– Что в этом странного? – Клер усмехнулась. – Такой уж у меня характер. Если меня что-то раздражает или у меня что-то не ладится, то я могу рассердиться. Если же у меня все в порядке и на душе легко и радостно, то почему бы мне не быть нежной и милой? Все зависит от настроения.

– Я не против того, чтобы у тебя почаще было хорошее настроение, – улыбнулся Зак.

– Сегодня утром я совсем упала духом. Анжела сказала, что Пол решил бросить живопись.

– Я знаю. Из-за этого он поссорился с Анжелой. Сегодня утром Пол ввалился на виллу Бессинджера, когда мы с Игером были с головой в работе, и попросил разрешения пожить у меня какое-то время. Естественно, я не смог ему отказать. А потом он позвонил и сказал, что они помирились. – Зак сочувственно посмотрел на Клер. – Представляю, как ты расстроилась, узнав о его решении. Но не суди его за это, а постарайся понять.

– Да я на него, вообще-то, не в обиде. – Клер пожала плечами. – Он заходил ко мне в салон и все объяснил. Я не стала его переубеждать. В конце концов, Маргарет Митчелл написала только один роман, но зато какой! Настоящий шедевр, я считаю.

– И все-таки глупо зарывать в землю такой талант. Может, он еще передумает?

– Сомневаюсь. Мне показалось, Пол был настроен решительно. Кстати, у тебя в гостиной я видела журнальный столик, а на нем – бронзовую сову. Великолепная работа!

Зак поспешно отвернулся и потянулся за полотенцем, но не учел того, что в ванной комнате кругом зеркала. Клер показалось, что он чем-то взволнован, но потом она решила, что ошиблась, поскольку в неверном, дрожащем свете свечей могло почудиться что угодно.

– Тебе понравилась сова?

– Да. Анжела сказала, что в твоей кладовой есть и другие изумительные работы. Откуда они у тебя?

– Это работы моего отца, – без всякого выражения произнес Зак.

Клер была поражена. Она не знала, что Джек Коултер был еще и скульптором – да к тому же талантливым.

– Он был настоящим мастером, – сдержанно сказала она.

Зак подозрительно покосился на нее.

– Он вообще был потрясающий человек, – заметил он и замолчал.

– А на кого ты оставил все свои вещи, когда уехал из Таоса после смерти матери? – поинтересовалась Клер. – Насколько я знаю, ты уехал налегке?

– У меня не было ничего особенно ценного. Кое-какой скарб я, правда, отвез Тохоно и попросил его присмотреть за ним.

«Ну, конечно, Тохоно! Как же я сразу не догадалась?» – подумала Клер, наблюдая за тем, как вода, закручиваясь спиралью, убегает из ванны. – Зак, когда понял, что в городе ему не от кого ждать помощи, обратился к Тохоно. А через несколько лет Тохоно помог ему стать шерифом в Таосе».

Зак перешагнул через край ванны и встал на мраморный пол. Клер следила за его движениями и не переставала удивляться тому, как ему удается двигаться так легко и грациозно. Он не стал вытираться насухо – лишь небрежно смахнул полотенцем капли воды с плеч и груДи, а затем обмотал его вокруг бедер. Клер уже хотела было взять другое полотенце и помочь ему вытереться как следует, но внезапно поняла, что на самом деле она хочет сделать совсем другое. У нее появилось неодолимое желание броситься к нему и, прижавшись к его груди, разрыдаться от охвативших ее противоречивых чувств – от страха и счастья.

Она только сейчас с ужасом осознала, что разговор с отцом – это своеобразный рубеж, за которым осталась вся ее прежняя жизнь, и к ней нет возврата. Вместе с тем им она испытывала огромное душевное облегчение от того, что отныне ей больше не надо притворяться и скрывать ни от кого свои чувства.

– Ты, наверное, голоден? – спросила она, когда они очутились.в спальне.

– Как волк.

– Подожди меня здесь. – Она подтолкнула его к кровати. – Я мигом вернусь.

Клер бросилась на кухню. Мясо в остром соусе с красным перцем и фасолью – традиционное мексиканское блюдо, любимое в этих краях, – она приготовила, когда вернулась домой, на тот случай, если к ней придет Зак. Кроме того, она решила проверить, верно ли говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

Вернувшись в спальню, она обнаружила, что Зак спит. Он лежал на спине, раскинув руки в стороны, и один занимал почти всю кровать. Поставив поднос с дымящимся блюдом на столик, Клер разделась и тоже забралась в кровать.

Последние дни Зак работал на износ, забывая о сне. Он смертельно устал, и сейчас отдых был ему просто необходим. Но даже во сне он беспокойно хмурился. Клер нежно поцеловала его и, уютно устроившись у Зака под боком, стала прислушиваться к его шумному, неровному дыханию. Ее вдруг охватила какая-то сладкая, щемящая грусть, ей хотелось любить и быть любимой. Если бы знать, какие чувства Зак испытывает к ней! Сможет ли он сделать ее счастливой и дать ей то, о чем она мечтает?..

