– Машенька, какие замечательные слова! – восхитилась сказанным тетя Галя.

– Доченька просто прекрасно! – не найдя больше слов пролепетала тетя Настя.

– Не наливайте ей больше, – нарочито пренебрежительно бросил Генка. И тут же получил легкий шлепок в затылок.

Настя поджала губы и, вытаращив глаза, укоризненно посмотрела на Генку.

– За что? – не понял тот.

– Маша, просто замечательный тост. За джекпот судьбы! Пусть нам всем повезет по-крупному!

Маша было несколько странно и непривычно слышать именно от Насти эти слова, но она никак не показала, что чему-то удивлена или чего-то не ожидала.

Машины слова понравились всем присутствующим за столом. Каждый нашел в них что-то для себя. А уж Настя, Генкина девушка, была вообще в полном искреннем восторге, будто никогда в жизни ничего подобного не слышала. Маше даже, но секундами позже, показалось, что она переигрывает. В полную искренность ее чувств Маша не верила. Слишком много эмоций.

– Какая у нас собралась замечательная молодежь! – воскликнул дядя Коля, – все такие умные, красивые!

Марина искоса посмотрела на отца. Она не понимала его радости. Что тут может быть замечательного, если за семейным столом сидит какая-то незнакомая, чужая девка и так нагло всем улыбается. Чем больше Марина давала ход своим мыслям, чем чаще смотрела на Настю, тем ей все больше хотелось встать с места, закричать и выгнать, в конце концов, ее из дома, ну или же на крайний случай самой куда-нибудь убежать.

Маша, которая разговорилась с отцом и Генкой, вдруг бросила внимательный взгляд на Марину. Ей сразу же не понравилось, с каким озабоченным, невеселым лицом та сидит. Догадавшись откуда столько негатива скопилось у сестры, она решила прервать вполне себе интересный разговор про забавные и порой смешные истории из жизни рыболовов и, обратившись к Марине отозвала ее на улицу, вроде как свежим воздухом подышать.

– Марин… – но та не стала ждать, что скажет ей Маша.

– Машка, да чего он ее сюда припер!? Или он вправду влюбился в эту облезлую кошку? – Марина нервно жестикулировала руками, ее глаза бегали из стороны в сторону.

– Марин, мне кажется ты все преувеличиваешь…

– Я!?.. что я преувеличиваю? Мне насколько ты знаешь, не разрешили встречать Новый год с друзьями, а Генка привел эту и ему видите ли все можно?

– А ты не подумала, что Генка в нее влюблен и она ему не простой человек с улицы.

– Что? Машка, о чем ты? Ты видела ее. Вся крашена перекрашена, нос большой, худая как не знаю кто…

– Марин, ты перестанешь или нет? Давай спокойно поговорим и не будем друг другу портить новогоднее настроение.

Марина отвернулась, кажется, переходный возраст только сейчас дал о себе знать.

– У меня уже нет никакого настроения.

– Марин, давай так. Ты сейчас не будешь делать поспешных выводов. В конце концов, мне самой эта Настя на первое впечатление не так ни сяк. А уж чтобы понять, что она за человек надо время.

Почему-то Маша не сказала Марине, что была знакома с Настей. Возможно, она просто не захотела раздувать эту тему еще больше.

– А потом будет поздно! Она женит на себе Генку, родит ему ребенка, нет двоих детей, и не факт, что от него и все!.. Братец влип на всю свою оставшуюся жизнь…

– Маринка! Ты меня злить начинаешь. Ты совсем что ли не слышишь меня!? Пойдем, пройдемся по улице, молча.

А про себя добавила: "Может мозги немного проветрят, а то как бы ерунды какой не натворила…"

Девочки шли в полном молчании. Маринка дулась на весь белый свет и непременно считала, что все сегодня специально настроились против нее, особенно Генка. Она-то ведь думала, что знает своего брата как свои пять пальцев, и все его участившиеся поездки в деревню списывала на его учебу. Мол, надо Генке какие-то детали для компа найти или там, в деревне, можно спокойно отдохнуть и подумать, или же Генка познакомился с некто, кто так же великолепно разбирается в программировании и сдружился с ним. Вообщем, любую несуразную небылицу она бы сочла за правду, но только не мамины догадки, что у Генки появилась девушка. Почему-то Марина ни в какую не верила в такую возможность.

– Да что бы Генка да с девушкой, да что за небылица вообще! Он же из дома не выходит, с людьми не общается, как крот в своей норе! – говорила она маме, как только та начинала заводить на данную тему разговор.

А теперь оказалось, что она во всем ошибалась и думала не правильно и Генку, значит, совсем не знает, а еще сестра называется. Как, как она могла упустить, не заметить, такое кардинальное изменение вещей в природе. Она же что, не видела даже как Генка с глуповатым лицом то и дело строчит кому-то эсемески? Ну и дурочка… Все, буквально все всё видели и обо всем догадывались, а у нее ума не хватило. Правду сказала ей одноклассница Катька во время их очередной ссоры на перемене:

– Глупая ты девка! Совсем безмозглая! Хоть бы крестиком вышивать научилась, все радость была бы для матери.

Маринка тяжело вздохнула, Маша искоса посмотрела не нее, но ничего говорить ей не стала. Уж лучше промолчать, может все-таки утихомириться немного…

– О… девочки! Куда это мы идем? – напротив Марины и Маши выросли два высоких парня. Один худощавого телосложения, второй более плотного, по-видимому, старше худого на несколько лет.

