Но пока рано об этом говорить.

Во-первых, моя зависимость от отца ещё слишком велика.

Во-вторых, возможно она ещё не сможет принять меня с тем грузом, какой свалится ей на плечи на днях.

Я — то и то с трудом смирился. Успокаивала лишь цель, к какой я иду. А методы — не важно. Однажды я забуду все, как страшный сон. Надеюсь, к тому времени Маша по-прежнему будет держать мою руку.

************************************

— Нахер ты тащишь ее туда? — Кирилл был откровенно против наших отношений с Машей. Он не высказывал это напрямую, но всем своим видом показывал эту неприязнь. Но мне было абсолютно плевать на то, что он там себе думает.

— Она моя девушка и имеет право знать, — я спокоен. В какой-то степени я был готов к этому разговору. Понятное дело Кирилла задевает то, что об этом узнает кто-то ещё, кроме него.

— Тимурыч, у тебя баб за последний год было около тысячи. С какого ты эту решил посвятить в наши дела?

— В наши? — я усмехаюсь. — в мои дела. И только я решаю, кто может быть в курсе них.

— Ты не думаешь, что совершаешь глупость?

— Нет, не думаю. Ты поедешь с нами или сам?

— О нет, увольте. Не хочу, чтоб меня стошнило от ваших лямуров тужуров. Советую ещё раз подумать тебе над своим решением. — он хлопает меня по плечу и выходит из моей квартиры.

Знал бы ты, друг мой, сколько я думал над этим решением. Звоню Маше и предупреждаю, что буду через десять минут.

Вот и настал этот судьбоносный день. Беру с вешалки куртку, натягиваю ее, и выхожу из дома.

Когда я подъезжаю к Машиному дому, вижу, что она уже стоит у подъезда и переминается с ноги на ногу. Что уж сказать о ней, если даже я чувствую сильное волнение.

Она замечает мою машину, и идёт ко мне. Садится, целует меня в щёчку. Ради этого стоит приезжать пятьдесят раз на день.

— Привет, — стараюсь сковать своё волнение.

— Привет, куда едем? — Маша даже не пытается.

— Сам не знаю.

— Как это? — удивляется она.

— Ну, просто место нашей встречи изменилось, и то, куда мы едем — станет сюрпризом даже для меня.

— Странно все это…

— Да нет, нормально.

Я уже привык к нашим "переездам".

Ехали мы молча. Я внимательно следил за навигатором, Маша, вроде, пыталась справиться со своим волнение. Но, если быть честным, у неё это получалось неважно.

Назначенное место находилось за городом. Через тридцать минут мы свернули к огромному дому, похожему на гостиницу. Сразу же уперлись в шлагбаум, охранник просветил мне машину, на предмет посторонних лиц, затем пропустил. Маша сидела уже бледная, как школьный мелок.

— Пойдём, это ещё не самое страшное.

Я выхожу из машины, Маша выскакиваем за мной и мертвой хваткой цепляется мне в руку.

— Эй, обещаю, тебя тут убивать не буду.

Мы проходим к огромным дверям, на входе нас проверяют охранники, чтоб исключить попадание оружие вовнутрь.

Мы заходим, и глаза начинает резать от переизбытка света и золота.

— Казино?! — выпалывает Маша. — Ты просто играешь? — потрясение на ее лице вызывает смех. — Ты серьёзно? Тимур, я за эти три дня передумала столько всего…

— Маш, остановись. То, что ты сейчас видишь, не больше, чем мишура для отвода глаз. И видимо не такая уж плохая, раз ты повелась.

— Ты приводишь меня в здание со стала мы для покера, игровыми автоматами и я должна подумать, что вы тут диски пиратские записываете?

— Хорошая шутка, надо рассказать Ринату.

— Кто такой Ринат?

— Сейчас познакомимся.

Я беру ее за руку, спрашиваю у одного из охранников, где найти Рината и тащу ее по заданному направлению.

Ринат сидит в комнате, что-то вроде вип, на нем повисли две молодые девочки.

— Здаров, Ринат, — я подхожу и протягиваю руку. Ринат стряхивает с себя телок, словно пыль и пожимает мне ее.

— Привет, Тихон. — он переводит взгляд на Машу. — Это она? — я киваю, — ну добро пожаловать юная леди в наш клуб.

— Спасибо, — еле слышно произносит Маша.

— Начало через пятнадцать минут, — обращается ко мне Ринат.

Я киваю и вывожу Машу оттуда.

— Почему он назвал тебя Тихоном? — прищуривается Маша.

— Потому что так меня здесь зовут все. — я тащу ее к бару и усаживаю на стул.

— Ты понял мой вопрос, Тимур, — серьёзно произносит Маша.

— Понял. Тихонова — фамилия моей матери.

— Откуда ты знаешь этого Рината?

— Давай все вопросы после. Нам уже пора идти.

— Куда?

— После, — повторяю я, и иду за охранниками, заметно редеющими в зале.

Мы выходим на улицу, пересекаем двор и оказываемся у двери, ведущей в подвал. Два бугая стоят на проходе, собирают у всех мобилы и проверяют на предмет прослушки, камер и т. д.

Я подхожу к одному из них, здороваюсь и нас пускают вне очереди. Правда процедура обязательна для всех, поэтому нас проверяют металлоискателем, забирают у Маши телефон и мы спускаемся по лестнице.

— Теперь я понимаю, почему твоему отцу сложно узнать о твоих делах. — шепчет Маша. А чего шептать, тут самая лучшая звукоизоляция.

Мы идём по полутемному коридору, народу уже много, приходится протискиваться мимо них. Подходим к железной двери и останавливаемся.

— Готова?

— Ну, давай уже. Не детей же вы там расчленяете, честное слово.

— Хорошо, — я открываю дверь, заталкиваю ее туда и захожу сам.

Перед нашими глазами престает лес чужих мужских спин. Хватаю Машу за руку и тяну в центр зала. Наконец-то, мне удаестся распихать первые ряды и вытолкнуть Машу вперед.

Она стоит с минуту смотрит, затем поварачивается ко мне.

— Ринг? Ты серьезно? Ты не мог мне сказать, что ты боксер? — вижу изумление в ее глазах, и понимаю. Но ведь это еще не все.

В зале тухнет свет, толпа начинает завывать, присвистывать. На ринг выходят два бойца. Если они открывают вечер, значит сильной жести не будет. Ребята начинают наносить друг другу удары, кровь хлещет на ринг, лица превращаются в кровавые лепешки. Все продолжается еще пару минут, пока один из них не падает с грохотом на пол. Толпа ликует и требует продолжения. На ринг снова выходят парни, и все проходит практически по тому же сценарию. Третий спаринг был жесче, одному из бойцов сломали руку, просто вывернули ее в другую сторону. Крик стоял такой, что заложили уши. Я видел в глаза Маши ужас. Страх. И готов был увести ее, если она захочет, но она стояла, как привороженная. С каждым новым боем крови становилось все больше, зрелище все ужаснее, травмы все срерьезнее.

Последний бой выдался самым жестоким. Когда один из парней, поставил второго на колени и обхватил шею, Маша не выдержала и повернулась:

— Я хочу уйти.

Она начала скользить в щели между орущими мужчинами, что я еле успевал за ней. Маша пронеслась по казино, не сбавляя темп и остановилась только около машины.

Я разлокировал дверь, мы молча сели в машину и я покинул огражденную территорию. Проехав километра два, остановил машину прям на дороге и повернулся к ней.

— Это не то, чего ты ожидала?

— Я обещала тебя выслушать, и я готова. — в ее голосе пронизывающий холод.

— В общем, ты наверное помнишь, про ту ситуацию, когда я нашёл ту опушку. Так вот, я рассказал тебе не всю правду. Как только я свалил из дома, доехал до города, просто выскочил из машины и стал бить кулаками стены. Чтоб выплеснуть всю свою злость и обиду. Мимо совершено случайно проходил Ринат. На тот момент у него был свой бойцовский клуб. Дал мне визитку, сказал, что у меня хорошо поставлен удар, и что если я приду к нему — он будет рад. Я сунул карточку в карман и сорвался дальше, как раз и нашёл то место.

Когда приехал домой, уже и забыл о той встрече. И только через месяц после очередной ссоры с отцом, вспоминал Рината и решил попытать удачу. Пришёл по адресу на визитке, нашего его. Оказывается, Ринат меня не забыл и ждал. Он начал тренироваться со мной, заставлял посещать спортзал, говорил что у меня огромный потенциал и я не должен его загубить.

Сначала я не проникся любовью к этому делу и ездил по большей части скуки, пока однажды Ринат не поставил меня с одним парнем. Он был младше меня, худее, меньше. Я рассмеялся ему в лицо, а уже через минуту плевался кровью на ринг. В тот момент в моей голове щёлкнуло, что я должен стать лучшим.

Начал усиленно тренироваться, все свободное время проводил в спортзале. И к тому же бить груши отлично успокаивало мои нервы. А при наших отношениях с отцом, такое средство успокоения просто необходимо. Через год я стал лучшим среди учеников Рината. И на мои семнадцать лет он впервые в жизни взял меня на бои без правил. Мне дали посмотреть лишь пару спаррингов, но я пришёл просто в дикий восторг. Это совсем было не похоже на то, чем мы занимались на тренировках.

Я сказал Ринату, что хочу тоже биться там. Но участие только с восемнадцать лет. И весь оставшийся год до моего совершеннолетия он готовил меня к боям. Первый свой бой я выиграл, возможно это и сыграло главную роль в выборе моего дальнейшего пути.

Понимаешь, этот звук ликования, восхищённые глаза, которые смотрят на тебя. Этот вкус победы не заменить ничем. Это, словно, наркотик. Попробовал один раз, и потом постоянно хочется ещё и ещё.

Затем в моей карьере шла серия неудач. Меня избивали, но я возвращался вновь и вновь. И когда процент моих побед стал значительно превышать процент моих поражений, Ринат решил открыть своё шоу, так сказать.

Когда я начал выступать, мне дали выбор назвать себя. Я не хотел озвучивать своё настоящее имя и фамилию, и поэтому прозвался по матери. Ее фамилию мне однажды сказала моя нянечка. И это все, что я знаю о ней.

Ладно, не об этом речь. Сейчас на эти бои приходят посмотреть давольно-таки важные люди и платят за это неплохие бабки. Конечно, львиная доля от моих побед отдаётся Ринату, зато он обеспечивает мне безопасность от отца. А это даётся ему крайне трудно.