– Если я вам когда-нибудь буду нужен… – начал было Бенджамин.

– Я знаю, – прервала его Кэролайн. – Не беспокойся, все будет хорошо.

Но на самом деле все было очень плохо, и всю обратную дорогу от порта она плакала.

Было довольно трудно справиться с жалостью к себе. Кэролайн изо всех сил старалась поддерживать бодрость духа. Улицы Лондона уже покрылись первым в этом году снежком, а она по-прежнему ничего не знала о Бредфорде.

Она приняла приглашение Томаса Айвеса и появилась в его обществе на званом вечере, который давала леди Тиллман. Вечер этот оказался, как она и полагала, очень скучным, но она хотела доставить удовольствие отцу.

На следующий день она побывала с визитом у дяди Мило. Пока не появился Франклин, они с маркизом приятно побеседовали наедине. Дядя уже знал, что Бенджамин вернулся в Бостон, и попросил Кэролайн рассказать, как тот появился в их семье.

– Однажды утром я нашла его в сарае, – сказала Кэролайн. – Он убежал с плантаций на Юге и пешком проделал путь из Вирджинии до Бостона.

– Твой отец как-то сказал, что Бенджамин охранял тебя. Неужели Бостон – в самом деле такое уж дикое и опасное место?

Кэролайн рассмеялась.

– Я думаю, он имел в виду не Бостон, а меня. Я всегда попадала в разные переделки, и Бенджамин сопровождал меня повсюду, заботясь о моей безопасности. Он не однажды спасал мою жизнь.

Дядя Мило усмехнулся.

– Ты и в этом очень похожа на свою мать, – заметил он. – Ну так как же все-таки с Бенджамином? Разве его не могут снова забрать от вас на Юг? Ведь есть же люди, которые за вознаграждение разыскивают беглых негров?

Кэролайн нахмурилась.

– Это правда, есть люди, которые тем и живут, что разыскивают беглых рабов, но Бенджамин теперь свободный человек. Папа, я хочу сказать – дядя Генри, велел Каймену выправить все необходимые для этого бумаги.

Появился Франклин, и в разговоре тут же прозвучало имя Бредфорда. Кэролайн заставила себя никак не реагировать на это и спокойно доложила дяде, что она больше не видится с герцогом. Их отношения прекратились. Все кончено.

– Тогда ты, наверное, подумываешь вернуться в Бостон? – спросил Франклин.

Кэролайн очень удивилась такому вопросу, не в силах постичь его логику. Дядя Мило пришел в ярость от слов брата. Она еще никогда не видела его в таком гневе! Потребовалось около часа, чтобы убедить его, что она вовсе не собирается покидать Англию.

Франклин принялся оправдываться, говоря, что до него дошли слухи о том, что Кэролайн возвращается в Бостон, а ее отец женится на леди Тиллман. Если верить слухам, то граф собирался предпринять со своей нареченной круиз по Европе, а потом поселиться с ней в сельской глуши.

Кэролайн потратила немало сил и времени, успокаивая дядю Мило, поэтому неосторожные слова Франклина чрезвычайно разъярили ее. Она воскликнула, что все эти сплетни смехотворны! Сейчас, когда обстановка в Европе снова начала накаляться, ее отец даже помышлять не будет о поездке на континент!

– Мой отец никуда не собирается ехать!

– Что ж, если даже он все-таки соберется куда-нибудь, ты всегда можешь перебраться ко мне, – предложил дядя Мило.

При этом он искоса взглянул на брата, очевидно, опасаясь возражений.

– Прекрасная идея, – поддержал его Франклин.

Этим спор и завершился.

* * *

Когда Кэролайн вернулась домой, ее ожидало письмо. Взяв его со столика в прихожей, она прошла в гостиную. Хорошо, что в доме никого не было, потому что, прочитав анонимное послание, она громко вскрикнула. Сначала неизвестный автор позволил себе низкие, отвратительные, грязные намеки, потом перешел к угрозам. Тот случай на лестнице у Клаймеров был только предупреждением, равно как и инцидент с каретой. Автор письма обещал в короткий срок убить ее. Гибель Кэролайн была неизбежна, ибо «должно было свершиться возмездие»! Заканчивалось письмо леденящим душу описанием возможных способов убийства.

Кэролайн не понимала, что же делать. Она вложила письмо обратно в конверт и спрятала в гардероб. Больше всего на свете ей хотелось, чтобы Бенджамин был сейчас рядом! Но тут же она взяла себя в руки и, вызвав Дейтона, попросила его описать человека, который принес письмо.

Но Дейтон вообще ничего не знал о письме, так же, как и остальная прислуга. Кэролайн, скрывая тревогу, сказала только, что нашла письмо на столике в прихожей и хотела бы знать, кто его прислал. Письмо, по ее словам, было без подписи.

Дейтон был ошеломлен происшедшим не меньше Кэролайн. Хранителем порядка в доме был именно он, а теперь получалось, что кто-то посторонний вторгся в его владения! Он клялся и божился, что входная дверь была постоянно закрыта, разве что одна из служанок открыла ее, не спросив позволения.

Кэролайн оставила Дейтона терзаться сознанием своей вины и поднялась к себе наверх.

