Я облизала палец, прошлась языком вдоль, несильно прикусила подушечку, втянула в себя, затем медленно отпустила. Лерой внимательно наблюдал за моими манипуляциями, лениво покуривая кальян. Его глаза опасно блестели, но этот блеск мне не был знаком, улавливалось в нем что-то такое, чего я раньше не видела, какая-то хроническая уязвимость.

— Смотри, что я нашел, — он убрал руку и достал из кармана штанов небольшой прямоугольный предмет, я не сразу в нем узнала помаду, которую мне подарила Амис. — Нашел в твоем халате, — объяснил Грейсон, а я мысленно была рада, что не хранила помаду вместе с сигаретами. — Красная, вызывающе-красная, как у бляди, — Лерой ухмыльнулся уголками губ и снова затянулся. — Зачем она тебе? Хотела соблазнить меня? — он испытывающим взглядом смотрел на меня. Черт, я его недооценила. Несмотря на то, что Грейсон практически был разорван какой-то мне неизвестной наркотой, его мозг продолжал хорошо работать. Ничего, ничего от этого Дьявола не скрыть. — Отвечай, Мо-ты-лек.

Мне стало совсем не по себе от того, как Лерой произносит мое имя. Это звучит зловеще, угрожающе и определенно не сулит ничего хорошего.

— Да, — ответила я, понимая, что крайне тупо сейчас лгать.

— Да, — повторил он за мной и снова ухмыльнулся. — Она нахуй тебе не нужна, если ты не знала об этом. Ты слишком охуенна для каких-то помад, тем более, такого блядского цвета. И за это я хочу еще сильней убить тебя, — он сделал затяжку и выпустил дым через нос. — Как же именно ты хотела соблазнить меня, м? — Лерой по-хозяйски обхватил мою талию рукой, фиксируя на своем колене. — Или у тебя как обычно не было плана?

— Был, — твердо заявила я, ощущая, что уже и сама начинаю пьянеть от густых паров кальяна.

— И какой же? — черные брови Грейсона поползли вверх от удивления, и лишь сейчас я поняла, что это самый длинный наш разговор с момента моего появления в доме.

— Могу показать, — я наклонилась к Лерою, чтобы дотянуться до стакана с алкоголем, кажется, у меня появился реальный шанс взять на крючок Грейсона. Он сказал уже достаточно, чтобы я убедилась в его извращенном, и по-своему особом отношении ко мне, к тому же мне и самой хотелось большего, чем просто поцелуев, которые нещадно стирают губы в кровь.

Я допила остатки алкоголя и поставила стакан на пол. Горький напиток обжег горло, даже слезы на глазах выступили. Крепкая зараза! Надеюсь, что мой желудок не подведет меня, и виски не выйдет наружу.

Лерой продолжал внимательно рассматривать меня, его губы скривились в наркотической улыбке. Интересно, если Грейсон находится в угаре, его рефлексы так же задурманены? Или даже в таком состоянии я не смогу прикончить его? Интуиция подсказывала мне, что Лерой ведет себя так расслабленно лишь по тому, что ему сейчас это удобно. Возникнет хоть малейшая проблема, и он проявит свою силу в полной мере.

Забрав из его руки помаду, я открыла ее и густо накрасила свои губы. Цвет лег не по контору, я чувствовала это, но какая разница? Суть ведь не в четко накрашенных губах. Бросив помаду на диван, я повернулась к Лерою всем телом и уселась ему на колени, сжимая бедрами его сильные ноги. Он затянулся и выпустил дым прямо мне в лицо, скользя ленивым взглядом по шее.

Я больше ничего не планировала говорить, сосредоточившись исключительно на той цели, которую поставила перед собой после Хэллоуина. Забрав мундштук у Грейсона, я затянулась максимально глубоко и когда почувствовала существенное головокружение, вцепилась руками в лицо Лероя и впилась в его сухие губы жадным поцелуем, он больно сжал мою поясницу, перехватывая инициативу. Откинув голову назад, Грейсон выпустил дым в виде маленьких колец и хищно улыбнулся. Я затянулась еще раз и отложила мундштук на подлокотник кресла. Наклонившись к крепкой шее Лероя, я медленно выпустила дым, наблюдая за тем, как он красиво обволакивает и будто растворяется в смуглой горячей коже.

Ладони Грейсона беспорядочно шарили у меня по спине, как бы одобряя мою инициативу. Я скользнула языком вдоль его горла, коснулась твердого кадыка, лизнула участок гладкой кожи за ухом, а затем крепко так укусила у основания шеи. Лерой зашипел и больно сдавил мою поясницу, но попытку отстранить меня не предпринял. Тут же зализав укус и поцеловав его, я спустилась чуть ниже, держа свой путь к яремной впадине. Мои губы чувствовали, как быстро пульсирует под кожей венка, Грейсон был возбужден, о чем говорил уже давно твердый до придела член, который теперь упирается мне между ног и сумасшедшие удары сердца.

Оставив смазанный красный след от помады на впадинке, я скользнула еще ниже, встречаясь лицом к лицу с быком. Он находился в такой же выжидающей позиции, что и его хозяин. Я прикусила кожу на груди, ощущая слабый вкус крови на языке.

— Блять, — сдавленно прошипел Грейсон, откидывая голову назад и закрывая глаза то ли от боли, то ли от наслаждения.

