– Куда мы идём в шесть? – спросил Сашка, весь наш разговор с соседкой, отиравшийся поблизости, и пытающийся понять, к чему готовиться.

– Поведу тебя на смотрины, – улыбнулась я, наблюдая за его реакцией.

– Куда? – переспросил недоверчиво он.

– К соседке пойдём в гости. У неё навязчивая идея выдать меня замуж за хорошего парня.

– А ну это мы всегда пожалуйста, – непонятно чему обрадовался Сашка. – Давай съездим ко мне, я вещей хоть возьму, а то даже зубной щётки нет. Ты не против, что я столблю территорию? – глядя на меня с сомнением спросил он.

– А ты столбишь? – уточнила я.

– Ещё как. Вон, фартук уже присвоил, тапочки тоже пытался, но размер не мой, малы.

– Поехали, только продукты разберём.

Мы в четыре руки разобрали принесённые пакеты, что-то определив в холодильник, что-то отправив на полки в кухонные шкафчики. Потом так же вместе пошли чистить машину. Уступив мне щётку, Сашка завёл машину, давая ей возможность разогреться. А сам, пока я счищала снег, обретался поблизости, и раздавал мне указания, как надо чистить, а как не надо, за что в итоге я обсыпала его снегом, чтоб не командовал.

Дорога до Сашкиного дома пролетела незаметно. Мы обсуждали предстоящий поход к Марфе Васильевне. Я делилась плодами её стараний сделать меня замужней дамой, не забыв рассказать и о последнем. Сашка хохотал, как мальчишка. Когда в своём рассказе я перешла на описание предполагаемой свекрови, он задумался.

– Моя мама тебе понравится, – сделал заключение Сашка, чем ввёл меня в краску. – Доставать тебя она точно не станет, так как для неё личное пространство каждого, священно. Но к допросу с пристрастием подготовиться стоит.

Заметив моё смущение, он предпочёл сменить тему. Вскоре мы уже тормозили возле его подъезда. Дом оказался кирпичным, подъезд радовал чистотой и ухоженностью. Открыв дверь квартиры, Сашка пропустил меня вперёд.

Квартира, как нестранно мне действительно понравилась. Просторная прихожая переходила в кухню-гостиную. Далее следовал кабинет и две спальни, одна из которых видимо была гостевой. В квартире к моему удивлению оказалось две ванных комнаты. Одна при входе и одна у спален, в конце квартиры. В квартире действительно преобладал жёлтый цвет, но он был очень тёплым и уютным. За исключением кухонного гарнитура, в этой квартире всё было в спокойных тонах. Ну ещё может ванные, они тоже были яркого лимонного цвета. Кухонный гарнитур был такого же цвета, а если прибавить к этому обтекаемые линии, выглядел он каким-то космическим.

– Твоя идея? Наверное, именно из-за него твой отец так ополчился? – указала я на яркое пятно интерьера.

– Точно, – улыбнулся Сашка, и подойдя сзади, меня обнял. – Тебе нравится? – С надеждой спросил он.

– Очень. Даже кухня с ванными смотрится дополнением квартиры, а не излишеством, – проговорила я, ни капельки ни соврав.

– Раньше вся квартира была похожа на музей. Дедушка был ценителем, и даже мебель в доме была антикварной. Я думаю, отец бесился именно из-за неё.

– И куда ты дел мебель?

– Всё, включая кухонный гарнитур перевёз бабуле. Там, как ни странно, это хорошо вписалось в интерьер. Батя, кстати, успокоился, когда увидел, что мебель, как он выразился, я не просрал. Для него она была дорога, как воспоминания о детстве. Свожу тебя к бабуле на выходных, и сама оценишь.

– Зачем? То есть я хотела сказать, что в этом нет необходимости, – поправилась я.

– С виду такая боевая, на самом деле оказалась жуткой трусихой, – засмеялся Сашка и чмокнул меня в макушку. – Ты можешь посмотреть телик или кофе сварить, а я пока соберу вещи.

Я решила, что телевизор меня сейчас вряд ли увлечёт и отправилась варить кофе. А найдя в холодильнике сыр и ветчину, соорудила бутерброды и позвала Сашку перекусить. Выяснилось, что пока я возилась, он успел собрать необходимые вещи, и подкрепившись мы поехали домой. По дороге Сашка остановился у супермаркета, вызвав у меня непонимание, так как пару часов назад мы всё необходимое уже скупили. Вернулся он с двумя пакетами и букетом цветов.

– Это для твоей соседки. С пустыми руками в гости не ходят, – проговорил он, кладя покупки на заднее сидение. А один из пакетов протянул мне. В нём был горшок с фиалками. – По поводу цветов в горшках, я не забыл, – улыбнулся Сашка.

Сердце защемило от радости. Я так давно этого ждала и очень-очень хотела. Иногда, видя милующиеся парочки, ловила себя на мысли, что тоже так хочу. Нет, не встречаться с парнем. Парней рядом со мной было всегда предостаточно, и предложения встречаться поступали постоянно. Но мечтала я не встречаться, а влюбиться. Хотелось любить, и чтобы любили меня. Хотелось, приходя домой знать, что меня ждут, что во мне нуждаются. Мне очень хотелось узнать, что такое настоящая семья. Наверное, я уже перестала верить в то, что подобное со мной когда-нибудь произойдёт. Решив, что видимо просто не создана для этого, я успокоилась и перестала ждать. Перестала, а оно произошло. Даже самой себе я сейчас боялась признаться в том, что первый раз за свою жизнь влюбилась. Говорят, что где-то Бог даёт, а где-то забирает. Если следовать этому, то становилось страшно. Человек не знающий счастья, не боится его потерять. Я сейчас была абсолютно счастлива, и терять это чувство, мне было страшно, очень страшно. И словно в подтверждение моих мыслей из динамика зазвучала песня:


Я забывала тебя слишком долго,

Разлука с тобой, словно пропасть бездонна.

