Фиона Уокер - Море любви

– Нет, ни за что. – Сын тряхнул головой и резко затянулся. – Я отказываюсь.

– Уже поздно отказываться, Джаспер, – не громко сказала леди Белль, оглядываясь.

– Я с самого начала был против, – прошипел он.

Эллен не понимала, о чем они спорят; да и не хотела вникать. Просто стояла и невольно подслушивала, повинуясь непреодолимому желанию – смотреть на Джаспера.

– Но ты же знаешь, как это важно для меня, – мать уговаривала его так ласково, как только позволял ее сердитый голос.

Шпора смотрел прямо, сжав челюсти.

– Ей-богу, лучше сдохнуть.

Эллен подумала, что это все же чересчур сильная реакция на просьбу отобедать в обществе семейства Гейтсов.

– Ты и так себя убиваешь. Если не бросишь курить эти жуткие сигареты, то не доживешь и до шестидесяти. Итак, что ты мне ответишь?

– Я уже ответил!

– Согласен ты или нет?

– Нет!

Леди Белль с грохотом опустилась на стоявший рядом диван.

Эллен сделала несколько шагов и поравнялась с ними. Джаспер взглянул на нее и резко бросил:

– Я ведь уже сказал, нам ничего не надо…

Сообразив, что это не официантка, он отвернулся и вышел, бормоча «Черт знает, что такое».

На диване сидела смертельно бледная леди Беллинг.

– Вам помочь? – Эллен не могла пройти мимо. – Может быть, стакан воды?

Стальные глаза потеряли весь свой блеск и неподвижно смотрели перед собой.

– Вы очень добры, – хрипло пробормотала она. – Со мной все в порядке. Через несколько минут я приду в себя.

– Вы уверены, что вам не нужна помощь?

– Да, конечно. А вот вам понадобится это, если вы в туалет. – И леди Белль вынула из сумочки пакетик бумажных платков.

– Благодарю вас. – Эллен удивилась, неужели леди Белль пытается загладить свою проделку, но по ее застывшему лицу ничего нельзя было понять.

Девушка послушно вернулась в туалет, не имея в том никакой надобности, и опять остановилась у зеркала.

В туалет вошла женщина.

– Вы идете? – обратилась она к Эллен.

– Нет, нет. Я уже вышла. Держите, вам пригодится. – Эллен протянула бумажные платки.

– Благодарю, вы так любезны. О, смотрите-ка, здесь приклеилась какая-то записка.

Эллен взяла плотно сложенный листочек и вышла из туалета.

Леди Белль исчезла, но Шпора стоял у входа в зал, докуривая сигарету. Эллен с большой осторожностью приблизилась к нему.

– Ваша мама случайно отдала мне вот что. – Девушка торопливо сунула ему свернутый листочек с оборванным краем. – Не могли бы вы вернуть ей?

Он молча кивнул, даже не взглянув на нее. Потом развернул листок и пробежал глазами. По дороге к своему столику Эллен услышала за спиной горестный стон и обернулась: Шпора стоял, уткнувшись лицом в ладони.

– Наконец-то! Я скучал без тебя, – шепнул Ллойд.

Официант гордо поставил перед ней основное блюдо: тоненький, как папиросная бумага, кусочек ярко-красного мяса с подгоревшими краями, украшенный половиной оливки и сбрызнутый зеленым соусом.

Эллен в два приема управилась с кушаньем и ждала, пока ее спутник доест своего тощего цыпленка, изобретательно декорированного красным перцем. Хотя Ллойд ел очень медленно, потому что много говорил, порция была слишком маленькой, чтобы ему удалось растянуть ее надолго. Как только он проглотил последний кусок, Эллен посмотрела на часы и, сказав, что ей пора, решительно отказалась от десерта, кофе и коньяка:

– Мне нужно вывести собаку. Я больше не оставляю для нее открытым окно – она охотится за соседскими курами.

– Тогда я подвезу тебя.

– Не стоит, я прогуляюсь.

– Не надейся, я тебя не отпущу.

Эллен сдалась: в конце концов, можно с ним распрощаться и на пороге дома.

– Благодарю тебя, – чопорно сказала Эллен. – Это был прекрасный вечер, – солгала она и покраснела.

– Он еще не закончился, – промурлыкал Ллойд. Поднявшись из-за столика, он приобнял Эллен за спину, помогая ей встать. И тут девушка увидела приближающегося Шпору Беллинга. Поравнявшись с ними, он полоснул стальными глазами Эллен по лицу, и она снова чуть не плюхнулась на стул.

– Ты с ним знакома? – спросил Ллойд.

– Не то чтобы…

– И не надо тебе с ним знакомиться, уж поверь мне, – прошептал агент. – Хорошо, что я рядом и могу о тебе позаботиться. – Он шлепнул Эллен по мягкому месту и подмигнул Джине, спешившей к ним попрощаться.

Хотя Эллен и не была уверена в трезвости своего спутника, она позволила ему сесть за руль и проехать милю по городку, потому что хотела скорее попасть домой. Тщательно пристегнувшись ремнем и закусив губу, она не сводила глаз с дороги, когда Ллойд тронулся.

Стемнело, но горожан на улице было предостаточно: они выгуливали собак или сидели за столиками возле «Лоудз Инн».

Ехали в напряженном молчании: оба прекрасно понимали, что предстоит борьба, и только победитель получит то, чего хочет.

