Бен молча смотрит на меня. Мне хочется провалиться сквозь землю от стыда, лишь бы избежать его взгляда. Никогда еще не чувствовала себя так ужасно. Даже на первом покаянии, когда мне было восемь лет, когда я призналась в том, что укусила соседского мальчика за шею и воровала у мамы мелочь с кошелька. Тогда я думала, что умру, потому что не только Бог и пастор, а целый мир знал о том, каким ужасным человеком я являюсь. Но это чувство не сравнимо с тем, что я чувствую сейчас.

— Что? — спрашиваю я, потому что слишком хорошо знаю это разочарование на его лице.

— Мне нравится Джей, — говорит муж, к моему удивлению. — Мне он еще тогда нравился. Он крутой и веселый. Я всегда хотел быть немного похожим на него.

— О, Господи, — стону я и закрываю лицо руками. — Ты же сейчас несерьезно?

Бен тихо смеется.

— Честно, Миа. Я даже подумал, что мы могли бы стать друзьями.

Друзьями? Бен и Джей? Эта идея абсурдна точно так же, как продавать солярии в Дубае. Но, если так подумать, у моего мужа, у этого уравновешенного, стеснительного мужчины, чей шарм заметен только при близком знакомстве, толком нет ни одного близкого друга. Есть коллеги по работе, некоторые друзья, которых привела я в нашу семью, и знакомые по спорту, с которыми он может иногда выпить после тренировки. Я вообще не уверена, бывают ли у мужчин лучшие друзья. У Джея никогда не было. Может это нормально среди мужчин? Возможно, им хватает несколько знакомых, потому что они все равно все свои чувства держат в себе и никому не рассказывают, потому что не доверяют?

— Раньше ты к нему не сильно хорошо относился, — напоминаю Бену, после того, как поняла, что они никогда не могли бы стать лучшими друзьями. Они слишком разные.

— Потому что он тебя обидел. Ты была моей лучшей подругой, и я хотел быть лояльным. Я бы и папу римского обвинил в разврате, если бы ты потребовала. Конечно, я ненавидел человека, который сделал тебе так больно. Ради тебя. Ты ведь понимаешь это, правда?

Я резко встаю, иду к нему на диван, сажусь возле него и прижимаюсь к его груди. Глубоко дышу, чтобы успокоиться. Господи, я была так близка к тому, чтобы сломать свое счастье. Мой брак. Сильно ранить моего мужа. Как хорошо, что ничего больше не произошло. Никогда не поздно.

— Спасибо, — бормочу я в его футболку. Бен рисует пальцем сердечки на моей спине, и я улыбаюсь.

— Возможно, я немного боюсь, — тихо говорит он.

— Не стоит, — шепчу я. — Правда. Я так сильно тебя люблю, что в моем сердце нет места ни для кого другого. Даже для Джея.

Он целует меня в лоб, потом его взгляд падает на ноутбук. Я выпрямляюсь и заправляю прядь волос за ухо. Я знаю своего мужа. Если он уходит в работу, очень сложно вернуть его обратно на землю.

— Занимайся дальше. Я все равно собираюсь спать. Выходные вымотали меня.

— Мы могли бы еще… поговорить или… Чего бы ты хотела? Во вторник я на неделю уезжаю, и меня мучает совесть, что я оставляю тебя одну.

— Нет, нет, все в порядке. — Я вижу облегчение на лице и радуюсь моему решению прогнать Джея из моей жизни. Навсегда. Это абсолютно правильно, говорю сама с собой, пока готовлюсь ко сну.

Лучшее, что ты могла сделать, говорю сама себе, ложась в кровать. Из гостиной доносится музыка. Просто забудь его, шепчу сама себе, когда в темноте закрываю глаза. Забудь его как можно быстрее, как будто он никогда больше не появлялся.

Я вся сжимаюсь от звука сообщения на моем мобильном. Почти полночь. Мне понятно, кто может прислать сообщение в это время. Но я не хочу его читать. Просто удалю. Или же напишу, чтобы он прекратил это. Немедленно. Я начинаю потеть. Целых полчаса я ворочаюсь в постели, потом любопытство все–таки побеждает здравый смысл, и я беру телефон в руки.

Из–за сообщения, что я читаю, у меня останавливается сердце.

— Я люблю тебя, Миа! Я не могу еще раз тебя потерять.


— Разве это не прекрасно? — Бет висит на моей руке и улыбается, как маленький ребенок.