Я не могу забыть, жаркий огонь обид,

Мне обжигает ладони.

Перечеркнула любовь, как страницу,

Никто не прочтёт, никому не приснится,

Но невидимками белыми льдинками,

Слёзы на чёрных ресницах.

Ты из тех самых-самых опасных причин,

Ты из тех самых-самых желанных мужчин,

Ты из тех самых-самых красивых одежд,

Ты из тех самых-самых остывших надежд.


– Малышка, о чём задумалась? – вывел меня из задумчивости тот, кем были заняты мои мысли.

– Кто это поёт?

– Девчачья группа, Неангелы, по-моему, называются. А что? Понравилась песня?

– Нет, не понравилась. Сашка, подари мне собаку, – попросила я. В этот момент мы как раз сворачивали к моему дому. Сашка молчал. Он припарковал авто, вышел сам, и помог выбраться мне. Захлопнув дверь, прижал меня к машине.

– Что с тобой происходит? Резкая смена твоего настроения, меня пугает. Пять минут назад ты улыбалась и выглядела счастливой. Что случилось потом? Почему сейчас у тебя глаза на мокром месте? Я тебя чем-то обидел?

– Нет, – ответила я, и увернувшись, пошла к подъезду. Сашка, забрав из машины сумку с вещами и покупки, молча плёлся рядом. Войдя в квартиру, разувшись и сбросив куртку, я прошла на кухню, и взобравшись на подоконник, закурила. Сашка ушёл вглубь квартиры и затих.

«Сама виновата, – подумала я. – Зачем гадать о том, что будет потом. Живи и наслаждайся сейчас. Потом вообще может не быть.»

Но сказать легко, а вот сделать всегда бывает сложно. Чтобы избавиться от тягучих и ранящих душу мыслей, я отправилась в душ. Стоя под обжигающими струями воды, я поняла, что реву. Видимо, я была слишком занята своими мыслями, поэтому даже не услышала, когда в ванной появился Сашка, и раздевшись залез ко мне. Почувствовав его руки на своих плечах, я развернулась, и уткнувшись ему в грудь, затихла. Он прижимал меня к себе, и медленно поглаживал спину. Тревоги отступили, а мысли побежали совсем в другом направлении. Помыться у нас не получилось, ну не расположены мы были к этому в данный момент. Поэтому из ванной мы плавно переместились в постель, оставляя за собой мокрые следы на полу.

Проснулась я от того, что Сашка гладил моё плечо и целовал в шею.

– Малыш, если мы сейчас не встанем, то через пару часов старушка объявит нас в розыск. Уже половина шестого, – проговорил он, не прерывая своего занятия.

– Если ты будешь продолжать в том же духе, мы точно не встанем, – засмеялась я. Вставая, я стащила с кровати покрывало, пытаясь прикрыть свою наготу, пока занимаюсь поиском того, что стоит одеть.

– Да брось, я уже всё видел.

Встав с кровати, Сашка попытался отнять у меня покрывало.

– Извини, мне не каждый день приходится разгуливать голой, поэтому я ещё не привыкла, – пробормотала я, отступая от него к двери. Одеться мне в итоге всё же удалось, только стоило это больших трудов.

Ровно в шесть мы с цветами и гостинцами стояли перед соседской дверью и жали кнопку звонка. Марфа Васильевна встретила нас с в переднике, повязанном на её парадно-выходной костюм, волосы у неё были гладко зачёсаны и скручены в пучок, а в ушах переливались старинные серебряные серёжки.

– Вы должно быть Александр? А я Марфа Васильевна. Входите, дети, – проговорила соседка и открыла дверь пошире, пропуская нас в квартиру.

– Это вам, – улыбнулся Сашка, протягивая хозяйке цветы. – А это к ужину, – указал он на пакет в своих руках.

– Какая прелесть. Спасибо. Сто лет цветы никто не дарил, – зарделась старушка, забирая букет.

Не успел Сашка войти, как к нему под ноги бросился Барсик и стал ластиться. Посмотрев на это, старушка одобрительно хмыкнула и удалилась на кухню.

– Проходите в зал, я уже всё приготовила. Сейчас цветочки в воду поставлю, и принесу горячее, – раздалось оттуда через минуту.

Мы разулись и дружно потопили в указанном направлении. Барсик не отставал.

Стол старушка накрыла не в кухне, как со всеми остальными претендентами на моё сердце, а в гостиной, видимо намекая тем самым на дорогого гостя или особое почтение. Да и то, что она принарядилась, говорило о многом.

Мы с Сашкой сели за круглый, покрытый белой накрахмаленной скатертью с бахромой стол, и переглянулись. Было видно, что чувствует он себя не в своей тарелке, хоть и пытается этого не показывать. К тому же кот, настырно взобравшийся к нему на колени, требовал его немедленно гладить, чем тёзка и занимался в данный момент.