– Работаю, – наконец отозвался он. – Или просто отдыхаю. Когда как. Обедаю с друзьями, выпиваю, что-нибудь праздную, трачу деньги, – при этих словах он взглянул на свою спутницу.

– Ага, – сказала Катрин и подумала, что с удовольствием съела бы сейчас парочку пирожков.

Они наверняка были еще горячие и начинены лососем или паштетом. Какая жалость, что Руди отправил официанта назад.

– Да, тратить деньги здесь получается лучше всего! – произнесла Катрин и изобразила довольную улыбку.

Она даже не пыталась представить себе, сколько может стоить одна бутылка шампанского такого размера.

– А знаете, как стать миллионером в таком отеле, как этот? – спросил господин с полным краснощеким лицом и лысиной в полголовы, стоявший рядом с ней.

Этот тип относился к тому разряду людей, каких Катрин не переваривала. Она почувствовала это практически мгновенно.

– И как же? – осторожно спросила она.

– Да просто! Приехать сюда миллиардером! Похоже, шутка была расхожей: никто из присутствующих не засмеялся. Лишь кто-то позади нее звучно подтвердил:

– Ну конечно!

Катрин обернулась. Господин, который держал в момент размахивания мечом бутылку с шампанским, стоял рядом.

– Мы тоже должны на что-то жить, правда? – и посмотрел на Катрин с заговорщической улыбкой.

Очевидно, это был все-таки хозяин отеля.

– Ну, теперь я могу, наконец, официально приветствовать вас в нашем отеле? После того, как вы два дня столь успешно скрывались от меня!

«О Боже, – подумала Катрин, чувствуя, как ее уши начинают краснеть. – Сейчас все и откроется. И то, что я лишь счастливое дитя обстоятельств, победительница идиотской лотереи в одном из турагентств, Золушка с хрустальной туфелькой, которая пьет сегодня за счет Руди шампанское на его балу».

– Ничего удивительного, – вмешалась в разговор подружка Руди. – Здесь нет ни одной женщины, которая не стремилась бы скрыться от тебя!

– Принимаю твои слова как комплимент, – ответил тот на колкость и бодро поднял вверх свой бокал, воскликнув при этом: – Приветственный тост в честь Катрин Хюбнер, которая приехала в «Резиденцию» в первый, но, надеюсь, не в последний раз!

Все повернулись к ним, подняли бокалы, и, когда раздался звон хрусталя, прозвучало многоголосое «ура!». Катрин это напомнило заезженную сцену из множества фильмов, однако в тот момент происходящее совсем не раздражало ее, а казалось вполне милым и симпатичным. И то, что шеф не выставил ее на всеобщее посмешище, было ей настолько приятно, что хотелось его расцеловать.

– Меня зовут Фреди, – представился тот и протянул бокал Катрин, чтобы чокнуться с ней. – А провозглашать тосты с бокалом шампанского от Руди – нет для меня ничего милее, – добавил он, когда они выпили.

Руди повернулся к нему:

– Я ведь уже сказал тебе, что моя фирма – первая в списке несостоятельных, тогда как число моих кредиторов, включая, между прочим, тебя, так велико, что вас можно выстроить цепочкой отсюда до самого Берлина!

– Пустяки, за это я заберу у тебя Франциску!

Молодая дама покачала головой:

– К тебе, дорогой, я больше не пойду. Мне посчастливилось узнать, что на свете есть кое-что получше!

– Видишь, что делается! – Руди ухмыльнулся. – Отстань, неудачник. Ни Кнете, ни Франциски, только толпа пьянствующих гостей, никто из которых не хочет платить!

Становится напряженно, подумала Катрин. Может быть, Франциска – экс-подружка Фреди? Здесь так принято? Каждый с каждой по потребности, а затем в уютной компании они меняются друг с другом? Она подумала о Ронни. О милом Ронни с его сноубордом, на котором он и успел-то постоять всего пару раз; доской, купленной на деньги, сэкономленные вдвоем, об их работе, заработка от которой только и хватало, чтобы снимать квартиру, о редких совместных вечерах, когда они не могли уединиться даже на короткое время, о его красной пиратской бандане и серьге в ухе. Она попыталась представить его здесь, в окружении этих людей, рядом с Руди, открывающим ударом меча огромные бутылки с шампанским, рядом с Фреди, одна ночь в отеле которого стоила триста евро. Скорее всего, Ронни здесь никто даже не воспринял бы всерьез, и он чувствовал бы себя изгоем. Катрин задумалась, как вы браться отсюда, и в этот момент увидела входящего в помещение Жана.

– Ах вот она где, наша принцесса, – оживился он. – В кругу старичков! Пришло время приступить к акции спасения!

– А-ах, господин прокурор со сладкой миной на лице в поисках очередной добычи! Не дает тебе покоя твое честолюбивое я. Так и просвечивает! – Руди повернулся к Жану и легонько толкнул того кулаком в плечо. – Выпьешь что-нибудь или у тебя проблемы?

Они были примерно одного роста, но Руди гораздо толще и мощнее.

– Проблемы? У меня никаких проблем! – парировал Жан и засмеялся. – Знаешь, что представляет собой человек в соляной кислоте?

– Решаемая проблема, Бог мой, древняя, как мир!

– Может быть, но почему ты, наконец, не остановишься?

– Я? Ты считаешь, это необходимо?

Катрин не была уверена, что присутствует при дружеской пикировке старых знакомых. Это в равной степени было похоже и на разговор врагов.

– Как съездили в Ишгль? – решила она сменить тему.

– Вот видишь, – сказал Жан, обращаясь к Руди. – Принцесса имеет представление о моем распорядке дня. Есть еще вопросы?

– Ну, пока она лишь имеет представление, а не часть этого распорядка! Никаких вопросов!


Около полуночи Катрин собралась уходить. Жан еще пытался уговорить ее отправиться вместе с ним на дискотеку, но у нее не было настроения. Кроме того, хотелось, наконец, спокойно поговорить по телефону с Ронни. Оливера она больше не увидела, стоматолог, видимо, пришел на ужин позже. Это несколько огорчило Катрин. Но и Матиас провел вечер где-то в другом месте. Она-то предполагала, что все пропадают где-то целыми днями, но к вечеру слетаются в отель, как пчелы в улей. Ей навстречу попались Роксана и Эли, одна – в норковой шубке, вторая – в кожаном черном пальто. Дамы явно имели далеко идущие намерения – перед дверями отеля стояло такси.

Катрин поднялась в свой номер, уселась на кровать, положила на колени мобильный и задумалась. Спустя какое-то время она взяла в руки маленький блокнотик, лежавший на тумбочке, прилагавшийся к нему карандаш и выписала на страничку несколько предложений, пришедших ей в голову. «Очаг недовольства в таком окружении находится близко», «Там, где все не стоит ничего, вещи, которые имеет человек, теряют ценность» и «Безнадежность закрадывается туда, где царит грусть». Прочитала то, что написала, и порвала листок. Все это напомнило подростковый период, тогда подобные фразы словно выстреливались из нее, а спустя два часа Катрин сама не могла вспомнить, что имела в виду под каждой из них. По-видимому, она не слишком далеко ушла от себя тогдашней. Катрин решительно принялась набирать номер Ронни.

– Должно быть, Австрия находится вне пределов нашей маленькой планеты, – сказал он вместо приветствия.

Катрин поняла, чтоб имел в виду ее друг, но решила не давать повода развить данную тему дальше.

– Я не беру с собой телефон, когда отправляюсь в горы, это дурной тон. Ты это прекрасно знаешь!

– А где это в Арльберге можно до полуночи кататься на лыжах?

Почему в последние дни разговоры с Ронни стали такими тягостными?

– Ронни, неужели ты настолько ревнив, что не рад за меня? Мне здесь хорошо отдыхается…

– Напротив, я очень рад, что тебе там хорошо! Только у меня такое чувство, что, как только тебе стало хорошо, ты просто вычеркнула меня из памяти, полностью, понимаешь. А потому я не могу чувствовать себя так же хорошо, как чувствуешь себя ты!

Катрин помолчала. Она не хотела сделать ему больно. И, скорее всего, Ронни прав. Это очень тяжело и больно, когда другие не находят времени сообщать о себе, а человек волнуется и мучается. Тому, кто ждет, всегда труднее, чем уехавшему.

– Как я могу объяснить тебе, что здесь понимается под словом «хорошо»? Здесь постоянно что-то происходит. Выходишь из своей берлоги и немедленно вступаешь с кем-либо в контакт, постоянно находишься в группе людей. Они принимают каждого в свой круг так, словно давно и хорошо знакомы. И, кроме того, я почти все время в движении.

– Они прощупывают, насколько ты можешь быть полезна и если да, то для кого. Вот так это выглядит.

– Идиотизм!

– Вовсе нет!

Катрин посмотрела на каблуки своих туфель. Они слегка сточились. Туфли следовало отнести к мастеру по ремонту обуви. Почему-то вспомнился Оливер с его не совсем ровными зубами.

– Ты когда-нибудь думал хоть о чем-то, кроме меня, когда спал со мной?

– Что?

– Извини, скачок мысли.

– Да, и мне так кажется. – Его голос зазвучал напряженно. – Вот только есть ли этому скачку объяснение?

– Нет, просто пришло в голову.

Какое-то время было тихо, и Катрин почти слышала, как пролетают секунды. Роуминг за границей достаточно дорог. Так деньги на ее счету моментально кончатся.

– Если бы ты был со мной, то понял бы все намного лучше. Они все здесь очень милые, простые, приглашают других людей присоединиться к своей компании, потому что для них это не имеет значения, и почти все хорошо катаются на лыжах. И всегда смеются. Вот и все.

– А что делать с тем, думаю ли я о ком-то, когда сплю с тобой?

– Не о ком-то. О чем-то. И, кроме того, я уже объяснила – просто вырвалось. Ничего серьезного. – Катрин сбросила туфлю сначала с одной ноги, потом с другой. – Просто я подумала, что в невообразимых ситуациях человек может думать о невообразимых вещах.

– И в чем же невообразимость той ситуации, что я сплю с тобой?

Боже, она сама загнала себя в угол. Ронни принял все всерьез.

– Это замечательно, когда мы спим вместе. Теперь все хорошо?

– Просто ты хочешь закрыть тему!