– Мне и правда нравится, когда меня так называют, – сказал Тэйлор, и угроза в его взгляде погасла.

Он тронул Долтона локтем, тот его оттолкнул. Федра покачала головой и помахала ламинированными листками с перечнем блюд:

– Есть-то будем или как?

– Будем! – Зик хлопнул в ладоши и потер их друг о друга.

Федра положила перед парнями по экземпляру меню и удалилась на кухню. Бросив на меня быстрый взгляд, Тэйлор погрузился в чтение.

– Напитки? – предложила я.

– Вишневую колу, – хором сказали ребята.

Беззвучно усмехнувшись, я отошла от столика, чтобы взять стаканы и наполнить их льдом.

– Не смешно! Заткнись, мать твою! – тихо прошипел Тэйлор.

Я обернулась:

– Что?

Его лицо разгладилось. Он прокашлялся:

– Извини. Я не тебе.

Я приподняла бровь.

– Долтон говорит, у тебя красивая задница, – сказал Зик.

– А ты не согласен? – спросила я, добавляя в колу свой особый вишневый сироп.

Тэйлор сделал такое лицо, будто никогда в жизни не слыхал более глупого вопроса:

– Да нет, я просто не хочу, чтобы они обращали на это внимание.

Я поставила на стол стаканы с соломинками.

– Что будете есть?

– Опять горячие бутерброды с индейкой, – ответил Тэйлор, откладывая меню.

Я вопросительно посмотрела на его друзей. Зик пожал плечами:

– Вообще-то, мы решили заранее. Они офигенно вкусные.

– Если так, то почему же вы почти целую неделю не приходили? – спросила я и тут же пожалела о своих словах.

– Считала дни, да? – лукаво произнес Зик.

Проигнорировав этот подкол, я сказала:

– Раз вам понравились бутерброды, попробуйте еще чизкейк Федры.

Парни переглянулись.

– Хорошо, – сказал Тэйлор.

Я пошла на кухню, передала Чаку заказ, а вернувшись в зал, стала обходить своих клиентов. За двенадцатым столом люди продолжали разговаривать, а содовая у них почти закончилась. Черт! Предлагала же налить еще!

На тарелке Дона еще оставалась еда, но он сидел неподвижно, с застывшим лицом. Очки сползли почти на самый кончик носа.

– Дон? – позвала я.

Вдруг он тяжело рухнул со стула, ударившись о кафельный пол головой и плечом. Очки отлетели на несколько футов.

– Дон! – закричала я и бросилась к нему.

Упав на колени, я склонилась и обхватила его голову руками. Из кухни выбежали Чак и Федра.

– Он не дышит!

Когда я поняла, что это значит, у меня внутри все похолодело.

– Он не дышит! – кричала я. – Кто-нибудь, помогите!

Тэйлор, Зик и Долтон опустились на пол рядом со мной. Зик проверил у Дона пульс и посмотрел на Тэйлора. Тот покачал головой и крикнул Федре:

– Вызовите «скорую»! Отойди, солнышко.

Отстранив меня, Тэйлор сел возле Дона и приложил руки, сложенные крест-накрест, к середине его груди. Долтон приподнял голову старика и, зажав ему нос, стал делать искусственное дыхание. Тэйлор начал массаж сердца.

Я отползла назад. Кёрби опустилась на колени рядом со мной. Нащупав очки Дона и прижав их к груди, я наблюдала, как работают ребята. Они ничего не говорили. Тэйлор только считал вслух и командовал Долтону, когда нужно было сделать выдох. Зик периодически проверял пульс Дона и каждый раз качал головой. Мне казалось, что мое собственное сердце падает все ниже и ниже.

Уже выбившись из сил, Тэйлор бросил взгляд на меня. Не знаю, что он прочел на моем лице, но это удвоило его энергию:

– Ну же, Дон! Долтон, давай!

Долтон наклонился и сделал очередной выдох, но надежды в его глазах не было. Зик окликнул Тэйлора и тронул за плечо. Тот стряхнул его руку, продолжая нажимать Дону на грудь.

– Я не сдаюсь! – Он посмотрел на меня. – Не сдаюсь!

Чак поднял меня с пола и прижал к себе:

– Мне очень жаль, детка.

Через несколько минут послышалась сирена. «Скорая помощь» остановилась прямо перед стеклянной дверью «Пилы», по залу забегали красные и синие отсветы. Тэйлор, Долтон и Зик уступили место врачам. Один похлопал Тэйлора по спине. Дона положили на носилки, выкатили под дождь и погрузили в машину.

Тэйлор тяжело вздохнул: ему пришлось долго работать всей верхней частью тела.

– Дон поправится? – спросил Чак.

Тэйлор сжал губы, не зная, стоит ли говорить правду.

– Не знаю, – наконец ответил он. – Пульса не было. Думаю, он умер еще до того, как упал.

Я прикрыла рот ладонью и повернулась к Чаку. Он обнял меня своими ручищами. Ко мне прикоснулись еще чьи-то руки, только я не поняла чьи. Мое тело обмякло, колени подогнулись, но Чак без труда меня поддержал. Федра окликнула его с отчаянием в голосе.

– Иди наверх, дорогая, – сказал Чак мне в ухо.

– Я обслужу твои столики, – пообещала Федра.

Ответить я ничего не смогла. Только вытерла нос тыльной стороной руки и покачала головой. Тэйлор бросил Долтону ключи от своего грузовика:

– Поезжайте, ребята. Федра, я бы хотел взять мой заказ с собой.

– Принесу, как только будет готово.

Тэйлор забрал меня из рук Чака и повел вверх по лестнице. Как только мы сообразили, что открыть дверь нечем, Федра догнала нас: в одной руке она держала тарелку, а в другой – одноразовый стакан с крышкой и ключи.

– Вы замечательная женщина, – сказал Тэйлор.

Когда она отперла мою квартирку, он ввел меня внутрь и сел вместе со мной на диван. Федра поставила еду на кофейный столик. Ключи положила там же.

– Дать тебе одеяло, детка? – спросила она, наклонившись и дотронувшись до моего колена.

Машина «скорой помощи» сорвалась с места и под вой сирены полетела к ближайшей больнице, увозя моего друга.

– Я должна была поехать с ним, – сказала я, поднимая испуганные глаза. – Кто-то должен быть рядом. Он же совсем один. Те врачи ему чужие. Нужен кто-то, кого он знает.

– Чак позвонит Мишель, – сказала Федра, протягивая ко мне руку, – и она приедет в больницу. Давай достану тебе одеяло.

Я покачала головой, но хозяйка все равно полезла в кладовку и извлекла оттуда старенькое светло-голубое одеяльце с потертой атласной каемкой. Развернула его, встряхнула и укрыла меня до самого подбородка.

– Сейчас принесу чаю. Тэйлор, тебе что-нибудь нужно?

– Ничего. – Он покачал головой, обнимая меня. – Я с ней побуду.

– Хорошо.

Федра похлопала его по плечу и оставила нас вдвоем. Под нами, в зале кафе, только что побывала смерть, и от этого на моем чердаке воцарилась особенная тишина. Я чувствовала тяжесть в голове и груди, во рту пересохло.

– Ты знал, что он не очнется, – сказала я, – но все равно пытался ему помочь. Ты очень добросовестно относишься к своей работе.

Тэйлор посмотрел на меня, и его взгляд смягчился:

– Тут дело было не в работе.

– Спасибо, – прошептала я, стараясь смотреть куда угодно, только не ему в глаза.

– Он часто приходил, да?

– Да.

Мой собственный голос показался мне далеким. Внутри все было как-то странно. Я настолько привыкла к состоянию онемения, что любое чувство выводило меня из равновесия. Оказавшись в руках Тэйлора, я попала под град эмоций, которых не могла выдержать.

– Мне нужно… – начала я, высвобождаясь.

– Подышать? – Тэйлор взял мое запястье и, наклонившись, заглянул мне в глаза. Увидев, что я не собираюсь падать в обморок, он откинулся на спинку дивана. – Все в порядке. Я совершенно ничего не жду.

Я кивнула. Он снова вытянул руку и ласково привлек меня к себе. Уютно устроившись у него под крылом, я прислонилась щекой к его теплой груди. Он опустил подбородок мне на голову.

Нам было хорошо, и молчание нас не тяготило. Мы просто дышали, просто жили от мгновения к мгновению. По крыше барабанил дождь, уже превративший улицы в океан, по которому, как лодки, плавали машины. Тэйлор прижался губами к моему виску. Порывисто вздохнув, я уткнулась лицом в его мокрую футболку и заплакала.

В сильных руках Тэйлора я почувствовала себя защищенной. Хотя между нами и так не осталось свободного пространства, мне захотелось прижаться к нему еще теснее, и я, комкая на нем одежду, потянула его к себе. Он обнимал меня, а я тихо плакала, пока не выплакалась. Сделав глубокий вдох, я подумала, что вот-вот возникнет чувство неловкости, но этого не происходило.

Раздался вкрадчивый стук в дверь: Федра принесла обещанную кружку чая для меня и чизкейк для Тэйлора.

– Твои ребята тоже взяли еду с собой. Сказали, чтобы ты позвонил, когда будешь готов.

Тэйлор кивнул, не выпуская меня.

– Фэйлин, пей чай. – Федра поставила тарелку и чашку на столик. – Это поможет, – она кивнула и сложила руки на животе. – Мне всегда помогает.

Я наклонилась, чтобы взять чашку, и, снова прижавшись к Тэйлору, сделала глоток.

– Спасибо. Я скоро спущусь.

– Не вздумай. Клиентов сейчас мало. Я управлюсь. До конца дня у тебя выходной. Увидимся на ужине.

– Мы вместе спустимся, – сказал Тэйлор.

От легкой улыбки одобрения морщины на лице Федры углубились.

– Ну хорошо.

Она закрыла за собой дверь, мы снова остались вдвоем. Сидели, прижавшись друг к другу под голубым одеялом.

– Я не ожидал, что мне будет так хорошо, – сказал Тэйлор. – Каждая мышца расслабилась.

– Можно подумать, раньше ты никогда не обнимался с девушками.

Он молчал. Я подняла глаза:

– В тебе столько тепла…

– Все это… – он осекся, пожав плечами, – как бы не мое. Но ощущение потрясающее.

– А что твое?

– Знакомства на одну ночь, рассерженные женщины. И пожары.

– Если бы ты сейчас не сидел со мной вот так, я бы сказала, что ты засранец.

Тэйлор задумался:

– Меня это не смущает.

– Я почему-то не удивлена.

– Зато я удивляюсь, – усмехнулся он. – Удивляюсь тебе.

Я улыбнулась, но по губам покатилась новая слеза, и я смахнула ее рукой.

– Давай лучше вот так, – сказал Тэйлор, дотрагиваясь до моего лица краешком своей футболки.

Я подняла глаза: