Он поправил маску, лишний раз убедившись, что сидит она достаточно туго. Временами ему хотелось схватить Джессику и показать, какой он мужчина!

— О-о-ох!

Надрывный крик, раздавшийся откуда-то из-за деревьев, вернул его к действительности. Алекс немедленно понял: размечтавшись о мистрис Джессике и о том, что хотел бы с ней сделать, он совсем потерял счет времени.

Алекс натянул поводья и, услышав, как трещат кусты, выхватил шпагу и стал ждать.

Из чащи вырвалась раскрасневшаяся от бега мистрис Абигейл Уэнтуорт, бросила влюбленный взгляд на Мстителя, прижала руку к сердцу и стала медленно опускаться на землю. Алексу пришлось спешиться и подхватить ее, прежде чем она расшибет себе голову.

— Вы это сделаете? — пролепетала она, лежа в его объятиях и искоса поглядывая на шпагу. — Срежете одежду с моего тела, прежде чем мной овладеть?

— Да нет, я…

Он не знал, что ответить, но вид ее вздымающейся, почти обнаженной груди — она успела сбросить шарф — показался ему невероятно соблазнительным и заставил задуматься над ее предложением.

— С вами все в порядке?

Она обхватила руками его шею и прижалась всем телом.

— Я ваша рабыня, ваша пленница. Делайте со мной что пожелаете.

Алекс вскинул брови, но, как всякий мужчина, не стал искушать судьбу, допытываясь о причинах столь невероятного везения. Она вернула его поцелуй с такой страстью, что, не успев собраться с мыслями, он уже укладывал ее на кучу опавших листьев.

Она была готовой на все, теплой, податливой… и к тому же дочерью старинных друзей его отца.

— Абби, — пробормотал он, пытаясь освободиться. Ее мягкие волосы щекотали его щеку. — Абби… — вырвалось у него со стопом.

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя. Ах, мой Мститель! Моя единственная любовь!

Она шевельнула бедрами, пытаясь дотянуться до его губ, но он резко отстранился.

— Возвращайся домой, к матери, — приказал он, почувствовав, как слегка дрожит голос. Почему именно ему выпало быть Мстителем в родном городе? В любом другом месте он не задумываясь взял бы эту молодую кобылку. — Иди домой, Абби. Пожалуйста.

Она прислонилась к дереву. Лицо разрумянилось еще ярче, груди, казалось, вот-вот выпадут из тугого лифа.

— Как ты благороден! — прошептала она.

— Вернее, как глуп, — промямлил Алекс, глядя на нее. Если он немедленно не уберется отсюда, то потеряет всякую решимость. И хотя какая-то часть сознания твердила, что он редкостный дурак, Алекс, стиснув зубы, вскочил в седло.

— Прощайте, мистрис Абигейл, — прошептал он, пришпоривая коня.

Будь прокляты все женщины! Джессика не считала его мужчиной, Абигейл воображала, что он затмит табун жеребцов.

Он заерзал в седле, понимая, что Абигейл сильно его переоценивает.

Сейчас он мечтал об одном: поскорее добраться до острова Призрака, не встретив по пути ни одной женщины.


Джессика оглядела большую корзину с ежевикой и поморщилась. У нее своя лодка, она самостоятельно доплывала до берегов Нью-Суссекса, но сегодня ее, как напроказившую девчонку, отправили собирать ягоды.

И во всем виноват проклятый Мститель!

Когда власти объявили, что Джордж Грин будет выпорот плетью, все в один голос заявили, что Мститель его спасет. Что он просто обязан выручить парня, словно это было делом чести!

Можно подумать, они что-то знают о благородстве Мстителя или о других чертах его характера! Почему-то горожане наделяли Мстителя свойствами волшебника, талантами, которыми не обладал ни один смертный. Ожидали, что человек в маске станет в одиночку бороться с британскими законами и искоренит всякую несправедливость.

Но не все считали Мстителя идеалом человека. Джесс отнесла двадцать фунтов морского окуня в дом Монтгомери, где Элинор сказала, что Сейер хочет ее видеть. Они не встречались с того вечера, как Мститель швырнул ее в лохань, а она потом плакала в его объятиях. Входя в комнату Сейера, она улыбалась. Уходя — мрачно хмурилась.

Сейер потребовал, чтобы весь завтрашний день она не показывалась в городе. Ее так и подмывало спросить, кто дал ему право приказывать ей, но Джессика промолчала. Семья Монтгомери все эти годы была добра к ней, и, кроме того, нельзя грубить старому искалеченному человеку, который желает ей добра.

Поэтому она неохотно согласилась весь день провести в лесу. Сейер посоветовал ей не появляться на пристани и не приближаться к ее собственной лодке!

Поэтому сейчас она валяла дурака в лесу, делая детскую работу, и все из-за человека, называвшего себя Мстителем.

Рядом с зарослями ежевики под толстыми деревьями рос мягкий мох, выглядевший очень заманчиво. Поделом Элинор, если сестра вернется очень поздно и даст ей причину хорошенько поволноваться.

Злорадно ухмыляясь, она растянулась на мшистом покрывале и тут же заснула. К несчастью, ей приснился всадник в маске, который перевернул всю ее жизнь. Она заново переживала тот миг, когда он унизил ее… и тот, когда поцеловал, словно благодаря за помощь…

— Джессика! Джессика, что с тобой?

Она с трудом открыла глаза, хватаясь за державшие ее сильные руки.

— Я спала. Он…

Она осеклась, потому что человек, обнимавший ее, был причиной всех бед. Опять Мститель!

— Ты! — ахнула она. — Ты!

И, еще не успев как следует прийти в себя, всадила кулак ему в челюсть.

— Ах ты, маленькая негодяйка! — взорвался он и, схватив ее за плечи, толкнул на землю. Ветхая ткань платья разошлась, обнажив тонкую белую сорочку, сквозь которую проглядывала розовая кожа.

Джессика почувствовала, что платье треснуло, и тут же увидела выражение глаз в прорезях черной маски.

— Если коснешься меня, я…

— Поймешь, какая высокая честь тебе оказана, — перебил он, продолжая прижимать ее к земле. Она хотела что-то сказать, но он завладел ее губами.

Джессика на секунду застыла, но тут же принялась сопротивляться. Она скорее умрет, чем позволит этому человеку принудить себя…

Джессика отчаянно брыкалась и один раз даже попала пяткой ему в колено. Он зашипел от боли, но продолжал ее целовать, а чтобы она не вырывалась, перекинул ногу поперек бедер.

Однако Джесс продолжала яростно извиваться и резко повернула голову, чтобы избежать мучительно долгого поцелуя.

Но Мститель сжал ее запястья, поднял се руки над головой, а другой рукой стиснул ее подбородок и продолжал целовать. Теперь он уже вдавливал ее в землю всем весом своего тела.

У Джессики закружилась голова. Она в жизни не испытывала подобных ощущений! Неужели это то самое, о чем перешептывались между собой молодые замужние женщины? Именно эти чувства заставляли глаза обрученных девушек светиться ярче звезд?

Наконец Мститель слегка отстранился, но не поднял головы. На землю спускался вечер, и его глаза возбужденно блестели, а нижняя половина лица казалась темнее обычного.

— Джессика, — прошептал он с непонятным изумлением.

Она напряглась, одним яростным движением сбросила его с себя и встала.

Четко вылепленные губы Мстителя растянулись в улыбке.

— Что ж, Джессика, несмотря на все твои попытки изображать мужчину, ты все-таки остаешься женщиной.

Джесс выхватила из корзины горсть ягод и попыталась швырнуть в него.

Но он, словно большая кошка, взметнулся в воздух, перехватил ее руку, забрал кулачок своей большой ладонью и стал сдавливать, пока ягодная масса не потекла по-пальцам. Неотрывно глядя в глаза Джессики, он принялся слизывать сладкий сок. По какой-то причине се сердце забилось сильнее.

Он легко завел ей руку за спину и подвинулся так, что их тела соприкасались.

— А вот других ягодок я еще не пробовал, — прошептал он и, нагнувшись, зарылся лицом в ее грудь и принялся целовать нежные холмики.

Наконец он поднял голову. Джессика ошеломленно смотрела на него, сама не понимая, что испытывает в этот момент. У нее не было сил пошевелиться. Она просто стояла как дурочка, позволяя этому человеку делать все, что в голову взбредет.

— Прощай, моя сладкая Джессика. Уверен, что мы еще встретимся.

С этими словами он вскочил в седло. Джессика по-прежнему стояла на месте, беспомощно опустив руку, не замечая, что темные капли сока падают ей на юбку. Стояла и смотрела.

Он поднес к губам кончики пальцев.

Именно его улыбка, понимающая, самодовольная, вывела Джессику из ступора. Она снова схватила горсть ягод и запустила ему в голову. Но он уже ускакал, и только его язвительный смех отдавался эхом среди деревьев.

— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу его! — твердила она, яростно топая ногой. — Честно, искренне, абсолютно ненавижу!

Подхватив две корзины с набранной ежевикой, она направилась по дороге в город, но неожиданно оглянулась на постель из мха, где лежала с Мстителем. И, сама не зная почему, сорвала росший с краю маленький желтый цветок и воткнула в лопнувший лиф платья.

— Нужно зашить прореху, — прошептала Джессика, проводя пальцами по разошедшейся ткани. — Ненавижу его. Правда ненавижу, — повторила она, словно сама себе не веря, и устало побрела дальше.


— Снова изводишь коня? — осведомился Николай, шагая рядом с Александром. — Должно быть, опять повстречал свою леди Джессику.

Александр продолжал энергично чистить жеребца скребницей, так что черная шкура сияла, как начищенная ваксой. При этом он рассеянно бил комаров, так и норовивших сесть на его потную кожу.

— Насколько я знаю, твои дела тоже не слишком хороши. Говорят, моешь полы на кухне?

Ник что-то проворчал, осторожно садясь на единственный более-менее сухой клочок земли на болотистом островке.

— Когда-нибудь я подотру полы этой особой!

— Как я тебя понимаю! Эта Джессика — просто смерть моя! То холодна, как зима, и на ресницах стынет иней, то в следующую же минуту я получаю солнечный удар!