Виктория Пейн - Моя Рыжая Одержимость

— Я хочу тебя детка, хочу каждый сантимерт твоего тела, хочу трахать тебя до безумия, не переставая, не останавливаясь, хочу быть в тебе по самые яйца и трахать, блядь, раздевайся, я больше не могу ждать.

Мы раздевались так быстро, как только могли. Его руки ласкали меня везде. Он уложил меня на спину и начал целовать и покусывать мою шею, мои плечи, он сжал мою попу и простонал. Он покусывал мою грудь, потом опустился ниже и раздвинул мои ноги. Гибсон начал лизать меня там, и я почувствовала, как удар тока прошелся по моему телу. Я вцепилась ему в волосы и начала тянуть на себя, он всосал мой клитор, облизал его, потом снова всосал и начал дразнить меня. Я извивалась под ним, мне хотелось прекратить эти пытки, но я только притягивала его ближе. Мне хотелось еще. Он начал покусывать мой комочек нервов и просунул два пальца в меня и тоже начал стонать. Он выходил и входил в меня двумя пальцами, а потом отстранился и положил большой палец мне на клитор и начал массировать его. Я вскрикнула и выгнула спину. Эти искорки превратилась в поток молний, которые собирались у меня внизу живота и обещали сумасшедший оргазм. Он согнул два пальца, которые были во мне и начал тереть одну точку, от которой у меня полились слезы с глаз. Я начала вертеть головой из стороны в сторону и стонать, я так больше не могла

— Гибс. Прошу…. я больше… ах… не могу Гибс, умоляю.

— Я знаю, рыжая. Кончи для меня, давай.

Моё тело, только и ждало его приказа. Оно подчинялось ему больше чем мне. Я кончила очень бурно, меня всю трясло, а Гибс не переставал входить в меня пальцами, а потом раздвинул их во мне и начал крутить

— Давай, рыжая. Я хочу растянуть тебя, и войти с первого же раза по самые яйца.

Он остановился и я почувствовала, как он просовывает в меня третий палец

— Боже, Гибс, я сейчас умру… я так не могу…

— Можешь детка, просто сделай это для меня. Раздвинь ноги шире и дай мне насладиться тобой.

Я сама того не осознавая, подчинялась каждому его слову. Я раздвинула ноги шире и он похвалил меня, потом я приподняла их, что бы дать ему больше доступа. Он вошел в меня тремя пальцами и уже вовсю трахал меня ими. Такого со мной не было. Я хотела больше его пальцев, хотела больше оргазмов, хотела больше его самого. Хотя нет, такое со мной постоянно, когда Гибсон со мной.

— Гибс, сделай это… войди в меня, сейчас прошу… прошу Гибс… просто трахни меня… я хочу чувствовать тебя в себе, прошу…

— Еще разок, рыжая, кончи для меня, я хочу это видеть

— Но…я… ах… не могу… больше…

— Можешь, просто кончи еще раз, я хочу, что бы ты сжала мои пальцы и хочу это видеть, давай, рыжая, давай.

Я извивалась, я хотела кончить, я чувствовала, оргазм был уже близко, еще чуть-чуть, я просто чувствовала, как в животе все скрутилось и вот-вот эта спираль разом разорвется потому, что я была уже на пределе. Он начал слизывать мои соки со своих пальцев, не доставая их из меня. Я вырывалась из его хватки, я тянула его за волосы, я выгибала спину, я мотала головой, я знала еще чуть-чуть и я не выдержу.

— Чего ты ждешь детка, может мне трахнуть твою задницу, и тогда ты кончишь, а?

Этого было достаточно, я кончила с его именем на своих губах, я повторяла его как молитву, как будто, он только что спас меня. Мое тело все еще сжималось и разжималось от судорог, которые последовали за оргазмом. Я была истощена. Но когда Гибс начал вставать с постели я схватила его за волосы, опять.

— Не уходи, — прошептала я

— Не уйду, рыжая.

Он разорвал упаковку и через секунду уже вошел в меня. Это было то, чего я хотела, чего я так долго ждала, чего мне не хватало все это время. Он входил в меня с такой силой, что я прижала ладони к изголовью. Я думала, что кровать не выдержит и сломается от его напора. Было так хорошо, так ужасно хорошо, когда он входил в меня все быстрее и быстрее, мой голос охрип от стонов и криков. Я не могла сдерживаться и снова кончила.

— Блядь, женщина, ты меня специально убиваешь, да? — говорил он и еще сильнее входил в меня, пока сам не последовал за мной и не кончил. Мы немного отдышались, и я оседлала его, я не хотела его отпускать. Опять дежавю. Мне опять казалась, что стоит хоть на минутку отстраниться от него, как он уйдет. Снова!

Я села и начала целовать его тело, каждый его мускул, я выводила языком каждую полоску его татуировок, потом подняла голову и увидела, как он внимательно следит за каждым моим движением. Это было так вдохновляюще. Мне хотелось доставить ему такое же удовольствие, что и он мне. Я начала целовать его сосок, потом втянула его и начала покусывать. Он приподнял бедра и начал тереться об меня своим членом, я опять его возбудила. Мне это нравилось. Он был возбужден все время, когда мы были вместе. Я отпустила его сосок и принялась за другой. Я всасывала и кусала, потом облизывала его. Я просунула руку между нами и схватилась за его член и начала водить вверх и вниз рукой. Я хотела ласкать его. Я сжимала его в своей руке и видела, как он напрягается от моих ласк и немного постанывает. В конце концов он не выретпел и взял еще один презерватив. Я отобрала его и начала сама растягивать на его стволе эту резинку. Когда я закончила, он немного приподнял меня и начал насаживать на себя. Вначале было немного трудно, но потом мои мышцы начали растягиваться и пропускать его член, его головка уткнулась в стенку моей матки, и дальше просто не было места для него. Он не мог протиснуться своим членом целиком в меня. Я начала двигаться, но от боли я чуть не заплакала, когда я сверху, его член кажется намного больше, и он просто не помещается. Я начала делать круговые движения на нем и нечаянно задела ту самую точку. Я вскрикнула, а потом простонала от удовольствия, и снова начала двигаться, задевая ту точку. Было немного больно, но так приятно. Я не хотела останавливаться. Гибс схватил меня за бедра и начал помогать мне, он насаживал меня на себя все глубже, в то же время задевая эту точку. У меня пошли слезы с глаз, но я его не останавливала. Я хотела именно этого. Я тоже двигалась, и мы нашли единый ритм, когда Гибс начал замедляться.

— Я хочу медленно, просто дай мне насладиться тобой, рыжая, не спеши, я хочу чувствовать всю тебя, блядь, просто делай это медленней.

Но я не могла, мне хотелось быстрее, мой оргазм приближался с новой силой, я просто не могла остановиться.

— Ты, блядь, меня нахер слышишь, я сейчас кончу, ты что со мной делаешь, женщина? … ах твою мать.

Я слышала, как он говорил, чувствовала как набухал его член во мне, и это только делало меня еще более ненасытной. Я хотела кончить вместе с ним, я хотела чувствовать, как он подрагивает подо мной, я хотела чувствовать свою власть над ним, и у меня это получалось, все мои мышцы скрутило в один комок, который вот-вот должен был лопнуть. Он тоже это чувствовал потому, что начал насаживать меня все сильнее на свой орган и делать это все быстрее и быстрее. Толчок, еще толчок и еще толчок и я кончила, я просто развалилась на сотки мелких осколков, после которых никто не смог бы собрать меня воедино, кроме Гибсона. И он последовал за мной, он так сильно толкался в меня, что я была похожа на тряпичную куклу в его руках, он кончил с моим именем на губах, со стоном и проклятиями, но я только улыбалась этому потому, что сейчас поняла, что все его слова, они безобидны, и я приму его любого, проклинающего и боготворящего меня, умоляющего и приказывающего мне, злого и доброго по отношению ко мне, любящего по ночам, и, отталкивающего меня по утрам потому, что ему, как и мне страшно. Может, он и не признается, но я знаю это, просто я это давно поняла, а он нет. Поэтому я даю ему возможность, я даю ему шанс.

— Гибс?

— Мхм…

— Я рада что ты здесь.

Но он ничего не ответил, он просто обнял меня. Я знаю, другая на моем месте ждала бы ответа, но не я. Его поступки, его прикосновения и его поведение, все говорило за него. Мне не нужно было слов. Я прижалась к нему плотнее, мысль, что наутро он снова оставит меня промелькнула в голове, но мне было все равно потому, что если утром он меня оттолкнет, то тем же вечером снова придет ко мне. Я была в этом уверена.

Утром мы разошлись, как самая настоящая влюбленная парочка. Это, пиздец, как ужасно, особенно со стороны, я как последний сопляк, не хотел отпускать ее, постоянно целовал и обнимал. Вот был бы на моем месте Джекс, я бы до конца жизни прикалывался над ним и его соплями. Блядь, я уже говорил, что эта рыжая меня убивает? Она, блядь, переворачивает весь мой мир с ног на голову. Это, мать вашу, просто не честно по отношению ко мне. Сейчас не время для всяких рыжих красоток и их капризов, но моему члену не прикажешь, уже две недели не могу приказывать! Он сохнет по ней, то есть, он сохнет без нее, в буквальном смысле!

Интересно, если бы она вчера не вышла, что бы я делал? Ответ я знал, я бы пришел к ней на следующий день и мой член дернулся, опять! Мне надо привыкать, это самая обыкновенная реакция на мою рыжую. Что? На мою рыжую? Пиздец! Да что она мне подсыпает в кофе? Она самый настоящий дьявол воплоти, она точно что-то со мной делает. Может, она какая-то грёбанная чернокнижница? Или у нее под кроватью начерчена пентаграмма и она колдует? Срань Господня, да с каких пор я стал верить во всё это дерьмо? Я стал сыкуном, я стал подкоблучником, я стал самым настоящим сосунком! Просто прекрасно! Что? Прекрасно? Вот прежний Гибсон подумал бы, что это пиздец, а не что это прекрасно! Она дьявол, мой рыжий дьявол! Может мне застрелиться пока не поздно?

Весь день я пропускал мимо ушей, как все говорили:

— Видели, Гибс улыбается…

— Он наверное всю ночь трахался…

— Гибс, у тебя рыжий волос на одежде…

— Интересно, кто она?