Стеффи Ли - Моя лучшая роль

Блядь…

— Но Зоуи рассталась со мной без всяких скандалов…

— Никаких девушек, Райан! — отрезает Хелен. — Во всяком случае сейчас. Папарацци начнут охоту на тебя сразу, как только выйдет статья. А я видела ее отрывки — ты там далеко не романтический герой, а вполне себе кобель, трахающий всё на своем пути. Поэтому играем роль переживающего страдальца, чтобы эта сука на твоем фоне выглядела лживой сукой! — два раза слова сука в одном предложении — знак нешуточной злости моего агента.

— А что, если мне дать ответное интервью, опровергнув «всё на своем пути», и добавить, что формат выборки иногда присутствует.

— Райан, — смеется она в трубку, — За это я тебя и люблю, больше остальных своих истеричных деток. Ты никогда не теряешь позитивный настрой и внешне остаешься спокойным. Но, я все же скажу, не переживай. Мы справимся. Только давай перенесем нашу встречу и увидимся в эти выходные, идет?

— Хочешь, чтобы я заранее подписал контракт на следующий сезон? Пока не возникло никаких незапланированных случаев?

— И к тому же в тебе не только мордашка, но и смекалка, дорогой. Но, не только поэтому. Так что, в Сан Антуане на выходных? Приедешь ради меня?

— Ради тебя, хоть на край света.

— Ты же понимаешь, что я тебя записываю и в случае чего буду шантажировать? — смеется она.

— Уверен в этом.

Хлоя

Сегодняшняя репетиция дается мне с трудом. Изначально, театральный кружок просто одобрил мою пьесу и захотел ее поставить. Даже речи о моем участии в качестве режиссера не было, но, кажется, Лизи приложила к этому свою руку, о чем не стеснялись говорить злые языки, зато теперь я занимала пост второго режиссера-постановщика и, если мисс Ирма Дюкре вначале ко мне относилась скептически, то сейчас могла и сама, время от времени, спросить мое мнение относительно того или иного действия. В такие минуты я ловила на себе взгляд Лизи, отчетливо сигнализирующий «видишь, видишь?».

Когда же мы оказывались вдвоем, она довольно изрекала:

— Эта старая вампиресса поняла, какое ты сокровище, и уже не кривит свой перетянутый рот.

Вампирессой мисс Дюкре называли за ее вечно выбеленное лицо и любовь к раритетным платьям, в которых она появлялась в любое время, независимо от времени года. Как она в них ходит в жару, оставалось загадкой. Лизи серьезно предполагала, что «раз она вампир, то ее температура тела вполне это позволяет и нечему удивляться».

— Она же не плохая, просто…

— Просто все творческие люди с придурью, я помню, да. — улыбалась подруга.

— Хорошо, что ты смогла уговорить Джорджа. — повернулась ко мне Дюкре на середине репетиции. — Мне кажется, у него с Элизабет больше химии, чем было у Тернера.

— Да-а, — мямлю. На самом деле, это первая репетиция, которая не вводит меня в состояние транса, когда весь внешний мир перестает существовать и остаюсь только я и актеры на сцене. Мне всегда кажется, что сама я недостаточно хорошо могу играть, но вот чувствовать чужое перевоплощение получается на подсознательном уровне. Нет желания хвастаться или превозносить как-то себя, ведь пока ничего в жизни не добилась, но ловить любую малейшую фальшь или неверно понятую интонацию получается легко и продемонстрировать исполнителям, какие именно чувства и смысл необходимо вкладывать, для меня не составляет труда. Вначале я свои наблюдения мисс Дюкре преподносила дозированно и избирательно, боясь показаться наглой и самоуверенной. Но с каждым разом она стала все больше прислушиваться ко мне и именно я все чаще выходила на сцену передать, что и как. И где заламывать руки вовсе не обязательно.

Но сегодня все иначе. И я корю себя за это, будучи слабой побороть свои мысли и перестать прокручивать в голове разговоры за завтраком. Не сомневаюсь, все сказанное Лизи для моего блага. Но зачем приплетать Джорджа? Зачем говорить о моей неуверенности в себе, да к тому же просить самого Райана Лива давать мне уроки… На мой взгляд, довольно странные. Что за методика вселения уверенности при изображении влюбленности? Внутри все вспыхивает, когда вспоминаю его улыбку и слова «в стенах этого дома ты влюблена в меня и соблазнять ты должна исключительно меня».

Лизи получила весь поток моего негодования, пока мы ехали в машине на репетицию. Что еще за идея с соблазнительницей? Меня вполне устраивает мое поведение. Да я сама мисс раскованность и уверенность в себе!

— Неужели? — скептически кидает на меня взгляд подруга. — А кто однажды пару лет назад на Хэллоуин сидела надувшись и говорила, что мечтает быть королевой соблазна, чтобы Даг Лоуренс сломал себе шею.

Вот что у нее за память… Я уже давно забыла этот позорный эпизод своей биографии. Точнее, запихнула его в никому не нужные файлы для уничтожения.

В старших классах мне нравился Даг, он производил впечатление благородного рыцаря и носил очки, которые придавали лицу сексуальную серьезность. Лизи не разделяла моих взглядов, описывая его, как «заурядного, готового трахнуть, что полегче и само подвернётся. А очки у него убогие, Хлоя! И улыбается он тебе из — за твоей помощи ему с математикой. Помогать тебе его завоевывать не буду, он тебя не стоит.».

Но все же на вечеринку к Дафне Миллиган, куда собирались почти все наши одноклассники, Лизи меня подготовила. У меня не было природного дара обращения с макияжем и плойкой, а вот подруга умела все. В тот вечер она надела шелковый комбинезон и подняла волосы в высокий хвост, меня же облачила в короткое голубое платье с открытой спиной и уложила волосы локонами на бок.

— Хлоя, ты бомба! Только хватит тянуть юбку вниз! И учти, я тебе разрешаю только соблазнить Дага, без физического контакта!

Я чувствовала себя неловко, но не могла не признать, отражение в зеркале мне нравилось.

Когда мы вошли в дом Дафны, хозяйка вечеринки встретила нас радостным повизгиванием, а многие парни, ранее не обращавшие на меня внимание, кидали заинтересованные взгляды. Когда я, наконец, перестала поправлять юбку и заботиться об открытой спине, вселенная посчитала, что я несколько поспешила. Завидев Дага и в первый раз почувствовав себя уверенной, помахала ему рукой, он ответил тем же, а потом Лия Вотс, с хохотом проходившая сквозь толпу, толкнула меня, отчего бумажный стаканчик в моей руке наклонился и апельсиновый сок не замедлил окрасить весь живот моего платья.

— Смотри, куда прешь! — уверена, Лизи не оставила бы от Лии и мокрого места, но я сумела оттащить ее, а сама убежала в туалет сушиться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Может откроешь и я помогу? — говорила подруга через стенку двери. — Почему ты не дала мне как следует вздуть эту корову.

— Все нормально. Лучше сходи и возьми нам чего-нибудь выпить.

— Думаю, чего-нибудь покрепче сока?

— Определенно.

Никакие попытки отмыть или уменьшить пятно не помогали. На самом деле, становилось хуже, потому что мокрый круг на моем животе увеличивался. Появляться в таком виде не было никакого желания.

— Хлоя! — в дверь постучали. Это был голос Дага. Я затрепетала, подумав, он пришел утешить меня и поддержать.

— Да? — открыв дверь и стараясь держать руки на животе, ответила я.

— Ты еще тут долго? — пьяно осведомился он…

— А то нам очень надо, — хихикнула появившаяся за его спиной Лия. Она наклонилась ко мне и шепнула на ухо. — Выручай, подруга, спальни все заняли, а он уже под юбку лезет…

— К — конечно, — закивала я, — Проходите.

Выйдя, я уступила им ванную, на что Вотс подмигнула, сказав:

— Еще раз извини за платье.

Даг же молчал, занятый расстегиванием своего ремня. К счастью, дверь за ними вовремя закрылась.

— Наслаждайтесь. — тихо произнесла я, когда голос сзади произнес:

— Ты классно выглядишь. — Брендон добросердечно смотрел на меня.

— Издеваешься? — сказала я тогда, благодарная ему.

А сейчас от этого воспоминания меня передернуло сильнее, чем от всей истории с Дагом.

Забыть.

Райан

Неделю спустя

— Как, кстати, проводишь время в доме сестры? — спрашивает Хелен, когда мы заканчиваем со всеми деловыми вопросами и несколько раз проходимся по сценарию моего поведения, если Зоуи все же опубликует статью. Официально о нашем разрыве мы не сообщали, поэтому газеты молчат. Мой агент вытряхнул из меня все детали разговора при расставании и будь ее воля, она бы заперла своего подопечного в доме и не выпускала, пока возможная буря не утихнет. Но такой вариант меня не устраивает. Это еще больше убедит всех в моей вине перед Томпсон. Да и не верю я, что она так поступит.

— Создаю прекрасную искусительницу.

— Оу.

— Сестра привела к нам пожить подругу и попросила для своей протеже уроки соблазнения мужчин от меня.

— Эта та, которую ты хотел трахнуть?

— Да, — отправляя в рот сочное мясо, говорю я, — но Элизабет пригрозила отрезать мне яйца при подобном раскладе.

Хелен отдалась громкому смеху и некоторые за соседними столиками с любопытством посмотрели на неё. Но мой агент никогда не стыдилась громких эмоций. «Чем искреннее, — говорила она, — Тем честнее».

— Даже золотые ножнички купила.

— Обожаю рассказы про Элизабет. Ты должен меня с ней как-нибудь познакомить.

— Вряд ли. Вы можете поладить. А это мне не на руку.

— И всё же, возвращаясь к той девушке. Сомневаюсь, что тебя может что-либо остановить, если ты захочешь залезть кому-то в трусы.