Миловидов расположился совсем недалеко от того места, где находились их лежаки. Он сидел на песке в центре круга, а вокруг него по линии окружности расположились никак не меньше десятка парней. При этом Миловидов что-то им громко и быстро говорил по-английски.

Она попыталась разобрать, о чем он говорит. И хотя с ее английским это было сделать не просто, ей все же удалось понять, что он убеждает этих ребят прийти сегодня вечером на вечернику с девушками. Анна недоумевала, какой смысл в таком предложении, парни и без него могут пойти в любое заведение и познакомиться там с кем угодно. Тем более, что нехватка представительниц прекрасного пола здесь явно не наблюдалась. Скорее, переизбыток.

Разговор продолжался никак не менее получаса. И к удивлению Анны парни согласились пойти сегодня на дискотеку. Миловидов встал, пожал всем руки и куда-то помчался.

Она попыталась криком его задержать, но он только посмотрел в ее сторону, махнул рукой и побежал дальше.

Все это продолжалось несколько часов. Миловидов то появлялся перед ее глазами неизменно окруженный компанией из парней или девушек, то снова куда-то, словно привидение, исчезал.

Сначала Анна недоумевала, затем заскучала. Скуку не могло прогнать даже теплое море, она хотела, чтобы рядом с ней находился Миловидов.

Наконец он плюхнулся рядом с ней на лежак. Его тело было все усеяно капельками пота.

– Ну, я и устал, – сказал он. – Пойду, искупаюсь.

Купался он весьма долго, Анна же просто сгорала от нетерпения услышать, что все это значит. Наконец, он снова занял место возле нее.

– Я ничего не понимаю, что происходит, – сказала Анна. – Ты объяснишь?

Он насмешливо взглянул на нее.

– Я пытаюсь, как ты хочешь, честно заработать деньги.

– Но каким образом это можно сделать тут, на пляже?..

– Деньги можно заработать, где угодно, – наставительно произнес он.

– Но как? Не представляю.

Он улыбнулся.

– Все очень просто. Я приглашаю людей на вечеринку, точнее, на вечер знакомств.

– Ничего не пойму. Да тут каждый вечер – вечер знакомств. – Верно и не верно. Смотря как это обставить.

– Ты можешь мне рассказать, чего ты придумал? – немного даже раздраженно произнесла Анна.

– Так и быть, только тебе. Конечно, каждый день люди тут знакомятся. Но я сегодня утром ездил к одному знакомому владельцу ресторана. И договорился с ним о том, что сегодня у него пройдет вечеринка. Но не обычная. А пятьдесят на пятьдесят. Пятьдесят девушек встретятся ровно со стольким же количеством юношей. Это непременное условие. И ты бы поглядела, как это возбуждает одуревших от похоти юнцов обоих полов. Они готовы за такую вечеринку платить хорошие деньги. Можешь легко посчитать: соберется ровно сто человек, каждый заплатит по двадцать евро. Итого получается двадцать тысяч евро. Мы с ресторатором договорились эти деньги поделить пополам. Так что за сегодня вечером я заработаю десять тысяч евро. Круто?

– Круто, – не могла не одобрить Анна. – Но как к тебе пришла в голову эта мысль?

– Однажды сидел на пляже, сам не знаю, о чем думал. Обо всем помаленьку. И вдруг осенило. Представляешь, можно ездить по курортам и везде предлагать такой аттракцион. Пару часов напряженной работы – и десять тысяч штук в кармане. Ты, поди, в своей прокуратуре и за год столько не получаешь.

– Не получаю.

– И что, собираешься всю жизнь горбатиться за гроши? А это – деньги честные, я никого не обманываю. Увидишь, вечеринка пройдет на высшем уровне. Ну что?

Анна молчала. В самом деле, это честно заработанные деньги, в отличие от предыдущих случаев тут он никого не обманывает. И все же, с ее точки зрения здесь есть что-то нечистоплотное, какой-то особый вид мошенничества. И даже не мошенничества, а чего-то иного, какой-то дешевой, пустой и бессмысленной игры. Нечто вроде рулетки.

– Ты ничего мне не скажешь? – проговорил Миловидов, не дождавшись ответа.

– Потом непременно скажу. Я должна все это, как следует осмыслить.

Миловидов как-то странно взглянул на нее, ей показалось, что в его глазах затаилась столь несвойственная ему тревога.

– Ты любишь все оставлять на потом. А помнишь, сколько у нас осталось времени?

Она кивнула головой.

– Я это ни на минуту не забываю.

Миловидов лег на спину и закрыл глаза. О чем он думает, попыталась определить Анна. Каждый в этой странной, даже парадоксальной ситуации должен принять свое главное решение. И совсем не исключено, что он над ним и размышляет.

Больше к этому разговору на пляже они не возвращались, хотя провели на нем все оставшееся до вечера время, сделав единственный перерыв на обед. Но и в течение обеда этой темы они не касались. Миловидов обрел свою обычную веселость и беззаботность, к тому же, его вдруг захватили перспективы подготавливаемого им предприятия. И он обдумывал, как будет развивать свое новое дело, которое он назвал вечеринки «50х50». Анна слушала его, и все ясней понимала, как ему удаются его аферы. С такой безудержной фантазией, скрещенной с удивительной деловой сметкой, и в самом деле, можно добиться многого. И даже честным путем. Вот только захочет ли он пойти по нему, не покажется ли он ему очень пресным?

В отель они вернулись довольно поздно. Миловидов сразу же стал готовиться к вечернему мероприятию. Анна даже удивилась тому, с какой серьезностью он это делал.

– Ты как будто бы готовишься к первому свиданию, – заметила она.

– Для меня это дело даже более ответственное, от этого многое зависит, – засмеялся он. – Можем ехать.

Они прибыли на место за час до того, как должно было начаться все действо. Миловидов подвел ее к мужчине средних лет и с выпирающим из брюк тугим, как хорошо накаченный мяч, животиком. У него было лицо типичного жулика, таких физиономий Анна за годы своей работы навидалось в большом количестве. А его вкрадчивые манеры только дополняли картину. И не удивительно, что хозяин ресторана не просто ей не понравился, она с первых же минут знакомства почувствовала к нему сильное недоверие и настороженность.

Миловидов представил ей.

– Это господин Теодорос Папалукас, – представил ресторатора Миловидов.

Заслышав свое имя, ресторатор, как блин на сковородке, расплылся в улыбке. При этом он окинул ее таким откровенно плотоядным взглядом, что по телу Анны даже пробежала дрожь отвращения. Ну и типчик, – подумала она.

Миловидов и Теодорос Папалукас довольно долго о чем-то совещались. Анна скучала за столом, попивая какое-то принесенное ей не самого лучшего качества вино, и наблюдала за деловыми партнерами.

Наконец Миловидов вернулся к ней, сел рядом и тоже налил себе бокал вина.

– Скажи, ты доверяешь этому человеку? – спросила Анна.

– Вижу, тебе он пришелся не по вкусу.

– Говоря по правде, да. А ты его хорошо знаешь?

Анна заметила, как на лицо Миловидова на мгновение набежала тень.

– В общем, нет, – признался он. – Пару раз у него обедал, на всякий случай познакомился. Я всегда знакомлюсь с теми, где бываю. Никогда не знаешь, кто и когда пригодится. А вообще, ты в чем-то права, хитрый бестия. Я про него даже слышал, что когда-то у него были неприятности с законом. Но что конкретно, не ведаю. Но ты же знаешь, мне всегда везет, – неожиданно улыбнулся он.

Однако этот аргумент ее не убедил. Но она ничего не сказала, понимая, что от ее слов в данной ситуации уже ничего не зависит. Она решила, что пока будет просто наблюдать.

А наблюдать, как оказалось, было за чем. Миловидов вдобавок ко всем своим талантам оказался еще и великолепным шоуменом. И Анна не могла не признать, что вечеринка удалась на славу. И все благодаря нему.

Он быстро раскочегарил собравшуюся молодежь, постоянно находил меткие и точные выражения; об этом Анна делала вывод на основании реакции собравшихся. И очень скоро начался активный процесс парообразования, которым крайне умело руководил Миловидов.

Правду, к концу вечера начавшееся вполне прилично мероприятие стала плавно и неудержимо перетекать в оргию, часть парней и девушек скинули излишки одежды и бегали по залу почти голые, а кое-кто стал даже заниматься любовью. Невольно Анне вспомнилось свое посещение загородного дома Миловидова. В каждом человеке таится сильная склонность к разврату, желание отбросить сдерживающие нормы цивилизации. И вопрос лишь в том, оказывается ли он в условиях, способствующих выходу наружу скрытых желаний, или всю жизнь вынужден подавлять их в себе, – как—то безрадостно размышляла Анна, наблюдая за происходившим разгулом.

Была уже поздняя ночь, когда последние посетители, очень довольные проведенным временем, покинули заведение. Миловидов без сил плюхнулся на стул.

– Ну, как? – спросил он у Анны.

– Все было в целом здорово, – она решила, что сейчас не время озвучивать свои сомнения.

Миловидов, соглашаясь, кивнул головой.

– Пойду к Теодоросу за деньгами и поедем в отель. Спать хочу, словно не делал этого, как минимум две ночи.

Внезапно Анну охватили нехорошие предчувствия. Внутренний голос шептал ей, что добром сегодняшний вечер не завершится. Она смотрела вслед Миловидову, который направился к стоящему за стойкой ресторатору.

Они заговорили вполне мирно, и у Анны даже отлегло от сердца. Но спокойный разговор длился совсем недолго, внезапно тон их голосов резко повысился. Неожиданно Миловидов схватил Теодороса за воротник рубашки и притянул к себе.

Хозяин ресторана громко закричал, и в зал ворвались четверо мужчин. И набросились на Миловидова. В руках одного из них Анна с ужасом заметила бейсбольную биту.

Она закричала, и это заставило Миловидова обернуться. Он увидел, как на него замахиваются битой, и в самый последний момент успел уклониться.

Но силы были настолько неравны, что у него не было иного выбора, кроме как бежать. Греки попытались его окружить, но Миловидов схватил стул и стал размахивать им перед собой, используя его и как таран и как щит одновременно, продвигаясь к выходу.