– Господи, Юра, я тебе сто раз говорила, что правильно Минеко Ивасаки. Ну разве так трудно запомнить имя самой известной гейши?..

Я с трудом смогла сохранить невозмутимый вид и спрятать улыбку. Очень интересная и неординарная парочка. Несмотря на спор, который завязался между ними и проходил в шутливом тоне, было видно, что они на самом деле очень любят друг друга.

Еще раз украдкой взглянула на виновницу торжества, прежде чем удалиться на кухню. Сердце снова несколько раз отдало глухой пульсацией в ушах. Смогла успокоиться только когда покинула тент и оказалась на свежем воздухе.

На кухне, судя по запаху, повар, который приехал с нами, готовил какое-то рыбное блюдо. Видимо, его присутствие на сегодняшнем банкете все-таки не оказалось напрасным. Я взяла плато с тарталетками с икрой и семгой и вернулась к гостям.

Теперь вместо медленной музыки заиграла более быстрая и ритмичная. Вечеринка плавно переходила от торжественной части к неофициальной. Многие уже были навеселе, но по-прежнему вели себя достойно и не провокационно.

Я обходила гостей, предлагая им шампанское, когда неподалёку от себя краем глаза заметила черное пятно. Вернее, мужчину, одетого в темный деловой костюм. На фоне белых и кремовых тонов он ярко контрастировал с окружающими людьми и интерьером.

Мужчина стоял ко мне спиной, но я ни на секунду не засомневалась, кто именно передо мной стоит. Широкий разворот плеч и гордая осанка не оставляли сомнений в том, что это сам Игорь Добровольский.

Я думала, что самое худшее, что могло произойти со мной за этот вечер, уже миновало, но, видимо, глубоко ошибалась.

Глава 24

– Ева.

Не везет так не везет.

Хотела незаметно улизнуть на кухню и даже успела перед этим всучить поднос с шампанским Софии – одной из официанток, но не тут-то было.

– Только что пришли новые гости, ты не могла бы предложить им шампанское?

Кажется, Макар заметил мои странные метания и именно поэтому непреклонным тоном нагрузил очередным заданием.

– Там София сейчас разносит напитки, уверена, она позаботится о новоприбывших, но, если вы настаиваете, чтобы именно я…

– Все в порядке. В таком случае, будь добра, проверь, не нужна ли Михаилу помощь на кухне.

Фух.

– С удовольствием, Макар, – сияю улыбкой в тридцать два зуба.

К моему счастью, повару действительно понадобилась помощь. Тот не побоялся поручить нарезать лук тонкими кольцами, а затем попросил в течение десяти минут без остановки тщательно размешивать красный острый соус на медленном огне. Я все напрашивалась на новые задания, только бы не возвращаться на улицу, но, к сожалению, Михаилу помощь больше не требовалась, и в какой-то момент он меня поблагодарил, давая понять, что пришло время заняться непосредственно своими основными обязанностями.

Всего на улице работали три официанта, и мы периодически менялись заданиями. Благодаря этому мне удавалось держаться подальше от мужчины, встречу с которым пыталась избежать всеми возможными путями. Я, конечно же, понимала, что наша встреча неминуема, но в глубине души надеялась на маленькое чудо: он меня просто не заметит в толпе шикарно разодетых людей.

В каком углу тента бы не находилась, постоянно его чувствовала. Возможно это безумие, возможно я тронулась умом, но мне не нужно было искать его взглядом, чтобы понять, где он находится. Будто уже на клеточном уровне осязала присутствие этого человека.

Добровольский был везде, его было много. В воздухе парила подавляющая аура, заставляя все мои подкожные сенсоры встопорщиться.

Нервозность зашкаливала, отражаясь в каждом движении. Боялась из-за вдруг возникшей неуклюжести сделать что-нибудь неподобающее. По пульсирующему колючему кому в горле понимала, что сердце мое не осталось равнодушным и неистово стучит, распределяя по телу жгучую тревогу и напряжение.

– Мы очень рады. Ты все-таки сумел найти в своем загруженном графике пару часов, чтобы порадовать нас своим присутствием. И я даже не сделаю замечание, что ты проигнорировал дресс-код сегодняшнего вечера, Игорь.

Пропела Инесса Львовна низким грудным голосом. А у меня сердце в пятки ушло, потому что они находились совсем близко, у меня за спиной. Втянула голову в плечи и стала побыстрей добавлять закуски на стол.

– По сути ты только что его и сделала, дорогая, – тихо добавил ее муж. В его голосе слышалась неподдельная теплота и умиление.

– Сегодня тебе все можно, Инесса.

Услышав его низкий голос, чуть не опрокинула тарелку с фруктовыми канапе.

Та-ак. Соберись, Ева. Моя неадекватная реакция на его присутствие переходит уже всякие границы.

– Я задержусь ненадолго. Только прошу без обид. Через час у меня вылет в Нью-Йорк.

Какая замечательная новость!

