Возле открытых ворот притормозил черный джип. Антон, улыбаясь и держа в руках букет кроваво-красных роз, уверенной походкой направился к Мадлен. Увидев в глазах девушки неприкрытые эмоции ужаса и боли, он забеспокоился, и попытался понять, что могло спровоцировать такую реакцию. Буквально в три шага он преодолел разделяющее их расстояние и опустился на колени, чтобы их глаза были на одном уровне.


 — Малыш, что случилось? Почему ты плачешь?


      Ни слова не говоря, Мадлен опустила глаза и вновь уставилась на свой покалеченный пальчик. Антон проследил за её глазами и тоже опустил глаза вниз. Увиденное на несколько секунд повергло его в шок. Отбросив в сторону розы, он подхватил Мадлен на руки и отнес в свою машину.


 — Закрой пожалуйста ворота… — сквозь зубы прошептала девушка, протягивая ему ключи. Пристегнув её и проверив надежность крепления, Антон справился с просьбой и через две минуты они мчались в больницу, нарушая все мыслимые правила дорожного движения. Антон гневно крутил руль, проклиная воскресенье за то, что возвращающиеся дачники создавали огромную пробку.


 — Как это случилось? — спросил он.


 — Я разозлилась и… О, Боже! Я ударила свою машину! — прошептала Мадлен, по прежнему крепко сжимая зубы.


 — Какого черта тебе понадобилось пинать машину?


 — Я не смогла достать из нее ротвейлера!


 — Какого, нахрен, ротвейлера???


 — Ты что, не понимаешь? Ротвейлера! Собака такая есть! Большая, черная, с рыжими пятнами!!!


 — У меня только два вопроса: где ты его достала и почему он отказался выходить? — Антон лихорадочно припоминал наличие собаки в машине. К сожалению, он так был обеспокоен состоянием Мадлен, что не заметил ничего вокруг.


 — Ты дурак? Он не может выйти сам!!! — едва сдерживаясь, чтоб не заорать от боли, которую доставляла каждая колдобина на дороге, несмотря на отличную систему амортизации в джипе, Мадлен начинала выходить из себя.


 — Тогда как он туда зашел???


 — Мы его туда посадили и пристегнули ремнем!


 — Кто мы?


 — Я и грузчик с рынка! Он молодец, помог мне остальных запихать в багажник!


 — Остальных — это кого? — Антон ошалело смотрел на Мадлен, чувствуя себя главным актером театра абсурда.


 — Собачек! Там еще два ротвейлера и две овчарки! Но они поменьше, чем тот, которого посадили вперед!


 — А… Ну тогда понятно! Ты спрятала в багажнике четырех щенков, а взрослую особь решила посадить вперед… Ты давно была у психиатра?


 — Ты мне не веришь… — внезапная догадка озарила Мадлен.


 — Нет, что ты, конечно верю! У тебя в багажнике лежат четыре щенка и взрослая собака сидит на переднем сидении! Будем надеяться, что они не справят свою нужду, пока мы не приедем и не выпустим их!


 — Ты идиот? Они не могут справить свою нужду! Ни маленькую, ни большую!!! Они из керамики!!!


 — Керамические???


 — Ну да! А ты подумал, что я над живыми издевалась?


 — Мадлен… Ты не перестаешь меня удивлять! Я ведь искренне считал, что ты с ума сошла!


 — Заметь, это уже не впервые! Мне вообще кажется, что каждая наша встреча происходит в самый неподходящий момент! И обязательно я предстаю в таком свете…


 — В этом есть своя прелесть! — он улыбнулся и взял её за руку, переплетая свои пальцы с её. — Мы уже почти приехали, потерпи еще пару минут!


 — Ты знаешь, а я настолько увлеклась нашей словесной баталией, что почти забыла про боль!


 — Всегда к вашим услугам! — с этими словами он отпустил её руку и плавно затормозив, вышел из машины. — Иди же в мои объятья! Я заберу тебя в рай!


 — Прямо в рай? Не сейчас! Доставь меня сначала к доктору… — обнимая Антона за шею, Мадлен позволила себе принять его правила игры.


      Спустя час Антон её на руках вынес из больницы. Правда, в довесок к ней пришлось нести и гипс… Они на ближайшие полтора месяца стали неразлучными. Антон был безумно рад, когда услышал, что ей не выдадут костыли, ведь в этой ситуации Мадлен просто не сможет отвертеться от его постоянного присутствия.


 — Малыш, о чем ты думаешь?


 — Да так… Напрягает эта фиговина, в которую закована моя ступня!


 — Но ведь так надо!


 — Нет, только не сейчас… Это самый неподходящий момент для перелома! Как я теперь на работу поеду? Я ведь даже до такси самостоятельно не дойду!


 — Я уже подумал над этим вопросом… Будет неплохо, если я поживу пока у тебя! — увидев округлившиеся глаза Мадлен, он поспешил добавить. — И это не обсуждается! Мне понравился твой диванчик…


 — Нет! Ты не можешь…


 — Я уже сказал, что эта тема закрыта! Посмотрим, как ты меня станешь выгонять, если и двух шагов не в состоянии пройти!


 — Ладно! Твоя взяла! Приготовишь себе гостевую комнату!


 — А диван?


 — А диван оставь в покое!


 — Помниться в прошлый раз я должен был спать именно на нем и про гостевую ты не сказала ни слова! Ты всегда так принимаешь гостей?


 — Это была проверка!


 — И как? Я справился с ней?


 — Я тебе этого не скажу!


 — Ммм! Ты ведь даже помыться сама не сможешь…


 — Идиот! Даже не думай об этом!


 — Я и не думаю…


      Вся дорога прошла в незначительных спорах. Они сами не заметили, как доехали до дома. Открыв ворота Антон загнал во двор джип. Мадлен наблюдала за ним, радуясь тому, что он будет с ней рядом на протяжении длительного времени. Сказать честно, если бы Мадо постаралась, она смогла бы ходить, пусть и не очень быстро, но она не хотела лишать себя удовольствия провести время наедине с мужчиной, который за несколько дней полностью перевернул её сознание.


***



      Мадлен сидела на ступеньках собственного дома и руководила действиями обнаженного по пояс мужчины. Антон прислушивался ко всем её капризам и пожеланиям. Таская в руках керамическую фигурку злосчастного ротвейлера с места на место, он тихо проклинал ни в чем не повинную собаку. Солнце еще не зашло за горизонт и очень сильно припекало. Странно, даже в этой ситуации он был счастлив. Видя широкую улыбку на лице Мадлен, он еле сдерживал свое желание обнять её и не выпускать до тех пор, пока она не согласится с ним прожить всю жизнь, а то и больше! В голове крутились мысли, согласно которым Полина давно была задвинута на задний план. Он принял решение закончить этот фарс с ненужной свадьбой, но, как мужчина, уважающий чувства других, не мог сообщить об этом Полине по телефону. Сегодня он не попадет домой, потому что полностью хочет посвятить этот день, вечер, а может и ночь, своей любимой Мадлен, но завтра, он ему нужно будет там появиться, чтоб взять какие-нибудь вещи и объяснится с невестой, мягко указав ей на дверь.


      Наконец Мадлен получила эстетическое удовольствие и решила прекратить мытарства над Антоном. Несмотря на возмущение, он поднял её на руки и пройдя в гостиную, посадил на диван.


 — Я сейчас приготовлю что-нибудь на обед, а после мы с тобой отдохнем! — сказал он, направляясь на кухню.


      Мадлен была в предвкушении. Она еще никогда в жизни не желала наступления вечера. Наблюдая за Антоном, который полностью посвятил себя ей, она не могла отказаться от мысли, что думает о нем гораздо чаще, чем следовало бы. Не откладывая в долгий ящик принятие решения, Мадлен позвала Антона. Да, на этот раз она возьмет все, что он сможет ей дать… А после будь, что будет!


      Проснувшись посреди ночи, Мадлен долго прислушивалась к ровному дыханию спящего рядом мужчины. Открыв глаза она стала изучать черты его лица, впитывать его образ, чтоб запомнить таким навсегда. Вспоминая часы, наполненные страстью и неутомимым желанием, Мадлен не могла понять, как она раньше жила без него. Чувство брезгливости, которое она испытывала к Олегу, исчезло без следа, оставив только ощущение счастья, которое переполняло её сердце. И она точно знала, что не позволит этому мужчине уйти…

Глава шестая

      Полина сидела на диване, непривычно тихая и бледная. Она трепетно смотрела на мужчину, который сидел напротив неё. Руки безвольно лежали на коленях, губы нервно дрожали, а из глаз текли слезы. В этом мужчине она видела продолжение себя, ей трудно было дышать без него, есть без него, пить без него и даже жить без него казалось невозможным. Сегодня она впервые за все время, проведенное вместе, видела Антона таким счастливым, беззаботным и… Жестоким! Перед ней сидел её Антон, но в то же время, это был не он, а кто-то чужой, бессердечный. Полина долго не могла понять, откуда доносятся судорожные всхлипы, пока не осознала, что она сама является причиной нарушения гробовой тишины.


      Антон уже давно собрал всё необходимое, теперь же осталось только продолжить начатый ранее разговор. Плачущая женщина вызывала у него жалость, но не было желания её успокоить. Она была насквозь фальшивая, странно, что он раньше этого не замечал. Неожиданно, в её глазах промелькнул гнев.


 — Кто она? — спросила Полина сиплым голосом.


 — Какая разница? Это имеет какое-то значение? — Антон не хотел быть грубым, но иначе не получалось.


 — Я имею право знать… Кто эта тварь, которая разрушила мою жизнь?


 — Полина, давай обойдемся без глупых выяснений отношений! Ты сама должна была понимать, что с таким подходом к браку, как у тебя, мы бы все равно развелись! Не лучше ли это сделать раньше, чем продлить свои мучения еще на несколько лет?