И? Никакой канал не задействован. Это удачный ход Тома. Он сказал, что перестал контролировать свой творческий процесс. Поэтому основал свою собственную производственную компанию, а я – его первый выпуск.

- Пойдём, красавица, - Том щёлкает пальцами. – У нас двадцать две минуты до выхода в эфир. А ты снова пялишься на ящики с мукой.

- Но они такие красивые! Похожи на те, что Марта разместила в одном из своих журналов.

- Да? Держу пари, что Марта не разнесла бы кухню так, как мы с тобой пару часов назад.

- Ммм. Перестань меня отвлекать. Нам нужно сделать шоу. – От одного воспоминания о наших предыдущих действий у меня всё тело покалывает. Никто не разносит кухню так, как Том. Я больше никогда не смогу смотреть на определённый табурет без того, чтобы меня не бросило в жар, не стало беспокойно и не закружилась голова.

Мой красавчик закатывает глаза и манит меня к экрану компьютера. Мы смотрим на три камеры, которые он установил. Всё выглядит великолепно, но Том тратит пару лишних минут, напоминая мне, какие точки на огромной столешнице самые выгодные.

- Привет! Всё пристойно? – раздаётся голос Сэди в холле.

- Конечно! – кричу я. Том комично приподнимает брови, потому что, появись она раньше, застала бы незабываемое зрелище.

- Что готовишь? – спрашивает она, входя в кухню вместе с Кэйт и Эми, ковыляющими за ней.

- Корн доги на скорую руку! Это идеальная еда для пляжа. – На самом деле, корн доги продавались на озере Мичиган в течение десятилетий – задолго до того, как закусочные на колёсах стали нормой. – Это такие завёртыши, которые вы также можете макать в соус. Две группы продовольственных товаров одновременно.

- Круто, - отвечает Сэди, хотя мы все знаем, что жареная еда – это уже слишком для Сэди. Она, скорее, капустная девочка. Эх, ладно. Вы можете подтолкнуть своих друзей к употреблению нездоровой пищи, но не сможете заставить съесть это. – И не волнуйся, - добавляет она. – Когда вы начнёте снимать, мы с девочками прогуляемся по пляжу. Вернёмся как раз, чтобы попробовать всё.

- Ну, приветик! – говорит Том одной из близняшек, подхватывая её на руки. Он прижимает её к своей широкой, крепкой груди, и мне снова хочется поцеловать его.

Сосредоточься, Бринн. Таймер на компьютере показывает, что нам нужно выходить в эфир через девятнадцать минут. Мне нужно переодеться в свой нарядный фартук и попрактиковаться в своей не-дурацкой улыбке.

Том ставит малышку на ноги и указывает на меня. – Приготовь масло для жарки. Я займусь освещением.

- Ты это уже говорил! – возмущаюсь в ответ. Потому что это правда. Признаюсь, мы сейчас немного грубоваты, но, когда ты влюблён вот так, это вполне ожидаемо. Сэди и Эш сводят к минимуму закатывание глаз, а я игнорирую Эш, когда она острит. Говоря о…

Входная дверь хлопает, снова распахиваясь. Я сказала Тому, чтобы он её не ремонтировал, потому что дверь с сеткой в пляжном коттедже должна хлопать. Это его работа. И мне не нужно спрашивать, кто вошёл, потому что я узнаю шипение Эш, где угодно.

- Послушай, придурок, - произносит она угрожающе. – Это не будет пятьдесят на пятьдесят, если я приведу покупателя.

- Но ты этого не сделаешь, так что я даже не знаю, зачем мы это обсуждаем, - возражает Брахт.

- Привет, друзья! – кричит Том. – Мы на кухне!

Эш и Брахт вместе входят на кухню. На самом деле, похоже, они соревнуются, кто первый зайдёт, но в итоге они сталкиваются бёдрами, пытаясь пройти через дверь одновременно. – Ты грёбаный засранец, - шипит она себе под нос.

- Следи за языком! – Сэди оглядывается через плечо. Её девочки начнут говорить со дня на день, и она беспокоится, что они получат свой словарный запас от тёти Эш.

- Он первый начал, - говорит моя подруга детским голосом.

Брахт просто улыбается.

- В чём проблема? – спрашиваю я, надеясь, что ответ будет кратким. У меня вообще-то тут кулинарное шоу.

Эш гневно смотрит. На самом деле – она так и делает. Это единственное слово, которое может описать ужасный взгляд и гримасу, которая отображается на лице моей строй подруги. – Кто-то пытается пересмотреть стандартное соглашение о совместном брокерстве.

- Оно не стандартное, - спорит Брахт. – Дом такой величины требует особенного внимания. Дело в том, что гонорар продавцов составляет пятьдесят процентов, несмотря ни на что. Тот, кто приведёт покупателя, получит вторую половину.

- По-моему, это справедливо, - отвечает Том. Потом подмигивает мне, потому что он наслаждается этим.

И – хорошо – я тоже. Это была идея Тома, доверить продажу своей недвижимости Эш и Брахту. Мы действительно не могли определиться между ними, и подумали, что это возможно будет, не знаю, фейерверк, за которым будет забавно наблюдать. Эш впадает в истерику, когда злится, а Брахт, кажется, специально выводит её. Можно подумать, что они оба будут благодарны за лёгкие комиссионные – дом Тома потрясающий, а также полу-известный.

Но Эш и Брахт начали попытки поубивать друг друга спустя десять секунд после того, как чернила Тома высохли в листинговом договоре. Эш прислала нам с Томом бутылку шампанского в качестве благодарственного подарка. А потом Брахт прислал нам «Магнум» того же сорта, просто, чтобы рисонуться перед ней.

С тех пор они постоянно ссорятся.

- Не шумите, ребята, - говорит Том, проверяя подключение Т1 для нашей передачи. – Найдите такое место, где вас никто не увидит, и вы не сможете дотянуться друг до друга.

- А я-то думала, что с близнецами непросто, - бормочет Сэди.


*** 

Всё остальное время подготовка проходит как в тумане. Моё фритюрное масло разогрето, а ингредиенты подготовлены.

- Хорошо выглядишь! – Эш приветствует меня откуда-то издалека.

У меня бабочки в животе от нервов. Или, может быть, это просто корн доги, которые я съела, готовя этот эпизод. Это не из-за того, что я боюсь находиться в кадре. Просто я так взволнована. Я и не подозревала, что у меня одновременно может быть работа мечты и парень моей мечты. Добавьте этот удивительный пляжный домик, ремонтом которого мы занимаемся, и мне приходится практически ущипнуть себя.

- Выходим в эфир через шестьдесят секунд, - говорит Том с улыбкой. Он выглядит таким расслабленным, что я тоже успокаиваюсь. Свет, который он установил, согревает моё лицо, но не в плохом смысле. Лунный камень сверкает на моём пальце, как и красивые маленькие горшочки, в которые я поместила свои ингредиенты. Я завязываю фартук, как ковбой, прячущий своё оружие в кобуру.

Единственное, что меня беспокоит – это пощёчина, которую я слышу где-то за пределами съёмочной площадки. Раздаётся смех Брахта и пронзительное рычание.

- О, Боже, тише! – кричу я.

- Тридцать секунд, - говорит Том. – Игнорируй их. Посмотри на меня, лапочка.

Я так и делаю.

Он улыбается. – Пятнадцать секунд.

Я практикую свою улыбку. Сэди поднимает большой палец и направляет своих девочек к входной двери, чтобы они могли повозиться в песке в течение двадцати минут, пока мы снимаем.

- Восемь. Ты выглядишь горячо, милая. Расслабься. Три… два… один.

Я улыбаюсь в камеру и считаю до трёх, затем включаю конфорку под маслом для жарки. Наша вступительная музыка стихает, хотя я её и не слышу. – Привет с пляжей Мичигана! – говорю я Тому. Легче разговаривать с реальным человеком, чем общаться с камерой.

- Спасибо, что вы присоединились ко мне на «Перекус с Бринн». Если это праздничная еда и она вкусная – я приготовлю её для вас! Сегодня мы приготовим корн доги и кунжутно-морковную капусту, чтобы притвориться, будто заботимся о своём здоровье. – Я указываю на великолепную морковь на столе. – Если у вас что-то связано с корн догами, я хочу услышать об этом. Напишите мне по этому адресу. – Я показываю пальцем, как велел Том, что выглядит странно, потому что я показываю на свои сиськи. Он заполнит надписью позже. – А я прочту ваши комментарии к шоу на следующей неделе. А теперь приступим к готовке!

Это весело. Я смогу это сделать, думаю я. Я беру симпатичную стеклянную миску и отмеряю ингредиенты, рассказывая зрителям, как быстро замесить тесто.

- Знаете, я думаю, что щепотка сахара будет вполне уместна. Позвольте, я возьму это и покажу вам мою новую кладовую! Я так взволнована. Я должна была прийти сюда и приласкать контейнера посреди ночи. Здесь я храню сухие ингредиенты. – Я кладу руку на стеклянную дверную ручку, которую выбрал Том. – Такие, как сушёные бобы, мука и ингредиенты для выпечки, например…

Я распахиваю дверь.

Несколько вещей происходят одновременно. Белое облако пыли вылетает из двери. Том задыхается. Из глубины кладовки доносится какой-то шокирующий звук – глубокий, первобытный звук. Этот звук кого-то настигшего…

Колено подгибающий оргазм.

Тем не менее, мой маленький мозг не может понять этого, пока пыль – моя органическая мука – не оседает. И…

Я вижу Эш и Брахта, с ног до головы покрытых мукой. Они похожи на двух отвратительных снеговиков, стоящих в куче… одежды. Потому что они голые. Совершенно голые. Все в муке. Я опускаю взгляд. Если Брахта действительно назвали в честь сардельки, я теперь понимаю почему, чёрт возьми.

- Святая…! – Я официально колеблюсь. Буквально размахиваю руками и закрываю своим телом дверь, надеясь, что камера не засняла ничего пикантного.

Но, эй, я профессионал, так что прихожу в себя довольно быстро. – Святая сарделька, как я люблю свою новую кладовку! – Может, эта фраза и кажется странной, но это всё, что я могу сказать.

Мы в прямом эфире, и всё это происходит прямо сейчас, а девушка должна понять, что это мгновение Джулии Чайлд [28]. Я смотрю в камеру с широкой, безумной улыбкой. – Сахар, пожалуйста! – кричу я через плечо. – И поживей.