Анжела покачала головой.

– Представляю, как тебе тяжело. Но не отчаивайся, ты поступила правильно. А Алекс, я думаю, скоро успокоится, и вы помиритесь.

Клер поднесла к губам кофе. Ссора с отцом была не единственной ее проблемой, но она не знала, стоит ли говорить с Анжелой об отношениях с Заком. Клер не привыкла обсуждать с кем-нибудь такие интимные вещи, однако сейчас она очень нуждалась в хорошем совете, а более близкой подруги, чем Анжела, у нее не было.

– Знаешь, я боюсь, что в моих отношениях с Заком возможны осложнения… – смущенно начала она и запнулась.

– Почему ты так думаешь? – Анжела ободрила ее улыбкой.

– Я сама толком не могу понять почему. Видишь ли, когда я с ним в постели, мне в голову приходят всякие нелепые мысли. Например, я хочу заниматься с ним любовью только в одном положении – чтобы я была сверху. И мне всегда хочется, чтобы я довела его до исступления, а не он меня. Странно, тебе не кажется? Ведь на самом деле я совсем не агрессивная и до Зака никогда не вела себя так с мужчинами.

Анжела задумчиво посмотрела на нее.

– У тебя есть какие-нибудь предположения на этот счет?

– Я долго думала над этим. Мне кажется, что таким поведением я подсознательно хочу подавить свое сексуальное влечение к нему. Не буду врать, это влечение было всегда, но я не позволяла себе лечь с ним в постель. Мне не хотелось, чтобы люди со злорадством говорили: смотрите, история повторяется.

– Но сейчас ты думаешь, что дело не только в этом, да?

Клер тяжело вздохнула.

– Ты права. Мне кажется, отчасти этот комплекс у меня возник из-за матери. Но главное – меня почему-то очень возбуждает агрессивный секс.

Анжела кивнула:

– Я тебя понимаю. Я всегда боялась, что в моей жизни появится мужчина, в которого я без памяти влюблюсь. И я покупала себе молодых любовников только потому; что такой секс ни к чему меня не обязывает.

Клер некоторое время обдумывала ее слова.

– Наверное, со мной происходит нечто подобное. Я тоже не люблю связывать себя какими-либо обязательствами и никогда никому не признавалась в любви.

Анжела опустила глаза и покрутила серебряный браслет на запястье.

– Мне кажется, что за своей агрессивностью ты просто прячешь свои истинные чувства.

– Верно. Я постоянно себя останавливаю и твержу себе, что час признаний еще не пробил. Я просто боюсь, что если признаюсь в своих чувствах, то потом горько пожалею об этом.


Часом позже Клер уже сидела за своим столом и звонила Заку в участок. На звонок никто не ответил, и она решила, что после работы поедет к нему домой.

– Клер, к тебе пришли. – Сюзи выглядела испуганной, и у Клер от плохого предчувствия по спине пробежал холодок. – Они говорят, что у них есть ордер на обыск!

– Что?! – Клер вскочила на ноги и помчалась в зал.

Начальник полицейского участка Олли Хэммонд стоял у дверей, широко расставив ноги. Рядом с ним смущенно переминался с ноги на ногу Ти-Боун, помощник шерифа. Когда Клер к ним подошла, он отвел глаза в сторону и протянул ей какую-то бумагу.

– Почему с вами нет шерифа?

Помощник открыл было рот, чтобы ответить, но Хэммонд его опередил:

– Коултер уехал из города по личным делам.

«Слава богу, Зак не причастен к этой грязной авантюре», – подумала Клер, пробегая глазами разрешение на обыск, подписанное судьей Броудки. Бумага давала право Хэммонду произвести обыск как у нее в салоне, так и дома, чтобы на основании обнаруженных улик установить ее возможную причастность к убийству Дункана Моррела…

– Что ж, проходите. – Клер едва сдерживала кипящее в ней негодование. – Только вы ничего не обнаружите, поскольку я не убивала Дункана!

Помощник прошел в зал, оглядываясь по сторонам, а Хэммонд, скрестив жирные руки на груди, остался у дверей. От его снисходительной ухмылки Клер стало не по себе. До этого мгновения она была уверена, что произошла какая-то нелепая ошибка, но высокомерное поведение Олли и уверенные действия помощника шерифа заронили в ее душу сомнения. Казалось, они прекрасно знают, что и где искать!

Клер внезапно почувствовала слабость в ногах, и ей захотелось на что-нибудь присесть. Судья Броудки был уважаемым во всем штате человеком. Он бы никогда не подписал ордер на обыск, если бы полиция не убедила его в том, что у них есть веские основания для подозрений.

– Если бы вы сказали, что хотите найти, то, возможно, я бы смогла вам помочь, – сказала Клер и с облегчением отметила, что голос ее не подвел.

Помощник шерифа почему-то страшно покраснел и пробормотал:

– У вас должен быть глиняный горшок с черным и белым рисунком…

– Вы, наверное, имеете в виду керамику индейцев акомо. У нас было несколько таких сосудов, но часть мы уже продали.

– Осталось только два, – подсказала Сюзи. – Они стояли на витрине у двери, но я переставила их в дальний угол зала.

Помощник бросился через зал туда, куда показала Сюзи, и Клер пошла за ним. Еще издалека она увидела два глиняных индейских сосуда, расписанных черной и белой краской, стоящих на полке в нище с подсветкой. Они отличались друг от друга лишь тем, что один из них был с крышкой. Именно перед ним остановился помощник шерифа и начал торопливо натягивать на руки резиновые перчатки. Затем он снял с сосуда крышку и сунул руку внутрь.

– Нашел? – рявкнул Олли из другого конца зала.

– Нашел!

Помощник извлек из сосуда какой-то предмет, завернутый в белую ткань, и Клер похолодела. «Остерегайся коварного койота», – вспомнила она мрачное предостережение Тохоно. В индейских преданиях хитрый койот всегда жестоко обманывает людей, заводит их в дебри или в пустыню, где они погибают. И она тоже стала жертвой обмана… Кто-то тщательно спланировал убийство Моррела и подставил ее. Рэмси сказал, что подсыпал в ее коктейль наркотик только за тем, чтобы переспать с ней, но теперь Клер стала сомневаться в его словах. Впрочем, возможно, он сам был лишь пешкой в чьей-то злодейской игре…

В свертке, который ей подбросили, оказался небольшой пистолет. Помощник шерифа осторожно переложил оружие в пластиковый пакет и запечатал его.

– И кто же, интересно, вас надоумил, где искать пистолет? – Клер очень старалась, чтобы ее голос звучал спокойно.

– Мы получили анонимный звонок… – начал Ти-Боун.

– Не болтай лишнего! – прикрикнул на него Хэм-монд. – Зачитай мисс Холт ее права.

– Вы арестованы по подозрению в убийстве Дункана Моррела. Вы имеете право хранить молчание… – забубнил помощник шерифа.

– Подождите минутку! – воскликнула Клер. – Этот сосуд долго стоял в самом начале зала, у дверей. Каждый, кто заходил в салон, мог незаметно положить в него пистолет.

– Верно, но не забывайте о мотивах убийства, мисс Холт. – Хэммонд не скрывал своего злорадства. – Не у каждого были причины отправить на тот свет Моррела.

Помощник шерифа достал наручники и шагнул к Клер.

– Вы арестованы!

В этот момент Лобо зарычал, показав свои острые клыки, и припал на передние лапы, готовясь к прыжку.

– Пусть этот пес сидит смирно, иначе я пристрелю его! – Хэммонд положил руку на кобуру.

– Я запру его в кладовой. Лобо, ко мне! – Однако Лобо не реагировал на ее команды и подчинился лишь после того, как она потянула его за ошейник.

От чудовищности происходящего у Клер голова шла кругом, но внезапная заминка дала ей время, чтобы собраться с мыслями. Звонить Заку было бесполезно – он уехал из города. Обращаться за помощью к отцу она не хотела. Клер решила позвонить Анжеле, но попала на автоответчик и решила, что ее подруга уже уехала из города.

– Мы отвезем вас в городской участок, – сообщил ей Хэммонд, когда она вернулась в зал. – У шерифа нет женской камеры, а у нас есть.

Видимо, начальник полиции хотел таким образом мотивировать свое участие в ее аресте. Клер промолчала, поскольку спорить с Хэммондом и доказывать ему, что убийством занимается шериф, не имело абсолютно никакого смысла. Сейчас более важной задачей было выяснить, кто ее подставил и почему это сделали только сегодня, а не раньше.

– Попытайся дозвониться до Анжелы, – шепнула Клер Сюзи, которая испуганно таращила глаза и, похоже, была в полуобморочном состоянии. – И позаботься, пожалуйста, о собаках.


– Вам разрешен только один телефонный звонок.

Молодой полицейский с дерзкими, нахальными глазами ввел Клер в небольшую комнату. Когда он вышел, оставив ее одну перед телефоном, висевшим на серой стене, Клер наконец-то смогла расслабиться. Прошло несколько часов, прежде чем ей разрешили позвонить, а перед этим ее подвергли унизительной процедуре обыска, сняли отпечатки, пальцев и сфотографировали. Теперь она стояла перед телефоном в оранжевой робе, напоминавшей спортивный костюм, и мучительно старалась сосредоточиться.

Клер понимала, что попала в жуткую передрягу и что ей потребуется хороший, опытный адвокат – этакий «зубр», который сможет разгромить все обвинения, выдвигаемые против нее. Хорошие адвокаты, конечно же, в городе были. Но поскольку убийства здесь совершались раз в полвека, все они предпочитали вести дела, связанные со скандальными разводами, разделом семейного имущества, и прочие процессы, сулящие крупные гонорары. К сожалению, подобные дела не имели никакого отношения к уголовным преступлениям.

Клер смотрела на хромированный диск телефона, абсолютно не представляя, кому позвонить. Стена вокруг телефона была сплошь испещрена какими-то номерами, именами, которые чередовались с похабными надписями. Кто-то засунул за телефон рекламную карточку, которая уже порядком обветшала. «Вас арестовали? Мы внесем за вас залог! Звоните нам по телефону…» – прочла Клер.

Черт, чтобы нанять хорошего адвоката, потребуется куча денег! У Клер денег не было, а просить такую крупную сумму взаймы – например, у той же Анжелы – она не хотела. Клер знает, когда она сможет вернуть этот долг.

Позвонить отцу?

Отец, естественно, располагал средствами, чтобы нанять любого адвоката, и у него были друзья в Санта-Фе, которые могли бы ему порекомендовать нужного человека. Клер очень не хотелось звонить отцу вообще—а сейчас, когда она попала в такую неприятную историю, тем более, – но, к сожалению, у нее не было другого выхода. Если она не найдет себе защитника сама, то власти штата назначат ей адвоката по собственному выбору. Клер не сомневалась, что с ее везением им непременно окажется Сет Рэмси…