— Странно, никогда не наблюдала за собой проблем с мотором.

— Так это заболевание зачастую протекает бессимптомно и только когда переходит в запущенную форму, мы и наблюдаем подобную картину. Но теперь можете не переживать, вам установили кардиостимулятор. Он будет стимулировать миокард при необходимости.

— Надо же…

Агнешка лежала в полной растерянности. Только вчера она вернулась домой в своем обычном состоянии, а сейчас уже в реанимации, да еще и с каким-то посторонним агрегатом у сердца. Все-таки жизнь непредсказуема. Никогда не знаешь, где получишь кирпичом по голове, то ли на улице, то ли в своем же доме.

На следующие сутки ее перевели в обычную палату, а там уже поджидали родственнички. Честно говоря, Агнешка последнее время стремилась к уединению, не интересовали ни совместные ужины, ни праздничные обеды. Она коренным образом пересмотрела свое отношение к близким после смерти Агаты. Эгоизм родных людей перерос все границы, так что более полька не считала себя одной из них. В итоге, хаотичное топтание у порога палаты ее лишь раздражало и угнетало, однако состояние усугубилось еще сильнее, когда в двери вошел Веслав. Он подобно рыцарю проплыл мимо кровати и уселся на стул:

— Как ты? — спросил рыцарь, разве что без коня.

— Нормально. Жить буду. И да, спасибо.

— Не будь букой, зайчонок.

— Надеюсь, я теперь тебе жизнью не обязана?

— Что ты. Только если свадьбу задолжала.

Агнешка постаралась вести себя благоразумно, все же Веслав не остался в стороне, а пришел на помощь. Но всей душой она хотела бежать от него, бежать как можно быстрее и дальше.

К вечеру спаситель ушел, все ушли. Наконец-то можно было расслабиться. Она медленно встала с кровати и так же медленно прошлась по палате, остановившись у окна. За стеклом сейчас прохладно и свежо. Эх, прогуляться бы по вечерним улицам, подышать. Полька всего двое суток находилась в больнице, но уже чувствовала себя грызуном в белой коробке, который мыкается из угла в угол, а выхода найти не может, потому что его нет.

Затем Агнешка вспомнила о билетах на самолет. И в голову стукнуло, а зачем отказываться от полета? Раз сердце вне опасности, ходить она может, то и навестить румынского нотариуса в силах.

На следующий день полька подписала все необходимые документы, проигнорировав слова доктора, настоятельно советующего ей не рисковать, а провести время дома или где-нибудь загородом, чтобы восстановить силы и привыкнуть к стимулятору.

Она в тайне приехала домой, собрала вещи и сразу же отправилась в аэропорт.

Пока ехала, то ощущала нечто неприятное. Шов ныл, как ныла и голова, так что пришлось выпить пару таблеток обезболивающего.

— Все будет хорошо, — шептала Агнешка себе под нос. — Я справлюсь. Только бы агрегат не подвел.

И вот, такси высадило ее у здания аэропорта. Полька тихо побрела в сторону поста паспортного контроля. Сотрудница открыла страницу с фото и как-то удивленно посмотрела на хозяйку документа. Перед ней стояла бледная осунувшаяся девушка с синими кругами под глазами. А всего-то прошло пару дней!

Далее Агнешка поднялась на борт, села у иллюминатора. К слову сказать, сосед по полету уступил место бедняжке со столь болезненным видом, отчего полька разозлилась, но решила смолчать, все-таки место ей досталось хорошее.

Теперь надо было как-то вытерпеть семь часов в воздухе, а потом она сможет навестить дом Агаты, сможет погулять по небольшому садику и вдохнуть ароматы, которые испускает ее любимая сирень. Та уже должна быть в цвету…

Глава 16

Тяжело ли возвращаться туда, откуда бежал, растеряв все надежды? Примет ли прошлое радушно беглеца или тяжелым бременем ляжет на плечи? Задавая подобные вопросы зачастую не находим ответа, ибо не знаем. Но так хочется прийти, окинуть взором до боли родные места и ощутить себя как раньше — беззаботно. Хочется дотронуться до любимых вещей, вдохнуть их аромат и просто раствориться на пару минут в нежности воспоминаний.

Самолет приземлился в аэропорту Бухареста. Агнешка сошла по трапу и сделала глубокий вдох. Удивительно, как порою приятно оказаться там, где не так давно причинили боль, но в то же время подарили нечто необыкновенное.

Она шла в направлении стоянки, глаза смотрели на людей, на машины; уши ловили уличные звуки, подсознательно полька искала знакомый голос или знакомое лицо. Но мимо проходили или пробегали обычные люди, их образ исчезал из памяти мгновенно,

П Я yj yj yj yj

как и в жизни. Мы можем сто раз проити по одной и той же улице, встречая каждый день одних и тех же людей, но мы их все равно не помним, потому как они нам неинтересны.

Ветер аккуратно дотрагивался до одежды, заглядывая под кромку легкого пальто с цветочным узором. До носа долетали ароматы нежно-фиолетовых цветов, растущих в клумбах у тротуара. А Агнешка спешила в такси, ее чемоданчик катился по дороге, ловя колесами мелкий щебень, отчего подпрыгивал и слегка накренялся то вправо, то влево. Периодически девушка ощущала неприятные покалывания в области разреза, однако скорости не сбавляла, уж очень ей хотелось поскорее добраться до тетушкиного дома, заварить чаю с листьями земляники, что хранились в банке на одной из полок буфета и плюхнуться на любимый диван. Сейчас она не думала ни о дальнем родственнике, ни о нотариусе, все мысли были только об одном — навестить Агату, возложить цветы и рассказать обо всем, что с ней произошло за это время.

И вот, такси мчится по трассе, мимо проносятся поля, редкие островки сосен и елей. Полька смотрела в окно, взгляд то и дело менялся, то искрился от радости, то гас в унынии, лишь сердце билось в привычном ритме, оно будто устало от переживаний хозяйки, отчего равномерно стучало, сообщая новому помощнику, что все в порядке.

Когда авто остановилось у забора, из-за которого выглядывала крыша белого дома с коричневыми ставнями, Агнешка чуть не всплакнула. Ей показалось на мгновение, что сейчас откроется калитка и навстречу выйдет Агата в своем сереньком кардигане, однако калитка не отворилась. Полька заплатила таксисту и поспешила в дом, а внутри было как никогда прохладно, пусто и одиноко.

— Ну, вот я и дома, — тихо произнесла она. — Здравствуй, Агата.

Вечер прошел в компании чайника и пряников с вишневой начинкой. В стекло скреблись ветки яблони, что раскинулась в метре от дома, а соседский наглый котяра надрывался, сидя на пороге. И чего бы ему не голосить где-нибудь в другом месте, где кошки разгуливают? Но нет же, орет прямо под дверью! Но Агнешка будто и не слышала воплей, она полностью погрузилась в мысли. А когда старинные часы пробили полночь, полька очнулась и направилась в ванную, чтобы сменить повязку на груди. Отклеив пластырь, слегка поморщилась и через зеркало посмотрела на небольшой шрам, тот выглядел неважно: красная припухшая кожа вдоль разреза и противное жжение. Хотя, ее это нисколько не удивило, все же сама решила сбежать из больницы раньше времени, да и как-то безразлично было все вокруг. Ну вшили стимулятор, ну вскрылась затаившаяся болезнь, ну чуть не умерла… подумаешь. Велика ли беда!

Агнешка сменила повязку, надела бежевую пижаму с медведями и устремилась в кровать. Она, как и раньше, обнимала мягкую панду. Сон наступил неспешно, окутав сознание бережно и плавно.

Спящая красавица лежала и даже не подозревала о том, чем сейчас занимался ею обожаемый вампир. А вампир как всегда кутил в столичном клубе, только на этот раз под чутким присмотром Стеву. Призрак внимательно следил за количеством выпитого

Максом спиртного и не только, потому как виконт последнее время не особенно-то и сдерживался, гоняясь за девицами по подворотням.

Этой ночью Макс решил испробовать очередную блондинку. Девушка явно перебрала с выпивкой, отчего ее шатало и периодически бросало на стены, когда она топала в направлении выхода. Даже свежий воздух не возымел отрезвляющего эффекта, так что белокурая красотка, икая и что-то напевая себе под нос, поплелась по ночной мостовой в сторону дома. А вампир уже следил за ней, и пусть он шел по параллельной улице в нескольких километрах от нее, но все слышал, все видел и все чувствовал. Стеву вышагивал рядом с другом, размышляя над своей проблемой, которой никак не мог найти путевого объяснения. Когда же призрак отвлекся от мыслей, то Макса уже и след простыл. Спустя пару минут до ушей Стеву донеслась тихая возня в метрах пятисот от него.

Макс зажал-таки девицу в темном переулке. Сейчас ему хотелось видеть страх, ощущать трепет той, на которую ему, по сути, было наплевать. Он не торопился воздействовать на ее сознание, вампиру нравилось чувствовать дрожащее тело в своих руках. Блондинка пыталась вырваться, однако все что у нее получалось, так это хаотично дергаться и всхлипывать. В этот момент виконт нагнулся к шее несчастной и разинул рот, чтобы впиться в плоть клыками, тогда же ему вспомнилась первая встреча с полькой, он также хотел укусить ее, но остановился. Хотя здесь причин останавливаться не было, поэтому два острых белоснежных «клинка» вошли в кожу, добравшись до артерии. Тут же вампир ощутил на языке теплую кровь, которая податливо полилась ему в рот.

Девушка больше не сопротивлялась, она лишь зажмурилась и дрожала мелкой дрожью, мечтая остаться в живых. Но Максу показалось мало просто пить кровь, ему захотелось дотронуться до голого тела жертвы, и он коснулся рукой ее ноги, затем поднялся выше, оказавшись под короткой юбкой. Вскоре пальцы ощутили самое сокровенное, но только вампир собрался продолжить акт вальяжного насилия над блондинкой, как его похлопали по плечу:

— Может, хватит уже? — за спиной стоял Стеву. — Поехали домой. Скоро рассвет, — призрак смотрел на него уставшими глазами, засунув руки в карманы джинсов.

Тогда Макс отстранился от девицы:

— Как же ты меня достал, — не менее уставшим голосом произнес виконт. — Тоже мне, нянька нашлась? Я охотник.

— Ну да, охотник, но не насильник же?