— Уберите это.

   Контрабандисты бросились погружать своего дружка в лодку, а потом быстро отчалили, свалив на берегу добрый десяток ящиков. Отчим прикрикнул на прыгающего вокруг него Рика и повернулся к камню. Я свернулась в калачик и почти примёрзла к холодному валуну, когда граф обогнул его и остановился прямо напротив меня.

   Я со страхом подняла глаза, вглядываясь в его невозмутимое лицо. Сейчас мне стало очень не по себе. Кажется, Джаральд совершенно хладнокровно застрелил человека и абсолютно спокоен на этот счёт.

   — Тебе жить надоело?

   — Р-рик привёл меня.

   Граф бросил взгляд на собаку и, коротким кивком приказав мне подняться, пошёл к лестнице.

   Я с трудом встала на дрожащие ноги и поплелась следом за неспешно шагающим отчимом, зябко обхватив себя за плечи и поминутно оглядываясь назад. Холод камня пробрал до костей, а картина увиденного до сих пор стояла перед глазами.

   Из-за своей рассеянности я почти врезалась в замершего впереди мужчину, который вдруг резко развернулся и прикрикнул:

   — Что ты дрожишь как осиновый лист?

   — В-вы его застрелили?

   — Если сдохнет, его вина. Дурака следовало проучить. Вздумал пугать меня и размахивать перед носом револьвером. А может, — он вдруг схватил меня за подбородок, поднимая и приближая к себе мою голову, — следовало подождать, пока он сам меня застрелит?

   Я покачала головой.

   — В-вы намного быстрее, я видела, вы могли просто ранить...

   Граф отдёрнул руку, как от ожога, и отвернулся, вновь устремляясь вверх по ступенькам, а до меня только сейчас дошло, какой горячей показалась его ладонь.

   — Граф, у вас жар! Нельзя было спускаться к реке, вам нужно в постель.

   Он ничего не ответил, и я догадалась, что отчим слишком зол.

   У меня уже начинали стучать зубы, и я ступала все медленнее, хватаясь рукой за мёрзлые стены. Джаральд, достигший верхней площадки, вновь обернулся. Глаза его лихорадочно блестели, когда он внимательно всматривался в моё лицо. Он протянул руку, коснулся моей озябшей ладони и вдруг с силой сжал её и буквально потащил меня за собой.

   — Ты замёрзла.

   Отчим затянул в ещё одно ответвление, а затем дальше в узкий коридор, уводящий вниз, где приходилось идти, склонив голову. Наконец, мы вышли в небольшой пещере. В центре, в полу, оказался природный бассейн, наполненный водой. Над ним поднимался пар, мелкие пузырьки отставали от каменных стенок и лопались на поверхности, капельки воды падали с невысокого потолка, а откуда-то издали в пещеру доносился равномерный гул.

   — Это источник?

   — Горячий источник. Забирайся, согреешься.

   Воздух в пещере был почти морозным, и мне стало ещё холоднее.

   — Граф, нам нужно вернуться в комнаты.

   Джаральд молча приблизился ко мне сзади, резко прижал к себе и ловко развязал пояс халата одной рукой, а другой быстро стянул его с моих плеч и откинул на каменный пол. Слегка подтолкнув в спину, подвинул меня к самому краю бассейна. Я вцепилась пальцами в длинную ночную рубашку, комкая её от испуга и дрожа ещё сильнее.

   — Спускайся. Пока ты доберёшься до спальни, закоченеешь.

   Покачала головой и хотела отступить, а граф вдруг толкнул меня, и я, не удержавшись на краю, второй раз за этот день погрузилась с головой в воду.

   Вынырнула, кашляя и отплёвываясь. Убрала от лица прилипшие волосы и подняла взгляд на отчима, не зная, то ли выражать своё возмущение, что он столкнул меня прямо в рубашке, то ли благодарить за такую своеобразную заботу. Джаральд присел на корточки и разглядывал те изгибы моего тела, что были облеплены мокрой тканью. Вода доходила примерно до лопаток, и грудь оказалась совсем на виду. Я немедленно прикрылась руками, но глаз от его лица не отвела, опасаясь какого-нибудь неожиданного манёвра.

   — Согрелась? — с лёгкой хрипотцой в голосе спросил граф.

   Вода действительно оказалась очень тёплой, почти горячей, и холода я не чувствовала несмотря на морозный воздух. Он проникал в пещеру порывами холодного ветра со стороны открытого входа и через отверстия в потолке. Сквозь них также просачивались лунные лучи, разгонявшие царивший здесь полумрак. Обстановка вокруг казалась таинственной, почти мистической, а призрачный бледный свет только усиливал разлившееся в воздухе ощущение некой опасности. А может то сказывалось внутреннее напряжение, которое натягивало мои нервы подобно тонким струнам.

   Хотелось немедленно выбраться из бассейна, укутаться в халат и поскорее бежать в свою комнату. Джаральд казался таким пугающим, глядел пристально, и глаза его лихорадочно блестели. Он сделал движение, чтобы выпрямиться и, наверное, отойти, но я испуганно дёрнулась, и отчим снова замер, пристально вглядываясь в моё лицо.

   — Боишься? Думаешь, наброшусь и растерзаю прямо на месте или утоплю здесь, в бассейне, как случайную свидетельницу моих тёмных делишек?

   — Нет, — залепетала я, при этом потихоньку отступая к стене.

   — Чего же ты ждёшь?

   — Ничего.

   — Определённо ждёшь. Знаешь, Рози, я привык оправдывать ожидания и хотя до этого не держал в уме дурных мыслей, сейчас они появились. Если меня считают плохим, я таким и становлюсь.

   Я испугалась ещё сильнее, заозиралась, пытаясь найти выход из бассейна, и увидела небольшой уступ, напоминающий ступеньку, куда как раз было удобно поставить ногу. Отчим в этот момент стал нарочито медленно расстёгивать рубашку, а потом стянул её через голову. Я поспешила к уступу, но всего пара шагов и Джаральд загородил мне выход. Пришлось снова отступить.

   Он отбросил рубашку в сторону. Лунный свет преломлялся на мускулах груди и причудливо играл на гладкой коже, будто целуя её. Пальцы Джаральда занялись пуговичками брюк, а я буквально вдавилась в противоположную стену, погрузившись в воду по шею. Хотела отвернуться и не могла. Он наклонился, чтобы стянуть штаны, а я, приоткрыв рот, следила как перекатываются сильные мышцы на плечах и между лопатками, напрягаются и словно увеличиваются в размере. Граф выпрямился, и против воли я опустила глаза вниз, к крепким бёдрам, мускулистым ногам и... снова задохнулась от смущения, склонила голову, слушая плеск, когда отчим неторопливо вошёл в воду.

   — Вам нельзя купаться, вы нездоровы.

   Он молча приблизился, положил ладони на мои бедра, притягивая ближе к себе. Отвёл с плеча мокрые пряди и склонился к шее. Я затаила дыхание и даже не пыталась сопротивляться. Он сейчас явно не отдавал себе отчёта в собственных действиях, дышал лихорадочно, глаза горели, но даже в таком состоянии Джаральд просто сводил меня с ума.

   Послушно откинула голову, открывая ему шею. Мужская ладонь легла на затылок, сдавливая его, граф провёл носом вдоль бьющейся венки, прикусил кожу зубами, не больно, но я вздрогнула от неожиданности. Он пугал меня сейчас и завораживал. Сил не хватало противостоять этой опасной смеси чувственности и страстного влечения.

   Новый порыв ветра промчался по пещере, разметал поднимающийся над водой пар. Горячая вода и холодный воздух только усиливали ощущения, делали их острее. Контраст был даже в том, что нас с Джаральдом разделяла тонкая преграда из ставшей почти прозрачной ткани. Я сквозь намокшую рубашку чувствовала каждую мышцу его сильного, гибкого и до невозможности красивого тела. Пузырьки бежали по ногам, щекотали, дразнили, а губы Джаральда искушали, втягивали мою кожу и отпускали, соблазняя просить большего.

   Я дрожала не от холода, но от страха, вожделения и отчаяния. Что станет со мной?

   — Там... что-то шумит, — прошептала, чувствуя, как он прижал меня ещё ближе и как напрягся его член, упёршийся в моё бедро. Пальцы графа гладили шею, а рот незаметно добрался до ушка и втянул в жаркую глубину мягкую мочку, перекатывая её между зубами.

   — Это море, — хрипло ответил он, на секунду отрываясь от своего занятия. Мужские руки уже гладили мою спину и бедра, задирали рубашку.

   — М-можно пойти посмотреть?

   — Прохода нет, — шепнул Джаральд, подняв ночную сорочку до живота, — только вплавь.

   Его руки спустились ниже, обхватили мои ягодицы, с силой сжали. Граф резко поднял ставшее совсем лёгким тело, и я вдавила ногти в его плечи, уцепившись за них от испуга, обхватила ногами талию. Он отклонил меня назад, а жадные губы сомкнулись вокруг соска, сжимая его сквозь мокрую ткань.

   — Ах! — тело пронзила острая дрожь, я выгнулась, сперва пытаясь отстраниться, а потом сама прижалась к ненасытным губам, которые медленно переместились на вторую грудь.

   Меня знобило как в лихорадке от его прикосновений. Я уже по своей воле подставляла все те места, куда он хотел дотянуться, а Джаральд вдруг прервался и хрипло прошептал.

   — Возьму тебя прямо здесь и сейчас, Рози. Не желаю больше тянуть.

   Я с трудом сосредоточилась на его словах. Для меня каждый шаг был сейчас шагом в бездну. Я не могла вырваться, не хотела сопротивляться, но должна была хотя бы попытаться. От холодного воздуха пощипывало кожу, горячий пар кружил вокруг нас, а пузырьки нежно покалывали. Не хотелось выныривать из этого безумия, отстраняться от его рук, прижавших совсем близко к обнажённому и такому желанному телу. Как давно мечтала гладить его, целовать, касаться тугих мышц. Меня ласкал ветер, вода, его губы, а следовало воззвать к разуму Джаральда и просить остановиться. И я была ненавистна сама себе, когда с горечью в голосе произнесла:

   — Я в вашей власти, вам это известно. Вы спасли мне жизнь, ваше право делать все что угодно, а ещё брать меня, будто уличную девку, как хотите и где хотите.

   Предательский голос сорвался, я замолчала, замерли и его пальцы, гладившие меня.

   Он отстранился, резко разжал руки, и я скользнула вниз, вдоль его тела, выпустила широкие плечи, а когда ноги коснулись каменного пола, Джаральд сомкнул ладони на моём горле. Сжал чуть сильнее, чем следовало, притянул моё лицо ближе, заставляя подняться на носочки: