Кира Шарм - Моя любой ценой

   Выглядываю уже в комнату, туда, где стол был накрыт, где все они сидели.

   Остатки празднества остались – початые бутылки, невыпитые рюмки. И никого. Пусто.

   Решаю не смотреть дальше, в комнатах, не искушать судьбу.

   Пулей мчусь к выходу, в коридор.

   Хватаю свой пуховик, даже сумочка моя тут же, на крючке болтается.

   Надеваю, замирая перед дверью.

Страшно до жути, - а вдруг они там, сразу за ней? Ну, мало ли – вышли на воздух? Если сейчас столкнусь с кем-то из них, вот так, нос к носу, кто мне поверит, что я не имею отношения к тому, что произошло с этим самым Коброй? Хотя, - не факт вот еще, что он не подыметься! И сам не настигнет меня у этих же дверей!

   Набрав воздуха полные легкие, как будто собираюсь нырнуть, медленно открываю двери.

   Слава Богу, даже не скрипнули.

   Выскальзываю из дома, на ходу надевая обувь.

   Делаю осторожные шаги. Звук в сугробах он такой, предательский. Далеко слышиться может, особенно в лесу, тем более, когда вокруг никого на многие километры. И только оказавшись уже за первыми деревьями, с каждым шагом постоянно оглядываясь на злополучный дом, начинаю нестись со всех ног.

   Снег давно забился в туфли, я падаю, несколько раз прямо лицом в сугроб, - но это все неважно! Это такая ерунда!

Где-то вдалеке раздаются новогодние фейерверки. Вот так вдруг, на фоне этой белой тишины вокруг.

   А я сижу, смеясь, чувствуя, как по лицу катятся и тут же заледеневают слезы. С безумно колотящимся сердцем. Понимая, что чудеса бывают очень простыми. И самое главное на свете – это когда ты в безопасности, когда твоей жизни ничего не угрожает!

   А мы мечтаем, придумываем какие-то чудеса, расстраиваемся, если они не случаются с нами! Господи! Как же это просто – лишь бы быть свободной! Лишь бы просто жить!

   Никогда! Никогда я больше ни во что не влезу! Не поддамся ни на одну сомнительную авантюру, пусть это будет даже поездка в ночной клуб! Пусть даже и проживу скучную серую жизнь! Да она же – счастье по сравнению со всем, что могло бы случится! Я ведь уже и с ней, пусть серой и невзрачной, успела попрощаться в этом аду!

   Обхватываю себя руками, снова погружаясь в темноту и тишину, - фейерверки заканчиваются так же внезапно, как и начались.

Но ничего. Теперь я выйду отсюда. Из этого леса и из этого кошмара. Теперь я знаю, по крайней мере, в какую сторону идти! А дальше… Дальше разберусь, без разницы, куда выйду. Пусть даже в какой-то захудалый поселок! Дальше уже ничего не страшно!

   Покачиваясь, подымаюсь, делая первый шаг в сторону праздника, что успел донестись до меня.

   – Стоять, - раздается сзади совсем тихо.

   Даже опускать глаза не нужно. На моем плече лежит тяжелая рука.

Чуть не падаю обратно, в миг почувствовав, как перед глазами все начинает расплываться белизной.

   Не ушла? Не убежала? Или тут целые полчища таких маньяков? Поселение у них, что ли, здесь, в этом лесу?

   – Отпусти ее, - раздается где-то –сбоку ледяной спокойный голос. Резкий. Жесткий. Такой, которому нельзя не подчиниться. И… Незнакомый! Такого голоса я точно в эту ночь не слышала! Значит, это не те, еще одни, другие! О, Боже!

   – Она нас видела, Север, - хрипло отзывается тот, кто уже успел схватить меня, крепко прижав к себе. – Ее нельзя отпускать. Все расскажет.

   – Отпусти, - жестко, с нажимом и тихо. Но это страшнее крика. Меня снова простреливает ужас. С головы до пят. По позвоночнику вниз.

   – С каких пор мы стали оставлять свидетелей? – первый хрипит недовольно, скрипит голосом, как ржавое железо. – Не та ситуация, чтоб рисковать.

   – Не ты решаешь, - и снова спокойствие. Будто выплевывает слова. Нет, скорее – стреляет ими. Точно и наповал. До мурашек.

   А я шелохнуться боюсь. И глаза закрываю. Чтобы не видеть. Их лиц. Ведь, если я никого не видела, какой из меня свидетель?

   – Зачем нам лишние проблемы, Север? Разве их у нас не хватает? – недовольно бурчит первый. – Давай все закончим и похороним здесь.

   От слова « похороним» мне становится окончательно дурно. Потому что я уже поняла, увидела, что это – буквальный, очень прямой, а не переносный смысл. Того, наверное, вот так же убрали – тихо влезли через окно и всадили нож. Там-то я не разбиралась, да и подробности эти мне бы лучше и не знать. Наоборот, забыть бы все поскорее!

   – Я ничего… Никого… Не видела!

   Внутри меня все орет, бьется в истерике, а на деле выходит слабый бессвязный звук.

   – Хочешь жить?

   Темная фигура приближается.

   Красивое, нечеловечески красивое мужское лицо склоняется над моим, обдавая ароматом дорогого парфюма. Холеная рука подымает подбородок, заставляя посмотреть в глаза.

