Соня Мармеладова - Моя девушка на выходные

Нашу компанию из пяти человек, включая меня, он воспринимал по-свойски и никогда не пытался казаться перед нами лучше, чем он есть.

И я была уверена, этот человек вряд ли изменится. Он ведь даже одолжил у друга девушку, только бы отец не отнял его свободу. Жениться? Нет. Это не про него.

Но последнее время, это какой-то незнакомый мне Ольшанский…

Дверь палаты распахнулась, являя врача. Повернула к нему голову и натянуто улыбнулась, собираясь поздороваться, как следом вошёл мэр.

Твою же… Пихнула Ольшанского локтем в бок, процедив:

— Просыпайся, милый… твой папа пришёл.

Мэр усмехнулся, пересёк помещение и поставил на стол корзину с фруктами.

— Я пришёл лично убедиться, что твоё выздоровление идёт успешно. Утром мне сообщили, что ночью снова была высокая температура, но сейчас вижу, что всё хорошо.

— Простите… — пролепетала, пытаясь спихнуть с себя мажора. Представляю какой у меня вид.

— Ещё пять минут… — сонно пробормотал Яр, укладывая меня обратно.

Не выдержав стыда, вытащила из-под головы подушку и шлёпнула ею мажора.

— Да встань ты уже! — повернулась к мэру и виновато улыбнулась. — Владимир Олегович, спасибо за заботу, чувствую себя почти отлично. Как только смогу, я верну вам средства, затраченные на меня…

— Ну что за женщина? — Ольшанский резко сел, недовольно взглянув на меня, и взъерошил волосы. — Пап, не слушай, она бредит.

Мэр усмехнулся.

— Чтобы следующий поход без купаний. Поняли?

— Так точно… — отозвались нестройным хором и, переглянувшись, улыбнулись друг другу.

— Ладно. Мне пора возвращаться к делам, а ты… — мэр строго посмотрел на сына и пригрозил пальцем. — Чтобы лучше заботился о своей невесте.

— Да он и так… — вымолвила смущённо. — Заботится.

— Вот это меня и удивляет, — загадочно отозвался мэр и покинул палату, забирая с собой врача, который пообещал вернуться чуть позже и осмотреть меня.

— Ну что, в душ? — склоняя голову, хитро спросил Ольшанский.

Смерила его долгим взглядом и всё же спихнула с кровати. Раздался грохот и жалобный голос с пола:

— За что?

— За всё, — буркнула и, подхватив со стула свои вещи, скрылась за дверью ванной комнаты.

Нет, это совершенно не та благодарность, которую заслуживает Ольшанский… Но я и так играю его девушку, и, если ему самому понадобится помощь, не останусь в стороне. Просто… меня начинает бесить собственная реакция на него. Бесит, что отдалилась от Димы, что начинаю сравнивать, бесит ощущение того, что моя зона комфорта нарушила, что привычная жизнь меняется…

Тяжело вздохнула над раковиной и плеснула в лицо ледяной воды. Посмотрела в зеркало и обречённо усмехнулась.

— Давай, тряпка, соберись. Приди в себя…

Это же всего лишь Ольшанский. Просто нужно поскорее отделаться от него, увеличить дистанцию между нами…

В дверь раздался стук, заставив вздрогнуть и резко повернуться.

— Ты там как? Не померла от счастья?

Усмехнулась собственным глупым мыслям и крикнула в ответ:

— Не дождёшься!

Верно, это всего лишь Ольшанский. И даже если он волнуется обо мне и заботится, то исключительно ради собственной выгоды или потому, что чувствует вину.

Как только я выполню свою «миссию», мы распрощаемся и всё вернётся на свои места…

Немного успокоившись, хотя не скажу, что чувство тревоги полностью исчезло, я приняла душ, почистила зубы, высушила волосы висящим на стене феном и оделась в свою одежду ту, в которой приехала сюда.

Когда вышла, за столом сидел врач и что-то обсуждал с мажором.

— Вот здесь ещё подпишите, Ярослав Владимирович. Ваш отец уже покрыл все расходы…

— Кхм… — кашлянула, привлекая внимание и поздоровалась с доктором. — Доброе утро, Сергей Викторович.

— Со мной ты не такая вежливая, — иронично усмехнулся гад, ставя подпись. Отложил ручку и повернулся ко мне. — Ну вот, хоть на человека стала похожа, а то думал, рядом со мной покойник лежит.

Скорчила рожицу в ответ и улыбнулась врачу:

— Думаю, я почти здорова.

— Всё же я вас осмотрю, — сдержанно отозвался он, поднимаясь.

Ольшанский тоже встал и размял шею.

— Я тогда в душ, — и направился в ванную комнату, крикнув напоследок. — Возьму твою щётку!

— Можешь и прокладки взять! — огрызнулась в ответ, на секунду забыв, что рядом посторонний человек.

Доктор подавил улыбку и снял с шеи стетоскоп.

— Прошу вас, повернитесь ко мне спиной и задерите футболку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Повернулась, заливаясь краской стыда, едва сдерживая сердитое сопение…

Осмотр прошёл успешно. Мне выписали лекарства, дали рекомендации и посоветовали воздержаться от физических нагрузок, чего я, увы, сделать не могу.