– Мы были уверены, что ты и в этот год ограничишься всего лишь звонком и очередным оригинальным подарком. Поэтому о претензиях и уж тем более об обидах с нашей стороны не может быть и речи…

Я подхватила пустые тарелки и, не оборачиваясь, ушла в противоположный конец. Мне легко удалось затеряться в толпе гостей и уже через несколько минут даже смогла немного успокоиться, постоянно прокручивая в голове мысль о том, что Добровольский совсем скоро покинет праздник.

Не выпуская из внимания высокую фигуру, облаченную в темный костюм, старалась обслуживать гостей, находящихся позади или на безопасном расстоянии от него.

И все шло, как мне казалось, по замечательному плану, пока не почувствовала уже знакомое жжение. Горячая щупальца коснулась щеки и опустилась ниже, обволакивая шею, но моя улыбка не погасла. С трудом продолжила вежливо улыбаться мужчине, который брал бокал вина с моего подноса, а затем обернулась.

Черный взгляд, брошенный поверх плеча его собеседника, не предвещал ничего хорошего.

Наивная. Неужели я действительно полагала, что пронесет и он меня не заметит?

И что же мне сейчас делать? Как я должна поступить? Может, подойти и поздороваться? Или лучше издалека приветливо кивнуть и продолжать держаться на безопасном расстоянии?

Поскольку я заядлая трусиха, то выбираю, естественно, второй вариант. Добробольский, на мой дружелюбный кивок не реагирует подобающим образом, а, наоборот, еще сильнее хмурится.

Ой чувствую своей пятой точкой – сейчас что-то будет. Кажется, я должна уносить ноги, а еще лучше ненадолго спрятаться, пока мужчина не улетит в Нью-Йорк.

Решаю взять свои двадцать минут перерыва прямо сейчас, только вот Макара предупрежу, а потом затаюсь в каком-нибудь укромном темном местечке и пережду, пока Игорь не покинет банкет.

План отличный, а Макар ничего против не имеет.

И вот семеню по гладкой дорожке к небольшой беседке, которая находится в далеком и темном углу необъятного сада. Там высокие деревья и почти нет фонарей, так что вряд ли меня кто-то заметит.

Я почти у цели, еще пара шагов, и окажусь под навесом неосвещенной беседки. Мысленно начинаю предвкушать двадцать минут тишины и спокойствия, пока не слышу позади хриплый, с нотками еле сдерживающей ярости, голос:

– Ну что, Ева, поговорим?

Серебряный лунный свет освещает лицо, которое выглядит так, словно высечено из гранита. Пронзительный зловещий взгляд проникает под кожу, заставляя замереть на месте – маленькой овечке нет смысла бежать от большого серого волка. Мне не нравится, что невольно сравниваю себя с жертвой, ведь абсолютно ничего плохого не сделала. Я взрослый, самостоятельный человек и имею право заниматься чем угодно в свободное время. Не так ли?

Только в глубине души почему-то испытываю вину перед Добровольским, как будто предала его.

Он бросает взгляд на беседку, затем ровным голосом произносит:

– Зайдем внутрь.

– Игорь Андреевич, может, вы сначала успокоитесь, а потом мы поговорим? – робко предлагаю.

– Я спокоен как никогда.

– Мне так не кажется. У вас глаз дергается.

Он делает глубокий вдох, прикрывает глаза и откидывает голову назад.

Что бы он ни утверждал, но вибрации злости и чего-то темного, опасного, исходящие от его тела, говорили о другом.

Добровольский вытаскивает пачку сигарет и, чиркнув зажигалкой, делает глубокую затяжку. Прищурив глаза, в упор меня разглядывает сквозь облако дыма

– И чего же тебе не хватает, Ева? – устало спрашивает он.

– Когда я увидела вас сегодня, мне сразу же захотелось спрятаться и сделать все возможное, чтобы вы меня не заметили. Возникло чувство, что вам не понравится мое присутствие здесь. И оказалась права. Вы злитесь на меня, но… не понимаю почему.

– Я плачу тебе высокую зарплату не для того, чтобы ты в выходные подрабатывала официанткой, обслуживая приватные вечеринки.

– Деньги никогда не бывают лишними.

– Готова пойти на многое ради них?

– Что?

К чему такие вопросы? И почему он смотрит на меня этим тяжелым взглядом, похожим на камень, тянущий на темное дно.

– Ваш вопрос прозвучал оскорбительно, Игорь Андреевич. Я надеюсь, задавая его, вы не имели ничего… – делаю неопределенный жест рукой в воздухе, – такого.

Не отвечает. Продолжает глядеть на меня своими зелеными колдовскими глазами, а когда молчание между нами неприлично долго затягивается, смею ему напомнить:

– Вам пора уже, наверное.

Пусть он уйдет и, возможно, остальной вечер пройдет для меня более спокойно.

– Я никуда не спешу.

– Я невольно стала свидетельницей вашего разговора с Инессой Львовной. Разве вы не опаздываете на самолет?

– Я перенес вылет на завтра.

Вот черт! Опускаю взгляд, пытаясь скрыть досаду. А он тем временем делает шаг ко мне, настолько неожиданно, что не успеваю отступить. Приподнимает мой подбородок, заставляя закинуть высоко голову.