Он хочет поцеловать меня, но это причинит столько же боли, как и в первый раз, когда он поцеловал меня и ушел. Внезапно, я чувствую себя неуютно, смотря на него. Мы сидим на диване слишком близко, хотя мое тело ясно дает понять, что мы не достаточно близко. То, что он хочет сейчас, потом он может перехотеть.

Ридж отворачивается от меня, и медленно, в течение нескольких мгновений, осматривает мою квартиру, затем возвращает внимание телефону.

Ридж: Мне нравится твоя квартира. Хороший район. Выглядит безопасно.

Я почти засмеялась от его сообщения, от обычного разговора, который он пытается завести, потому что, я знаю, мы даже и близко не пришли к тому, чтобы иметь обычные разговоры. На данный момент, мы не можем быть друзьями. Мы также не можем быть вместе, когда столько всего против нас. Обычный разговор – это не то, что мы можем сейчас вести, но я не могу заставить себя ответить как-то по-другому.

Я: Мне здесь нравится. Спасибо, что помог с гостиницей, пока я не смогла заехать.

Ридж: Это меньшее, что я мог сделать. Абсолютно наименьшее.

Я: Я верну тебе деньги, как только получу свою первую зарплату. Я вернула себе работу в студенческой библиотеке, поэтому мне заплатят на следующей неделе.

Ридж: Сидни, перестань. Я не хочу, чтобы ты возвращала мне деньги.

Я понятия не имела, что ответить. Вся эта ситуация была неловкой и неуютной, потому что мы ходили вокруг да около всех тех вещей, которые мы должны были набраться смелости и обсудить.

Я положила телефон на диван, экраном вниз. Я хотела, чтобы он понял, что мне нужен перерыв. Мне не нравится, что мы не похожи на самих себя.

Он понял намек, и положил свой телефон рядом с собой на подлокотник, уронив голову на спинку дивана, тяжело вздохнул. Тишина, заставила меня желать хоть раз посмотреть на мир с его стороны. Но я нахожу это почти возможным, поставить себя на его место. Люди, которые могут слышать, им несказанно повезло, я никогда не осознавала этого раньше, но понимаю сейчас. Сейчас мы ничего не говорили, но по его тяжелому вздоху, я поняла, что он недоволен собой. Я поняла, насколько он сдерживался, когда он сделал резкий вздох.

Полагаю, что из-за его опыта в мире тишины, у него есть способность читать людей, но просто другим способом.

Вместо того, чтобы сфокусироваться на звуке моего дыхания, он обращает внимание на то, как поднимается и опадает моя грудная клетка. Лучше, чем слушать тихие вздохи, он вероятнее обратит внимание на мои глаза, на мои руки, на мою позу. Возможно поэтому, прямо сейчас, его голова направлена в мою сторону, потому что он хочет смотреть на меня и почувствовать, что происходит у меня в голове.

Чувствую, что прочел он меня слишком хорошо. То, как он смотрит на меня, вынуждает меня контролировать каждую эмоцию на моем лице, и каждый вздох. Закрываю глаза, и откидываюсь назад, зная, что он за мной наблюдает, пытаясь понять, где сейчас мои мысли.

Также, я хочу просто повернуться к нему и сказать. Хочу сказать, как сильно скучала по нему. Как много он значит для меня. Как ужасно я себя чувствую, потому что, до того, как я появилась в его жизни, у него все складывалось идеально. Я хочу сказать ему, что, как сильно бы мы ни сожалели, но ту минуту, когда он меня поцеловал, ту единственную минуту, за всю мою жизнь, я бы ни на что в мире не променяла.

В такие моменты, я благодарна, что он не может слышать меня, иначе было бы сказано слишком много вещей, о которых бы я сожалела.

Вместо этого, есть так много недосказанных слов, которые, я бы хотела, чтобы у меня хватило смелости сказать.

Я почувствовала, как Ридж передвинулся на диване, и в любопытстве распахнула глаза. Он тянулся за чем-то. Когда он сел обратно, то держал в руках ручку. Мягко улыбаясь, он взял мою руку. Он развернулся ко мне, и прижал ручку к моей открытой ладони.

Я тяжело сглотнула, и медленно подняла взгляд на него, но он смотрел вниз, на то, что писал на моей руке. Могу поклясться, что почти увидела, как на его губах, вспыхнула слабая улыбка. Когда он закончил, поднес мою ладонь ко рту, и тихонечко подул, чтобы высушить чернила. Его губы были влажные, вытянутые в трубочку, и святое боже, в этой квартире стало действительно жарко. Он опустил мою руку, и я посмотрела вниз, на то, что он написал.

Просто хотел прикоснуться к твоей руке.

Я тихонько засмеялась. По большей части из-за того, что эти слова были такими милыми и невинными, по сравнению с тем, что он писал на мне раньше. Я сидела здесь, на этом диване, с ним, целых десять минут, мечтая, чтобы он прикоснулся ко мне, и вот, он признается, что думал о том же самом. Это так по-детски, словно мы снова подростки. Меня почти смущает то, как сильно мне доставляют удовольствие его прикосновения, я не могу вспомнить время, когда бы мне хотелось чего-нибудь еще больше.

Он все еще не отпустил мою руку, а я все еще смотрела вниз, на его слова, улыбаясь. Большим пальцем, я погладила тыльную сторону его ладони, и его дыхание сбилось. Разрешение на это крошечное прикосновение, сломало какие-то невидимые барьеры, потому что он тут же заскользил рукой по моей, беря мою ладонь, и переплетая наши пальцы. Тепло от его руки, даже близко не походило на жар, который пронесся по моему телу.

Боже, если просто держание с ним за руки чувствуется так интенсивно, то я даже не могу представить, как будет ощущаться что-нибудь другое.

Сейчас, мы оба смотрим на наши руки, чувствуя каждую пульсирующую частичку, которые проносятся сквозь наши соединенные руки. Он гладит мой большой палец, и выпускает руку, затем берет ручку, и прижимает ее к моему запястью. Медленно, он ведет ручкой вверх, рисуя прямую линию, вдоль предплечья. Я не останавливаю его. Просто наблюдаю за ним. Когда он доходит до складки локтя, он снова начинает писать. Я читаю каждое слово, как только он его пишет.

Просто оправдание, чтобы прикоснуться к тебе здесь.

Не отпуская руки, он поднимает ее верх, все также, не сводя с меня глаз, наклоняется и мягко дует вниз и вверх по моей руке. Он слегка прижимается губами, к написанным словам, ни на секунду не прерывая зрительного контакта. Когда его губы касаются моей руки, я чувствую нежное подразнивающее прикосновение его языка, за секунду до того, как он прижимается к моей коже.

И это, возможно только что, заставило меня хныкать.

Ага. Я уверена, что только что хныкнула.

Боже мой, я так рада, что он не может это слышать.

Он убрал губы от моей руки, и продолжил смотреть на меня, оценивая мою реакцию. Его глаза были темными и пронизывающими, и они все еще смотрели на меня. На мои губы, глаза, шею, волосы, на мою грудь. Кажется, он не может взять меня так быстро.

Он снова прижимает ручку к моей коже там, где остановился. Медленно ведя ей вверх по руке, все время пристально наблюдая. Когда он доходит до рукава моей футболки, аккуратно приподнимая его, пока не оголил мое плечо. Я даже не думаю о том, что он разрисовывает меня. Я смогу смыть это, позже. Прямо сейчас, я просто хочу, чтобы его ручка продолжала и продолжала рисовать, пока не закончатся чернила.

 Он отодвигается и отпускает мою руку, перекладывая ручку в другую руку. Он опускает рукав обратно, затем скользит пальцами под воротник, оттягивая, чтобы сильнее оголить мою ключицу. Кончиком ручки он касается моего плеча, и смотрит на меня, продолжая с осторожностью продвигаться к моей шее. На его лице написана страсть, и я могу точно сказать, он осторожно продолжает, несмотря на то, что я знаю, что именно он хочет, чтобы сейчас произошло, куда он и двигает свою ручку. Ему не нужно ничего объяснять, его глаза говорят сами за себя.

Он двигает ручкой медленно вверх по моей шее. Инстинктивно я наклоняю голову в сторону, и как только я это делаю, слышу, как воздух шипением вырывается сквозь его зубы. Достигая моего уха, Ридж останавливается. Я зажмуриваюсь и надеюсь, что мое сердце не вырвется из груди, когда Ридж наклонится, потому что, ощущается так, как будто оно действительно может это сделать. Его губы нежно касаются моей кожи, и, клянусь, комната переворачивается с ног на голову.

Или, может быть, это только мое сердце.

Одна моя рука скользит вверх по его, хватает его за затылок, не желая, чтобы он куда-нибудь сдвигался. Его язык прикасается к моей шее, но он не позволяет моему отчаянию замедлить его. Он отодвигается и смотрит на меня. Его глаза улыбаются, зная, что он сводит меня с ума.

Он берет ручку, ведет ее от уха, вниз по шее, вокруг ямочки у ее основания. Прежде, чем начать прокладывать дорожку из поцелуев по своему следу, он хватает меня за талию, поднимает и перетягивает к себе на колени.

Я крепко держусь за его руки, и быстро дышу, когда он прижимает меня к себе. Моя футболка задралась вверх по бедрам, и то, что под низом у меня ничего нет, включая нижнее белье, довольно сильно гарантирует, что я приготовила себя к кое-чему, от чего будет чертовки сложно отказаться.

Его глаза опустились к моему горлу, в то время, как его рука скользит вверх по моим бедрам, выше, прямиком к моим волосам. Он хватает меня за затылок, придвигая мою шею ближе к своему рту. Этот поцелуй сильный, и не имеет ничего общего с теми осторожными поцелуями, которые были до этого. Я запускаю свою руку ему в волосы, удерживая его рот прижатым к моей шее.

Он прокладывает дорожку из поцелуев вверх по моей шее до подбородка. Наши тела крепко сцепились друг с другом, одна рука скользит по пояснице, прижимая меня вплотную к нему.

Я не могу двигаться. Я буквально задыхаюсь, удивляясь, где же, мать твою, сильная Сидни. Где Сидни, которая знает, что это не должно произойти?

Я поищу ее позже. Когда он закончит все эти дела с ручкой.