Ольшанский вышел по пояс обнажённый, вытирая голову полотенцем, а я снимала с койки постельное бельё.

— Оставь, — отмахнулся он, бросая полотенце на диван. — Они сами всё сделают, это же платная клиника.

— И что? Быть свиньёй? — парировала в ответ. — И оденься уже, ради Бога.

— Только ради тебя, а не ради какого-то бородатого мужика в сандалиях, — усмехнулся гад и натянул белую майку на своё безупречное загорелое тело.

— Давай заедем куда-нибудь позавтракать? — предложил, доставая из шкафа барсетку с документами и ключи от машины.

Сердце пропустило удар.

— Слушай… спасибо тебе за заботу, но можешь просто отвезти меня домой?

Мажор вопросительно вскинул бровь.

Откашлялась и произнесла:

— Твой отец уже поверил в то, что мы встречаемся, нет смысла играть на публику. Теперь наша задача убедить его, что я неподходящая кандидатура верно?

Ольшанский потёр лоб.

— Теоретически. К чему ты клонишь?

Сглотнула, отводя руку за спину, чтобы не видел, как сжимаю её в кулак, скрывая волнение.

— Значит, я должна опозорить тебя и мэра на благотворительном вечере? Тогда твой отец точно разозлится и, надеюсь, ты добьёшься то, чего хочешь. Если честно… — отвела взгляд и поморщилась. — Я уже устала от этого фарса. Хочу, чтобы всё стало, как прежде.

— Ясно, — бесстрастно произнёс Ольшанский, как всегда прячась за безэмоциональной маской. — Поехали тогда, отвезу тебя к твоему принцу.

— Вот не надо ёрничать, — отозвалась язвительно и подхватила свою сумку…

Пока ехали в машине царило молчание. Я смотрела в окно, Ольшанский явно хотел закурить, поэтому всю дорогу крутил между пальцев зажигалку и стучал ею по рулю.

Когда подъехали к дому, забрала сумку и повернулась:

— До субботы?

— Не выйдет, — кисло отозвался Ольшанский. — Папа решительно настроен прийти на твою первую игру за выход на чемпионат. Так что в четверг жди.

— Дима тоже собирался… — отозвалась растерянно. — И что мне делать?

Ольшанский безразлично пожал плечами.

— Да ладно, он привык уже, наверное. Ещё пару дней потерпит. Потом вы счастливо воссоединитесь, а я свалю в закат… — закусил костяшку указательного пальца и перевёл взгляд в окно.

В груди неприятно кольнуло, но я отмахнулась от этого чувства, как от назойливой мухи.

— Тебе легко говорить, — фальшиво улыбнулась и выскочила из машины.

Проводила уезжающего Ольшанского взглядом и, расправив плечи, направилась к дверям парадной…

В квартире вкусно пахло. Поставила сумку на пол, бросила на этажерку ключи и стала раздеваться. С кухни вышел Дима, вытирая руки полотенцем. Цветной фартук смотрелся на нём забавно.

— С возращением, — тепло улыбнулся он, распахивая объятья.

Осторожно приблизилась и неловко обняла так, словно не имею на это права.

— Хозяйка приходила. Я оплатил квартплату и переписал показания счётчиков.

— Точно! — спохватилась я. — Я переведу тебе на карту свою часть, — и полезла за телефоном.

— Да ладно, — отмахнулся Дима. — Потом разберёмся. Проходи, будем завтракать.

— Хорошо, но сначала загружу грязные вещи в машину и переоденусь, — произнесла, покосившись на сумку. — И мне тут лекарства назначили…

— Посмотрим чего не хватает и купим, — улыбнулся Дима и, поцеловав меня в лоб, вернулся в кухню, а я прислонилась к стене, потирая грудную клетку.

Что же так тяжко-то?..

Осознание…

Ольшанский

Достал из пачки сигарету одной рукой, другой набирая друга на телефоне. Включил кондей, чтобы вытягивал дым, вставил сигарету в рот и чиркнул зажигалкой.

В трубке раздался собачий лай и где-то совсем на заднем фоне женский смех. Яр усмехнулся, одновременно делая глубокую долгожданную затяжку.

«Как же я задолбался…»

— Да, привет, — прозвучал весёлый голос Невзорова на том конце «провода». — Погоди минутку, я выйду на лоджию.

Послышался звук раздвижных дверей.

— Лис, это Яр звонит, я скоро! — выкрикнул друг в сторону, не закрывая динамик.

— Передай, что он балбес и, если не прекратит… — донеслось из комнаты, но дверь лоджии закрылась.

Яр расслабленно устроился в кресле и немного откинул спинку.

— Что у вас там происходит? — спросил, устало потирая глаза. Снова затянулся и с наслаждением выдохнул облако сизого дыма.

— Алиса купала Малыша, а он смылся из ванной и стал гонять по дому, разбрызгивая пену, — довольно произнёс друг. В его голосе слышалось умиротворение и покой. Счастье. — А ты? Хочешь встретиться?

— Хочу, — не стал отпираться. — Я кажется сам себя переиграл…

— А я говорил, — без тени иронии или насмешки произнёс Невзор и вздохнул. — Давай в «Рибай» через полтора часа?