«А о чем я, собственно, мечтаю?» – спросила себя Клер. В своих мечтах она обычно видела себя владелицей процветающего художественного салона. Еще позавчера, когда ее бизнес, казалось, стал налаживаться, она строила радужные планы на будущее, но уже сегодня эти планы рухнули. Клер усмехнулась – наверное, это злой рок. Видимо, ей вечно придется балансировать между успехом и крахом…

Но Клер мечтала не только об успешном бизнесе и даже не столько о нем, сколько о доме и семье. Она знала, что, как бы ни процветал ее бизнес, какую бы радость она ни «испытывала, занимаясь любимым делом, но без настоящей, крепкой семьи ей никогда не быть по-настоящему счастливой. Пусть отец ни в грош не ставит Зака, презирает его и не желает ничего слышать о нем, но разве отец должен решать, с кем ей быть счастливой, а с кем нет?

Зак пошевелился во сне и, что-то пробормотав, притянул ее к себе. «Как приятно чувствовать себя желанной!» – с улыбкой подумала Клер и предалась мечтам, стараясь не вспоминать об отце и своих сомнениях.


Зак открыл глаза и не сразу понял, где находится и почему его преследует этот ужасный, сладковатый запах цветов. Внезапно сон как рукой сняло. Ароматерапия! Черт побери, он теперь благоухает, как букет цветов! И зачем он позволил Клер затащить его в эту дурацкую ванну?!

Впрочем, Клер была так нежна с ним, что он просто не смог отказать ей. Даже непонятно, что с ней произошло, почему она так внезапно изменилась? А может, ему все это приснилось? Зак резко повернул голову и увидел, что Клер не спит.

– Клер, – прошептал он, – кажется, я заснул? Почему ты не разбудила меня?

– Тебе нужно было хоть немного поспать. Ты едва держался на ногах от усталости.

С этими словами она поцеловала его, и Зак от изумления лишился дара речи. С ней действительно произошли поразительные перемены! Еще позавчера она затеяла с ним то ли игру, то ли борьбу, и получилось, что он едва ли не силой овладел ею. А сегодня она с ним так нежна, так заботлива…

Ему внезапно стеснило грудь. Зак не помнил, чтобы когда-нибудь испытывал подобное радостное волнение. Он попытался разобраться в своих чувствах и понять, что с ним происходит.

До Клер у него было много женщин, которые, наверное, были бы не прочь завести с ним серьезный роман, но ни одна из них не смогла покорить его сердце. Их любовь почему-то тяготила его, и он без сожаления расставался с ними.

На свете была только одна женщина, о которой он мечтал, – Клер.

Перед тем, как проснуться, Зак видел замечательный сон. Ему приснилось, будто его голова покоится у нее на груди, она с любовью смотрит на него и перебирает его волосы, ее прикосновения нежны и ласковы.

А может, это был не сон? Ему хотелось в это верить. Он мечтал избавиться от одиночества, хотел быть любимым и знать, что он кому-то дорог.

Зак всегда чувствовал себя одиноким. Отец и мать, занятые своими проблемами, не находили времени, чтобы просто побеседовать с сыном, не говоря уже о том, чтобы понять его. Ему не хватало родительской любви, которой щедро были оделены дети, живущие с ним по соседству. Он рано повзрослел и стал дерзким, самоуверенным парнем, который привык полагаться только на собственные силы.

– Зак, я вот тут думаю… – Клер смущенно запнулась и принялась выводить пальцем какой-то непонятный узор у него на груди. – Я хочу тебя спросить…

– Что ты хочешь узнать?

Клер приподнялась на локте и, положив подбородок ему на плечо, устремила на него пытливый взгляд.

– В городе говорят, что Макса хватил удар, когда он с Ванессой и Сетом втроем занимались любовью.

Зак неопределенно пожал плечами. Он нашел в доме Бессинджера улики, наводившие на подобную мысль, но пока шло расследование, это была секретная информация.

– Меня не интересуют детали, – поспешила уточнить Клер. – Просто раньше я наивно считала, что групповой секс – большая редкость, какое-то ужасное извращение. А оказывается, самые обыкновенные люди, которых я знаю много лет… Нет, у меня это в голове не укладывается.

Зак усмехнулся.

– Полагаю, что Бессинджер называл это не извращением, а скажем… сексуальными фантазиями.

– Наверное, ты прав. Скажи, а у тебя когда-нибудь бывают сексуальные фантазии? То есть, разумеется, не такие, как у Макса, а просто… Ну, ты понимаешь, что я имею в виду.

Зак устремил взгляд на дрожащее пламя свечи, отражающееся в зеркале. Естественно, они у него были, но поделиться своими сокровенными желаниями с Клер? Не мог же он признаться ей в том, что сейчас, например, хочет, чтобы она была ведущей в любовной игре. Заку почему-то казалось, что он распишется в своей слабости, если скажет об этом.

– У каждого, наверное, есть такие фантазии. Разве у тебя их нет? Вот скажи, чего бы тебе сейчас хотелось?

Зак был уверен, что она не станет отвечать на этот вопрос и ему, как обычно, придется вытягивать из нее слова, но он ошибся. Клер, не задумываясь, произнесла:

– Я хочу заняться с тобой любовью! – Она подняла голову и ткнула пальцем ему в грудь. – Только сегодня ты должен мне проиграть. Вчера тебе удалось взять надо мной верх, но теперь моя очередь быть победительницей. Вот увидишь, я подарю тебе удивительную ночь!