– Кончай болтать ерунду, – резко перебил Пит. – Это все из-за твоего проклятого отца. Он готов взвалить на тебя вину за все, потому что он мерзкий негодяй, жаждущий кон­тролировать каждую твою мысль и внушить тебе, что ты – пустое место. Если хочешь, чтобы твой психиатр отработала уплаченные ей деньги, попроси ее избавить твои мозги от злокачественного присутствия твоего папаши.

– Никогда не знала, что ты так думаешь, – удивилась Эмма.

Он улыбнулся, снова превратившись в доброго и ласко­вого Пита.

– Мы оба сегодня многое узнали. Но самое главное – нам надо держаться вместе. Согласна?

Эмма кивнула.

– Знаешь что, Пит? – сказала она. – Я тебя люблю.

Когда влюбляешься в зрелом возрасте, то уже не боишься познакомиться с родителями твоего возлюбленного, они перестают быть препятствием. Дети – совсем другое дело.

Лиони должна была познакомиться с двумя детьми Хью, и ужасно нервничала.

«Наверное, так же нервничала Флисс перед первой встре­чей с Дэнни, Мел и Эбби», – думала она, прихорашиваясь перед судьбоносной встречей в субботу вечером. Хотя ей, возможно, будет легче: ведь у нее есть свои дети. Она может подготовиться к определенной антипатии или даже ненавис­ти со стороны детей, папа или мама которых приводят ново­го «друга».

Флисс повезло, дети ее обожают. Какие дети не будут в восторге от мачехи, которая может позволить себе взять их на продолжительные каникулы в Канны и там таскать по магазинам!

Рей и Флисс отправились во Францию и уговаривали Лиони отпустить к ним детей хоть на неделю.

– Мел и Эбби ходят в школу, – возразила Лиони, когда Рей ей позвонил. – Нельзя же просто так устроить себе ка­никулы на неделю в середине мая. Через месяц начнутся на­стоящие каникулы. А у Дэнни впереди важные экзамены. – Она не стала говорить об уверенности Дэнни, что он не сдаст и половины экзаменов.

– Ну, тогда на выходные! – взмолился Рей.

В четверг Лиони работала допоздна, поэтому в аэропорт детей повез Дуг.

– Надеюсь в благодарность получить кружку со 101-м далматином, – пошутил он.

По крайней мере, она оказалась свободной на выходные, хотя это означало, что ее детки еще больше влюбятся в Флисс.

Интересно, как отнесутся дети Хью к ней?

Хью уверял, что они ее полюбят, однако Лиони мучило плохое предчувствие. Она не волновалась насчет Стивена, который, по рассказам отца, напоминал ей Дэнни. Но Джейн, прекрасная и талантливая Джейн, вызывала глубокие сомнения. Наверное, потому что Хью говорил о своей двад­цатидвухлетней дочке с таким обожанием, будто Джейн – Мари Кюри, мать Тереза и Джулия Роберте в одном лице. Подразумевалось, что Джейн все делает правильно. А это оз­начало, что если Джейн сразу же не одобрит папочкин вы­бор, роману Лиони и Хью придет конец.

Размышляя, как бы поступила Флисс на ее месте, Лиони оделась как обычно – голубая шелковая блузка, черные вельветовые брюки и вышитая сиреневая шаль из ангоры, которую она прикупила на распродаже. Ей безумно хотелось понравиться детям Хью, но только такой, какая она есть на самом деле.

Хью ждал ее в ресторане Национальной галереи. Он сидел за маленьким столиком в конце зала в компании моло­дой женщины. Первой мыслью Лиони было, что он кого-то встретил, потому что эта женщина не могла быть легендар­ной Джейн. По словам отца, Джейн была «потрясающе кра­сивой», и Лиони представляла себе девушку с уверенными, смеющимися глазами, как у отца, и изяществом газели. Эта тусклая женщина в джинсовой куртке, которая ей совсем не шла, просто не могла быть Джейн. Короткие темные волосы, причем давно не мытые, пухлое лицо, маленькие глазки и из­лишне выщипанные брови.

– Лиони!

Хью вскочил на ноги и приветствовал ее с таким видом, будто случайно увидел старую знакомую и, как следует по­рывшись в памяти, припомнил ее имя. Он энергично похло­пал ее по плечу, хотя обычно при встрече целовал в щеку.

– Познакомься с Джейн, моей радостью и гордостью. Джейн, это Лиони.

Лиони крайне редко теряла дар речи. Сейчас же она тупо улыбнулась своему приятелю и его дочери, недоумевая, как даже самый предвзятый отец может считать Джейн «потря­сающей». Хотя, что это она?! Нельзя судить о бедняжке толь­ко по внешности. Кто знает, может, стоит ей заговорить, и она вся начнет светиться изнутри.

– Очень рада с вами познакомиться, – сказала она, – я так много о вас слышала. – И пожала руку Джейн.

«Не стоит ей так сжимать губы, – невольно подумала Лиони. – У нее будет куча морщин задолго до старости».

– А я о вас почти ничего не слышала, – заявила Джейн, бросая взгляд на отца.

– Да что вы? Значит, я – большая тайна вашего отца, – пошутила Лиони.

– По-видимому, – грубовато сказала Джейн, взглянув на отца.

Хью беспомощно улыбнулся Лиони.

– Да никакой тайны, – сказал он с бравадой человека, стоящего перед расстрельным взводом и отказавшегося от повязки на глаза. – Лиони – моя недавняя знакомая, вот я и хотел познакомить с ней тебя и Стивена. Все просто. Мы встречались всего три раза, ты ведь знаешь, я не привык что-то от тебя скрывать, Джейн, солнце мое.

Лиони, разумеется, не стала ему напоминать, что встре­чались они не три, а десять раз, и однажды у него дома даже зашли настолько далеко, что только ее месячные помешали им оказаться в постели. Она представляла себе это событие в радужных тонах, но, похоже, с этим придется еще повреме­нить. Она-то считала себя его подружкой, а он, оказывается, никому об этом не поведал! В присутствии главного инквизитора Хью превратился в аморфную массу и отрицал бы свой роман с самой Мишель Пфайфер, только бы не рассер­дить дочурку.

Лиони казалось, что ее предали. Более того, она едва сдерживалась, чтобы не встать и уйти, оставив их наслаж­даться обществом друг друга. Но она сдержалась. Это было бы несправедливо. Как мать, она прекрасно понимала, на­сколько трудно провести линию между жизнью для детей и их полной властью над твоей жизнью. Нужна золотая середи­на, а бедняга Хью этой середины еще не нащупал. Ну, ничего она ему поможет. Он это заслужил.

– Не говори глупости, папа, – сказала Джейн. – Я вовсе не думаю, что ты от меня что-то скрываешь. Просто я знаю всех твоих друзей. Если бы я знала, что это деловая встреча, я бы не пришла. Вы в каком отделе работаете? – обратилась она к Лиони.

Последние две фразы расставили все на свои места. Стало ясно, что Хью просто не сказал своим детям, с кем се­годня хочет их познакомить. Либо Джейн упрямо не хотела признавать наличие женщины в жизни своего отца и стара­лась навязать Лиони роль несимпатичной коллеги, которую отец иногда из жалости приглашает выпить.

Лиони взглянула на Хью. Он с надеждой смотрел на нее – очевидно, надеялся, что она соврет.

– Я работаю в ветеринарной клинике. Я вовсе не коллега нашего отца, – сказала она, мило улыбаясь. – Я его друг.

– Вот как? – Джейн недовольно надула губы.

– Ваш отец мне много о вас рассказывал, – продолжила Лиони. – Говорил, что вы делаете большие успехи в работе, и вас представили к повышению. Молодец.

– Папа! – злобно прошипела Джейн. – Это же личное…

– Ой, смотрите! – в отчаянии произнес Хью. – Вон Стивен идет.

Стивен был крепким, как отец, но выше ростом. Он легко улыбался, выглядел так, будто одевался второпях, и определенно знал, кто такая Лиони.

– Приятно наконец с вами познакомиться, – сказал он, с размаху садясь в кресло. – Самое время нашему старичку себе кого-нибудь подыскать! Кто-нибудь сделал заказ? Здесь великолепные пирожные.

Джейн злобно уставилась на него.

– Мог бы мне сказать, – прошипела она.

На этот раз Хью и Стивен обменялись многозначитель­ными взглядами. Ну и семейка! Лиони хотелось, чтобы они говорили, вместо того чтобы пялиться друг на друга. У нее в доме все говорили то, что думают, – особенно Мел, кото­рой больше других могло не понравиться появление Хью в их жизни. Она бы не стала молча кипеть и таращиться на лю­дей.

– Перестань, сестренка, – сказал Стивен. – В чем дело? Я тебе говорил. Мы собрались здесь, чтобы познакомиться с Лиони. Чего ты дуешься? – Он повернулся к Лиони: Ничего, если я пойду и сделаю заказ? Жутко есть хочется. Вы будете только кофе или торт тоже?

«Очень мил, – решила Лиони. – Понимает, что сестрица в гневе, и пытается разрядить обстановку».

– Я бы не возражала, – сказала она. – Пойду с вами, помогу нести поднос. Тебе кофе, Хью? – спокойно спросила она, твердо решив ничем не выдать, что она думает по поводу его идиотского поведения.

– Да, – сказал он, в первый раз за вечер посмотрев ей в глаза.

Лиони и Стивен и интересом разглядывали витрину с тортами. В обычной ситуации Лиони ничего бы себе не по­зволила. Но сегодня у нее не было настроения себе отказывать.

– Я легко могу прикончить кусок этого морковного торта, – сказала она Стивену, показывая на торт, который наверняка содержал столько калорий, что хватило бы мара­фонцу на неделю.

– И я, – согласился он. – Уверен, Джейн тоже не отка­жется. Вообще-то она на диете, но обычно мне удается ее уговорить.

Лиони трудно было себе представить человека, способно­го уговорить Джейн сделать что-то, чего она не хотела.

– Все будет в порядке, – сказал Стивен, прочтя ее мысли. – Просто она привыкла относиться к отцу так, будто он всецело принадлежит ей. Она его любимица, и ей не при­ходит в голову, что ему тоже кто-то нужен для жизни.

– Я понимаю, – соврала Лиони. – Но ведь у вашей мамы новый друг, верно? Джейн тоже тяжело на это реагирует?

Стивен положил три больших куска торта на свой под­нос.

– Да, но с мамой другое дело. Понимаете, они совершен­но одинаковые. Именно поэтому Джейн больше не живет дома. Они убивают друг друга. Кроме того, Джейн весьма прохладно относится к Кевину, это приятель мамы.

Они медленно двигались вместе с очередью к кофейным автоматам. Стивен положил на свою тарелку шоколадку.