Джуд Деверо - Мститель

Она прикусила губу, посмотрев в лицо Алекса. Никогда еще она не видела такой ярости!

Он медленно поднялся.

— Алекс… — пробормотала она, — ты ведь шутил, верно?

Он повернулся к ней спиной и стал взбираться по крутому склону.

— Алекс! — окликнула она, но он не обернулся. Какая досада!

Джесс раздраженно расшвыривала ногой камешки и раковины на берегу, посылая во все стороны фонтаны песка. Опять она ранила чувства Алекса, хотя и ненамеренно! Элинор права: Алекс так много сделал для нее и семьи, и она многим ему обязана. Ему следовало бы отказать мягче, не обзывая его…

Ей не хотелось вспоминать, как именно она назвала Алекса.

Джесс надела шарф, собрала сети и рыбу и отправилась домой.

Не успела она пробраться сквозь приливную волну поклонников и собрать по пути все съедобные подарки: не дура же она в самом деле, чтобы отказываться от вкусной еды, — как Элинор набросилась на нее:

— Сюда заходил мистер Клаймер, и он был очень сердит.

— По-моему, это окорок, — пробормотала Джесс, изучая свертки. — А это конфеты для всех вас.

— Надеюсь, это будет продолжаться всегда, — мечтательно вздохнула Молли, сунув в рот человечка из кленового сахара.

— Не будет! — отрезала Элинор. — О, Джесс, ты должна поторопиться.

— Я знаю, кто мне нужен.

Элинор не ответила. Они долго спорили насчет Мстителя, и Элинор заявила, что Джесс давно пора быть практичной и забыть о романтике.

— Подумай о владельце «Молли Д.», — посоветовала она.

— Интересно, сколько ребятишек он возьмет с собой, когда отправится в плавание? — осведомилась Джесс, принимаясь сосать кусочек леденца. — И кроме того, у него чирей на подбородке.

Элинор назвала еще нескольких претендентов, но Джессика ухитрилась найти недостаток у каждого.

Элинор села у стола и схватилась за голову:

— Ну вот. Ты отказала всем, кого я знаю.

— И даже Алексу, — вставила Джесс, вспомнив его гневное лицо.

— Алексу? — Элинор резко вскинула голову. — Алекс сделал тебе предложение?

— Кажется, да. Хотел забрать всех детей, а заодно и меня.

— Что ты ответила ему, Джессика? — с неестественным спокойствием спросила Элинор.

Джессика состроила гримаску.

— Я же не знала, что он это всерьез. Боюсь, что посмеялась над ним. Завтра я извинюсь и откажу самым любезным образом. К тому же…

Элинор буквально взметнулась из-за стола.

— Что?! — завопила она. — Ты отказала Александру Монтгомери? Посмеялась над его предложением?

— Говорю же, я думала, он шутит. Понятия не имела, что это не так, пока не увидела его лица.

Элинор схватила сестру за руку и дернула на себя.

— Присмотри за детьми, Нат! — крикнула она и потащила протестующую Джесс на улицу, через толпу мужчин, раскинувших лагерь у их дома, через весь город, вверх по холму, к дому Монтгомери.

Алекс читал у себя в спальне. Против обыкновения он не встал, когда Элинор ворвалась в комнату, и даже не поднял глаз на Джессику.

— Я только сейчас услышала, какую глупость совершила моя сестра, — едва дыша, проговорила Элинор. — Она была так потрясена твоим великодушием, что не сразу сообразила, о чем идет речь.

Алекс продолжал смотреть в книгу.

— Элинор, я не имею ни малейшего представления, о чем ты толкуешь. Я просто спас мистрис Джессику от чересчур назойливого поклонника. Помню, что мы говорили о замужестве в общих чертах, но ни о чем определенном речи не шло.

— Пойдем отсюда, — пробормотала Джессика, отворачиваясь. Но Элинор прислонилась к двери.

— Александр, я знаю, она ответила грубостью, но такой уж у нее характер. Однако я уверена, что из нее выйдет прекрасная жена. Она сильная, крепкая, а иногда бывает и умна, хотя слишком горда и часто не к месту открывает рот, когда лучше было бы промолчать. Зато трудолюбива, и с ней у вас на столе всегда будет еда и…

— Я не мул и не рабочая лошадь, Элинор. И я ухожу.

Алекс развалился в кресле, наблюдая, как Элинор налегла всем телом на дверь, а Джесс дергает ручку.

— Сколько раз я видела, как она уходила ловить рыбу на рассвете и не останавливалась, пока не валилась с ног…

Алекс отложил книгу, сложил пальцы домиком и покачал головой:

— Для того, о чем ты толкуешь, годится пара быков, только быки не грубят и не огрызаются. Что еще я получу от этого брака, кроме рыбы на столе?

Джесс окинула обоих уничтожающим взглядом и попыталась оттолкнуть Элинор.

— Но с ней придут еще шесть усердных и бесплатных работников. Подумай только, они будут выполнять любое твое желание. Ты мог бы получить неплохой доход…

— Или разориться, стараясь прокормить такую ораву. Чем еще ты можешь меня привлечь? Какое-то приданое?

— Приданое?! — ахнула Джесс. — Если ты воображаешь…

Но Элинор ткнула ее локтем в бок.

— После женитьбы ты станешь совладельцем прелестной маленькой бухточки, в которой полно устриц, рыбы и омаров.

— Хм-м…

Алекс медленно поднялся, подошел к Джесс и оглядел ее сверху донизу.

Возмущенная девушка выпустила дверную ручку и брезгливо скривила губы.

Он сжал ее подбородок и приподнял.

— С виду она совсем ничего.

— Самая хорошенькая девушка в городе, во всей округе, и ты это знаешь. Многие матросы утверждают, что девушки красивее они не встречали ни в одной стране.

Он отпустил ее подбородок и отступил.

— Не знаю, что на меня нашло, когда я просил ее выйти за меня замуж. Уверяю, из чистого сочувствия, не больше. Мне стало жаль девчонку, когда я увидел, как этот старый толстый болван ее лапает.

— Да, Александр, разумеется, но ты все же просил ее выйти за тебя и, наверное, не хочешь, чтобы по городу прошел слух, будто один из достопочтенных Монтгомери нарушил свое обещание, не так ли?

— Да я не вышла бы за тебя, даже если…

Элинор зажала ей рот.

Алекс лениво зевнул и отвернулся.

— Полагаю, что особой разницы между женщинами все равно не бывает. Что одна, что другая — все едино. И по мне, так лучше иметь жену, чем этих грубых служанок, не умеющих угодить господину. Пока вышколишь одну, она успевает обзавестись женихом и убраться из дома. Вероятно, Элинор, и ты скоро выйдешь замуж и покинешь нас? И что мы тогда будем делать? Но об этом потом. Значит, назначаем свадьбу через три дня?

Он снова сел и поднял книгу.

— Можете перебираться сегодня же вечером. Уложи мальчиков в комнате Адама, а вы с девочками поместитесь в комнате Кита. Да, и накорми всех как следует.

Джессике наконец удалось оттолкнуть Элинор.

— Мы, Таггерты, не берем милостыни.

— Какая же это милостыня, дорогая, если отныне мы все одна семья?

Но Элинор уже тащила Джесс прочь.

— Спасибо, Александр. За такое великодушие Господь посадит тебя по правую руку от своего трона.

— И еще, Элинор: одежда для всех. Не желаю, чтобы дети, оказавшиеся на моем попечении, ходили в лохмотьях.

— Да, Александр. Благослови тебя Боже, Александр, — повторяла Элинор, затворяя за собой дверь.

Джессика сидела на полу перед очагом и жарила над маленьким огнем насаженную на длинную палку рыбину. Теперь, когда дети перебрались к Монтгомери, дом Таггертов казался странно молчаливым. Никто не плакал, не смеялся, не прыгал ей на спину, требуя покатать верхом. Ей, наверное, следовало бы наслаждаться тишиной… так почему же она скучает по детям? И даже по Элинор… Вернее, по прежней Элинор, которая не орала на нее каждую минуту и не закатывала истерик.

Два дня назад, когда Александр сделал Джесс предложение, Элинор, не теряя ни минуты, собрала их жалкие пожитки и ушла к Монтгомери.

Джессика отказалась идти с ней, объяснив, что не собирается выходить за Алекса, а следовательно, и жить у него в доме. Элинор немедленно принялась скандалить, сыпля такими выражениями, что у Джессики уши вяли. Интересно, где это сестра научилась подобным ругательствам?! В заключение Элинор заявила, что сестре рано или поздно придется прийти в себя, поумнеть и что она и дети вместе с Александром будут ее ждать.

С тех пор Джесс осталась в одиночестве. Александр, самонадеянный осел, заплатил городскому глашатаю, чтобы тот объявил о его помолвке с Джессикой. Когда же наиболее настойчивые из поклонников отказались уходить, наглый русский слуга ловко, словно фокусник, проделал кончиком шпаги кое-какие трюки с одеждой бедняг. Возвращаясь с рыбной ловли, Джессика увидела, как тот красавчик, что предлагал ей свинью, улепетывает во весь дух. Она не сразу поняла причину, пока не заметила, как судорожно он вцепился в пояс штанов. Но Джессика, не глядя на Ника, скрылась за дверью. Этот трус Александр, конечно, побоялся показаться ей на глаза.

И вот теперь, вторую ночь подряд, она сидела перед очагом, слушая свист ветра в щелях стен и питаясь исключительно жареной рыбой, поскольку ничего другого готовить не умела.

Раскаты грома и шум дождя заставляли еще острее ощутить свое одиночество. Она даже не слышала, как отворилась дверь.

— Джессика!

Оглянувшись, она увидела Александра. Ярко-желтый камзол поблескивал в полумраке. Просто омерзительно! Опять он вырядился павлином!

— Убирайся!

— Я принес тебе еду, — объяснил он, протягивая корзинку. — Пирожки Элинор. С мясом. Ни кусочка рыбы.

Он опустил корзинку, снял камзол и осторожно расстелил на полу, чтобы просушить.

Джессика, не отвечая, старательно переворачивала импровизированный вертел.

— И сыр, и хлеб, и бутылку вина, и… — Он поколебался. — Кусочек шоколада.

Шоколад оказался последней каплей.

Она уронила рыбу в огонь, протянула руку Алексу, и тот положил ей на ладонь кусочек настоящего шоколада! Джессика осторожно его лизнула.