— Это кто же так думает?

— Да все! Привыкли, что я отмалчиваюсь по большей части.

— Пригласи его к нам на ужин.

Я призадумалась, но в конце концов отрицательно покачала головой.

— Нет. Он это воспримет не так, как надо. Решит, что я его в сети заманиваю. — Я провела пальцем по краю фарфоровой чашки, и хитро улыбнулась. — Лучше ты возьми Тосю, и приходите в "Три пескаря", поужинать. Я вас приглашаю.

— Может быть, может быть, — согласилась со мной Фая. А потом назидательным тоном добавила: — А замуж тебе всё-таки нужно. Это неприлично, по квартирам порхать туда-обратно. И Кириллу твоему я об этом обязательно скажу.

Я усмехнулась.

— Он, наверняка, впечатлится.

— Если ему об этом скажу я, то наверняка. Поверь мне.

Я поверила. В способностях Фаи я никогда не сомневалась. И искренне впечатлившийся Кирилл мне тоже понравился. Когда я их с Фаей познакомила, то с Филина очень быстро вся спесь слетела. Я с удовольствием наблюдала за тем, как он вначале непонимающе хмурится, Фаю слушает, и то, что она говорит, его не совсем устраивает, но когда он послушно замолчал, только от одного её короткого жеста рукой, я почувствовала острое моральное удовлетворение. И мысленно призналась тётке в любви. Вот именно это нужно было Кириллу, чтобы до конца меня понять. Потому что о Фае я ему рассказывала много и часто, но он никогда не принимал меня всерьёз, ему было не интересно, знакомиться с Фаей он не собирался ни под каким предлогом, необходимости не видел, а вот оказавшись рядом с ней, да ещё когда она вела себя столь высокомерно и свысока, словно королева Англии, не меньше, то Филин растерялся. А уж когда Фая начала обсуждать его ресторан — интерьер, кухню, обслуживание, он проглотил всё, до последней пилюли, и льняные салфетки, единственное, что получило строжайший выговор, он после долго рассматривал.

В тот вечер знакомство с моей любимой родственницей должно было стать для него последней каплей, это я уже после сообразила. Кирилл появился в ресторане поздно, был на взводе, и то, что всё-таки не сорвался, а всё от Фаи выслушал, да ещё лично её до дверей ресторана проводил, очень о многом говорило. Он попал. Кажется, Тосю, которая всё же согласилась составить тётке компанию и в ресторан вместе с ней сходить, даже не заметил. Да та и молчала весь вечер, только по сторонам оглядывалась, и время от времени качала головой, приходя к каким-то своим неутешительным выводам. Но для меня было главное, что Кирилл серьёзно отнёсся к Фае. Слушал внимательно, смотрел ей в лицо и только иногда его взгляд опускался на бриллиантовое колье на её хрупкой шее, которое придавало Фае солидности и определённый колорит, а Филин это ой как уважал.

Гена получил личное поручение хозяина отвезти гостий домой, подали лучшую машину, а Фая, прикладываясь губами к моей щеке, прощаясь, шепнула:

— Твой выход. Я сделала всё, что могла.

Я улыбнулась.

Когда мы с Кириллом оказались тем вечером у него дома, а к тому моменту уже было за полночь, он всё ещё был молчалив, видимо, впечатлился не на шутку. Я украдкой за ним наблюдала, посмеивалась, зная, что на самом-то деле Фая устроила специально для него представление, рассчитывая именно на такую реакцию. Это несомненный талант — привлекать мужское внимание, даже в таком почтенном возрасте.

— Они с мамой не ладят, — объяснила я ему, когда Филин всё-таки решился на язвительное замечание о том, почему я не пригласила для знакомства с ним всю свою семью. — Встречаются крайне редко и почти каждый раз ссорятся.

— Почему?

— Ну, они совершенно разные. Мама считает, что Фая меня испортила. А Фая в свою очередь говорит, что мама бессловесное существо, которая боится всего, из чего состоит наша жизнь.

Кирилл прищурился, видно решил, что я над ним издеваюсь в некотором смысле.

— А ты?

— А что я? Мама — это мама. А Фаю я люблю, она удивительная.

— Да уж, — проговорил Кирилл, откидывая край одеяла. Откинул и замер на пару секунд, снова задумавшись о чём-то. Я наблюдала, стараясь спрятать улыбку. Потом за руку его потянула. — Кирилл, ложись.

Он лёг, а я ближе придвинулась, чтобы в лицо ему заглянуть.

— Она тебе понравилась?

Филин над ответом подумал, брови сдвинул, потом выдал что-то вроде:

— Интересная особа.

Я кивнула.

— Да. Через пятьдесят лет я такой же буду.

Он взгляд на моё лицо перевёл и усмехнулся.

— Ты уверена?

— Конечно. Но если ты мне не веришь, то у тебя есть все шансы это утверждение проверить. Лично.

— Лиса.

Я рассмеялась, вполне довольная его реакцией на прошедший вечер.

