— Тогда иди ко мне.

— Хорошо.

Она легла рядом, стараясь расслабиться, когда Брукс привлек ее к себе. Но вместо того чтобы начать любовную прелюдию, Брукс просто обнял ее, и теперь голова Эбигейл покоилась на его плече.

— Вот что по моим меркам является нормальным. Ну, или было бы таковым, если бы ты сумела расслабиться.

— Как хорошо. — Эбигейл читала в книжках и видела в кино, что между мужчиной и женщиной бывают и такие отношения, но никогда не пыталась испробовать их на собственном опыте. Да и не могла. — Уютно и спокойно, и ты такой теплый.

— Ну, после такого пожара, что мы тут устроили, я еще неделю не остыну, разве что отдам Богу душу.

— Это и шутка, и комплимент. — Эбигейл приподняла голову и взглянула на Брукса. — А следовательно, «ха-ха» и спасибо.

— Ну вот, ты опять решила позабавиться, — посетовал Брукс, беря Эбигейл за руку и прижимая к груди. — Да еще в такой момент, когда я совсем ослаб и не в силах смеяться. Да ты просто вывернула меня наизнанку, Эбигейл! Это еще один комплимент, — пояснил Брукс, не дождавшись от Эбигейл ответа.

— Надо придумать комплимент и для тебя.

— Ну, если тебе требуется для этого время…

— Я не имела в виду… — смутившись, она снова взглянула на Брукса, но тут же заметила лукавый блеск в его глазах. — Ты меня поддразниваешь.

— Видишь ли, это часть моих понятий о нормальной жизни. Мы восторгаемся друг другом, какие мы замечательные. Особенно приятно, когда это делаешь ты.

— Потому что мужское самолюбие зачастую связано прямо порпорционально с искусностью мужчины в сексуальном плане.

— Не могу не согласиться с тобой. Чувственные мужчины более ранимы. Но и хвалить тоже нужно уметь. Согласна? Например, когда хотят поразить по-настоящему, не говорят, что увидели Господа Бога или вращение Земли. Это общепринятые клише.

— Земля находится в постоянном движении, так что это констатация факта — не более. Гораздо лучше звучит «Когда я занималась с тобой любовью, Земля застыла на месте». Хотя в действительности это невозможно, потому что привело бы к катастрофе.

— Ну, все равно приятно.

Брукс монотонно и бережно гладил Эбигейл по спине, как она сама частенько проделывала с Бертом. Неудивительно, что псу такие ласки нравились. Дыхание Эбигейл постепенно стало спокойным и ровным, словно внутри распрямилась пружина.

Да, в своих мечтах она не ошиблась: нормальные отношения действительно доставляют радость.

— Расскажи что-нибудь о себе, — попросил Брукс. — Не важно что, просто какую-нибудь мелочь, — поспешно добавил он, заметив, как напряглась Эбигейл. — Например, скажи: какой твой любимый цвет?

— Не могу. Их так много. Разве что ты имел в виду основные цвета.

— Ладно, вопрос цвета слишком сложный. Тогда скажи: кем ты мечтала стать в детстве, когда вырастешь? Отвечу первым: я хотел стать Вулверином[7].

— Как, росомахой? Странное желание.

— Не какой-то там росомахой, а Вулверином, сверхчеловеком.

— А, знаю такого. Мутант-супермен, герой комиксов и фильмов.

— Вот-вот.

— Интересно, как бы ты им стал? Ведь он уже на тот момент существовал и был вымышленным персонажем.

— Ах, Эбигейл, мне в ту пору было всего десять лет.

— Подумать только…

— Ну, а теперь ты.

— Я должна была стать врачом.

— Должна? — переспросил Брукс. — Значит, работать врачом ты не хотела.

— Верно.

— В таком случае ты не ответила на вопрос. Кем ты хотела стать?

— Было решено, что я стану врачом, и я приняла это как должное и ни о чем другом не мечтала. Не слишком удачный ответ. Твой гораздо интереснее.

— Но мы же не устраиваем соревнование. В любом случае тебе подходит роль Шторм. Горячая штучка.

— Знаю. Персонаж, сыгранный Холли Берри. Красавица, которая управляет погодой. Но Вулверин не занимается с ней сексом, потому что его влечет к врачу Джейн. А та, в свою очередь, не знает, кого предпочесть: Сайклопса или Вулверина.

— Ты хорошо осведомлена о любовных отношениях «Людей Икс».

— Я видела фильм.

— Сколько раз?

— Один, несколько лет назад. Интересно, что Вулверин не помнит своего прошлого, а его невольное стремление защитить девушку по имени Роуг усложняет дело. Он хороший герой для подражания. А вот для Роуг писатели выбрали трудную судьбу. В результате мутации она не может прикасаться к другим людям, не причинив вреда. И сцена с бойфрендом в начале фильма очень грустная.

— Ты знаешь, что ты — уникальный аналитик? Видела фильм всего раз, а запомнила столько подробностей.

— У меня эйдетическая память. Иногда я перечитываю книги и смотрю фильмы второй и третий раз, но не потому, что не помню содержание.

Брукс пододвинулся ближе и внимательно посмотрел на Эбигейл.

— Вот ты и рассказала кое-что о себе. Значит, хранишь все тут? — Он постучал Эбигейл по виску. — В таком случае твоя голова должна быть гораздо больше размером.

Эбигейл рассмеялась, но внезапно осеклась и нерешительно спросила:

— Это шутка?

— Разумеется. — Брукс отвел рукой волосы от ее лица, пробежал пальцами по губам. — А доводилось тебе печь блинчики?

— Да.

— Отлично, ведь ты наверняка запомнила, как это делается.

— Ты проголодался? Хочешь блинчиков?

— Утром. — Пальцы Брукса скользнули вверх, он сжал большим и указательным пальцами ее соски.

— Ты что, хочешь остаться здесь на ночь?

— А как иначе я попробую блинчики, что ты собираешься для меня испечь?

— Никогда не засыпаю с мужчинами, ни разу не провела ни с одним ночь.

Пальцы Брукса на мгновение застыли, а потом снова заскользили по телу Эбигейл.

— Стало быть, ты даже не знаешь, храпишь ли по ночам.

— Я не храплю!

— Вот сегодня и узнаем.

У Эбигейл нашлась бы куча предлогов отказать Бруксу, но он снова ее целовал и ласкал, возбуждая и провоцируя.

Конечно, она скажет «нет», но не сейчас, потом.

* * *

Эбигейл проснулась до рассвета и лежала не шевелясь, прислушиваясь к ровному дыханию Брукса. Совсем другой звук, гораздо тише и приятнее. Не то что Берт. Тот храпел во сне. Правда, не слишком сильно.

Эбигейл погрузилась в глубокий сон сразу после того, как они занялись любовью во второй раз. Она не отправила Брукса домой, хотя именно так и собиралась поступить. И не проверила перед сном дом и системы защиты. Не положила оружие на тумбочку рядом с кроватью.

Погрузилась в приятный уют нормальной жизни и уснула под россказни Брукса.

Какое непростительное, пугающее легкомыслие! Как она могла позволить себе так расслабиться и напрочь забыть о бдительности в компании Брукса? Да в любой компании!

И что теперь делать, как себя вести? Жизнь Эбигейл несколько лет шла по устоявшемуся распорядку, и ночной гость в него никак не вписывался.

Нужно срочно выгулять и накормить Берта, проверить мониторы, электронную почту и текстовые сообщения на телефоне.

Так как же поступить?

И Эбигейл решила заняться блинчиками.

Она встала с кровати и тут же услышала, как изменилось дыхание собаки. Берт открыл глаза и, как всегда, в виде утреннего приветствия вильнул хвостом.

Эбигейл шепотом скомандовала по-немецки собираться на прогулку и накинула халат. Берт сладко потянулся, и они оба бесшумно вышли из спальни и спустились вниз.

Когда дверь за ними закрылась, Брукс с улыбкой открыл глаза. Надо было сразу догадаться, что Эбигейл ранняя пташка. Сам бы он с удовольствием вздремнул еще часок, но, взвесив ситуацию в целом, решил, что надо подниматься.

Может, удастся уговорить Эбигейл и она вернется в постель, когда выгуляет пса по утренней нужде. Брукс встал и прошел в ванную комнату. Облегчившись, он решил, что неплохо бы выпить чашечку кофе, и провел языком по зубам.

Рыться в ванной в поисках запасной зубной щетки неприлично, но воспользоваться пастой можно. В этом нет ничего зазорного.

Он открыл ящик миниатюрного туалетного столика и обнаружил тюбик пасты и пистолет «Зиг».

Кому придет в голову, черт возьми, хранить полуавтоматическое оружие вместе с пастой и нитью для зубов? Проверив пистолет, Брукс убедился, что он заряжен.

Вчера Эбигейл кое-что о себе рассказала, вспомнил Брукс. Надо попытаться снова вызвать ее на откровенность.

Брукс выдавил пасту на палец и как сумел почистил зубы, а потом вернулся в спальню за брюками. Спустившись вниз, он сразу почувствовал аромат свежесваренного кофе и услышал голос диктора, сообщающего утренние новости.

Эбигейл стояла у кухонного стола и взбивала в синей миске некую субстанцию, которая, как надеялся Брукс, являлась тестом для будущих блинчиков.

— Привет.

— Доброе утро. Я сварила кофе.

— Аромат разбудил меня. А ты, оказывается, не храпишь.

— Я же говорила. — Брукс не дал закончить, закрыв ей рот поцелуем.

— Просто хотел проверить, — сознался он и взял со стола кружку. — Я позаимствовал капельку зубной пасты. — Брукс наполнил обе кружки, не обращая внимания на настороженный взгляд Эбигейл. — Может, объяснишь, зачем тебе понадобилось хранить «Зиг» в ящике для туалетных принадлежностей?

— И не подумаю. У меня есть разрешение.

— Я в курсе. Успел проверить. У тебя ведь несколько разрешений на ношение оружия. Так, а сахар в доме имеется? А, вот он. — Брукс погрузил ложечку в сахарницу, которую поставила на стол Эбигейл, и, не скупясь, подсластил кофе. — Расследование можно продолжить и узнать многое другое. Я умею докапываться до истины. Но делать этого не стану, не поставив тебя сначала в известность.