– Но ведь только женщины скрывают свои чувства, правда? – спросила Алиса. – Женщина не может сказать мужчине, что любит его, а мужчина может сказать ей об этом.

– Такова традиция, – согласился ее отец. – Но представь, что бедняга застенчив и не умеет красиво говорить или же считает, что может скомпрометировать женщину и поэтому должен вести себя с ней очень осторожно.

Но юной девушке, которая только что пережила свой первый успех в высшем обществе, было не до тонкостей. Помолчав немного, она спросила Рону:

– Мисс Джонсон, вы что-нибудь поняли?

– Да, – ответила Рона. – Мы все хотим любви. Каждый из нас мечтает о ней, и тот, кто терпелив, непременно обретет ее. Поверьте, любовь наиболее ценное из всего, что есть в этом мире.

– Надеюсь, что я очень скоро влюблюсь, – обронила Алиса.

– Глупышка, – улыбнулась Рона. – В вашем возрасте вы можете позволить себе насладиться успехом. И не забудьте, официально вы еще не дебютантка. В Англии вы будете представлены при дворе. Затем состоится выходной бал, а потом вас ждет целый год, а то и больше, вечерних раутов и балов. Это здорово, не спешите лишать себя веселья.

Как только слово «веселье» слетело с уст Роны, она пожалела, что произнесла его. Быть может, ей повезло и никто не обратил на него внимания? Нет. Она подняла глаза и увидела, что граф Лансинг с интересом смотрит на нее.

* * *

В тот вечер обед прошел в благодушной, непринужденной обстановке. Все до сих пор находились под впечатлением от вчерашнего бала, и теперь, когда мужчины вернулись домой, разговор снова зашел о нем.

Месье Тьери доказывал, что успех Алисы является поводом для того, чтобы гости задержались у него подольше. Она должна была провести в Париже еще хотя бы месяц. Супруга разделяла его точку зрения.

Граф согласился погостить еще неделю, но не дольше.

– Так, чего доброго, когда мы вернемся, наша собака нас не узнает и не пустит в дом, – пошутил он.

Все рассмеялись. А потом случилось нечто неожиданное.

Когда смех стих, они услышали шум, доносившийся из передней. Кто-то что-то говорил негодующим тоном, но громче всех звучал голос, показавшийся Роне знакомым. Вдруг кровь застыла у нее в жилах. Нет, это невозможно!

– Дорогая Рона, что случилось? – спросил ее граф Лансинг. – Вы побледнели.

– Ничего… Ничего, – запинаясь, пробормотала она.

– Должно быть, произошло что-то серьезное, раз вам вдруг стало не по себе. – Он ласково накрыл ее руку ладонью. – Прошу вас, скажите, что с вами? Быть может, я смогу вам помочь…

Шум в передней становился все громче. Сомнений не осталось – это действительно был голос ее отца.

– Как он мог меня найти? – пробормотала Рона. – Какой ужас! Я не вынесу этого.

Рука графа Лансинга напряглась.

– Скажите, что я могу сделать? – тихо произнес он.

– Вы ничего не сможете сделать. Никто меня не спасет.

– Дорогая моя девочка, не спасет от чего? Скажите, я сделаю все.

Месье Тьери встал и устремил взгляд на дверь. Граф тоже встал и посмотрел в том же направлении.

Мысли Роны завертелись в безумном вихре. В считаные секунды решится ее судьба, а у нее в голове – туман.

Она не удержалась и посмотрела на Питера. Он один раньше слышал голос ее отца и мог понять, что происходит. Он уже приходил ей на помощь, и она этого не забыла.

Но что он сделает сейчас?

Захочет ли человек, который, вопреки произнесенным накануне вечером словам, кажется, по-прежнему готов был целовать ноги графини Ростовой, помочь Роне в этом отчаянном положении?

Рона даже отчасти надеялась, что Питер окажется настолько занят графиней, что на нее и вовсе не обратит внимания, но он смотрел на нее с другого конца стола с каким-то странным выражением, понять которое Рона не смогла.

Питера, казалось, охватил ужас – его лицо побледнело, глаза выкатились. Но потом его лик изменился, сделался то ли беспомощным, то ли смиренным.

В следующий миг дверь с грохотом распахнулась и в столовую стремительно вошел Джеймс Траффорд.

Пылающими от гнева глазами он обвел комнату. Взгляд его остановился на Роне.

– Так вот ты где! – процедил он.

– Папа…

Не обращая внимания на ее крик, он заговорил грубым голосом:

– Кто хозяин этого дома?

Месье Тьери вышел вперед.

– Меня зовут Арман Тьери, и это мой дом. А вы?..

– Джеймс Траффорд. Прошу меня извинить за то, что помешал вашей трапезе, но я пришел, чтобы забрать свою дочь и отвезти ее обратно в Англию. Мне только вчера вечером сообщили, где она живет в Париже, иначе я бы уже давно был здесь.

Рона судорожно вздохнула и окаменела.

Месье Тьери поклонился и обратился к незваному гостю с подчеркнутой вежливостью.

– Добро пожаловать в мой дом, мистер Траффорд. – Он протянул ему руку.

Мистер Траффорд не пожал французу руки, а вместо этого прошел вдоль стола и оказался рядом с Роной.

– Я потратил много времени, чтобы найти тебя. Теперь ступай наверх собирать вещи. Я отвезу тебя обратно в Англию.