Уж не знаю, на ком и как он жениться собрался, но прошла неделя, пришла другая, а невеста его о себе знать никак не давала. Правда, Кирилл на пару дней уезжал в Москву, я за это время вся извелась, но он вернулся, и ничего не изменилось. Никаких новостей он не привёз, или мне просто не потрудился их сообщить, приехал, я встретила его у него дома, и всё вернулось на круги своя. Я практически жила у него, к себе домой заезжала лишь для того, чтобы захватить что-нибудь из одежды. И Кирилла, видимо, совершенно не волновало, что невеста его может неожиданно нагрянуть и меня у него дома, если не в спальне, застать. Все эти мысли меня несказанно воодушевляли, правда, через некоторое время я узнала, что радоваться мне нечему, так как невеста Филина не то чтобы не желала здесь появляться, а просто путешествовала по Европе. Мне об этом Гена поведал, и не по секрету, а с явным намерением понаблюдать, как я от злости зеленеть буду. Я, может, и позеленела, слегка, но при этом не забыла ему на ногу наступить, заметила, как он от боли скривился, и тогда уже ушла от него, гордо вскинув голову.

— Опять опоздала, — проворчал Лёва, когда я в тот день на работе появилась.

— Я к дизайнеру заезжала, — сообщила я с порога и на весь офис.

Шильман обернулся и посмотрел непонимающе.

— Зачем тебе дизайнер?

— Ну как же? Новый кабинет оформлять. И стену я всё-таки снесу.

Лёва на сотрудников оглянулся, которые замерли от такой наглости, а потом с укором на меня посмотрел. Кивнул на дверь в свой кабинет. Я пальто сняла, на спинку своего кресла его кинула и отправилась за шефом, с лёгкостью игнорируя все возмущённые взгляды.

— Ну что? — спросил Лёва, когда я вошла, и дверь за собой прикрыла. — Ты второй день злая ходишь.

Я напротив него присела, руки на коленях сложила, как примерная ученица, и пожаловалась:

— Не знаю, что делать.

— Филин не поддаётся?

— Да не в этом дело. Не поддаётся… Всему он поддаётся, но он просто упёрся, и слушать меня не хочет.

Лёва в кресле развалился, и конец своего галстука потеребил.

— Деньги, Ника, деньги.

— А мне кажется, что он просто боится. Он как ёжик, весь колючий. Ему со мной хорошо, но он старательно избегает разговоров об этом. Просто не представляю, что мне делать.

— В таких вещах я тебе не помощник.

— Почему? Ты мужчина, вот и скажи мне, как поступить. Вот тебе как было бы легче?

— Бросить невесту с миллионами и жениться на тебе? — Лёва расхохотался, меня не стесняясь. — Никак мне не было бы легче.

Я обиделась.

— Ты такой же, как и он.

— Мы все такие, Никуль.

— Не правда. Вот мой первый муж…

— Когда это было.

— К твоему сведению, не так уж и давно.

— И всё равно, с того времени, у него характер испортился, поверь мне.

Вечером я была молчалива и грустна. Не притворялась, просто на самом деле настроение было на нуле. Кирилл, появившийся дома уже после одиннадцати вечера, что-то мне рассказывал, но грусть-тоску мою, в конце концов, заметил, и спросил:

— Ника, что с тобой?

— Ничего. — Я вполне искренне отмахнулась, не желая снова рассказывать ему о своей печали. Он о ней и так всё знал, а разговоры на эту тему его раздражали. Кирилл тут же выходил из себя, просил меня не выдумывать лишнего и начинал заверять, что у нас и так всё прекрасно. Мы же не ругаемся по мелочам, нам вместе хорошо, даже всегда есть о чём поговорить. Что ещё нужно?

Я к нему подошла, рядом присела и предложила:

— Давай в выходные куда-нибудь съездим. Или ты занят?

— Да почему, можно. А куда ты хочешь?

Я улыбнулась и голову на бок склонила.

— А ты куда хочешь?

Он рассмеялся.

— А ты куда?

— Я знаю, куда хочешь ты. К деду.

— Сейчас поздняя осень. Представляешь, что там творится? Ты поедешь?

— Поеду. — Я на стуле развернулась и взяла Филина под руку, чтобы поближе быть. — Я вчера была в обувном магазине, босоножки себе покупала…

Кирилл подул на горячий чай.

— Зачем тебе зимой босоножки?

Я жестом заставила его замолчать.

— Пригодятся. Так вот, я там видела резиновые сапоги, в цветочек. — Я уставилась на Кирилла сияющими глазами. Он, как я и ожидала, рассмеялся.

— Ну, давай, давай. Все жители деревни выйдут на тебя посмотреть.

— И что? Пусть. Я для этого туда и еду, чтобы себя показать.

— Ты — испорченная девчонка.

— Да ничуть. Ты ещё и не начинал меня портить.

— Хочешь сказать, что будет хуже?

— Определённо. — Я ближе придвинулась и голову ему на плечо положила. — Фая нас на ужин приглашает. Пойдём?

— Не знаю. Это удобно?

— Она же сама приглашает, — удивилась я. — Конечно, удобно.

— Тогда — почему нет?

— Тебе у неё понравится. У неё дома почти музей.

— У неё дети есть?

— У неё я есть.

Филин взглянул с интересом.

— Да? А в каком смысле музей? В смысле ценностей?

Я отодвинулась и в плечо его пихнула, хоть и знала, что он надо мной смеётся.