Немыслимое, фантастическое зрелище. Элоиза и Николя, и я в нескольких десятках метров над ними – все трое мы не могли оторвать глаз от Ноэ, его брата и двух сестер. Я присутствовала при их первой встрече. Наши проблемы не закончились. Вне зависимости от роли, которую играл каждый, никто из нас не был настолько наивен, чтобы исключить возвращение бумеранга. Но сейчас нам можно и даже необходимо было наслаждаться этой картиной. Сколько рождений может выпасть человеку за одну жизнь? У меня их уже было несколько, будут и другие. Я чувствовала, что Ноэ, сам того не подозревая, переживает сейчас второе рождение. Будучи не в курсе всех тайн Николя и Элоизы, испытаний, через которые они прошли, я, однако, не сомневалась, что сейчас и они вдвоем рождаются еще раз. Наши жизни приняли новое, пока неведомое направление.


Элоиза и Николя обнялись, обменялись взглядом, заговорили – конечно, они произносят слова любви, подумала я, – и поцеловались. Я деликатно отвела глаза и сконцентрировала внимание на колокольне собора, там, вдалеке, в старом городе. Спустя несколько минут я услышала, как кто-то зовет меня. Я посмотрела туда, где они были раньше, но все исчезли. Я огляделась, увидела, что Элоиза направилась к детям, и наконец-то заметила Николя у основания самой близкой ко мне лестницы. Это он звал меня. Я очень осторожно встала и так же осторожно спустилась на пляж. На миг отключившись от происходящего, я подумала, что не так уж просто идти по этой гранитной лестнице с маленькими детьми и всей пляжной амуницией. Когда я подошла, Николя нервно запустил пальцы в волосы.

– Элоиза боялась, как бы Инес не замучила Ноэ на первый раз.

Я даже повеселела, представив себе, как этот очаровательный ураган успешно манипулирует Ноэ.

– Пройдемся? – предложил Николя.

Мы долго шли молча, он заговорил первым:

– Как ты?

– Сказать по правде, я счастлива, что вы встретились. Все, пожалуй, прошло неплохо. Потрясающе было наблюдать за этой четверкой. Можешь не волноваться, Ноэ сейчас хорошо. А если он счастлив, то и у меня все в порядке.

– Рен…

Я четко понимала, какую тему он намерен затронуть, и не хотела отравлять грустью такой важный для моего сына и такой насыщенный день.

– Прошу тебя, Николя…

– Ничего не поделаешь, придется поговорить.

По его голосу было ясно, что для него этот разговор так же тягостен, как для меня. Я собрала все свое мужество:

– У тебя есть новости?

– Мы общаемся через день.

– И как он?

– Представления не имею. Как ни странно, он отказывается отвечать на этот простой вопрос.

Я остановилась и повернулась к нему лицом.

– Он вернется? Скажи? Однажды неожиданно объявится, как в мой первый вечер у вас в доме, помнишь?

Его глаза забегали, словно пытаясь укрыться от меня, потом вновь остановились на мне.

– Я это прекрасно помню. – Его улыбка была отчаянно грустной. – Но на этот раз все по-другому. Он не вернется.

Я совсем сникла, слезы закапали сами собой.

– Почему ты так уверен? Ты же всегда говорил, что от Пакома можно всего ожидать!

– Он собрался открыть представительство в Индии, как на заре нашего бизнеса, и поселиться там.

Меня словно ударили кулаком в грудь.

– Он всегда говорил, что это входит в его планы, но я не верил, особенно в последнее время, после твоего появления. И все же надо признать очевидное – он покинул Францию навсегда. Мы потеряли его, Рен.

– Нет, нет, нет, это неправда! – Я рыдала все сильнее.

Николя обнял меня, я вцепилась в него, не сдерживаясь, ничего не стесняясь, мне обязательно нужен был кто-то, кто пожалел бы и утешил.

– Я тебе очень сочувствую, Рен. Все складывается так несправедливо для тебя.

– Ты хоть понимаешь, что только благодаря ему мы сегодня здесь все вместе?

– Я знаю.

Я высвободилась, во мне снова проснулась злость.

– Почему? Зачем он это сделал? У Ноэ в сердце нашлось бы место для вас обоих.

– Конечно… Я ему об этом говорил, настаивал. Он ничего не хотел слышать. Я такого не ожидал – так же, как и ты. Он любит тебя, как никого и никогда не любил, и все равно уехал, все равно бросил нас всех. Дети тоже растеряны, все время его требуют. Элоиза переживает, а я… я без него совсем растерялся. И очень огорчен из-за тебя. Получается, я обречен портить тебе жизнь.

Его лицо исказилось от досады и горечи. Я придержала его за руку.

– Нет, Николя, не надо так говорить. У меня есть Ноэ. А он лучшее, что у меня в жизни есть и было. Что до Пакома, то ты не отвечаешь за его решения.

На наших лицах все было написано, они отражали боль от потери человека, навсегда распростившегося с нами.

– То есть надо будет учиться жить без него? Ты это хотел сказать?

Его дыхание ускорилось, сейчас он опустит меч. – К сожалению, да…

Я посмотрела вниз, на берег моря, и Ноэ, стоявший рядом с сестрами и братом, вызвал у меня улыбку. Я обязана уцепиться за это непривычное счастье, даже если мой сын создаст себе новую семейную жизнь, в которой мне не будет места.

– Я немного пройдусь, – предупредила я. – Скажи Ноэ, чтобы он не беспокоился… Я присоединюсь к вам позже.

Я ушла не оборачиваясь. Через несколько метров я сняла сандалии и пошла дальше босиком, мне нужен был контакт с землей, чтобы чувствовать себя живой. Я двигалась к старому городу, хоть и знала, что не войду в ворота… Мне просто было необходимо, чтобы в моей памяти отпечатался этот вид, эти пережившие века высокие гранитные стены, которые тоже потеряли Пакома.


Я была словно в тумане, меня раздирали противоречивые чувства. Я прокручивала в воображении события последних месяцев. Предложение Поля заняться заказом “Четырех сторон света”, заказом, который уже никогда не будет выполнен. Встреча с Пакомом, моя восхитительная встреча с Пакомом. Появление Николя и буря, которую оно вызвало. Сомнения, опасения, страхи. Волшебные, мощные моменты с Пакомом. Страдания Ноэ. Его бегство. Его отчаяние. Мое отчаяние. Беззаветная любовь Поля. Всегдашняя готовность родных прийти на помощь. Помощь Пакома в спасении Ноэ. Перемены в поведении Николя. Все эти события привели нас к сегодняшнему дню, к той точке, когда каждый должен будет на фундаменте своей боли и нескольких робких улыбок выстраивать новые связи, искать новые ориентиры. И эта новая жизнь будет создаваться при незаметном участии человека, которого больше нет рядом, которого нам всегда будет не хватать. И который организует собственную жизнь так, как считает правильным, ни на кого не оглядываясь.


Быть счастливой и одновременно глубоко несчастной. Несмотря на свои ошибки и многочисленные оплошности, я сумела сделать из Ноэ быстро взрослеющего, сильного мужчину. Теперь мне придется пересмотреть все, на чем до сих пор было основано мое существование: Ноэ станет самостоятельным, у него появился отец и вторая семья, которая тоже займет место в его жизни. Я теперь одна и избавилась от груза, давившего на меня со дня рождения Ноэ. Я выполнила одно из своих предназначений и одновременно создала вокруг себя вакуум. Мне придется все придумывать с самого начала. Паком хотел, чтобы я написала себе новую историю, пока он будет обновлять свою. Мне понадобится время, много времени, чтобы создать продолжение. Все-таки удивительно, что вся цепочка событий выстроилась исключительно по воле случая…

Глава семнадцатая

На обратном пути Ноэ спросил, можем ли мы поехать куда-нибудь вдвоем на несколько дней перед его путешествием с друзьями. Как отказаться от такого предложения?! Я не рискнула бы даже мечтать о чем-то подобном! Пока мы ехали, он нашел два билета до Лиссабона на завтра. Я позвонила Полю, чтобы предупредить.

– Ты не против, если меня не будет в “Ангаре” несколько дней?

– Нет, а что?

– Мы с Ноэ ненадолго уедем.

– Хорошая идея.

Судя по его странно безучастному голосу, он был не в восторге.

– Считай, что это мой отпуск. А потом я все лето буду безотлучно на рабочем месте!

– Не заморачивайся насчет работы. Как все прошло в Сен-Мало?

Я покосилась на сына, который уставился на бегущий за окном пейзаж и погрузился в свои мысли. Вероятно, не так уж глубоко погрузился, потому что ответил раньше меня:

– Поль, я позвоню тебе позже. Все нормально, правда.

– Я рад за тебя, Ноэ. Хорошей поездки вам обоим. Будьте осторожны на дороге.

– Поль! Подожди! – попыталась я его удержать, но он уже выключил телефон.

Что с ним такое? У меня пропало желание улыбаться.

– Что-то не ладится с Полем, мама?

Если какая-то проблема и существовала, мне о ней ничего не было известно. После объявления результатов экзаменов мы с Полем только изредка пересекались, он стал неуловимым, словно порыв ветра, а я не задавала никаких вопросов, потому что меня смущало нечто новое, что промелькнуло между нами в тот вечер.

– Нет. Наверное, он просто чем-то занят. Давай сейчас не будем… Разберусь после Португалии.

Я отложила на потом внезапное плохое настроение моего компаньона и сосредоточилась на нежданном счастье нескольких последующих дней. Следуя тому же порыву, я не взяла с собой письмо Пакома. Из страха его потерять, да и вообще пора было. Зачем каждый день перечитывать слова любви, слова прощания? Больше мне ждать нечего, любые варианты, кроме единственного, исключены, и пришло время смириться. Мне больше не хотелось страдать попусту. Впереди у меня была жизнь.


Поездка в португальскую столицу окончательно скрепила наше с Ноэ взаимопонимание, нашу близость. Мы говорили обо всем, ничего не скрывая, ничего не стесняясь, мы воспользовались этими днями, чтобы окончательно убрать все недомолвки, заполнить последние белые пятна в его истории. Он задал мне уйму вопросов о моих студенческих годах, о нашей жизни с Николя, когда мы были ненамного старше, чем он сейчас. Он расспрашивал обо всем, вплоть до мельчайших деталей, – знакомился со своими родителями. Я наконец-то могла свободно обсуждать с ним ту юную женщину, которой тогда была, ее колебания, ее отчаяние. Я даже описала ему свое состояние, когда впервые явилась в фотостудию Поля. Было так приятно рассказывать сыну правду о себе, я испытывала огромное облегчение! Я не стремилась произвести на него впечатление, однако заметила, что моя история, то, что мне пришлось пережить, взволновало его. Я чувствовала, что мы стали по-новому уважать друг друга, потому что теперь ему известны мои слабые места. Между нами формировалась более здоровая, более искренняя и, главное, более прочная связь. Отныне на нашей любви не осталось темных пятен. Я могла любить сына, не опасаясь, что раскроются мои тайны, он мог любить свою мать целиком, со всеми достоинствами и ошибками.