Секунду Рона могла лишь молча смотреть на него. Потом, собрав все свое мужество, медленно произнесла:

– Прошу прощения, но я предпочитаю остаться здесь.

– Ты возвращаешься со мной в Англию, немедленно! – прорычал ее отец. – Ты поступила недостойно, сбежав из дому, и выйдешь замуж за лорда Роберта, как только мы вернемся.

– Я не вернусь домой, папа, – твердо ответила Рона. – Я служу гувернанткой и очень довольна своим местом.

– Вздор! – вскричал отец. – Из тебя такая же гувернантка, как из меня лакей. Ты помолвлена с лордом Робертом и будешь вести себя соответственно. Ты не имеешь права сбегать, заставляя беспокоиться и меня, и его. Марш наверх! Ты слышишь меня?

Наступила тишина. Никто не знал, что делать. Мистер Траффорд говорил по-английски. Собравшиеся за столом гости были людьми образованными и достаточно хорошо знали этот язык, чтобы понять, что происходит.

Граф Лансинг, изумленно взиравший на мистера Траффорда, произнес:

– Мне кажется, сэр, вы, мягко говоря, несколько грубоваты. Ваша дочь поступила ко мне на должность гувернантки, и мне будет жаль ее потерять.

Мистер Траффорд обжег его гневным взглядом и резко произнес:

– Если моя дочь выдает себя за гувернантку, то только для того, чтобы сбежать из дому и от человека, за которого она должна выйти замуж.

Рона вскочила и закричала:

– Нет! Нет! Нет! Не будет этого! Я не выйду за лорда Роберта, что бы вы ни говорили.

– Ты моя дочь и будешь делать то, что я скажу.

– Я не выйду за него! Нет! – продолжала выкрикивать Рона. В глазах появились слезы, а голос задрожал.

Граф подошел к ней и встал рядом.

– Ваша дочь останется здесь, – сказал он.

– Ваше мнение меня не интересует, сэр! – загремел мистер Траффорд. – Вас это не касается.

– Напротив. Меня это дело очень даже касается на том основании, что мисс Рона – моя невеста.

Рона открыла рот от удивления и уставилась на графа, думая, не ослышалась ли.

– Что вы хотите этим сказать? – выпалил мистер Траффорд.

– Я хочу сказать, – ответил граф, – что ваша дочь согласилась стать моей женой.

Воцарилась тишина.

– Моя дочь, сэр, помолвлена с другим человеком.

– Нет, – тихо произнес граф. – Это не так.

– Как вы смеете…

– Это ее решение, а не ваше, и я не позволю вам запугать ее или увезти отсюда против ее воли.

– Вы не позволите?.. Да кто вы такой, чтобы…

– Я жених Роны. Это дает мне право ограждать ее от любых огорчений. В конце концов, у вас нет причин запрещать этот брак.

– Запрещать? Да-да, я запрещаю его, – гневно произнес мистер Траффорд. – У меня другие планы на ее будущее.

– Но это не мои планы! – в отчаянии воскликнула Рона.

Она поняла, что граф Лансинг пошел на этот шаг, чтобы спасти ее, и не ожидал, что она воспримет его слова всерьез. Когда ее отец уйдет, все снова станет как прежде. Нужно только немного подыграть графу.

Рону неприятно кольнула мысль о том, что это не Питер пришел ей на выручку. Он стоял рядом с графиней, боком к Роне, и ей показалось, что он нарочно избегает встречаться с ней взглядом. Внутри у нее кипело, и это придало ей храбрости.

– Послушайте свою дочь, – серьезно сказал граф мистеру Траффорду. – Если она настроена против брака с этим человеком, вы же не станете ее принуждать.

– Рона моя дочь, и я требую от нее послушания. Меня в первую очередь волнуют ее интересы, и я устроил для нее выгодный брак… с титулованным мужчиной.

– С герцогом? – с холодной учтивостью поинтересовался граф Лансинг. – Или, быть может, с маркизом?

Только эти два титула превосходили его собственный.

– Жених моей дочери родственник герцога, – ответил отец Роны довольно сухо.

– Папа! – в отчаянии воскликнула Рона. – Он младший сын и не рассчитывает получить титул, потому что иначе не стал бы иметь дело со мной.

– В таком случае он просто глупец, – улыбнулся ей граф Лансинг. – Сэр, – снова повернулся он к мистеру Траффорду, – мне следовало представиться раньше. Я граф Лансинг, и для меня будет большой честью назвать Рону своей женой. Я знаю, что буду с ней счастлив, и сделаю все, чтобы она тоже была счастлива.

После этих слов гости зааплодировали. Все, кто был за столом, заулыбались, глядя то на графа, то на Рону, то на взбешенного отца.

Реакция мистера Траффорда на это заявление оказалась довольно неожиданной. Казалось бы, он должен был обрадоваться открывшейся возможности еще более удачно пристроить дочь, но брови его по-прежнему были сердито сдвинуты. Рона, хорошо зная отца, догадалась, что сейчас его переполняет одно чувство: злость оттого, что кто-то посмел ему противиться. Он решил, что дочь должна выйти за лорда Роберта, и хотел, чтобы его воля была исполнена, даже если подвернулась новая, более выгодная партия.

– Я обдумаю ваше предложение, – сдержанно произнес он. – Не сомневаюсь, вы стали бы для Роны идеальным мужем, ну а пока она должна пойти со мной.