Я зализала укус, обвела языком контуры крупных бычьих рогов, поднялась к ключицам. Их косточки едва улавливались под слоем крепко накаченных мышц, но зубами я быстро определила границы. Прикусив уже чуть слабее, я оставила вдоль ключиц одну сплошную смазанную красную линию и плавно соскользнула на пол, удобней устроившись на нем.

Лерой взял мундштук и, затянувшись, посмотрел на меня. Ему определенно нравилось видеть меня, стоящую на коленях перед его темным величием, будто бы я показывала всей своей позой, что готова верно служить своему Дьяволу. Он зажал меня своими ногами, не позволяя сделать ни одного лишнего движения.

Мои руки потянулись к плоскому накаченному животу, намеренно игнорируя бугорок, что так отчетливо проступал через ткань пижамных штанов. Мои пальцы ощущали рельефы пресса, я тактильно изучала его, удивляясь контрасту мягкой кожи и твердых мышц. Грейсон выпустил дым и положил одну руку мне на голову, поощрительно поглаживая. Я наклонилась к его животу, максимально сильно укусила и пятерня рефлекторно больно сжала мои волосы. Я зализала тут же вспухший укус и провела языком влажную дорожку до самого низа живота. Эрегированный член упирался мне прямо в подбородок, и я кайфовала оттого, что Дьявол возбужден и причиной этого возбуждения была я.

Аккуратно оттянув резинку штанов и боксеров, я высвободила член. Лерой снова затянулся и тут же выпустил дым. Я посмотрела на него, нарочно пошло облизывая свои губы. Смешанный вкус крови и помады, будоражил рецепторы. Я взяла член в рот как можно глубже. Пришлось руководствоваться тем скудным опытом в оральном сексе, которым меня когда-то наградил Грейсон. Член упирался в стенку моей глотки, и чем глубже я брала, тем сильней Лерой сжимал волосы на моем затылке и податливей поднимал свои бедра навстречу моим ласкам. Он рычал и грязно ругался матом, когда я увеличивала темп, заглатывая до рвотного спазма. Устроив свои руки на коленях Грейсона я буквально трахала его ртом, от чего он матерился и рычал все громче и громче. Это так восхитительно действовало на мою самооценку. Я могла закончить этот некий сакральный ритуал одним лишь минетом, но это не входило в мои планы, душа жаждала большего.

Выпустив член изо рта, я поднялась с колен, и сняла с себя пижамные шорты вместе с трусиками, за ними последовала и футболка. Лерой поддался чуть вперед и, прищурившись, скользнул туманным взглядом по моей фигуре. Я уже вся горела и страдала от болезненного возбуждения, скопившего внизу живота. Дьявол протянул мне руку, я тут же приняла ее и забралась сверху. Грейсон склонил голову чуть набок и провел кончиками пальцев по контурам моей талии, коснулся твердых сосков, убрал на спину мои растрепанные волосы.

Одной рукой я прижала Лероя к спинке кресла, а второй взяв твердый член, направила в себя. Он был слишком напряженным и казался значительно больше, чем в те разы, когда Грейсон брал меня сзади. Растягивая себя, я ощущала болезненно-приятный дискомфорт, пока член полностью не оказалась во мне. Ощущения были новыми и необычными. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к позе сверху. Лерой схватил меня под ягодицы, приподнял их и толкнулся сильней, проникая до самого основания. Скорректировав, таким образом, мою позу, он переместил руки мне на талию. Я положила свои ладони на его плечи, чтобы иметь хоть какую-то точку опоры.

— Мо-ты-лек, — все так же по слогам прошептал Грейсон, будто смакуя мое имя. Он уткнулся носом мне в шею, облизал ее, а затем прикусил, как я ранее прикусила его. — Теперь ты моя, — Лерой больно сжал мою талию, начиная медленно двигаться во мне.

Новые ощущения мутили рассудок, я чувствовала член Грейсона максимально четко, чего раньше никогда не было. Все тело дрожало от возбуждения, но больше всего сносило крышу возможность смотреть Грейсону в глаза, когда он по-хозяйски и без лишних ласк берет меня. Несмотря на то, что я была сверху, процессом все равно руководил исключительно Лерой, мое призрачное доминирование подошло к концу. Толчки быстро стали набирать силу и темп. Грейсон хорошо зафиксировал меня на своих бедрах и драл с таким особым ожесточением, которого прежде я не ощущала.

Перед глазами плыли цветные точки, пошлые удары обнаженной кожи о кожу, рождали вибрацию, что неслась вдоль позвонков. Я ногтями впилась в плечи Лероя, сходя с ума от его возбужденного и немного безумного взгляда, который буквально засасывал меня в свои порочные темные глубины. Сдерживать себя не хотелось и не имело никакого смысла. Я стонала и кричала от наслаждения, разбивая вдребезги свое сознание. Меня уносило куда-то вдаль, пока горячий и твердый член остервенело, вбивался в мое тело.

— Сука, как же хорошо, — горячо шептал Грейсон, прижав меня к себе. Воздуха не хватало, ровно, как и сил.

Пот скользил по спине и вискам, ноги начали млеть. Я обхватила шею Лероя, ощущая, как его влажный висок трется о мою щеку. Эмоции были запредельными, реальность разрушилась и упала крошевом осколков к нашим ногам. Я шептала какой-то бред на ухо Грейсону, а он слушая его, что-то говорил мне в ответ. Мы стремительно слетали с катушек и неслись в пропасть, заполненную адским пламенем. К черту! Если и гореть, то только вместе.