– А вам-то какое дело? – огрызнулась Марина.

– И вас с наступающим! – наигранно улыбнулась Маша, резко развернулась и потянула Маринку за руку.

– Вас тоже красавицы! – прокричал тот, что был помоложе.

Видимо парней эта встреча позабавила, а вот девчонки были в напряженном состоянии. У них эта странная парочка не вызвала никакого доверия. Понаехали всякие разные на Новый год и шарахаются по улицам!

– Что им нужно было? – подходя к дому, но все равно шепотом, спросила Марина.

– Да ничего, – довольно громко произнесла Маша, Марина вздрогнула, за что тут же вновь разозлилась на себя, – Новый год. Они уже достаточно выпили и поэтому так на нас среагировали. Им лет по тридцать или около того, так что в женихи они нам точно не годятся.

– Машка, если ты соберешься замуж за тридцатилетнего мужика, то я пожалуй смирюсь с Генкиным выбором, – задумчиво произнесла Марина.

В ее словах Маша не уловила ни грамма логики. Но что-то заставило Машу задуматься и она спросила:

– А при чем тут Генка?

– Да не знаю. Наверное, если уж ты умный и рассудительный человек соберешься замуж за взрослого дядю, то Генки тогда все будет простительно.

Маша трактовала для себя ее словах следующим образом: если уж ты поведешь себя неразумно, то Генкина выходка будет тебе в подметки не годиться.

"Вот уж обнадежила сестренка! С какой это только радости я соберусь замуж за взрослого мужчину! Что все-таки в голове у нее твориться? Такая ерунда! Да пусть уж лучше думает о ерунде, чем заводиться с пол оборота на пустом месте. А то чего доброго и праздник запросто испортит."

– О, сестренки! – вывалился на крыльцо развеселый и счастливый Генка, – Где же это вас так долго носит?

– Воздухом дышать ходили. А ты, я смотрю, испугался, как бы новый год без нас не встретить? – подзадоривала его Маша.

– Машенька, что за такое? Марин, а ты чего какая хмурая? Словно тебе завтра к семи в школу.

Генка подошел к Маринке и приобнял ее.

– Да так.. Просто нас напугали два каких-то мужика, – начала Маринка, хотя, по правде сказать никакого страха у нее внутри и в помине не осталось. Да и не было его, так легкое волнение. Да и все негодование, которое она испытывала из-за появления Насти враз испарилась и Марина уже сама удивлялась себе, что несколько минут назад была готова разругаться с Генкой в пух и прах.

– Какие два мужика? – не понял Генка.

– Не знаю. Видимо тоже решили просто прогуляться.

– Ну, все, все! Хватит уже, грустит. Пойдемте скорее в дом. У дядь Андрея Кукушкина… ой, Маш, у твоего бати, – Маша снисходительно улыбнулась и легонько покачала головой, – намечается интересный тост. Он только и ждет когда вы придете. Уже от нетерпения лопается, а вы все шляетесь где-то.

Генка буквально затолкал девчонок в дом. Хотя они и сами уже нагулялись и собирались погреться. Новогодняя ночь выдалась достаточно морозной, небо было сплошь усеяно яркими звездами, а с запада нет-нет, да и задувал бодрящий освежающий ветерок.

– Ну, наконец-то! – заговорил Машин отец, – во-первых, вот ваши подарки, которые принес дед Мороз, пока вас не было, – все трое тут же разобрали пакеты и, чуя продолжение, поспешно поставили их в сторонку, – а во-вторых, мы хотим пожелать вам, наши любимые дети, чтобы в следующем году у вас все было хорошо, чтобы учение вам не было в тягость, а на пути встречались только хорошие добрые люди.

Всем понравились слова дяди Андрея, пожелания были искренние хорошие, но в душу к Маше так не вовремя закрались смутные сомнения, что-то ей не верилось, что весь год человеку могут попадаться на пути только добропорядочные люди. Нет, Маша была позитивным человеком, но в такого рода чудеса не верила. Ей казалось, что обязательно и найдется кто-нибудь, кто тебе позавидует, подумает о тебе что-то плохое, сделает что-то не так, в угоду себе и в ущерб тебе, пусть даже не нарочно. Просто так устроен мир, не бывает ничего идеального в нем. Если только на какие-то мгновения…

Но на ее лице была лишь радость, милая улыбка, глядя на которую ее отец невольно умилялся: "Какая же Машка у меня красавица!"

И тихонечко, незаметно промчалось время за новогодним столом. Стрелки часов подкрались к двенадцати и… Новый год! Какие-то секунды и следующий год. И вроде бы все вокруг осталось абсолютно таким же каким и было, а год уже другой.

Праздник закончился. Наступило первое января, а затем второе, третье… Новогодние каникулы спешили заканчиваться. Уезжать учиться ни Маши, ни кому бы то ни было еще естественно не хотелось.

За все, почти две недели, Маша лишь перекинулась парой эсемесок с Викой и получила поздравление с новым годом от Кати, которая тоже училась вместе с Машей на бухгалтера. Но очень хорошо, что погода стояла зимняя, без оттепелей, и пруд за селом, который скорее был похож на очень большую лужу, замерз. Для купания пруд не годился, летом воды в нем было мало, глубина чуть больше метра в самой середине водоема и к тому же к нему частенько забредало стадо коров, чтобы попить и искупать в его заросшей водорослями воде ноги, а еще постоять немного в тенечке, который образовывали старые толстые, но ненадежные кроны ивняка, что рос по всей линии берега.