– Я уверена, что Мария взяла у кого-то это письмо, а теперь боится в этом сознаться, – пробормотала Мэри Маргарет. – Да, получается неладно. После отъезда Бенджамина еда в доме снова стала несъедобной. Эта глупая женщина так ничему и не научилась! Думаю, Дейтону следует ее уволить.

– Не будь так строга, – урезонила ее Кэролайн.

Она подумала о семье Марии, Тоби и Кирби, понимая, что кухарка старается изо всех сил.

– Будь снисходительна к ней, Мэри Маргарет. Мария не проживет без этого места. Я сегодня поговорю с ней, – быстро добавила она, заметив, что служанка хочет возразить.

Кэролайн чувствовала, что теряет свою уверенность под грузом неразрешимых проблем. Мало того, что над ней нависла опасность, так еще и кухарка удручает своей бездарностью!

Она решила не говорить отцу об анонимном письме. Если он узнает об угрожающей ей опасности, то просто-напросто отправит ее обратно в Бостон. А это значит никогда больше не увидеть Бредфорда. Хотя, напомнила она себе, это уже не имеет значения, так как Бредфорд совершенно ясно дал понять, что больше не желает ее знать.

К тому же ей было совершенно не с кем поговорить. Обсудить что-либо с Черити нечего и думать, потому что та пришла бы в ужас и рассказала обо всем каждому встречному и поперечному. Возможно, Кэролайн оказалась игрушкой в политической игре, в которую был втянут ее отец. Бредфорд упомянул, что в былые времена граф Брэкстон слыл отчаянным радикалом, и Кэролайн чувствовала, что это предположение многое объясняло.

* * *

Всю эту бесконечно длинную неделю Кэролайн пыталась осмыслить свое положение. Она совершенно не спала и сильно измучилась. Девушка вздрагивала от малейшего шума, отклоняла все приглашения и покидала дом только ради традиционных визитов к дяде Мило.

Граф не мог смириться со странным поведением Кэролайн и самостоятельно принял от ее имени приглашение в театр от Милфорда. Он снова и снова убеждал свою упрямую дочь, и в конце концов она сдалась.

Кэролайн согласилась пойти, потому что устала спорить и хотела порадовать отца. Она хотела повидаться с Милфордом и в то же время боялась этой встречи. Он нравился ей, она любила слушать его остроумные суждения, но каждый раз, когда она думала о Милфорде, ее мысли возвращались к Бредфорду.

Она оделась к вечеру, после долгого раздумья выбрав строгое платье цвета мяты. Мэри Маргарет завила ей волосы и украсила прическу цветной лентой. Из-за постоянного недосыпания Кэролайн стала очень раздражительной, и любая мелочь приводила ее в отчаяние.

– Мэри, у нас еще почти час до прихода Милфорда. Сходи-ка ты за своими ножницами, – произнесла Кэролайн тоном, не допускающим возражений. – Я видела, как ты красиво подстригла Черити, и я хочу, чтобы ты сделала мне похожую прическу. Прямо сейчас.

Продолжая говорить, Кэролайн сняла через голову платье и принялась вытаскивать из прически шпильки.

– Поторопись, Мэри. Я не передумаю. Мне надоело таскать на голове такую тяжесть.

Мэри Маргарет подхватила юбки и выбежала из комнаты. Кэролайн, не обращая внимания на ее невнятные возражения, внимательно оглядела себя в зеркале. Гордо выпрямившись, она всмотрелась в свое отражение и произнесла, обращаясь к себе:

– К сожалению, вы довольно высоки, Кэролайн Ричмонд.

Входившая в это время в комнату Черити услышала, как Кэролайн беседует сама с собой.

– Что это ты делаешь? – спросила она.

– Непосредственно сейчас я готовлюсь к посещению театра, – важно провозгласила Кэролайн. – Помнишь, ты сама говорила мне, чтобы я не засиживалась дома?

Черити кивнула, радостно улыбаясь.

– Значит, у вас с Бредфордом снова все хорошо?

Кэролайн покачала головой.

– Нет. Но у меня есть приглашения от других поклонников, – уклонилась она от прямого ответа и пообещала:

– Я все тебе объясню на следующей неделе. А пока поверь мне на слово: я еще в своем уме.

Черити нехотя кивнула головой, соглашаясь, но взгляд ее оставался растерянным. Мэри Маргарет вбежала в комнату, и Кэролайн мягко подтолкнула сестру к двери.

– Нам с Мэри Маргарет еще много надо сделать. Как только я буду готова, я спущусь вниз.

Служанка категорически отказалась укоротить волосы Кэролайн больше, чем на дюйм, и не решалась приступить к делу до тех пор, пока Кэролайн не выхватила у нее из рук ножницы и не принялась нещадно щелкать ими.

Тогда служанка вздохнула и, смирившись с неизбежным, принялась за работу. Но закончив, она улыбнулась и признала, что новая прическа куда больше идет Кэролайн. Исчезли тяжелые волны, сменившись короткими (чуть ниже ушей) мягкими локонами. Тряхнув головой, Кэролайн почувствовала такую неведомую ранее свободу движений, что рассмеялась.

– Просто чудесно! – воскликнула Кэролайн.

– И очень идет вам, – ответила Мэри Маргарет. – Ваши глаза стали вдвое больше, и вы выглядите куда более женственной, миледи. Вы произведете фурор.

Новая прическа подняла настроение Кэролайн.

– Что ж, если я переживу этот вечер, мне кажется, я завоюю весь мир.