А смс-ка, что прислал Денис, выглядела немного странно. Алена вгляделась снова.

«Алена Владимировна, сегодня в галерее полный аншлаг!»

Вот иди и гадай, что он имел в виду. Полный аншлаг, полный аншлаг... Вроде ничего плохого? Но если в галерее порядок, значит, одной проблемой меньше, можно немного выдохнуть, так? И она тихонько выдохнула, чувствуя облегчение, и стала смотреть по сторонам.

Теперь справа была промзона, ее-то отличить Алена могла, а с другой стороны тянулся больше километра двухметровый глухой бетонный забор и еще поверху из колючей проволоки егоза.

- Что это дядя Митя? - спросила из любопытства.

Все просто, это кладбище. Вот поразительно, каким огромным показался Алене город мертвых. Она еще подумала, зачем такой высоченный забор и егоза? Ну не сбегут же оттуда покойники. Как представила, смешно стало, прости Господи.

Следующая смс-ка была от Кристины.

«Ты!!! Жучка бесстыжая! Я знаю, что это ты была! К тебе мой муж лазил!»

Кошмар... Алена даже тихонько вскрикнула и зажала рот рукой, невольно оглядываясь на дядю Митю. А стыдно стало, покраснела как рак, завозилась, пряча лицо.

Следом еще одна смс. И тоже от Кристины.

«Если он сейчас поехал к тебе... Ты, бессовестная! Я тебе все патлы выдеру!»

А потом еще и еще.

Дальше Алена уже на экран телефона не смотрела, а только нервно вздрагивала, когда сообщение приходило в очередной раз.

- Эх... Сказал я вам, милая девушка, что телефон надо было выключать, - сочувственно пробормотал дядя Митя.

Алена упрямо нахмурилась. Не станет она выключать. Телефон сейчас был ее совесть и наказание. А наказание нельзя отвергать. И потом, она все ждала, может быть позвонит Влас. Но он почему-то не звонил.

- Ну ничего, теперь немного осталось, - утешил ее водитель.

Они уже выехали за город, с обеих сторон дороги пошли поля, рощи. Красота. Если бы еще не Кристинкины сообщения, в которых она грозилась шкуру с нее содрать, Алена была бы совершенно счастлива.

***

Дядя Митя не солгал, они довольно быстро добрались до дачного поселка, стоявшего в стороне от трассы. Туда шла проселочная дорога, примерно километра два, во всяком случае, столько было написано на указателе. Но пока добирались, трясясь по ямам и колдобинам, Алене показалось, что прошел час.

Но зато сообщений она получила еще десяток. И все от... не надо было даже на экран смотреть, чтобы догадаться. Потому смотреть лучше было по сторонам.

Оценить местную красоту Алена смогла уже выйдя из машины, правда, после того проселка ее с непривычки слегка штормило и покачивало. Все-таки одно дело за рулем, другое пассажиром. А дача...

Вот дача у этого дяди Мити была очень приличная. Небольшой, но ухоженный на вид деревянный домик, аккуратный и чистенький, сосны вокруг, красивый кустарник. Прямо как с обложки какого-нибудь скандинавского журнала. И высокий основательный забор. Антивандальный, подумала она про себя, стараясь не обращать внимания на блюмкание очередной смс.

Мужчина тем временем отпер дом и проговорил:

- Алена, вы заходите, располагайтесь. А я сейчас.

Пока она заходила, смотрела, что там в доме внутри (внутри, кстати, все было так же ухожено как и снаружи, уютно, красиво, ей понравилось), мужчина успел перетаскать в дом ее вещи, а также два огромных пакета с провизией и забил до отказа холодильник.

Снова пробормотал:

- Я сейчас, - и исчез.

Оказалось, отопление и горячую воду включал. Потом вернулся, стал рассказывать ей, про интеренет, телевидение. Где у него Роутер Wi-Fi. Она только успевала кивать, понимая, что все равно зараз ничего не осмыслит.

Все это было так необычно, непривычно, странно как...

Другой мир. И она в нем застряла.

Мужчина все рассказывал, показывал, Алена силилась улыбаться. Единственное, чего ей сейчас хотелось знать, это где Влас и почему не звонит.

И вдруг он осекся и замолчал.

А с улицы донесся звук мотора.


Что было дальше - 4



Мужчина неуловимо подобрался, движения замедлились. Как в стоп-кадре. Теперь это был уже не тот доброжелательный заботливый дядечка, все это время старавшийся щадить расшатанную Аленину психику. Это был самый настоящий волк. Сосредоточенный и собранный опытный седой волк, готовый обороняться и нападать.

- Дядя Митя, что это... - одними губами прошептала Алена.

Опять тревожность взвилась, заливая ее холодом с головы до пят. Замерла, не зная, что и думать.

Мужчина вскинул руку, приказывая молчать, и ей словно рот заклеило. А сам бесшумно двинулся к входным дверям. Перед тем как выйти, жестом показал Алена, чтобы оставалась на месте. Все это без единого звука. Алена кивнула, что поняла, и только после этого тот с едва слышным щелчком отворил дверь и выскользнул наружу.

