Стряпчий изумлено разинул рот.

— Я вот думаю, что бы по этому поводу сказала мисс Татлок?

— Мисс Татлок? — эхом отозвался Темплтон.

— Вообще-то, выйдя замуж за моего наследника, она превратилась в миссис Дотри, — пробормотал Вильерс. — Я ведь отдал тебе это письмо, не правда ли? Да, помню, что отдал и распорядился внести изменения в завещание. Теперь уже можно не сомневаться, что линия наследования продлится практически до бесконечности. Леди не преминет произвести на свет целый выводок, причем сделает это в рамках законного брака, чего нельзя сказать обо мне.

—Да, ваша светлость. То есть ваши предположения справедливы, ваша светлость.

— Она наверняка сочтет необходимым, чтобы я сам забрал детей. — Вильерс принял окончательное решение. — Очень хорошо. Утром пришли мне список имен с точными адресами. Постараюсь все успеть. Дело в том, что ближайшие дни будут чрезвычайно насыщенными. Я пообещал герцогине Бомон приехать сегодня в Воксхолл-Гарденз, запланировал несколько шахматных партий в клубе Парслоу, а теперь еще и это.

— Но ваша светлость не может… — начал было стряпчий.

Герцог остановил его коротким выразительным взглядом.

— Еще как могу, — негромко произнес он. — Более того, хочу получить список не позднее чем через час.

Темплтон поспешно скрылся за дверью.

Глава 10

Вечером того же дня


Маркиза де Пертюи страдала.

— В этом костюме я чувствую себя самым настоящим цирковым клоуном, — пожаловалась она спутнику и плотнее запахнула фиолетовое домино.

— Поверьте, вы выглядите потрясающе, — возразил лорд Корбин и схватился за край сиденья — экипаж повернул за угол. — Обещаю, мадам маркиза: все в Воксхолле единодушно признают ваш изысканный вкус.

— Вы уверены, что парк не обладает сомнительной репутацией? Кажется, я что-то слышала насчет фривольных нравов. Да, вспоминаю: Балтазар Моноконис рассказывал, что там собираются разные люди, и однажды особа легкого поведения в маске спросила его, не желает ли он распить с ней бутылку медовухи.

Лорд Корбин наклонился и похлопал мадам де Пертюи поруке.

— Правда заключается в том, маркиза, что без претензии на контраст черного и белого вы волнующе прекрасны. Но я готов немедленно отразить натиск всякого, кто посмеет предложить выпить за компанию.

— Вам действительно кажется, что этот цвет мне идет? — Луиза понимала, что опрометчиво демонстрировать Корбину неуверенность в собственных силах. Но джентльмен проявлял искреннее сочувствие, а к тому же она тысячу раз видела, как он мило воркует с Джеммой. Первым делом следовало узурпировать этого поклонника, а потом заняться герцогом.

— Безусловно. Фиолетовый с синим оттенком безупречно оттеняет вашу восхитительную кожу, — пылко заверил Корбин. — Черный цвет слишком резок и мрачен, а главное, опасен эффектом старения.

Откровение мгновенно убедило. Разумеется, гротескная грубость герцогини Бомон не заслуживала прощения. И все же… следовало критически обдумать собственную приверженность к черному и белому.

Маркиза улыбнулась:

— А что мы будем делать в Воксхолле?

— В первую очередь сядем за столик недалеко от оркестра, — мечтательно поведал спутник. — Павильон в мавританском стиле вас непременно заинтересует. Прошу, не беспокойтесь: я не отойду ни на шаг.

Нет, это уж слишком.

— О Господи! — воскликнула мадам де Пертюи, раскрывая веер. — Но я же не ребенок, которого надо водить за ручку. Признаюсь, я намерена встретиться с близким другом.

Джентльмен ничуть не обиделся. Должно быть, подозрения оказались справедливыми: лорд Корбин понимал, что маркиза не склонна всерьез принимать как его ухаживания, так и его обаяние. Что и говорить, любезный, привлекательный кавалер прекрасно одевался и обладал почти французской легкостью манер, и тем не менее… если бы она, маркиза де Пертюи, внезапно решила нарушить незыблемость супружеских уз, то не в объятиях человека его положения.

— Видите ли, — продолжила маркиза и наклонилась, словно собиралась открыть страшную тайну. — Нас с герцогом Бомоном связывает сердечная дружба. — Корбин слыл бессовестным сплетником, потому-то она и выбрала его в качестве сопровождающего. О сегодняшнем знаменательном вечере должен был узнать весь Лондон.

— Ах, Боже мой! — воскликнул джентльмен с очаровательной улыбкой. Должен поздравить вас с победой, маркиза. Признаюсь честно: всегда считал герцога неисправимым пуританином. Но кто же устоит перед вашей красотой?

— Вы слишком добры, — заметила его спутница, откидываясь на подушки и с улыбкой принимая комплимент.

— Герцог кажется вам легким собеседником? — поинтересовался Корбин. — Дело в том, что сам я плохо разбираюсь в государственных делах, а он — настоящий эксперт в подобных вопросах.

