не легкомысленная девчонка, которая думает только о твоих богатствах, и не жрица любви, жаждущая покорить всех мужчин Лондона, тогда, возможно, твоя жизнь и станет спокойной. А до той поры ты вполне можешь спать один. Пусть тебя согревают твои подозрения.

С этими словами она выбежала из комнаты, с торжеством хлопнув за собой дверью. Плохо лишь, что чувство удовлетворения быстро прошло, и вскоре, когда она забралась в постель Бредфорда, ее снова трясло от гнева. Кэролайн была совершенно уверена в том, что муж силой вернет ее, и была очень удивлена, когда он не сделал такой попытки.

Бредфорд открыл дверь в спальню и остановился около кровати, возвышаясь над женой и покачивая головой.

– Вот что, – произнес он ледяным тоном. – Это моя спальня. Позволяю тебе спать в твоей собственной комнате, женщина. Когда ты поймешь, сколь глупо твое поведение, буду рад услышать твои извинения.

Кэролайн не стала возражать. Она соскользнула с кровати и вернулась в свою спальню. Легла в кровать, поежилась от холода и, поплакав, попыталась забыться сном.

Уже засыпая, она подумала, что Бредфорд самый упрямый человек на свете.

Бредфорд в соседней комнате слышал тихие всхлипывания. Он было привстал, собираясь пойти к ней, но заставил себя остановиться. Она сама устроила эту суматоху, так пусть сама и приходит.

Он закрыл глаза, стараясь не думать о только что происшедшем разговоре. Засыпая, он вдруг вспомнил, что беспокоило его, таясь глубоко в подсознании. Она назвала его именем, которое ему дали при крещении. Когда они любили друг друга, она назвала его Джередом. Бредфорд нахмурился, не понимая, почему это так озадачило его.

* * *

Кэролайн сомневалась, удастся ли ей пережить ближайшие два дня. Черити готовилась к свадьбе и была так счастлива, так захвачена любовью, что Кэролайн порой испытывала к ней ревность. Но она успешно скрывала свои чувства и играла роль покорной супруги всякий раз, когда приходилось стоять рядом с мужем.

Два чувства сейчас владели ею – тоска по Бостону и родным и грусть при раздумьях об их отношениях с Бредфордом. Кэролайн чувствовала, что попала в ловушку любви, и часто мечтала избавиться от мучительных переживаний.

Сама церемония бракосочетания Черити и Пола прошла очень трогательно, а когда жених и невеста давали друг другу обеты верности, Кэролайн даже расплакалась, к величайшему неудовольствию мужа. Он сунул ей в руку носовой платок с таким громким вздохом раздражения, что его, как показалось Кэролайн, слышали все присутствующие в церкви.

Кэролайн на людях и наедине с собой была вынуждена скрывать негодование, но муж ее ничуть не думал сдерживать свое. Он вел себя как незаслуженно обиженный школьник. О, на приемах по поводу бракосочетания он был весьма обворожителен, даже порой улыбался, но только не с ней. Большую часть времени он просто не обращал на нее внимания, разве что когда считал необходимым что-то приказать.

Рэчел и ее мать присутствовали как на самом бракосочетании, так и на последовавшем приеме. При виде их Кэролайн была чрезвычайно удивлена, но ничего не сказала, пока они с Бредфордом в сопровождении Милфорда не заняли места в карете, направляющейся к городскому дому.

– Не могу понять, почему Рэчел приехала на бракосочетание, – начала разговор Кэролайн. – Она не скрывает того, что ненавидит меня, и совершенно точно знала, что я тоже буду там.

– Они были приглашены обе, – заметил Милфорд. – И мать, и дочь.

– Но ведь она говорила мне такие ужасные вещи, – произнесла Кэролайн, покачивая головой.

– Это так, но про это знаем только вы, Бредфорд, Найджел и я, – возразил Милфорд. – А ее мамочка не теряет надежды заполучить вашего отца.

– Я пыталась поговорить с ней наедине, – задумчиво сказала Кэролайн. – Но она юркая, словно мышь. Как только я приближалась к ней, она тут же ускользала в другой конец комнаты.

– Да она и выглядит как мышь, – улыбнулся Милфорд.

Бредфорда это не позабавило.

– Я не хочу, чтобы ты даже приближалась к ней, – резко произнес он.

– Но я только пыталась узнать, почему она так не любит меня. В чем я перед ней виновата? Думаю, я имею право знать, Бредфорд. Она ведь могла запросто убить меня, когда толкнула на лестнице в доме Клаймеров.

– Но почему вы думаете, что это была именно она?

Задавая этот вопрос, Милфорд смотрел на Бредфорда, который коротким движением головы дал другу знак оставить эту тему. Милфорд в недоумении приподнял бровь и заговорил о другом.

– Вы будете скучать по Черити, когда она вернется в Бостон? – спросил Милфорд, сознавая всю нелепость такого вопроса, но не в состоянии придумать ничего более умного, чтобы отвлечь ее от мрачных мыслей.

– Что? О да, конечно, мне так ее будет не хватать, – ответила Кэролайн, не в силах скрыть изумление. – Я даже начинаю подумывать, не отправиться ли и мне навестить родных.

Она искоса взглянула на Бредфорда, чтобы понять, как он воспримет подобную перспективу, но тот как раз смотрел в окно, снова не обращая на нее никакого внимания.

– Возможно, весной я и съезжу туда ненадолго, – добавила она.

– Ты никуда не поедешь, – перебил ее Бредфорд.

Тон его не допускал возражений, а Кэролайн чересчур устала за этот долгий день, чтобы снова вступать с ним в спор.

Милфорд попытался перейти к более благоприятной теме разговора. Напряжение внутри кареты стало ощутимым, и Милфорд почувствовал себя весьма неуютно.

– Как себя чувствует ваш дядя? – быстро нашелся он. – Я слышал, он не очень-то хорошо переносит такую погоду.

– Он слегка простыл, – ответила Кэролайн. – Мы с Бредфордом навестили его вчера, вид у него несколько нездоровый, но доктор сказал, что денька через два он будет на ногах. Он очень удручен тем, что не смог быть на бракосочетании Черити.

Когда карета остановилась около дома, Кэролайн сразу же направилась к себе наверх, а Бредфорд и Милфорд уединились в библиотеке, чтобы поговорить без помех.

Добрых полчаса Кэролайн нервозно мерила шагами спальню, потом бросилась ничком на постель и стала колотить кулачками ни в чем не повинные матрасы, пытаясь дать выход раздражению. Она была в отчаянии от все ширящейся пропасти между собой и мужем, ей уже порой начинало казаться, что выхода нет.

Дверь в спальню Бредфорда была приоткрыта, Кэролайн остановилась на пороге, не сводя взгляд с широчайшей и удобнейшей кровати. Права ли она, что требует любви от мужа? Или это простое упрямство? Бредфорд как-то назвал ее мечтательницей. Возможно, он прав, решила Кэролайн. Возможно, она требует слишком многого.

– Мне не нужны крохи, – прошептала она.

Кэролайн вознесла молитву, прося даровать ей силы, чтобы довести решение до конца, захлопнула дверь в спальню мужа и медленно вернулась в свою холодную одинокую постель.

* * *

На следующее утро Бредфорд заявил, что пришла пора вернуться в Бредфорд-Хилл. Кэролайн не стала спорить, сохраняя некую отрешенность, что, впрочем, вполне соответствовало настроению мужа.

Бредфорд тоже стал уставать от атмосферы враждебности. Он уже начал ценить своеобразный юмор жены, полюбил споры, скорее напоминавшие рыцарские турниры. Кэролайн была умной женщиной, которая прекрасно разбиралась в политических интригах, процветающих как в колониях, так и в самой Англии, и он скучал без былых горячих споров о различии двух народов.

Они легко устроились в загородном доме. Бредфорд рассчитывал, что Кэролайн вскоре почувствует себя одиноко и будет искать его общества. Он скучал, но ждал извинений и не мог проявить инициативу.

Но к концу недели Бредфорд уже отнюдь не был так уверен в своих расчетах. Кэролайн не выказывала никаких признаков скуки, и если бы он не знал ее характер, то мог бы подумать, что тихая деревенская жизнь привлекала ее куда больше, чем людское столпотворение Лондона.

Отец Кэролайн настоял на том, чтобы она взяла двух арабских жеребцов, и она каждое утро совершала длинные прогулки верхом, всегда в сопровождении двух охранников.

Дела потребовали присутствия Бредфорда в Лондоне, и там он купил несколько довольно дорогих украшений. Больше всего ему нравилось колье из бриллиантов с рубинами. Он отправил его жене со специальным посыльным, рассчитывая на следующий день по возвращении в Бредфорд-Хилл услышать ее бурные восторги.

Поздним вечером колье вернулось к нему с тем же самым посыльным. При нем не было никакой записки, но усталый посыльный рассказал, что герцогиня просила его возвратить колье мужу как можно быстрее.

Бредфорд был разгневан ее отказом принять подарок, но потом подумал, что колье ей не понравилось. Он решил купить еще несколько драгоценных камней чудесной работы, по стилю подходящих к колье, и захватить с собой, когда придет время вернуться домой. У него уже скопилась целая коллекция отрезов самых модных тканей. Ни одна женщина не сможет устоять перед искушением примерить новое платье, и Бредфорд полагал, что Кэролайн тоже не устоит перед его щедростью.