Ох... Чего стоила ей эти минуты ожидания...

Она же молилась мысленно, но так и не смогла облечь ни одной мысли в слова, только неясный, жаркий, отчаянный комок чувств, горящий где-то в груди.

Наконец с негромким стальным лязгом стали отъезжать ворота, и во двор въехал автомобиль. Напряжение в тот момент достигло предела. Непонятно, надо бояться, или...?

Алена не чувствовала своего тела, казалось все обратилось в слух, а сердце чуть не лопается от надежды и не решается поверить. Вслушивалась, пытаясь уловить...

Даже не слова, смысл фраз, голос, интонации. В первый момент, как кипятком ошпарило радостью - ОН! Влас.

Еще сама не поняла толком, а уже, не чуя ног, бежала на крыльцо. Он как раз поднимался, пронеслась эти насколько ступеней и влетела с разбегу в его объятия. Все. Все! Вместе.

Теперь ничего не страшно.

Когда ОН держит ее в руках, прижимая к груди - ничего не страшно.

Можно не заметить, что почти сразу следом завелась другая машина, та, что привезла ее сюда. Потому что шум в ушах, наверное, это просто радость бушует, не помещается. И только краешек сознания фиксирует, что этот человек, который оберегал ее сегодня с утра, улыбается ей глазами, и моргает, словно говорит: «Все хорошо, девочка».

Улыбнуться ему в ответ и зажмуриться, чтобы не расплакаться от переполнявшей ее благодарности. А слов... Их просто нет.

Но они мужчины, у мужчин всегда есть слова.

- Влас, там на неделю вам всего хватит. А я поехал, если что, звони.

- Спасибо, дядя Митя! - крикнул Влас, разворачиваясь с ней на руках вслед отъезжающему автомобилю.

«Ты иди в дом, ворота закрою сам».

А это уже слышится отголоском, потому что нельзя унять стук сердца, нельзя остановиться, мир вокруг несется бешеным цветным вихрем, а они в центре этого яркого смерча.

***

Он так и вошел в дом с ней на руках и только оказавшись внутри и заперев дверь, осторожно спустил на пол, позволив ей соскользнуть вдоль его тела. Так горячо, просто соприкосновение само по себе ласка.

- Все? - выдохнула Алена, ища его взгляд.

- Все, - кивнул мужчина, перехватывая ее за талию и вдавливая в себя.

Стальная сила в этом движении, но и невероятная нежность, от которой Алене казалось, что она становится мягче расплавленного воска в его руках.

- Все, Алененок, - повторил он, качая головой. - Даже если захочешь удрать, я тебя уже не выпущу.

А в серых с черным ободком глазах тлеющие угольки. И эта хищная улыбка на губах. Заставляет ее чувствовать себя беспомощной добычей... Играет. Дразнит?

Совсем как тогда, в их самый первый раз.

А ее это будоражит шальным весельем, предвкушение бурлит в крови пузырьками шампанского от его горящего взгляда.

- Ах так?

Сыграть в эту игру снова, высвободиться из его рук. Они разомкнутся, чтобы тут же обвиться вокруг нее, мягко забирая в кольцо, оберегая от собственной силы, от всего на свете оберегая. Смеясь выскользнуть, чтобы опять оказаться в его объятиях снова. Он же волк, охотник.

Играть, пока он не загонит добычу туда, куда хотел, и не замрет, жарко вглядываясь в ее глаза, ловя дыхание.

Всегда Алену ЭТО в нем поражало. Перехлестывающая через край сила, когда он буквально окружал ее собой, и при этом сдерживался, передавал ей власть, выбор и право решать. Безмолвно испрашивал разрешения, каждый раз как в первый раз, признавая ее своей женщиной, госпожой. Хозяйкой.

Кристина называла его каменный? Для нее Влас был стальной, но эта сталь нежнее шелка, мягче, горячей огня, что не обжигает, а плавит. В одно целое их плавит.

Она обняла его за шею первая. Первая потянулась к губам.

А потом руки найдут все сами, дыхание будет сбиваться. Обожжет шею рваным выдохом:

- Алененок мой... Потерпи, сейчас...

И снова терзать лаской ее и себя, держать на грани, стоны ее пить. Удерживая ритм, поглаживая собой, изнутри, снаружи, всюду. Прикусывая по-волчьи и тут же зализывая, распаляя до сумасшествия. Пока у нее от острого наслаждения не сорвется голос и не закатятся глаза. Пока не переполнится и не разлетится взрывом безбрежная чаша блаженства. И не осядет на них невесомыми искрами счастье.

- Ну здравствуй...

- Ну здравствуй.

***

Потом уже, по традиции отмокали в ванне, и то не сразу, конечно.

Они разговорились, сидя в горячей воде. Конечно, Алена понимала, что Влас ей всего не рассказывал. Он вообще о том, что произошло в галерее обмолвился в двух словах. Зато довольно красочно описывал, как кружил по городу, хвост сбивал.