— Никогда не обсуждаю подобные темы, — призналась Луиза. — Прежде всего потому, что не читаю английских газет: ваш язык очень сложен для зрительного восприятия, да и новости наводят тоску. Французские газеты не лучше, но там я хотя бы понимаю слова.

— Всецело с вами согласен, — кивнул Корбин. — Самовлюбленные журналисты пишут исключительно для себя и не думают о том, что интересует остальных граждан. Странно, что эту писанину вообще кто-то читает.

— Они всегда рассказывают о каких-то ужасах: дикарях, преступлениях, убийствах.

— А меня пугают статьи об американцах, — поддержал ее Корбин. — Создается впечатление, что законы санитарии в Новом Свете еще не открыты. К тому же они то и дело убивают друг друга по каким-то невероятным поводам.

— Нет, я имею в виду дикарей с соседних улиц, — возразила Луиза. — Если верить французским газетам, то вокруг, куда ни глянь, живут изверги. Репортеры с восторгом смакуют детали отравлений и прочих ужасов. Сразу начинаешь подозревать собственного повара в злом умысле.

— До чего же мрачно, — заключил Корбин. — И скучно. Полагаю, герцог Бомон будет рад возможности поговорить о чем-нибудь другом.

— Несомненно, — подтвердила Луиза и спросила себя, о чем же действительно она может беседовать с герцогом. Надо было хотя бы «Морнинг кроникл» просмотреть.

— Прошу прощения за любопытство. Не подскажете ли, как зовут герцога? — поинтересовался Корбин:

Луиза с подозрением прищурилась, однако собеседник ответил вполне невинным, открытым взглядом.

— Я никогда не называю мужчин по имени! — отрезала маркиза.

— О, прошу прощения! — всполошился джентльмен. — Насколько помнится, герцог Вильерс называл вас Луизой…

— Сама я не склонна к подобной фамильярности. К тому же Вильерс кузен, а не мужчина.

— Все остальные считают иначе, — заметил Корбин, даже не пытаясь скрыть восторга.

Наконец экипаж остановился. Луиза надела маску, и пара направилась по центральной аллее. В тени тополей пылко обнимались влюбленные.

Маркиза немедленно указала на вульгарность происходящего, однако спутник заметил, что в Париже, в Булонском лесу, можно увидеть и не такое.

— Ни разу не была в Булонском лесу, — фыркнула мадам де Пертюи. — А теперь, после того, что вы сказали, никогда и не пойду.

Корбин немедленно заказал легкий ужин, потребовав принести две бутылки шампанского и блюдо с деликатесами.

— Две бутылки? — неодобрительно переспросила Луиза и поправила маску, пытаясь хоть что-нибудь увидеть.

— Почему бы, не провести время с удовольствием? — пожал он плечами. — Боюсь, герцог Бомон еще не приехал.

— Я здесь не только ради него, — надменно (и неискренне) заявила маркиза.

Кавалер не возражал.

— Надеюсь, так оно и есть. Дамам не пристало гоняться за джентльменами подобно охотничьим собакам. Даже мысль о необузданном интересе дает нашему брату повод для необоснованного и неумеренного тщеславия.

Луиза спрятала смущение за бокалом шампанского.

— Все эти маски и домино создают неоправданные трудности, — пожаловалась она. — Остается лишь надеяться, что удастся узнать хотя бы кого-нибудь из знакомых.

— В Воксхолле церемония официального представления отсутствует, — успокоил ее галантный кавалер.

Маркиза молча проглотила информацию. Право, англичане казались людьми с другой планеты. Ни один французский аристократ не счел бы возможным посетить столь неприличное место. И все же приходилось вести себя вежливо: ведь Корбин любезно согласился сопровождать ее и оберегать.

— Ах, как красивы эти лампы в форме звезд! — натужно восхитилась она. Корбин снова наполнил бокал, и маркиза припала к шампанскому, как к эликсиру жизни. — Герцога невидно?

— Пока нет.

— О, только взгляните! — воскликнула Луиза. — Кажется, здесь есть и куртизанки.

Означенная особа не считала нужным прикрыть лицо маской.

— До чего элегантное платье, — поддержал Корбин. — Как по-вашему, она знает, что полностью обнажила грудь?

— Конечно, знает, — авторитетно подтвердила Луиза. — Неужели думаете, что просто экономит ткань? Должна признаться, что еще ни разу в жизни я не видела вблизи даму полусвета. Конечно, ходят двусмысленные шуточки насчёт графини де Монбар и ей подобных, но это совсем другое дело.

—Да, графиня чрезвычайно либеральна в привязанностях, но в то же время абсолютно свободна, — пробормотал Корбин.

— Хотелось бы знать, каким образом они формулируют требование денег, — продолжала размышлять маркиза, не забывая прикладываться к бокалу. — Лично меня необходимость назначить себе цену привела бы в крайнее замешательство.

— Подозреваю, что они привыкли, — дружески поделился ценной информацией Корбин. Некоторое время пара сидела молча, наблюдая за танцующими. Внезапно Луиза обратила внимание на очень высокого статного джентльмена, красоту которого не могла скрыть даже маска. Сомнений не оставалось: приехал герцог Бомон.