— Ну, вроде того, — у Нины больше не было сил сочинять, — надоел он мне, скучный, нудный. — Она все же решила приукрасить действительность.

— Ну и правильно, странный он был какой-то. Ты там себе миллионера найди, ты же девушка красивая. Сама разбогатеешь и нас не забудешь.

«Ну вот, дожила, — усмехнулась про себя Нина, — родная мать толкает на путь разврата!»

Вслух же она миролюбиво согласилась:

— Ладно мам, буду искать.

Настал день общего сбора девушек-танцовщиц в офисе. Нина шла туда не без волнения. Ее беспокоило, как она будет выглядеть на общем фоне. Она, будучи хорошей актрисой, попыталась вжиться в образ девушки на подтанцовках.

«Значит так, — рассуждала Нина, — она, то есть я, должна быть вульгарно накрашенной, с огромным количеством лака на волосах, броско одетой и курить длинные сигареты «More». Да, забыла про духи, запах которых может сразить любого наповал».

Нина постаралась одеться должным образом. Самое интересное, что она почти не ошиблась. Все девушки выглядели именно так, как она себе их представляла. Некоторые, правда, попытались выглядеть стильно. Одна долговязая и коротко стриженная девица не без гордости демонстрировала свои тощие ноги, обутые в ярко-желтые ботинки «Доктор Мартинс». Пиджак другой был весь усыпан металлическими пуговицами, а ногти блестели лаковой чернотой.

Всех завели в комнату, и девушки чинно, как школьницы перед экзаменом, расселись на стульях вдоль стен. Воцарилось неловкое молчание. Кто-то закурил, остальные тоже достали сигареты, и вскоре комнату заволокло серебристым дымом. Ради смеха Нина взялась подсчитать, сколько же девиц курит «More»? Оказалось, семь из десяти, еще две, включая Нину, — «Салем», только одна блондинка, с длинными мелко завитыми волосами, не курила.

— Ну, девочки, чего скисли? — разорвал тишину бодрый голос Григория. — Давайте знакомиться. Нам же жить вместе, мы должны стать одной большой семьей.

— А ты наш папа, что ли? — буркнула себе под нос рыжая девушка с пышной прической и с неуместными зимой темными очками на носу.

Григорий сделал вид, что ничего не расслышал, и продолжал тормошить девушек.

— Ну, так не годится. Сидим как на похоронах. А вам надо радоваться, отправляемся в увлекательное путешествие, к тому же с возможностью неплохо заработать. Давайте сейчас каждая из вас себя назовет и коротенько о себе расскажет. Вот начнем прямо с вас, — он указал на ботинки «Доктор Мартинс», — а дальше пойдем по порядку. Ну, просим.

«Да он, наверно, массовик-затейник», — подумала Нина, ее все это начинало забавлять.

— Ну, меня зовут Наташа, — промямлила долговязая девица, — мне двадцать два года, живу в Москве. Занималась в балетной студии, потом в ансамбле танцевала, ну, вот, теперь пришла сюда.

«Убогая личность, — вынесла ей безжалостный приговор Нина. — Остальных можно уже не слушать».

Она демонстративно уставилась в покрытый искусственным ворсом пол, выражение ее лица означало: «Не трогайте меня, я заранее знаю все, что вы можете сказать, я выше ваших проблем».

Нина понимала, что не стоит демонстрировать такое явное пренебрежение к своим будущим коллегам, потом это ей выйдет боком, когда они начнут жить и работать вместе, но ничего не могла с собой поделать. С ней так уже случалось: когда она оказывалась в шумных и не слишком интересных для нее компаниях, она как бы отключалась, переставала воспринимать окружающее. Вот и сейчас голоса рассказывающих о себе девушек доносились до нее лишь в виде шума. Правда, иногда до Нины доходили обрывки слов или даже фраз.

Ее внимание привлек низкий женский голос с нетипичной для этого места интонацией иронии. Нина стряхнула с себя оцепенение и внимательней вгляделась в говорившую.

Это была невысокая худенькая девушка примерно ее лет, с небрежно причесанными черными волосами и выражением насмешки на смуглом лице. Разрез ее глаз, форма носа и губ — все говорило о ее восточном происхождении.

— Да я вообще не ставлю своей целью заработать кучу денег, как все тут. И звездой шоу-бизнеса становиться не собираюсь. Просто я люблю путешествовать, вот и пустилась в эту авантюру, — говорила она, — хочу мир посмотреть.

— И себя показать, — вставил Григорий.

— Это меня мало волнует! — оборвала его девушка. — Если я кому-то интересна, пусть смотрят! — И она с вызовом оглядела окружающих.

«По крайней мере, есть хоть один нормальный человек, будет с кем пообщаться», — обрадовалась Нина.

Ей понравилась эта девушка, ее манера говорить насмешливо и с вызовом. Нине захотелось познакомиться с ней поближе.

«Вот кому, наверно, легко живется, — подумала Нина не без зависти, — такие, как она, в любой ситуации найдут выход, не то что я!»

Тут до нее дошла очередь представиться. Нина пробормотала что-то о работе в театре, о любви к танцу. К ее немалому удивлению, слова ее произвели впечатление на присутствующих.

«Да я тут одна с профессиональной подготовкой! — неожиданно поняла Нина. — Это делает мне честь и дает определенные преимущества, вот только понять бы какие?»

Представление закончилось. Теперь Григорий решил дать девушкам возможность познакомиться друг с другом, пообщаться лично, в непринужденной обстановке. Все довольно быстро разбились на группки. А Нина, не дожидаясь, пока ее возьмет в оборот какая-нибудь болтливая красотка, решительно направилась к той девушке, которая произвела на нее впечатление своей независимостью.

— Привет! Мне понравилось твое вступительное слово! — Нина решила, что прямота здесь не помешает.

— Спасибо. Надо сказать, я его совсем не готовила, это был экспромт.

— Тем не менее он удался. Меня зовут Нина, а тебя?

— А меня Алла.

Девушки оглядели друг друга и прониклись взаимной симпатией.

Алла, в отличие от Нины, даже не пыталась загримироваться под среднестатистическую танцовщицу. На ее смуглом лице с нежной кожей не видно было и следов косметики. Одета она была с вызывающей небрежностью, в потертые джинсы и широкую вышитую рубаху в восточном стиле. Ее шею и тонкие запястья украшало множество позванивающих в такт движениям бус, браслетов, колечек. Колокольчики болтались даже на кольцах, унизывающих ее тонкие длинные пальцы.

— Ты сама откуда? — поинтересовалась Нина. Что-то в певучих интонациях Аллы выдавало в ней приезжую.

— Вообще-то я из Средней Азии, из Казахстана.

— Ты казашка? — удивилась Нина.

— Да нет. У меня дед из сосланных одесских греков, в ссылке он женился на такой же депортированной чеченке. Это мои бабушка с дедом по отцу. Мама у меня русская. А я вообще не поймешь кто, хотя по паспорту тоже русская. Но я из Казахстана давно уехала, сразу после школы. С тех пор скитаюсь по стране. То я училась, то работала, то просто по знакомым жила. Я уже была за границей. В Чехии нянькой работала, а теперь вот в Израиль поеду. Все-таки это экзотика, должно быть интересно!

«Как у нее все легко получается!» — позавидовала Нина.

— А в Москве где ты живешь?

«Может быть, пригласить ее к себе пожить до отъезда, веселее будет», — мелькнула у Нины мысль.

— У приятеля, в смысле, у любовника. Он меня до отъезда приютил.

— А тебе не жалко с ним на полгода расставаться? — спросила Нина, вспомнив Андрея.

— Да ну, мы через полгода друг друга забудем, наверное. За это время ведь что угодно может случиться. Я вообще планов теперь не строю, жизнь отучила, — неожиданно серьезно добавила Алла, и Нина поняла, что за ее кажущейся легкостью скрывается определенная, выстраданная жизненная философия.

— Девушки! Внимание! — захлопал в ладоши Григорий. — Теперь, когда мы все познакомились, я хочу сделать последнее объявление. Пожалуйста, не удивляйтесь, но ваши паспорта с визами и билеты туда и обратно я оставляю у себя. Спокойно, спокойно! — попытался он унять гул недовольных голосов. — Сейчас я вам все объясню. Мы едем группой, в аэропорту, в гостинице, всюду я буду представлять ваши интересы, решать ваши проблемы. Поэтому гораздо удобней, чтобы все документы находились у меня. И, конечно же, если кто-то захочет получить паспорт на руки, никаких препятствий не будет. Все понятно? Отлично! Итак, встречаемся в понедельник здесь же в восемь утра. Нас будет ждать автобус, мы все вместе поедем в аэропорт. Прошу не опаздывать. Да, к сожалению, места в автобусе ограничены, поэтому провожающих мы взять не сможем. Если кому-то все же не терпится помахать вам ручкой на прощание, пусть приезжает в Шереметьево-2. Рейс 325 Москва — Тель-Авив, вылет в 11.30.


6

Возбужденно переговариваясь, девушки расходились. Всех насторожило то, как Григорий обошелся с их документами.

— Да ладно вам! — убеждала собеседниц довольно упитанная для танцовщицы блондинка в шубке из искусственного меха. — Он же все нормально объяснил. Так действительно удобней, когда все документы в одних руках.

— В конце концов, — добавляла другая, — мы же цивилизованные люди, надо будет, отдаст паспорта как миленький.

Нину все это не особенно беспокоило. Ее мучил вопрос, позвонить Андрею или нет. Она вспомнила, как он разговаривал с ней в новогоднюю ночь и решила: «Нет, звонить не буду. Ему просто доставляет удовольствие отталкивать меня».

Потом она представила расстояние и время, которое будет их разделять, и подумала: «Нет, так нельзя. Надо ему позвонить. Даже если мы расстаемся навсегда, тем более это надо сделать по-человечески».

Она в лицах представила себе их последний разговор:

«— Прости меня! — скажет она ему. — Мне очень жаль, что все так вышло, я действительно тебя любила. Я уже никого не смогу полюбить так сильно, как тебя!

— И ты меня прости! — ответит он. — Прости, что я не смог быть для тебя тем, кого ты надеялась во мне найти.