– Кэтрин, вы что, боитесь? – спросил Джейк, заметив, как в ее глазах вспыхивают огоньки раз­дражения.

– Нет, не боюсь!

Он знал, что она говорит неправду, и она дога­далась, что он видит это, поскольку смотрит на нее проницательно и чуть насмешливо.

– В таком случае, чего мы ждем? Пойдемте.

Кэтрин показалось, что он посмотрел на нее немного презрительно, и это разозлило ее. Но так или иначе, а ничего другого не оставалось, как подчи­ниться. Таксист уже посматривал на них весьма по­нимающе и гнусно, будто Джейк подобрал ее на улице. Впрочем, если говорить точно, именно это он и сделал.

Щеки Кэтрин порозовели, и она быстро вышла из машины, отвернувшись от Джейка, который рас­плачивался с таксистом. Она испытывала неловкость. Бабочки, трепетавшие в ней, не улетали, что повергало ее в страшное смущение. Много ли мужских квартир она посетила в своей жизни? Была у Раль­фа и Коллина – но их она хорошо знала, а с Коллином так и вообще была помолвлена.

Кстати, в квартире Коллина ничего плохого с ней не происходило, поскольку она щепетильно держала Коллина в руках, или почти держала. На ночь, во всяком случае, она у него не оставалась. Коллин находил это трогательным, но теперь она знала, что просто не испытывала к нему никаких чувств.

Забавно, но в последнее время она почти не вспо­минала о Коллине. Он как-то безболезненно выпал из ее жизни, а с тех пор, как она встретила Джейка, и вообще испарился из ее сознания. Мрачный и непредсказуемый, Трелони темным облаком наплыл на ее сознание, вытеснив из него все, что там со­держалось прежде.

С этим Джейком у нее вообще было много тако­го, что находилось за гранью ее жизненного опыта. Оглядываясь назад, она припомнила все их встречи и спросила себя, что испытывает всякий раз, стоит ей его увидеть. Сам собою напрашивался такой от­вет, который не просто смутил ее, но озадачил и напугал.

Но вот она добровольно идет в его квартиру – и из-за чего, в сущности? Только из-за того, чтобы избежать скользкого и понимающего взгляда такси­ста, человека, которого она, скорее всего, никогда в жизни больше не встретит.

Швейцар тоже выказал некоторую заинтересо­ванность, но Джейк его просто не заметил. Он мол­ча провел Кэтрин мимо, и скоро они вошли в лифт.

А Джейк в это время мучительно пытался осоз­нать, что именно его беспокоило, так зловеще выг­лянув из прошлого. Нет, пока он ни в чем не был уверен. Боб что-то такое сказал… Но что? Он не ус­пел обдумать его слов, поскольку, выйдя на улицу, почти сразу увидел Кэтрин и все остальное вмиг отлетело на задний план.

Теперь он уже мог соображать, потому что – пусть и временно – она была рядом. Странно, в общем-то, но совершенно очевидно, что когда ее нет, он не может избавиться от мыслей о ней, а теперь… Словом, гораздо удобнее держать ее при себе, тогда она не мешает ему думать и заниматься делом.

Он припомнил разговор с Бобом о разгроме его офиса. Ничего связанного с его заданием у Картера там не было. Да и офисы разоряются сплошь и ря­дом по самым разнообразным причинам. Так поче­му же ему кажется, что это непременно связано с его собственными разработками?

Вот о чем думал Джейк, когда они поднимались в лифте. Значит, никаких записей они не нашли… И вдруг в голову ему неожиданно пришла мысль: они не только записи искали. В кабинете Картера имеет­ся и диктофон, и автоответчик, и Боб не всегда сразу же стирает сообщения, подчас оставляя их прослу­шивание на то время, когда сможет этим заняться. Джейк вспомнил, что он как-то звонил Бобу и, не застав его, оставил на автоответчике одну просьбу… Когда это было? За несколько недель до исчезнове­ния Джиллиан.

Он тогда сказал: «Разузнай мне все, что сможешь, о Джайлзе Ренфрее. Хорошенько покопайся в его прошлом и нарой побольше деталей. На расходы не скупись. Я хочу знать о нем как можно больше. Ка­жется, его история потянет на целую книгу».

Почему бы не допустить, что эта его просьба ос­талась у Боба на автоответчике? Руки у того не дошли или еще что… В таком случае закономерен воп­рос: случайно ли двадцать минут назад он увидел Джайлза Ренфрея, прогуливающегося рядом с до­мом, в котором находился офис Боба? Нет ли тут какой связи?

Да нет! Со времени того разговора прошло слиш­ком много времени. Тут что-то другое…

Когда лифт остановился, Джейк вышел в кори­дор с ключом наготове. Одной рукой он прихватил Кэтрин за талию и чуть ли не внес ее в двери своей квартиры.

– Вот мы и на месте.

То, как он втащил ее в свое логово, чуть было не погнало ее в приступ паники. Похоже, теперь воз­никла реальная опасность. Даже и представить нельзя, что ее здесь подстерегает.

В квартире стояла такая тишина, будто во всем здании больше нет ни одного жильца. Впрочем, это один из тех фешенебельных домов, где звукоизоля­ция совершенна. Так что кричи не кричи, никого не дозовешься. И поэтому, когда он чуть не внес ее в квартиру, игра с огнем уже не казалась Кэтрин за­бавным делом. В уме даже всплыли его дикие слова, сказанные у нее дома: «Может быть, вы моя оче­редная жертва».

А Джейк сразу же повел себя так, будто ее здесь и не было. Он, правда, махнул рукой, приглашая ее пройти в гостиную, но она не настолько иди­отка, чтобы тотчас бросаться туда. Она и вообще пребывала в таком состоянии, что в любой мо­мент способна была выскочить из квартиры и ис­тошными криками звать на помощь. А он даже не посмотрел на нее, сбросил пиджак и, пройдя в гостиную, сразу направился к стоявшему там бюро, встал перед ним на колени и принялся выд­вигать ящики.

Вскоре пол вокруг Джейка был усеян папками и бумагами, но он продолжал вытаскивать все новые, явно что-то среди них выискивая. И тогда, постояв какое-то время, Кэтрин осторожно прикрыла входную дверь и вошла в гостиную. Странно, но Джейк будто забыл о ее существовании. Он за чем-то явно охотился, даже внешне напоминая охотника, иду­щего по следу опасного зверя. Временами он воз­вращался к уже отложенным бумагам и вновь их быстро просматривал. Это, в основном, были старые газетные вырезки, и постепенно, по мере их, просмотра, на лице его появлялось все более ос­мысленное выражение. Наконец он воскликнул:

– Ну ты смотри! Каков выродок! Кто бы мог подумать!..

Кэтрин сделала несколько шагов в глубь комна­ты и стояла, глядя на Джейка. А он все так же не замечал ее. Встал и направился к стулу, держа в руках подшивку вырезок. Но в какой-то момент все же вспомнил, что был не один. Но вместо извинения просто буркнул:

– Не приготовите ли нам чаю?

Кэтрин нашла его выходку просто возмутитель­ной, и все же она ее позабавила. Такое нахально невинное предложение, когда она помирает со стра­ху, опасаясь чуть не за саму свою жизнь. Она на гра­ни истерики, а Джейк Трелони ничтоже сумняшеся производит свои нелепые и неожиданные действия. Как в тот раз, когда он схватил ее и она вмиг оказалась на его жуткой лошади. И сюда, в свою квартиру, он вдернул ее так же бесцеремонно, будто у него есть право делать что вздумается.

С той самой минуты, как она впервые увидела его, Джейк постоянно пугает и страшит ее, держа в постоянном напряжении. Но, несмотря на его уст­рашающую внешность, на эти волосы цвета воро­нова крыла и абсолютно черные глаза, несмотря на этот вид охотника, выслеживающего жертву, Кэт­рин все же находила его забавным. Вот и сейчас она просто рассмеялась.

– Что вас так развеселило? – спросил он, вновь вспомнив о ее существовании.

– Да вы, что же еще. Затащили меня сюда, и я уж думала, что вот-вот нападете…

– Черт! Простите. Я и не подумал, что все это может выглядеть именно так, как вам показалось.

– …а вы вместо этого плюхаетесь посреди гости­ной на колени, – продолжала она свою мысль, – и копошитесь в старых газетах. Потом вдруг предлага­ете мне приготовить чай, будто мы сто лет знакомы и у меня нет других дел, как только готовить вам чай, смирившись с тем, что вы правильнее меня самой распорядитесь моим временем. Ну разве это не смешно?

Джейк опустил на колени кипу вырезок и расте­рянно уставился на нее, с трудом осмысливая все ею сказанное.

– Что, это все действительно выглядит так неле­по? – Он задумчиво почесал в затылке – жест, ко­торого она никак от него не ожидала – и прогово­рил: – Знаете, я… Ну, как вам объяснить?.. Вы будто нарисованы на дальнем плане.

– Как прикажете вас понимать? – ошеломленно спросила Кэтрин.

– Черт, если б я сам знал! Наверное, вы в этом и виноваты. Выглядите вполне реальной женщиной, но вас будто нет. Вы вот стоите тут, на вас совер­шенно ординарное платье, и все же…

– Что плохого вы нашли в моем платье? – воз­мутилась Кэтрин, осмотрев свое темно-синее пла­тье с белым, ажурной вязки лифом, которое весь­ма удачно сидело на ней и очень ей шло. – Я наде­ла его по случаю ланча со своим редактором. Оно красивое и цвет мне идет. Это вам не какое-то ста­ромодное тряпье. Я купила его на Бонд-стрит для особых случаев.

– Да разве я что говорю? Очень красивое платье, – с самым серьезным видом заверил ее Джейк. – Мне нравится. Просто я каждый раз удивляюсь, видя вас в обычной одежде.

Вот и опять она удивила его. Эта вспышка ти­пично женского негодования по поводу недооцен­ки ее платья совсем, казалось бы, не в ее стиле. Од­нако в ней и это было.

– Ах! Так вам больше нравится то платье, в ко­тором я вторгалась на вашу территорию?

Глаза Кэтрин вновь озарились улыбкой.

– Вы его сами сшили?

– Я? Нет, конечно! – Улыбка опять погасла. – Его создала моя приятельница, мы знакомы с ней еще по школе искусств. Она профессиональный мо­дельер. Я пару раз демонстрировала ее модели, и она отдала мне это платье.

Чтобы что-нибудь сказать, Джейк с умным ли­цом сделал отнюдь не умное предположение:

– Видно, она потратила на него не очень много времени.

– Опять ошибаетесь. Такие вещи с ходу не дела­ются. На прошлой неделе она показывала свои мо­дели в Париже. Там было и несколько всемирно из­вестных модельеров. Так что это платье смело мож­но рассматривать как авторскую работу.