   Тоже черные, обжигающие, полыхающие огнем, - ядовитым пламенем, от которого я непроизвольно вздрагиваю. Но с тем садистом это как рай и пекло. Сумасшедшая разница. Немыслимая.

   Даже не верится, что вот такой мог иметь какие-то дела с тем кошмарным уродом. Да и вообще – любые дела в этом Богом забытом лесу, еще и в новогоднюю ночь!

   Он будто только что вышел с обложки журнала – невозможно далекий, нереальный. Прическа – волосок к волоску. Дорогое стильное последней моды пальто. Или я действительно сошла с ума на фоне шока и мне все это мерещится?

   Послушно киваю, будто загипнотизированная взглядом.

   – Тогда молчи, - ледяным спокойствием заверяет меня ожившая мечта всех девушек. – Пока молчишь – ты в безопасности.

   Снова киваю, прикусывая губу. Очень трудно молчать, когда накатывает волна истерики. Когда хочется молотить кулаками по груди и лицу, пытаясь достучаться до человеческого!

   – Хорошо, - он кивает головой и вдруг одним плавным движением забрасывает меня себе на плечо. – Идем, Гордей. Мы здесь закончили.

   И не приказывает, но голос такой, что невозможно не подчиниться.

   Хотя тот, кого он назвал Гордеем все же пытается спорить. Правда, при этом следуя за ним, шумно рассекая сугробы. Как только ко мне они оба настолько бесшумно подобрались? Как тени или привидения какие-то…

   – Влад. Девчонку убрать лучше. Говорю тебе, толку от нее – никакого. Подстилка просто очередная. А вот если рот раскроет, проблем будет немерянно!

   – Разберусь, - даже не оборачивается, идет вперед.

   Швыряет меня на заднее сидение машины, пока тот, кого назвали Гордеем , усаживается вперед, за руль. 

   Садится рядом, и я снова погружаюсь в аромат его дорогого парфюма.

Молчать, - приказывает, даже не поворачиваясь ко мне. – Что бы дальше не происходило, ты просто молчишь, пока я не решу, что пришло время говорить. – Поняла? 

   Только киваю, но этого, наверное, достаточно. Он наверняка улавливает каждое движение боковым зрением, пусть даже на меня и не смотрит.

   Машина срывается вперед по темной трассе.

   Есть ли смысл запоминать дорогу? Возможно, но сейчас я совсем не в том состоянии.

   Вместо этого рассматриваю сидящего рядом мужчину.

   Я действительно не ошиблась, это он. Слышала же, как его назвал тот, второй.

   Влад. Влад, Севером он его назвал.

   В голове не укладывается, там сплошной невероятный хаос.

   Влад Северов.

   Известный бизнесмен.

   Все лучшие заведения в столице, да и, пожалуй, в стране и даже за ее пределами, принадлежат ему. Ночные клубы, бары, казино, говорят, что даже бордели, хотя от шумных обвинений в прессе за незаконную деятельность он не менее шумно отбился. Даже опровержения выходили и ему публично приносили извинения.

   Роскошный мужчина, постоянно мелькающий в новостях и светских хрониках.

   Тот, кем восхищаются все девчонки, от двенадцати до, наверное, восьмидесяти лет.

   Залипают на его инстаграм, прилипают, когда он мелькает в очередной раз на экране.

   Да даже в нашем универе все девчонки от него кипятком слюни пускали! Помню, однажды даже все лекции    сорвались, - Влад Северов пришел к нашему ректору.   Он спонсировал наш университет, учредил стипендию для одаренных студентов, да я сама же по этой его программе и учусь!

Все тогда слетелись, чтобы посмотреть на него! В коридорах было не протолкнуться! Некоторые даже чуть в обморок не падали от того, что он прошел совсем рядом! Не мужчина – мечта, самый настоящий идеал!

Только что, на моих глазах обезвредивший самое ужасное существо, которое, наверное, способно существовать на этом свете!

Спокойно, хладнокровно, так, как будто для него это всего лишь привычная повседневность! Даже сейчас сидит, как каменное изваяние. Ни один мускул на идеально выточенном лице не напряжен, ни одной складки на нем! Будто на светском приеме или под вспышками фотокамер, разве только улыбки не хватает!

И вот он, этот идеал, везет меня сейчас неизвестно куда. Приказав заткнуться под угрозой того, что расправится и со мной!

Это не складывается в голове. Никак, совсем не складывается!

Хочется заскулить и тихонечко сползти вниз, под сидение.

Но он поворачивается ко мне, прожигает своими черными, до умопомрачения сейчас светящимися глазами, как будто в них  огоньки пылают, - и я замираю.

Слишком много в этом взгляде, хоть он даже не размыкает тонкую нитку губ, чтобы снова произнести угрозу. Зато смотрит с таким предупреждением, что я сразу же  вжимаюсь в спинку сидения. Даже, кажется, перестаю дышать.

И все же я продолжаю его разглядывать исподтишка, из-под полуприкрытых ресниц.

Идеальное лицо, мужественное и одновременно утонченное. Высокие скулы, в меру густые брови такой формы, какой ни в одном салоне не добьешься, только природа может таким наградить при рождении. Губы тонкие, слишком крепко сжатые. Видимо, не так уж он и спокоен, как мне вначале показалось.