Анри задумался, все выходы наверняка оккупировали преданные фанаты Группы. Кроме одного.

– Мы воспользуемся выходом, который я назову в честь твоей бабушки, уж она умеет внезапно появляться и исчезать.

– Хорошо, скажи, куда идти и встретимся там в половину двенадцатого. Интересно, как бабушка, вежливая и галантно-манерная согласилась туда войти, а спустя час вернуться тем же маршрутом? Представь… картину… Она идет по узкому коридору с шипящими трубами над головой, не смея показать, что окружающая обстановка смущает ее.

Анри поднял с пола майку и повязал на талии.

– В коридоре административного здания нет труб, мечтательница. Учти, если не поторопимся, то останемся без ужина, а я голоден, – сказал он и вышел.

Элизабетта надела сброшенную с ноги туфлю и, отсчитав три минуты, распахнула дверь гримерной комнаты. Анри окружили журналисты и допущенные за сцену предводители фан-клубов. Он пробирался сквозь плотное кольцо к заветному коридору, успевая отвечать на вопросы, ставить подписи на карточках и фотографироваться. Элизабетта покачала головой. Она как никто другой понимала его. Справиться с давлением и славой крайне сложно, и только потеряв статус всеобщей любимицы и обретя неповторимую родственную душу, понимаешь, как это на самом деле не важно.

На улице, у выхода, о котором говорил Анри, она встретила Клауса и Энни и спросила с удивлением:

– Что не так?

Клаус молчал, а Энни растерянно смотрела по сторонам.

– Понятно, королева приказала доставить внучку домой. Простите, но у меня другие планы, вот ключи. – Она бросила заранее подготовленную связку с брелком в руки Клаусу. – Можете переночевать в моей квартире, а утром, я позвоню и скажу, где меня забрать.

Клаус переглянулся с Энни, оценивая возможные последствия. Реакция королевы на не исполненный приказ предсказуема. Он забыл о чести и преданности, которой дорожит его отец, надул щеки от возмущения и готовился силой затолкать взбалмошную девчонку в машину, чтобы увезти в место, которое прописано в инструкции по безопасности.

– И ни слова бабушке, – Элизабетта намеренно взяла приказной тон, чтобы запугать телохранителя. – Если нет вопросов, то желаю удачно провести время с видом на набережную!

Энни опечалилась, наблюдая, как машина подопечной Клауса притормозила у мусорных баков. Элизабетта перебралась на пассажирское сиденье, а место водителя занял Анри, от которого они вроде и должны охранять внучку королевы, следить за ним и передавать Эдварду еженедельный отчет о перемещениях, знакомствах и встречах. Старую леди не так просто обмануть, но Клаус в очередной раз доложит об исполнении приказа. Энни дотронулась до плеча мужа и указала на машины такси у ограды. Если поторопиться, то можно успеть занять одну из них.

Клаус взял жену за руку, и они побрели к воротам. Он помнил первое впечатление, которое произвел на него Анри. Не смотря на протесты Элизабетты, он пригласил его и Энни посмотреть приключенческий фильм с фантастическим сюжетом. Клаус не помнил названия киноленты, слишком много пива выпил, а как пел под гитару, не забыл. Возникшая дружба между ним и Анри явно не понравилась Элизабетте, которую с детства учили соблюдать дистанцию и не допускать в личное пространство тех, кто обязан служить, но она не могла показать истинный характер человеку, чье сердце собиралась покорить.

Спустя неделю Группа уехала на гастроли. Клаус охранял Элизабетту, не смея переходить условную черту. По совету нового друга он присмотрелся к симпатичной горничной. Энни показалась ему чудной и интересной девушкой, к тому же вкусно готовила.

Клаус помнил выражение лица Элизабетты, когда Анри сообщил, что они с Энни решили пожениться и приглашают их на свадьбу. Ей удалось выкрутиться. Она уверила Анри, что знала о готовящейся свадьбе и ласково поцеловала его, объяснив, что у нее не было времени обсудить с ним отношения друзей…

– Не понимаю, как у людей хватает терпения и сил, отстоять несколько часов у сцены, а потом ждать на таком холоде того, кто не придет.

Клаус услышал голос жены, который заполнил ночную пустоту и отвлекся от воспоминаний. Зрители покидали стадион и хором напевали лучшие хиты Группы. Клаус ускорился, иначе на их такси уедет кто-то другой. Энни бежала следом, успевая оглядываться назад и наблюдать, как преданные фанаты с плакатами оккупировали вход дирекции стадиона. Они ждали кумира, чтобы успеть взять автографы и сделать памятные снимки, не подозревая, что он успел покинуть место концерта с любимой девушкой.

– Не в обиду Анри… Элизабетта негативно влияет на него… На мой взгляд, лучше бы он оставался талантливым музыкантом и человеком, а не стремился успеть за ней.

– Нужно ехать, дорогая, – Клаус набросил на плечи жены теплый шарф. – Если уж суждено провести вечер в полной роскоши в одиночестве, то я предлагаю заглянуть в одно место, хочу порадовать тебя. Водитель согласился отвезти…

– Обещай, что там не будет капризных внучек, королевы, обязанностей и друзей рок-звезд. – Энни закуталась в теплый шарф и устроилась на сиденье. Клаус сел рядом.

– Обещаю, только ты и я! – воскликнул он.


Анри жил в небольшой квартире на пятом этаже с выходом на крышу. Он не помнил, когда ночевал в собственном доме в последний раз. За три года знакомства с Элизабеттой, если возникали недельные перерывы между выступлениями, и он возвращался в Город, то останавливался у нее. Сегодня решил поступить по-другому.

Анри вошел первым, в темноте нащупал выключатель, и одинокая люстра на потолке осветила две небольшие комнаты. В одной из них он совместил кухню и гостиную, а вторую отвел для спальни.

– Да, – протянула Элизабетта, осматривая стены и обстановку. Мебель, конечно, была новой, но она никогда бы не подумала, что он может жить здесь постоянно. И везде пыль… Она провела рукой по столешнице и присела на первый стул, который нашла.

– Успели, – сказал Анри и бросил куртку на диван. – Ужин должны доставить минут через двадцать.

Затем открыл ящик комода и достал две толстые свечи, которые поместил в подсвечник.

– Мне хочется немного романтики, – пояснил он. – Скажи, ты удивлена обстановкой моего скромного жилища?

– Да! – воскликнула Элизабетта, не сдерживая эмоций. – Группа популярна сколько лет! Вы выпустили пять успешных пластинок, заканчиваете пятый гастрольный тур, а в следующем году собираетесь в шестой, между которыми нужно успеть выпустить еще одну пластинку. Неужели данные о доходах музыкантов и проданных тиражах печатают для придания солидности имиджу Группы?

Анри улыбнулся и выключил лампу, висевшую над столом, затем провел рукой над свечами и зажег их. Пламя осветило его лицо. Глаза ярко горели в полумраке и казались Элизабетте загадочными. Он присел на высокую табуретку, и, смутившись, сказал:

– Никогда не верь тому, что печатают в газетах. История образования Группы отчасти преподнесена общественности так, как это было нужно Льюису Пену.

На лице Анри мелькнула тень недовольства, он жалел, что вспомнил о шефе.

– Каждый из нас может позволить себе купить особняк в элитном районе, но лично мне этого не нужно. Мы жили в общей квартире, впятером, и разъехались несколько лет назад. Фелл и Макс женились, а Бун и Дэн завели серьезные отношения. Наши пути разошлись вне студии… Мы вкладываем и личные средства в наши шоу, Льюис считает каждую потраченную на Группу банкноту. Билли однажды нашел спонсоров, но они потребовали у корпорации часть прав на музыку Группы, на что мы никак пойти не могли… Слушай. – Анри понял, что окончательно загрузил ее и поспешил сменить тему. – Ты еще не видела, что у меня на крыше, идем, я покажу.

Он подвел Элизабетту к узкой лестнице, ведущей наверх. Она закрыла глаза и старалась не смотреть вперед. Анри за руку удерживал ее, потому что она боялась оступиться и упасть. На чердаке под крышей он зажег свет и распахнул окно, впустив свежий воздух. Он позвал ее, чтобы показать звезды из телескопа, который купил недавно, но Элизабетта успела нажать на клавиши на белом рояле и не слышала его. Затем она обратила внимание на гитары в чехлах и пульт, похожий на тот, какой она видела у него в студии, в центре Города, только поменьше.

– Я люблю сочинять по ночам, поэтому и перенес инструменты на чердак, чтобы соседи не жаловались на шум, – пояснил Анри.

– Такой же рояль был у моей мамы! – воскликнула Элизабетта. – Мама любила играть для меня. Иногда мне кажется, что все мелодии, которые она играла, я запомню навсегда. Может, ты сыграешь для меня? – спросила она и уступила ему место.

Анри сел на стул без спинки, а Элизабетта устроилась у него на коленях.

– Конечно, – ответил он и приготовился удивить ее новой мелодией, пришедшей на ум внезапно.

– Только не ту мелодию, которую ты играл в день нашего знакомства, я не хочу сегодня думать о прошлом, – попросила она.

– Тогда я тебе сыграю что-нибудь из новинок. Только обещай мне, что закроешь глаза, задумаешься и представишь будущее, а потом расскажешь мне, что увидела.

– Бабушка говорит, что у меня отменная интуиция. Я могу многое предвидеть.

– И что же ты видишь сейчас?

– Большой дом, троих детей и тебя, стригущего наш газон.

Анри не ответил. Он не понимал, где настоящее счастье – на сцене, когда десятки тысяч людей поют твою песню, а он падает со сцены в толпу и мир уходит из-под ног. Или все же счастье в том, чтобы стричь газон у дома, как предсказала Элизабетта?


Она вошла в его жизнь, как волшебница, и вывела из долгого и непробудного сна. Они познакомились, когда Анри явился в Золотой Дворец, на церемонию вручения королевского ордена за вклад в развитие музыкальной культуры. Группе было чем похвастаться: успешной пластинкой, после которой и критики, и поклонники вознесли их к немыслимым высотам. Билли планировал очередной тур, а вечно недовольный соотношением продаж и расходов Льюис Пен разбудил его среди ночи в дешевом номере гостиницы в объятиях малознакомой девицы: