Виктория Пейн - Моя Рыжая Одержимость

— Моя девочка, — говорила я сквозь слезы, — Прости, что не навещала тебя, родная. Со мной столько всего произошло. Но теперь я здесь и никуда не уйду, я навсегда останусь с тобой, моя доченька.

И тут, откуда не возьмись на синем небе появились серые тучи, прогремел гром, засверкали молнии и полил такой сильный дождь, что я даже не успела опомниться. Я собиралась провести с ней еще немного времени, я так давно не приходила к ней, казалось, что этот дождь, гром и молнии вызвала она, что бы показать своё недовольство, показать, что она зла на меня, зато, что я не навещала могилку так долго.

— Вики, давай в машину, — кричал отец, — Скорей.

— Нет, нет, — качала я головой, я чувствовала, как этот осенний дождь, это ее слезы, это ее злость, — Я побуду здесь, — сказала я и услышала такой гром, что вздрогнула от страха. Теперь мне казалось, что она меня выгоняет, что она не хочет меня видеть.

Я села в машину, но мы ее не заводили, мы просто сидели и ждали, когда закончится дождь, но он и не думал прекращаться. В конце концов мы с родителями тронулись с места и поехали домой. Всю дорогу лил такой дождь, что дороги не было видно. Мы ехали очень медленно, мой папа, он опытный водитель, но даже ему было сложно вести ее в такой дождь, а впереди ничего не было видно. Но мы кое-как добрались до дома, вылезли из машины, и я увидела Гибсона, сидевшего на лестницах, у моего дома. Буквально за секунды прекратился дождь и начало выглядывать солнышко. Моя девочка прогнала меня от себя, не потому, что злилась, а что бы мы встретились.

Я доехал до ее дома, позвонил в дверь, потом постучал, но никто мне не открыл. Я снова постучал, никакого ответа. Я заглянул в гараж, ее тачка стояла там, но моей рыжей не было дома. Я снова вернулся к дому и начал опять звонить и стучать. Чертовы соседи начали выглядывать из окон, им вообще какое дело до того, кто пришел к Майлзам? Хотя, я так барабанил по двери кулаком, что чуть не снял ее петель. И как они еще полицию не вызвали? Я понимаю, моя одежда, мой внешний вид и то, как я ударяю по двери, не может не напугать, но мне плевать.

Я сел на лестницах на крыльце и положил голову на ладони. Эти суки добрались до моей рыжей. И что они собираются делать? Пытать ее, убить, продать? Что они будут делать? Блядь! У меня даже телефона нет, что бы позвонить Католику и узнать новости. А еще этот проклятый дождь начался, да еще льёт с такой силой, что мне придется плыть к моей тачке, а не идти. Как только дождь перестанет, я доберусь до тачки и поеду назад, но не успел я подумать, как, блядь, гром, молния и ливень грянули одновременно. Ладно, думаю я застрял тут.

Уже минут двадцать льёт как из ведра. Мне это надоело, мне нужно возвращаться. Я встал и увидел как к дому подъехала машина, рыжая и ее родители вышли из тачки. Она прикрывала голову руками от дождя, но дождь прекратился, а она уставилась на меня.

— Даже знать не хочу, что ты тут делаешь!

— Постой, детка…

— Между нами все кончено, Гибс. А закончилось тогда, когда ты изменил мне с Роуз, а теперь будь добр и пропусти меня! — заявила она.

— Миссис Майлз, Майкл, — сказал я, кивая матери рыжей, и пожимая руку ее отцу.

— Если моя девочка не хочет тебя видеть, то убирайся, Рэй. — сказал Майк очень тихо и сжал мою руку, что есть силы.

— Мистер Гибсон, здравствуйте, — сказала Линда, — Майкл, — обратилась она к своему мужу, — Давай зайдем в дом. Никаких представлений для соседей. — она посмотрела на него строгим взглядом. Господи, рыжая вылитая своя мать.

— Нет, мама, он уже уезжает, — сказала рыжая

— Спасибо, Миссис Майлз, — ответил я

— Зови меня просто Линда, — эта женщина была на моей стороне.

Вики разозлилась и пошла в дом, поднялась наверх по лестницам, я пошел за ней.

— Не ходи за мной, нам не о чем говорить.

— А я не говорить приехал, рыжая, я приехал за тобой, собирай вещи.

— Что? Ты думаешь, после всего, что случилось, я брошусь тебе на шею и все прощу? Да пошел ты!

— У тебя два выхода, детка…

— Не деткай мне, понял, чертов мудак! Убирайся из моего дома! — сказала она, но я ее не слушал

— Первый, я даю тебе пол часа на сборы и мы выходим отсюда, как цивилизованные люди, второй, я закину тебя на плечо и все равно увезу. — сказал я.

— А вот тебе третий вариант, Гибсон, катись к чертям собачьим, один без меня. Как тебе такой вариант?

— Этого не будет, детка. — сказал я, мотая головой. — Я без тебя не уеду.

— Твои проблемы. И я тебе не детка!

Блядь, она такая красивая когда злится. Я подошел, схватил ее за лицо и крепко поцеловал. Пиздец, я так соскучился по ней. Она начала отбиваться и говорить.

— Пусти меня, я закричу… не смей меня целовать… после нее…ты мне противен, Гибс, — сказала она, наконец оттолкнувшись, — Убирайся, Рэй, я не вернусь. Ты все испортил, это все твоя вина! Тебе меня было мало, и ты трахался с Роуз, — говорила она, еле сдерживая слезы, — Все кончено, Гибс, я не твоя подстилка, и я не собираюсь все время принимать тебя, гадая, с кем ты переспал до меня. Поставь себя на моё место, Гибсон. Представь, что я трахалась с кем-то, а потом трахалась с тобой. И как тебе? Приятно? Приятно знать, что…

— Даже, мать твою, не думай об этом, — зарычал я

— О, правда? И что ты сделаешь, Рэй?

— Я убью тебя, — сказал я, и я не шутил. — Я убью тебя, если ты просто подумаешь об этом, — потом я помолчал и добавил, — Ты думаешь, я оставлю тебя в покое, и ты заживешь прекрасной жизнью с каким-то своим ёбарем? Этого не будет, рыжая, этого никогда не произойдет. Ты моя и только моя, мать твою. А если ты не будешь моей, то ты не достанишься никому.

— Я не твоя. Твоя Роуз, а не я.

— Рыжая…

— Что? Чего тебе от меня надо, Гибс? Почему ты не оставишь меня в покое? У тебя ведь ребенок родится, тебе надо о нем думать, а не о том, с кем я буду встречаться…

— Так, слушай, — сказал я, хватая рыжую за плечи, — Это не мой ребенок. Закрыли тему. А теперь собирайся.

— Дело не в малыше, Рэй, а в том, что ты переспал с Роуз, ты мне изменил. Вот, что имеет значение, вот почему я ненавижу тебя. Вот почему я не вернусь. — потом она помолчала и добавила, — Если бы у тебя был ребенок, я бы его приняла, нераздумывая. Я бы, даже, растила его, как своего собстввенного, но я никогда не прощу измены, Гибс. С меня хватит! А петерь уходи, Рэй, все кончено.

Я хочу рассказать ей все, но при этом я не хочу казаться ей хреновым слабаком. И потому я начал так:

— Детка, помнишь убийство Ричарда Саймонса, его показывали по новостям. — она кивнула, — Так вот, это был я. Я убил его и пятерых из его шайки. — она замерла с открытым ртом. Это хорошо, пусть побаивается меня. — Они ранили Католика, и они уже тогда были трупами. — дальше нужно кое-что, что бы смягчить ее. — В тот вечер, когда ты приехала в клуб и говорила с Роуз, я напился до беспамятства. А утром очнулся с Роуз. Я не помню секса, я не помню, что бы мы трахались, и я никогда не делал этого без гондона. Только с тобой…

— И это твоё оправдание, Гибс? Поверить не могу, — перебила она меня, размахивая руками. — Ты думал сказать мне, что никогда не спал с женшинами без презерватива, и я тебя прощу? Ты больной!

— Я, мать твою, не оправдываюсь, и никогда, мать твою, не буду этого делать. — зарычал я, она меня, блядь, очень разозлила, — Я тебе говорю все, как было. А ты, мать твою, даже не думай когда-либо использовать это против меня. Я тебе не хренов сопляк, ты меня поняла? — она немного испугалась и кивнула. — Роуз была беременна от другого, не от меня. Сроки не совпадали…

— Ты думаешь, я поверю, что ты сидел и считал, когда ее трахнул, потом прибавил или убавил сегодняшние дни, высчитал все, ты это хочешь сказать? Ох, не держи меня за идиотку, Гибсон. — я смотрел и слушал ее молча, потому что так оно и было. Я молчал, пока она сама вникала в свои же слова.

По ее лицу видно было, что она начала думать, потом она посмотрела на меня, и начала размахивать руками,

— Дай угадаю, ты именно это и сделал? Ты все высчитал, да?

— Мне помогли, — сказал я, — Доктор Келли, если быть точным.

Она начала переступать с одной ноги на другую, потом начала ходить по комнате. А я молчал, надо было, что бы она сама все обдумала, она, конечно же, позвонит доку. Это хорошо, мои шансы начали возрастать. Теперь надо ее еще немного напугать,

— Мигель мертв, больше никто не посмеет тебя обидеть, рыжая.

Она снова была ошарашена моими словами.

— Гибс, — сказала она, — это ведь не из-за меня… — говорила она, с надеждой в голосе.

— Я никому не прощу твоей обиды и твоих слез, даже Ребекке. — сказал я.

— Ты ведь… Рэй, — начала она, дрожащим голосом, — Ты ведь не тронул ее, правда? Я понимаю, Мигель чужой человек, но Ребекка, она ведь твоя мать! Прошу, не делай ничего этой женщине. Она мне не враг, и тебе тоже… Гибсон пожалуйста, скажи что с ней все хорошо. Слышишь? Я не хочу что бы с ней что-то случилось… не молчи… поклянись что ничего ей не сделаешь сейчас же!

Я молчал, я ничего не отвечал, надо отвлечь ее от Роуз, пусть думает о чем-то другом, так будет легче сломить ее.

— Если ты не вернешься со мной, — сказал я, немного помолчав, — Я убью всех, кто хоть как-то когда-то обидел тебя, в том числе и Ребекку.

— Нет, Гибс, ты не посмеешь, она твоя мать, как ты можешь так говорить?

Она уже переживает, это отличный ход.

Боже мой, он пытается меня вернуть. Я стараюсь не поддаваться на его уговоры, но проигрываю. Я чувствую облегчение от того, что он приехал за мной. Значит его слова это не выдумки, его чувства настоящие. Он не спал с Роуз, ну, это я так думаю, хотя потом начинаю думать, что спал, но потом опять, что не спал и так по кругу. Еще один плюс в пользу Гибсона, Роуз беременна не от него. Вы даже представить не можете, как я хочу в эту же секунду набрать Келли и все расспросить у нее, хочу знать все подробности, и я не смогу спокойно сидеть всю дорогу до…