Въехали в ворота Гусиного Дома, Эллен быстро выскочила из машины, не дожидаясь, пока Ллойд выйдет и откроет ей дверцу. Но ее расчет не оправдался: у него было припасено секретное оружие.

Когда Эллен обернулась поблагодарить его и попрощаться, он вышел из машины и обратился к ней, притворяясь смущенным:

– Мне очень нужно в туалет… Не возражаешь, если я воспользуюсь твоим?

И Эллен, в простоте душевной, поверила ему.

Девушка отворила дверь и приласкала Сноркел, а Ллойд тем временем направился прямиком к лестнице.

– На площадке справа! – крикнула ему вслед Эллен, а уж потом сообразила, что агент по недвижимости и без нее прекрасно знает, где находится ванная комната. Он даже, наверное, замерил ее метраж и составил опись имеющихся сантехнических приборов.

Ллойд долго не возвращался. Эллен поднялась наверх, удостовериться, что с ним все в порядке. Он лежал в большой спальне на кровати, откинувшись на подушки, в одних плавках и широко улыбался.

Эллен почувствовала, что вот-вот расплачется. Она много работала со спортсменами и прекрасно понимала, что такое хорошо тренированное тело. Ллойд Феннивезер держал себя в идеальной форме. С эстетической точки зрения она уже много лет не видела подобного совершенства. Почему же ей хочется одного – закричать и убежать прочь?

– Прости, но я не хочу спать с тобой, – пробормотала Эллен.

– Не хочешь? – Он удивился.

– Нет. Понимаешь, я только что рассталась с человеком, с которым прожила много лет. Тринадцать лет. Я еще не готова. Ты очень славный.

– Я знаю, как тебе помочь, – промурлыкал агент и похлопал по простыне рядом с собой. – Одна ночь – и все как рукой снимет. Иди ко мне.

– Прости, Ллойд. Тебе лучше одеться и уйти.

– Но это же просто секс! – Он протянул к ней руки. – Я отличный любовник!

– Ллойд, я не хочу заниматься сексом с тобой.

Парень сел на постели и провел рукой по волосам.

– Хорошо, хорошо, я понял. Ты не можешь так сразу. Ты же леди. Мы еще раз поужинаем, сходим куда-нибудь. Получше узнаем друг друга.

– Это ни к чему. Я скоро уезжаю.

– Куда?

– В кругосветное путешествие.

– Мне никто никогда не нравился так, как ты. – Ллойд посмотрел на нее огромными печальным глазами.

– У тебя еще все впереди. – Она грустно улыбнулась.

Ей захотелось броситься к нему, обнять, заплакать от жалости – то ли к нему, то ли к себе, сказать какие-то добрые слова. Но она не успела.

– Надеюсь, вопрос о моем увольнении больше не стоит?

Никогда в жизни ни одна живая душа не видела Эллен плачущей – даже Ричард. Главное продержаться еще несколько секунд.

– Извини, я тебя не провожаю. Я очень устала. Надеюсь, ты сам найдешь дорогу?

Резко повернувшись, она добежала до своей комнаты и дала волю слезам.

***

Под утро Эллен услышала шум отъезжающей машины. Она встала, открыла окно и увидела огоньки удаляющегося «мерседеса».

Ей казалось, что Ллойд уехал гораздо раньше – когда она плакала, уткнувшись в подушку.

Эллен снова вернулась в постель, обняла Сноркел и прижалась к ней.

– Ричард говорит, что скучает по тебе. И по мне, наверное, тоже. – И, спрятав лицо в теплой шерсти, она снова заплакала.

Впервые за все время пребывания в Оддлоуде Эллен проснулась так поздно. А проснувшись, не сразу открыла глаза. И чуть погодя она тоже их не открыла. Девушка вообще не могла их открыть.

Эллен лежала, съежившись, под скомканным одеялом, пыталась расклеить слипшиеся веки и думала – а что, если Ллойд, желая отомстить ей, прокрался в дом с тюбиком клея «Момент», пока она забылась тревожным сном, грезя о Ричарде?

Сноркел терлась о щиколотку хозяйки, изнывая в ожидании утренней прогулки.

Эллен удалось чуть-чуть приоткрыть один глаз. Она вылезла из-под одеяла, проковыляла к зеркалу над раковиной и застонала при виде расплывающейся в тумане физиономии, глянувшей на нее. После промывания холодной водой глаза открылись достаточно, чтобы Эллен могла лучше разглядеть себя. От долгих рыданий остались мешки, веки распухли и покраснели, белки покрылись паутиной лопнувших сосудов. Губы так потрескались, словно она провела несколько часов на ледяном ветру.

Эллен выглянула в слуховое окно. Обычная субботняя картина: ребятишки катаются на самокатах, собака гуляет с хозяином, пара туристов слоняется без дела. Палящие лучи солнца застревали в душном и влажном предгрозовом воздухе, нависшем, как перина, над долиной. Провести в невыносимой духоте под этой периной больше пяти минут – об этом даже подумать было страшно.

– У нас нет другого выхода, Снорки. – Эллен, прикрыв заплывший глаз, стала искать подходящую одежду и темные очки. – Если тебе будет слишком жарко, спрячешься в траве и подождешь меня.

Но собака была счастлива следовать за хозяйкой, стремительно бежавшей вдоль реки, мимо Каприза и дальше, дальше, через поле желтой ржи. Пот стекал по лицу, легкие закачивали кислород в кровь и мышцы. По мере того, как организм вырабатывал эндорфины, ее глаза раскрывались все шире.