Джейми Макгвайр - Моя прекрасная свадьба

— Мер, что дальше по плану?

— Пойдем по клубам, вот что! — с торжеством в голосе объявила Америка, ерзая на стуле.

Я покачала головой:

— Ни за что. Мы это уже обсуждали.

Америка обиженно выпятила губу.

— Не начинай, — предупредила я. — Я здесь, чтобы вновь дать клятвы, а не чтобы развестись. Придумай что-нибудь еще.

— Ну почему он тебе не доверяет? — проскулила Америка.

— Если бы я действительно хотела, то пошла бы. Я всего лишь проявляю уважение к своему мужу и уж лучше обойдусь этим, чем буду сидеть в прокуренном клубе, где от прожекторов разболится голова. Трэвис станет допрашивать меня, что там было, поэтому лучше не ходить. Раньше это срабатывало.

— Я уважаю Шепли. Но я по-прежнему хожу в клубы и без него.

— Не ходишь.

— Ну, просто мне раньше не хотелось. А сегодня хочется.

— А мне нет.

— Хорошо. — Америка нахмурилась. — План Б. Ночь покера.

— Очень смешно.

Лицо Хармони озарилось улыбкой.

— Я видела рекламу ночи кино на пляже Ханимун-Бич! Они ставят экран прямо на воду.

Америка скривилась:

— Скукотища.

— Вообще-то, нет, мне кажется, это хорошая идея. Во сколько начало?

— Через пятнадцать минут, — приуныла Хармони, взглянув на часы.

— Мы еще успеем! — сказала я, хватая сумочку. — Счет, пожалуйста!

— Угомонись, приятель, — сказал Шепли.

Он посмотрел на мои пальцы, нервно отбивающие ритм по металлическому поручню. Мы благополучно приземлились и подкатили к аэропорту, но по какой-то причине нас еще не выпускали. Все молчаливо ждали звоночка, знаменующего свободу. Было что-то особое в этом сигнале, позволявшем отстегнуть ремень, подскочить, забрать свой багаж и встать в очередь. Я же торопился по определенной причине, поэтому ожидание действовало на нервы.

— Почему, твою мать, так долго? — сказал я, возможно громче положенного.

Женщина с ребенком школьного возраста медленно обернулась и сердито глянула на меня.

— Простите.

Она отвернулась и недовольно фыркнула.

Я глянул на часы:

— Так мы опоздаем.

— Не опоздаем, — сказал Шепли своим обычным ровным и спокойным голосом. — У нас еще вагон времени.

— Стюардессы даже не шевельнулись. — Я наклонился и посмотрел на проход между рядами, будто это могло чем-то ускорить процесс. — Стой, вот одна говорит по телефону.

— Хороший знак.

— Мы точно опоздаем. — Я выпрямил спину и вздохнул.

— Нет, не опоздаем. Ты просто соскучился по ней.

— Верно, — признался я.

Я знал, что выгляжу жалко, и даже не собирался этого скрывать. Это была первая ночь со времен свадьбы, проведенная нами порознь, и чувствовал я себя погано. Даже год спустя я каждое утро с нетерпением ждал пробуждения Голубки и скучал по ней во сне.

— Помнишь, как доставал меня, когда я вел себя точно так же? — Шепли неодобрительно покачал головой.

— Ты не любил так, как я люблю ее.

Шепли улыбнулся:

— Ты счастлив, приятель?

— Я сильно любил ее тогда, а сейчас еще больше. Так, как, по словам отца, он любил маму.

Шепли улыбнулся и хотел было ответить, но прозвенел сигнал, разрешающий отстегнуться, и все разом встали, потянулись за сумками и выстроились в проходе.

Женщина с ребенком впереди меня улыбнулась.

— Поздравляю, — сказала она. — Похоже, вы раньше большинства молодых людей сообразили, что к чему.

Очередь двинулась.

— Не совсем. Просто жизнь рано преподала нам свой урок.

— Повезло вам, — сказала она, ведя сына по проходу.

Я коротко усмехнулся, вспоминая все провалы и неудачи, но эта женщина правильно сказала. Если надо было бы прожить все заново, я бы предпочел опять пройти через все страдания в начале пути, чем разбираться с трудностями позже.

Мы с Шепли помчались в зону получения багажа, забрали свои чемоданы и поспешили к такси. Я с удивлением обнаружил мужчину в черном костюме и с табличкой, на которой красным маркером было написано «Вечеринка Мэддоксов».

— Привет, — проговорил я.

— Миста Мэддокс? — широко улыбнулся мужчина.

— Так точно.

— Я миста Гамбс. Следуйте за мной. — Он взял у меня огромную сумку и провел нас к черному кадиллаку «эскалейд». — Вы остановитесь в «Риц-Карлтон», да?

— Да, — сказал Шепли.

Мы погрузили в машину наши чемоданы и сумки, а сами устроились в среднем ряду.

— Зачет, — проговорил Шепли, осматриваясь по сторонам.

Машина тронулась с места, и мы поехали по извилистой дороге, бегущей по холмам, все время по неправильной полосе. Это сбивало с толку, поскольку руль находился на привычном месте.

— Хорошо, что мы не арендовали машину, — сказал я.

— Да уж, большинство аварий здесь из-за туристов.

— Даже не сомневаюсь, — проговорил Шепли.

— Все не так уж сложно, — сказал водитель, разрезая воздух левой ладонью словно каратист. — Просто надо держаться ближе к обочине.

Он провел для нас мини-экскурсию, показывая различные достопримечательности. Из-за растущих повсюду пальм у меня уже кружилась голова, а припаркованные на левой стороне машины и вовсе вводили в ступор. Высокие холмы, казалось, взлетают до небес, а на верхушках я заметил белые пятнышки — наверняка чьи-то виллы.

— Вон там «Хэвенсайт-Молл», — сказал мистер Гамбс. — Там стоят на якоре все круизные лайнеры, видите?

Я посмотрел на огромные корабли, но мой взгляд приковала вода. Никогда еще не видел такой лазурной голубизны. Наверное, поэтому этот цвет называется «карибский синий». Непередаваемое зрелище!

— Мы уже близко?

— Скоро приедем, — со счастливой улыбкой проговорил мистер Гамбс.

Как раз в этот момент кадиллак затормозил, пропуская встречные машины, и мы свернули на длиннющую дорогу. Водитель еще раз остановился возле будки охраны, нам махнули рукой, разрешая проехать, и мы двинулись по еще одной бесконечной дороге к отелю.

Расплатившись с водителем, Шепли достал свой мобильник и быстро набрал эсэмэску. Его телефон издал звук поцелуя: наверняка художества Америки. Он прочитал сообщение и кивнул:

— Похоже, мы направимся в номер Америки, а в твоем они пока собираются.

— Как-то это… странно. — Я скорчил гримасу.

— Наверное, не хотят, чтобы ты видел Эбби.

Я покачал головой и улыбнулся:

— Все как в прошлый раз.

Служащий отеля подвел нас к гольф-мобилю, потом отвез до нужного здания. Мы проследовали за ним к нашему номеру и вошли. Там оказалось все очень экзотично, но красиво, в духе «Риц-Карлтона».

— Недурно! — не переставая улыбаться, проговорил Шепли.

— Церемония через два часа. — Я нахмурился. — Мне нужно ждать целых два часа?

Шепли поднял палец, набрал еще одну эсэмэску и взглянул на меня:

— Нет, сможешь увидеть ее, когда она будет готова. Со слов Эбби. Видимо, она тоже соскучилась.

Мое лицо расплылось в широченной улыбке. Я просто не смог сдержаться. Так действовала на меня Эбби — полтора года назад, год назад, сейчас, и так будет всю жизнь. Я вытащил свой мобильник.

Я громко захохотал. Еще раньше я говорил, что Эбби для меня все. За последние триста шестьдесят пять дней она не раз это доказывала.

Кто-то постучал в дверь, и я пошел открывать.

— Привет, засранец! — Передо мной появилось сияющее лицо Трента.

— Заходите, чертовы варвары! — Я коротко усмехнулся, покачал головой и махнул братьям. — Меня ждет жена и именной смокинг.

Год назад я стоял перед алтарем в Вегасе. Сегодня я снова оказался в той же ситуации и ждал Эбби, на этот раз в беседке с видом на ярко-синие воды, омывающие Сент-Томас. Я поправил бабочку, довольный тем, что в прошлый раз у меня хватило ума не надевать галстук, но в прошлый раз мне не пришлось иметь дело с Америкой и ее видением нашей свадьбы.

По одну сторону пустовали белые стулья с оранжевыми и лиловыми лентами на спинках, по другую распростерся океан. Белая ткань тянулась вдоль прохода, по которому скоро пройдет Эбби, и, куда бы я ни посмотрел, всюду стояли оранжевые и лиловые цветы. Неплохо вышло. Эта свадьба была будто ожившая девичья мечта, но тем не менее наша первая понравилась мне больше.

А потом появилась мечта любого парня. Эбби стояла в одиночестве, с пустыми руками, ее волосы, наполовину забранные наверх, наполовину распущенные, были покрыты белой фатой, развевающейся на легком карибском ветерке. Длинное белое платье облегало фигуру и слегка сияло. Возможно, атласное, я не был уверен, но это и не важно. Сейчас главное — она сама.

Сбежав по четырем ступенькам, ведущим к беседке, я приблизился к своей жене.

— Боже! Я так соскучился! — сказал я, обнимая ее возле заднего ряда стульев.

Пальцы Эбби вжались в мою спину. Это было самое лучшее ощущение за прошедшие три дня с тех пор, как мы обнялись на прощание. Голубка ничего не говорила, только беспокойно смеялась, но я знал, что она тоже счастлива видеть меня. Прошедший год разительно отличался от первых шести месяцев наших отношений. Она полностью посвятила себя мне, а я стал тем мужчиной, которого она заслуживала. Так жизнь сделалась прекраснее. Первые полгода я все ждал, что произойдет что-нибудь дурное и отберет у меня Голубку, но потом мы постепенно наладили свой быт.