У Меган было такое настроение, что она не забыла задать себе вопрос: «А правда ли все то, чем отговорился Девлин?» Дела? О, это слово всегда произносилось в качестве извинения за то, что им в очередной раз приходилось расставаться. А тихое поведение Девлина и его молчаливость, подмеченные женой вчера на пути домой со свадьбы, сохранились до конца дня, Если прибавить еще то, что муж не пришел к ней в спальню прошлой ночью… Может быть, после того, как он увидел счастье Тифани и Тайлера, полусупружеская жизнь с Меган показалась ему недостаточной.


День, на который был назначен бал, начался с того, что на округу налетел сильный холодный ветер. По счастью, он улегся еще до того, как стали прибывать приглашенные. В тот же день Меган искала повода для того, чтобы сделать свое заявление. Она проговаривала его про себя, но никак не могла решить одну вещь: признаться Девлину во всем до или после бала? Одновременно она была готова к тому, чтобы испортить всем этот день… Если он вдруг неожиданно объявится. До сих пор этого не произошло. Люсинда уже начала волноваться.

Большую часть дня Меган провела в своих комнатах. Там-то ее и нашла после полудня Тифани. Новобрачная вся прямо так и светилась отличным настроением.

— Тайлер помчался сразу же к лошадям на конюшни. Он твердо решил купить одну из местных чистопородных скаковых, но боится, что другие, воспользовавшись приглашением, опередят его в этом деле и все герцогское поголовье будет продано до конца дня. Он так думает обо всех без исключения приглашенных. Кстати, ходит слушок, будто бы сама королева намеревается появиться. Ты не поверишь, что сейчас творится на всем пути! А в гостиницах! Если бы у Тайлера не было здесь знакомых, мы приехали бы к середине ночи. Но мы бы все равно приехали, потому что я не собиралась спать в экипаже.

Пока Тифани отдыхала после своего стремительного монолога, Меган успела ответить:

— Тебе следовало приехать еще вчера. Чтобы избежать давки-толкотни, как говаривает мой отец. Ты прекрасно знаешь, что для того, чтобы приехать сюда, тебе вовсе не нужно ждать пригласительной открытки. Приезжай когда хочешь и на сколько хочешь. Я всегда тебе рада.

— С твоим-то списком гостей… Мы с Тайлером даже испугались, что в Шерринг Кросс комнат на всех не хватит. Если честно, Мег, то я сомневаюсь, что сегодня в Лондоне остался хоть один приличный человек.

Меган рассмеялась.

— Уж от тебя-то я никак не ожидала сомнений относительно достаточности комнат в этом доме! Кстати, не волнуйся. Прежде чем уехать в Лондон, я приготовила одну комнату исключительно для твоего пользования. Тебе ее уже показали?

— Ты имеешь в виду тот крохотный склеп внизу? Да, я была там. Служанка сейчас развешивает там мое бальное платье. Кстати, а где твое? Мне не терпится увидеть, что же ты решила надеть по случаю такого большого праздника?

Меган прошла в свой будуар, где лежало ее бальное платье. Оно было великолепно, но Меган не могла пробудить в себе обычного по такому случаю восторга: она не привыкла к экстравагантности, которая требовалась именно для этого бала. Старая герцогиня, догадываясь о чувствах Меган по отношению к платью, волновалась. Глазам Тифани открылся изумительный наряд: роскошное и вместе с тем элегантное платье из шелка цвета сапфира и слоновой кости; лиф расшит жемчугом, жемчужные нити и на шлейфе платья; небольшой венок из белых роз приколот сбоку к собранной в оборки юбке.

— О, Боже! Похоже, ты будешь выглядеть в нем как принцесса! — воскликнула Тифани.

— Нет, всего лишь как герцогиня.

Тифани удивленно взглянула на подругу: ее слова прозвучали довольно удрученно. Впрочем, она тут же догадалась о причине.

— Ты все еще не решилась рассказать Девлину, да?

— Сегодня расскажу.

— И ты мучаешься этим весь день, — уверенно заключила Тифани и снова оказалась права.

Меган слабо улыбнулась.

— Мучаюсь.

— Тогда отложи разговор до другого дня! У тебя и так сейчас много хлопот, чтобы терзаться еще и этим…

— Что вы тут собираетесь откладывать? — спросила, появляясь в будуаре, Люсинда.

Меган сделала попытку уйти от ответа и сама спросила:

— Девлин уже приехал?

— Только что. И уже успел мне надоесть. Стоило мне забыть одну вещь, так он… А, ладно! Надо было ему все-таки отослать список приглашенных на бал.

— Зачем? Или вы пригласили кого-нибудь, кто ему не нравится?

— Это было неизбежно, но дело не в этом. Дело все в том, что эту ночь он провел в конюшне.

— Ты шутишь! — не веря своим ушам, проговорила Меган.

— А я говорю, в конюшне, — вздохнула старая герцогиня. — Сначала он попытал счастья в трех гостиницах, но ни в одной из них не нашлось свободной комнатки. А час, по его разумению, был слишком поздний, чтобы навязываться на ночлег к знакомым. Если бы он выехал из Лондона всего на часок раньше — проблемы бы не было. Хотя, с другой стороны, как сказать… Он просто не ожидал такого наплыва, хотя я никак не могу понять, почему он этого не ожидал. Последний бал мы проводили, насколько мне помнится, лет десять назад, но он все равно отлично знал, что балы в Сент-Джеймсе всегда отличались грандиозностью и размахом! Особенно, когда мы сами этим занимаемся.

Меган вспомнила, что и она до сих пор не видела списка гостей. Поэтому спросила:

— А сколько народу мы пригласили?

— Около шестисот человек. Думаю, никто не откажется. Нужно учитывать еще несколько тех, кого я забыла внести в список и кто своим появлением сделает мне упрек в том, что я о них забыла.

Наступила продолжительная тишина. Названная цифра оглушила. Наконец Тифани произнесла:

— Хорошо еще, что в Шерринг Кросс две смежные бальные залы.

— Я изумлена, — страшным шепотом отозвалась Меган. — Я и представить себе не могла, что когда-нибудь потребуется вторая зала…

Герцогиня сделала вид, что не заметила того изумления, причиной которому были ее слова. Она любила устраивать сюрпризы. Именно поэтому старуха не указала в пригласительных открытках повод бала. Даже самым своим близким подругам она не рассказала о женитьбе Девлина. Знала об этом только ее сестра Маргарет, но герцогине удалось заставить ее не распускать слухи, что было довольно трудно проделать с такой говорушкой.

— Да, и еще чуть было не забыла, — сказала Люсинда, передавая Меган ларец с драгоценностями. — Девлину пришлось напомнить мне открыть этот фамильный склеп. Хотя я не понимаю, почему он решил, что к твоему платью больше всего подойдут рубины.

Меган прекрасно понимала. Она засмеялась при мысли о том, что ей придется красоваться в розовом. У Люсинды еще была целая куча вопросов к Меган. Она хотела бы расспросить ее и об этом смехе, но, переборов себя, лишь предложила:

— Дорогая моя, тебе, наверное, хочется вздремнуть.

С этими словами старая герцогиня повернулась, чтобы уйти.

Но Меган пока еще была лишь на полпути к нервной истерике и не теряла над собой контроль, поэтому она крикнула вслед бабушке:

— Неужели правда, что будет королева?

— Конечно, — донесся до нее ответ из коридора.

— Конечно! — простонала Меган.

Глава 43

— Господи, бабушка! Либо ты наконец сделаешь заявление, либо ты станешь свидетельницей того, как герцог Ротстон учинит неприличный скандал!

Люсинда с подозрением покосилась на внука, потом поискала взглядом Меган. Та стояла на другом конце залы и ее едва было видно — настолько плотно она была окружена молодыми людьми.

— Ох, Дев, ну что ты говоришь, — с упреком вздохнула она. — Бал только начался. А для того, чтобы увести ее из той толпы, вовсе не требуется учинять скандала, достаточно пригласить ее на танец. Это допустимо, понимаешь?

— Нет уж, вряд ли приглашения на танец будет достаточно, — сурово промычал Девлин, однако решительно направился в сторону Меган.

Глядя ему вслед, старая герцогиня качала головой. Она не знала, что Девлин решился сделать заявление самостоятельно. И она услышала его. Она не могла не слышать его, как и большинство гостей, так как герцог сознательно сказал свои слова во весь голос:

— Прошу прощения, джентльмены, но я хотел бы потанцевать со своей женой.

А те, кто не слышал этих слов, в течение минуты все узнали от своих соседей. Герцогиня тяжко вздохнула. Еще минуту назад она была чуть ли не единственной посвященной в этот радостный секрет. Но в следующий момент она улыбнулась самой себе. Да, ее сюрприз провалился, но все равно лучше и получиться не могло. Что же касается Девлина, то мальчик определенно весь позеленел от безумной ревности, и только слепой не смог бы этого увидеть.

Исключением среди присутствующих была одна Меган. Она расценила вмешательство Девлина (да еще в такой форме) грубостью, но не догадалась, что она была продиктована ревностью. Девушка настолько привыкла к восхищению и вниманию со стороны мужчин, что не заметила ничего необычного в том, что, едва она спустилась в залу из своих комнат, как ее окружили молодые люди. Просто на балу присутствовало много мужчин, значит, много и тех, кто хотел бы увидеть ее, познакомиться с ней. А что тут такого?..

Даже то, что Девлин употребил слово «жена», не натолкнуло ее на мысль о его ревности. Она называла себя Меган Сент-Джеймс, но не ее вина была в том, что ее рассматривали скорее как родственницу Сент-Джеймса, а не как жену. Она даже ничего не знала о таких разговорах среди людей.

Нет, Девлин был груб, и Меган собиралась выяснить у него причину этой грубости. Заиграли вальс. Она холодно сказала:

— Если ты все еще расстроен из-за ночи в конюшне, то я благодарна тебе за старательные потуги переложить свое скверное настроение на меня.

— Не стоит благодарности.

Меган прищурилась. Эта реплика была совершенно в стиле се старого доброго Девлина. Она улыбнулась (сама того не замечая) и спросила: