И вот нам по тридцать два года, Яне, соответственно, четырнадцать. Лера давно живет отдельно от родителей, и мы по-прежнему лучшие подруги. С сестрой она видится только по праздникам, за семейным столом – Лера за обе щеки наворачивает фирменные мамины блинчики, а Яна скучает над стаканом минералки, с юношеским максимализмом лелея свою креветочную худощавость.

Что касается меня, то, наверное, я и вовсе никогда не пересеклась бы с Яной. Если бы однажды…


…Однажды вечером в моей квартире раздался телефонный звонок. На проводе была Лера, и в ее нетерпеливом «алло» было столько затаенной тоски, что я сразу же почувствовала неладное.

– Саша! Только ты можешь мне помочь, – торжественно сказала она.

Я перепугалась. Неужели попросит поносить мое любимое вельветовое пальто от Prada? Или отдать для трансплантации левую почку? Еще неизвестно, какой из двух вариантов более безобиден, – отсутствие почки хотя бы незаметно со стороны, в то время как вышеупомянутое пальто – самая роскошная вещь в моем скудноватом гардеробе.

– Что случилось?

– Родители уезжают на выходные в санаторий. Подвернулась дешевая путевка, не могли отказаться.

– И что? – Я не понимала, куда она клонит.

– Янка! – отчаянно воскликнула Лера. – Они не хотят оставлять ее на два дня одну. Попросили меня пожить с ней.

– Ну а я-то тут при чем?

– При том, что у меня как раз начала налаживаться личная жизнь, – прошипела она, – и в пятницу вечером я собиралась в гости к мужчине, который выглядит так, что Брэд Питт повесился бы, глядя на его фотографию.

– Думаю, Янка только рада будет остаться одна. Она же школьница, так? Пусть пригласит ночевать подругу.

– Она на меня родителям настучит, мать потом запилит. Сашка, ну пожалуйста! Ты должна остаться с ней.

Я растерялась.

– Лер, ну это как-то… Я вообще не умею ладить с детьми. В последний раз, когда меня просили посидеть с трехлетней племянницей, та закидала меня какашками.

– Уверяю, Янка не будет метать в тебя фекалии, – хмыкнула Лера, – ей четырнадцать. Ну что тебе стоит? Всего на одну ночь. Она придет к тебе после школы, покормишь ее, посадишь видик смотреть. Никаких хлопот!

– Не знаю… – У меня не было уважительных причин для отказа, но тоненький писк внутреннего голоса умолял не брать на себя такую ответственность.

– Саша, мужчине, с которым у меня свидание, тридцать пять лет. Он мастер спорта по бодибилдингу, топ-менеджер крупной компании и до сих пор не женат, – трагическим полушепотом Лера привела последний решающий аргумент, – неужели ты допустишь, чтобы у меня его из-под носа увели?! Сама знаешь, что таких экземпляров нельзя оставлять одних в пятницу вечером.

Что ж, прозвучало это довольно убедительно.

– Ладно, – вздохнула я, – пускай Яна поживет у меня. Но предупреждаю сразу: только одну ночь!


Спокойная размеренность вечера была нарушена – я принялась судорожно готовиться к завтрашнему визиту. Кто только ни бывает в моей квартире – и мужчины, и подруги, и мужчины моих подруг. Все кто угодно, но только не маленькие дети. Не приспособлена эта территория для того, чтобы стать филиалом воспитательного учреждения. Аккуратисткой меня, мягко говоря, не назовешь. Вздохнув, я влажной тряпкой смахнула с мебели пыль, собрала в пакеты пустые бутылки, спрятала в шкаф груды одежды, разбросанной то тут, то там. «Янка вернется к тебе сразу после школы, – предупредила Лера, – адрес я ей уже дала. Ее надо будет покормить. Потом проследить, чтобы она хоть немного поделала уроки, и только потом можно допускать до телевизора». «Нет проблем, шеф», – угрюмо отозвалась я.

Мой холодильник шокировал бы хорошую хозяйку красноречиво холостяцким содержанием. На верхней полке одиноко притулилась полудохлая скукоженная сосиска, на нижней – открытая банка малосольных огурчиков.

Пришлось идти в круглосуточный супермаркет. Проклиная свою безотказность, я энергично наполняла тележку пригодными для нежного детского организма съедобностями. Спагетти свежего приготовления, помидорчики черри, какао, соки, готовый яблочный пирог. На обратном пути я зарулила в музыкальный магазин за подходящей к случаю видеокассетой – в итоге мой выбор пал на диснеевскую комедию «Как стать принцессой». Девчонкам должны нравиться фильмы о современных Золушках.

Утомленная самой неприятной разновидностью фитнеса – влажной уборкой, – в ту ночь я сама спала, как младенец, – крепко, сладко, долго.

* * *

Звонок в дверь раздался ровно в пятнадцать ноль-ноль, как и предупреждала Лера. «А ребенок пунктуален», – умилилась я, вытирая руки о фартук. В тот момент я была милой хозяюшкой из фильма о добропорядочных американских провинциалках. В квартире гостеприимно пахло печеными яблоками, на плите бурлила кастрюлька со спагетти, в сковородке томился свежеприготовленный соус.

С порога хмурилось создание, больше похожее не на ребенка, а на cover-girl из журнала «Seventeen». Худощавая особа, исполинский рост которой был нахально подчеркнут копытообразными каблуками. Волосы – демонически-рыжие, ногти – опасно-заостренные и выкрашенные в черный цвет, хорошенькое личико умело подкрашено. Вполне созревшая особа, лет восемнадцати на вид.

– Вам… кого? – моргнула я.

– Привет, Саш, – ухмыльнулась девица, – Яна я. Не узнала?

Мой взгляд поднялся от заостренных носочков ее модных туфель к улыбающемуся хорошенькому личику.

– Яна?! Я помню тебя… маленькой, – выдавила я, – ну что же мы так стоим? Проходи! Мой руки, сейчас будем обедать.

Яна с аппетитом отработавшего две смены подряд лесоруба навалилась на спагетти. Я сидела напротив, подперев подбородок руками, и задумчиво ее рассматривала. Надо же как бывает. Живешь себе и в суетливой круговерти будничных дел даже не задумываешься о том, как скоротечна жизнь. Как спринтерски несется время по отведенной тебе шкале. И вот в один прекрасный момент на пороге твоей квартиры появляется тонконогое создание, которое всем своим нахальным видом словно демонстрирует, что молодые и бойкие готовы занять твое место под солнцем, а тебе пора задуматься о скамейке запасных.

Какая она взрослая… Неужели в четырнадцать лет и я была такой? С одной поправкой: родители покупали мне одежду на вьетнамском вещевом рынке, а не в бутике, да и губы мне красить не разрешали.

– Почему ты так на меня смотришь? – вскинула глаза Яна.

– Пытаюсь понять, когда ты успела так измениться, – улыбнулась я.

Мое изумление ей явно льстило. В таком возрасте девушки любят казаться прожженными и взрослыми.

– Давно не виделись, – усмехнулась она, – помню, как в детстве я все время норовила за вами с Леркой увязаться, а вы меня отшивали. Лерка вот сейчас на свидании. А ты почему дома одна?

Я поперхнулась. Какое ей дело до моей личной жизни, вернее, до ее пугающе затянувшегося отсутствия? Или она пытается компенсировать чересчур обильный макияж детской непосредственностью?!

– Да ладно, не обижайся, – Янка фыркнула, и брызги жирного соуса крохотными алыми точками усеяли свежую скатерть, – у меня тоже никого нет. На прошлой неделе рассталась с бойфрендом.

Хм, когда я начала встречаться с мальчиками? Неужели едва потеряв интерес к платьям Барби?

– Бывает… А почему разбежались?

Яна набрала побольше воздуха и с хитрой улыбкой выпалила:

– Он слабоват в постели.

– Что-о? – вытаращилась на нее я.

– Не что, а кто. Руслан его зовут. Совершенно ни на что не способен. Сунул, вынул и пошел.

– Яна, но… тебе четырнадцать лет… – с наиглупейшим видом констатировала я.

– Зато выгляжу на двадцать, все так говорят. – Розовый детский румянец трогательными пятнами проступил под тональным кремом. – Интересно, тебе сколько было, когда ты потеряла невинность? Неужели двадцать пять?

Мне было восемнадцать, но обязательно ли исповедоваться перед наглой пигалицей?!

– Это тебя не касается, – пожалуй, чересчур грубо ответила я. И сама себя отругала мысленно: девчонка же меня провоцирует, так сказать, проверяет на вшивость, а я словно играю в поддавки.

– Но, скорее всего, у меня появится новый бойфренд, – причмокнула Яна, – нравится мне один человек…

Взяв себя в руки, я решила поддержать разговор.

– Вы вместе учитесь?

– Еще чего, – фыркнула она, – он гораздо старше. Его зовут Дэн. Может быть, сегодня я тебе его покажу. Не хочешь прогуляться в одно место?

– Лера сказала, что тебе надо делать уроки.

– Нам ничего не задали. – Она посмотрела на меня так невинно, что я сразу поняла: врет.

– А если проверить дневник?

– Не будь занудой. Мы же ненадолго. А вечером позанимаемся. Покажу тебе свои тетрадки, поможешь мне с геометрией. Ты же журналистка, неужели тебе не интересно посмотреть, чем живет молодежь?

– Не обижайся, но на героиню спецрепортажа ты не тянешь. И что же это за место, куда ты меня приглашаешь?

– Для начала – в салон красоты. – Яна вскочила, отодвинув чашку с морсом. – Очень модный салон. Я давно собиралась записаться, а сегодня как раз уроков не задали. Не волнуйся, деньги у меня есть!

– Зачем тебе в салон красоты – на маникюр? – удивилась я. Неужели за те почти двадцать лет, что отделяют меня от Янкиного щенячьего задора, жизнь так изменилась, что теперь в салоны красоты принято ходить с детского возраста? Помнится, сама я впервые позволила себе салонный маникюр и педикюр с первой стипендии.

– И на маникюр в том числе. Сашка, это потрясающее место, жутко модное! Уверяю, ничего подобного ты никогда не видела.


Салон красоты, в который привела меня Яна, больше напоминал наркопритон. Конечно, никто и не ожидал, что четырнадцатилетняя задиристая пигалица холит ногти в «Жак Дессанж», но то, что я увидела, превосходило самые мрачные мои ожидания. Полуподвальное помещение, стены, расписанные неуемными граффитчиками, грязный пол. Навстречу нам выплыл администратор – юнец лет пятнадцати с длинными сальными волосами и такой космической пустотой в глазах, что сразу становилось понятно: здесь не обошлось без психотропных стимуляторов. На его тощеватом цыплячьем плечике был вытатуирован огромный скорпион – такой рисунок пришелся бы впору какому-нибудь брутальному мотоциклисту.