Марина Леванова - Моя рыжая чудачка

Игорь подошёл к Самойлову и встал рядом:

— Господи, что у вас на этот раз случилось? — тихо спросил он.

Слава тоже пошёл за ним, но, услышав вопрос Игоря, остановился и зашёл за угол беседки.

— Я ей наговорил гадостей, — честно сознался Рома. — И, кажется, она сильно обиделась. — Встретил осуждающий взгляд друга. — Ой, вот только не надо этого!

— Что не надо-то? — разозлился Игорь. — И вообще, что между вами происходит? Что она, что ты, как пороховая бочка: чуть что, сразу взрываетесь.

— Понятия не имею, что с ней такое, — удручённо проговорил Рома. — Я просто увидел, как она таскает всю эту посуду, и не на шутку разозлился. Короче. Не спрашивай! Всё. Не знаю я.

— Всё с тобой понятно! — Игорь махнул рукой и направился обратно на поляну с мишенями.

— Что тебе понятно? — с вызовом в голосе спросил Рома. — Обоснуй!

— Отвали, — бросил Игорь через плечо и скрылся за беседкой.

А Рома какое-то время ещё стоял на парковке, не зная, что делать дальше; почему-то больше не хотелось оставаться здесь, и даже перспектива порыскать по лесу в поисках их нового марксмана уже не радовала.

Лиза в задумчивости сидела на кровати, вокруг неё лежали книги, на коленях стоял открытый ноутбук, вот только экран монитора был погашен и она бесцельно смотрела перед собой. Она собиралась перед сном немного поработать над рефератом, но никак не могла сосредоточиться над текстом: не понимала, что читает, не могла оформить мысли в слова и делала в блокноте какие-то нелепые заметки.

Из головы всё не выходило сегодняшнее происшествие, и Лиза была крайне недовольна, потому что снова вышла из себя. Нет, она не жалела, что поспешно сбежала с пикника, она казнила себя за то, что снова не сдержалась.

“Да что со мной такое? Почему я так реагирую на его глупые слова? Ведь всё, что он говорит, это неправда. Я не жалкий человек!”

Перевела взгляд на окно. На улице только начинало темнеть. Посмотрела на часы: стрелки показывали всего половину седьмого.

— Надо сначала попить чаю, — тихо проговорила Лиза, закрывая ноутбук и сползая с кровати. — А потом уже работать.

Прошла на кухню, поставила чайник на плиту и полезла искать свисток в коробку, которую открыла ещё утром. На глаза попалась фотография, на которой она была совсем ещё маленькой. Невольно усмехнулась, глядя на себя беззубую, но зато улыбающуюся во весь рот. Отец любил этот кадр, даже в красивую рамку вставил. Именно в этот момент раздался звук уведомления входящего сообщения.

Лиза уставилась на телефон, как на личного врага; на экране светилось одно-единственное слово:

“Лиза!”

А вот это было неожиданно! Сообщение было от Самойлова.

— Что же ты меня никак в покое не оставишь? — тихо сказала Лиза, хотя готова была запустить телефон в стену.

“Нужно поговорить!”

— Мы уже с тобой обо всём поговорили, — недовольно буркнула Лиза и дрожащей рукой поставила фотографию на стол; как она ни старалась держать себя в руках, простое сообщение заставило её разволноваться не на шутку. — И не пиши мне больше! Понятно? — И продолжила копаться в коробке.

Но у телефона было своё мнение на этот счёт:

“Лиза“.

“Я серьёзно!”

— Я тоже, — проворчала Лиза, — серьёзна как никогда. И поэтому заявляю: видеть тебя не могу! — Отодвинула от себя коробку и встала с пола. — Всё. Отстань от меня. — Решительно протянула руку, чтобы отключить телефон, и замерла, читая новое пуш-уведомление:

“Я стою возле твоей машины”.

— Что-о? Да ладно! — Лиза бросилась к окну на кухне, выглянула во двор; так и есть, кто-то, очень похожий на Романа Самойлова, стоял возле её красавицы и что-то писал в телефоне.

“Выбирай: ты выходишь ко мне или я поднимаюсь к тебе?”

Лиза выронила телефон из рук, он со стуком упал на подоконник.

— Нет-нет. Я не хочу. — Попятилась от окна, словно лицом к лицу повстречалась с монстром. — Я не буду с тобой разговаривать!

Заиграл рингтон входящего вызова, но Лиза так и стояла, словно прибитая к полу, и не спешила снимать трубку. Музыка оборвалась, и в комнате стало так тихо, что было слышно, как тикают настенные часы в соседней комнате. Она облегчённо вздохнула, подняла телефон с пола и вздрогнула, когда раздался звук уведомления входящего сообщения:

“Я тебя понял. Поднимаюсь!”

Лиза издала изумлённый звук.

— Куда поднимаюсь? Зачем поднимаюсь?

Сердце колотилось так, словно готово было выскочить из груди. Она в панике забегала по кухне, не замечая, что закипел и вовсю парит чайник.

— Вот же наглый тип! Теперь ещё и домой ко мне припёрся. — И тут до неё вдруг дошло: — Так, а откуда у него мой адрес? — Остановилась и посмотрела на входную дверь. — Да нет, он не посмеет, тем более после сегодняшнего разговора. И вообще, меня дома нет. — Но тут же вспомнила про машину, стоящую во дворе. — А я ушла пешком, — продолжала она себя убеждать. — Я вообще люблю пройтись перед сном.

И тут ей вдруг стало стыдно!

— Ну вот спрашивается, чего запаниковала? — Лиза остановилась. — Я у себя дома, за закрытыми дверями, — успокаивала она сама себя. — И впускать его не собираюсь, а значит, как пришёл, так и уйдёт обратно. — И в сердцах произнесла: — Трусиха!

Хотя, если честно, то, что с ней сейчас происходило, не было похоже на страх. Она сама не понимала, что с ней творится, но одна мысль о возможной встрече лицом к лицу с Самойловым приводила её в замешательство. На этаже остановился лифт. Лиза подлетела к входной двери и прилипла к глазку.

Дверь лифта открылась, на площадку вышел Самойлов, обвёл взглядом номера на квартирах и прямиком направился к её двери. Остановился. Какое-то время просто молча постоял, потом усмехнулся, демонстративно поднял телефон на уровень дверного глазка, нажал на кнопку вызова, и как только заиграл рингтон входящего звонка, скривил губы в иронической улыбке.

Лиза ошеломлённо посмотрела на свою руку, сжимающую телефон, машинально провела большим пальцем по экрану и, как во сне, поднесла трубку к уху:

— Алло, — прошептала она, уже окончательно не понимая, что делает и зачем.

— Открой дверь! — потребовал Рома, в упор глядя на дверной глазок.

Лиза отключила телефон:

— Ну, всё! Сам напросился, — повернула ключ в замке и решительно распахнула дверь.

Рома вскинул подбородок, изогнул бровь и с усмешкой осмотрел девушку с головы до ног. Рыжая была одета в спортивные брюки свободного покроя с завязками на поясе и топ под широкой мужской футболкой, которая свисала с одного плеча, а её шикарные рыжие волосы были собраны в небрежную конструкцию. Но больше всего его изумили смешные розовые носки с разноцветными пальцами.

— Что тебе надо? — довольно резко спросила девушка.

— Поговорить, — ответил Рома и усмехнулся. — Я же написал.

— А эти разговоры не могут подождать до завтра? — спросила Лиза.

— Нет, не могут, — ответил Рома и подчёркнуто вежливо поинтересовался: — Мне войти можно?

Лиза хотела возразить, но в этот момент открылась соседняя дверь, и оттуда с включенным телефоном в руках выглянула милая старушка.

— Лизонька, у тебя всё хорошо? — спросила она и перевела сердитый взгляд на молодого человека. — Я раньше не видела в нашем доме этого юношу. — И обратилась к нему: — Вы что, заблудились?

— Нет, я по адресу, — с серьёзным видом ответил Рома, вдруг вспомнил, как накануне Лиза поделилась с ним, чем собиралась заниматься на выходных, и решил добавить: — Мы вместе делаем реферат, у нас одна тема. Но она такая лентяйка, — обвиняюще указал пальцем на рыжую, — я пришёл заниматься, а она говорит, мол, воскресенье, давай отдохнём, и ей пофиг, что в реферате ещё конь не валялся. А я сознательный, переживаю, — пожаловался он.

— Ч-чего? — только и смогла произнести Лиза, продолжая сверлить укоризненным взглядом своего мучителя: в его серых глазах сверкали искорки, и как-то больно подозрительно подёргивались губы, будто он пытался сдержать смех.

Но самое неприятное во всём этом было то, что соседка приняла слова Самойлова за правду и тотчас встала на его сторону.

— Как же так, Лизонька? — всполошилась пожилая женщина, с сочувствием поглядывая на ответственного молодого человека. — Твой отец всегда так нахваливает тебя, мол, дочка и отличница, и спортсменка, и, если надо будет, любому парню нос утрёт, а тут, оказывается, вона как…

Самойлов героически бросился заступаться за рыжую:

— Да нет, что вы! Лиза хорошая. Это я вечно всё порчу, — удручённо покачал головой и демонстративно тяжело вздохнул. — Наверное, и правда не стоило мне приходить так поздно.

“Это ж надо, какой артист погибает”, — подумала Лиза, а вслух сказала:

— Ты прав, не стоило.

Рома развернулся уходить, но остановился и негромко попросил:

— Может, хотя бы материал дашь, по которому работать? — Пожал плечами: — Ну там, какие книги нужны, статьи. Я начну потихоньку писать.

Лиза набрала побольше воздуха и хотела уже категорически отказать, но тут вновь вмешалась соседка:

— Я, конечно, понимаю, что это не моё дело, — заговорила она, сочувственно поглядывая на юношу. — Но, может, всё же стоит помочь такому замечательному молодому человеку? — и по-доброму заулыбалась.

Лиза посмотрела на соседку, перевела взгляд на Самойлова, и тот вдруг просительным тоном прошептал:

— Пожалуйста, меня же не было на занятии, когда нам давали список полезной литературы.

Сдаваясь, Лиза отошла в сторону, приглашая зайти незваного гостя.

— Спасибо-спасибо, — усердно благодарил Рома, заходя в полупустую квартиру, заставленную коробками, и удивлённо осматриваясь вокруг. — Ты моя благодетельница. Ты моя спасительница, — ласково ворковал он, только лишь не кланяясь. — Что бы я без тебя делал?