— Мы можем идти домой? — спросила Стефани.

— Конечно. Мы идем домой.

— А можно Сара пойдет с нами?

Уайт взглянул поверх дочкиной головки на явно встревоженную Сару.

— Да. — Как он мог ответить иначе. Нельзя разлучать Стефани с ее лучшей подругой, а что дальше, он решит потом.

Адрианна подошла к ним.

— Привет, Стефани, ты меня помнишь?

— Помню. Вы добрая, вы давали нам пиццу.

— Верно. Хочешь, я помогу тебе собрать вещи? И твои тоже, Сара. Бен будет очень рад видеть вас обеих.

— Вы знаете, где Бен? — спросила Сара.

— Я знаю, что он вас ищет. Где ваши вещи?

— В спальне, — ответила Стефани.

— Давайте заберем их, — предложила Адрианна.

Стефани взглянула на Уайта, словно спрашивая разрешения, и он кивнул. Тяжело было отпускать дочку пусть даже на пару минут, но он знал, что с Адрианной она в безопасности. И он должен был поговорить с Джен наедине.

— Иди с Адрианной, — сказал он, поднимаясь.

Когда девочки ушли, Уайт повернулся к бывшей жене.

— И что теперь? — с вызовом спросила она, скрестив руки на груди, мол, хоть она и проиграла, но не считает, будто сделала что-то плохое.

— Отправишься в тюрьму, — ровным голосом произнес он. — Ты нарушила судебный приказ.

— Ты не можешь так со мной поступить. Подумай о Стефани. Подумай, что она почувствует, если увидит, как меня арестовывают.

— Ты не заботилась о ее чувствах, когда говорила, что я умер. Как ты могла, Джен?

— Мне пришлось. Она плакала и плакала и все ныла: «Хочу к папочке». Просто сводила меня с ума.

Одна мысль о том, что дочка просилась к нему, а его рядом не было, сводила с ума его.

Уайт достал телефон, набрал номер Джоша.

— Я нашел Джен. Пришли машину на Хайд-стрит, четырнадцать двадцать шесть.

Отключаясь, Уайт услышал, как Джош выругался.

— Послушайте, я не понимаю, что здесь происходит, — растерянно напомнил о себе Брэд.

— Вы укрываете похитительницу.

— Ну, я этого не знал. Я просто приютил ее на пару недель. Она мне никто. Я не имею к ней никакого отношения.

— Но ты же меня любишь! — воскликнула Джен, явно шокированная этой тирадой. — Ты говорил, что позаботишься обо мне.

— А ты не говорила, что похитила собственную дочь! — завопил продюсер. — Ты что, совсем свихнулась?

— Мать не может похитить собственную дочь! — запальчиво воскликнула Джен и повернулась к Уайту: — У меня на Стефани столько же прав, сколько у тебя.

— Нет, ты лишилась своих прав, когда предпочла наркотики дочери.

— Я не принимаю наркотики. Уже много месяцев. Скажи ему, Брэд. Скажи ему, что я хорошая мать.

Тот покачал головой.

— Я звоню своему адвокату.

— Да, да, позвони адвокату. Попроси его помочь мне.

— Нет, это твоя проблема, не моя, — холодно ответил Брэд, исчезая в глубине квартиры.

И они остались вдвоем.

Уайт смотрел на женщину, которую когда-то любил, женщину, которую поклялся поддерживать вечно. Множество образов промелькнуло перед его мысленным взором: их первая встреча в колледже, их роскошная свадьба, ночь, когда родилась Стефани, день, когда Джен арестовали за пьяное вождение, бутылочки с таблетками, которые он находил в тайниках по всему дому, ночи, которые он проводил в постели один, гадая, где жена и когда она вернется домой.

— Не надо было делать это, Джен.

— А что я могла? Ты не разрешал мне видеться со Стефани из-за одной-единственной ошибки.

— Не одной. Их было сотни. И я разрешал тебе видеться с ней. Тогда-то ты ее и украла. — У него не осталось никаких сомнений в том, что Джен не испытывает угрызений совести.

— Она меня любит. Я — ее мамочка. Ты не можешь нас разлучить.

— То есть так, как это сделала ты?

Впервые ее взгляд смягчился.

— Я просто очень-очень ее люблю.

— Ты? Любишь? Я не верю, что ты думала о ней. Ты оставляла ее со своей подругой Бекки. Моя дочь попрошайничала на улицах с другими детьми. Как ты могла обречь ее на такую жизнь?

— Я старалась изо всех сил. Но я не могла получить деньги от родителей, а зарабатывала ерунду. У Стеф все в порядке. Просто отлично. И она меня любит.

Джен смахнула слезу, но он смотрел на нее без малейшей жалости.

— Уайт, я чиста. Я понимаю, что совершала в прошлом ошибки.

— Ты вела машину под кайфом. Ты могла убить нашу дочь. И кто знает, сколько раз ты это проделывала, пока наконец не попалась?

— У меня была проблема, Уайт, но ты, вместо того чтобы помочь мне, устроил мой арест. Ты послал за мной своих дружков.

— Ничего подобного. Сейчас я жалею, что не сделал этого, но тогда я ничего не подозревал. И все равно хотел помочь тебе, дать тебе еще один шанс, а ты сбежала.

— Стефани совершенно здорова. Я два года любила и защищала ее, я хорошая мать.

— Побереги дыхание. Меня тебе никогда не убедить, — резко сказал он.

— Если бы ты только понял…

— Никогда. Теперь объясни, почему Сара у тебя? Где ее мать?

— Бекки работает в эскортном агентстве. Ей пришлось надолго уехать с одним из клиентов. Я обещала присмотреть за Сарой до ее возвращения.

— А как же Бен?

— Я не могла взять обоих. Я бы и Сару не взяла, но Стефани без нее не уходила.

— Бекки в курсе, что ты бросила Бена?

Наконец-то хоть тень вины мелькнула в ее глазах.

— Я не знаю.

— Разумеется, не знаешь. Ты бросила двенадцатилетнего мальчика на произвол судьбы. Это подло.

Джен пожала плечами:

— Я дала ему денег. Я сделала для него все, что могла.

— И, как обычно, паршиво.

— Уайт, ты когда-то любил меня. Неужели ты не можешь помочь мне еще один раз? — Слезы хлынули по ее щекам. — Это все наркотики, это из-за них я творила черт знает что. Но я не притрагивалась к ним целых шесть месяцев.

— Рад за тебя. Надеюсь, ты не сорвешься, но мне все равно. Ты просто заплатишь за то, что натворила.

— Думаешь, Стефани позволит тебе вычеркнуть меня из ее жизни? Она тебя возненавидит.

Об этом ему пока думать не хотелось. Он должен поговорить с дочкой, провести с ней дни, часы, недели, все обсудить, заново познакомиться, восстановить прежние доверие и любовь.

Зазвонил домофон, и Уайт нажал кнопку, чтобы впустить в дом коллег-полицейских.

— Я должна попрощаться со Стефани, — почти не надеясь, произнесла Дженнифер.

Уайт отказал бы ей, сказал бы, что она потеряла все свои права, в том числе и на прощание, но он не хотел подвергать Стефани очередному испытанию.

— Уайт? — позвала из коридора Адрианна.

Он обернулся. Обе девочки жались к ней, у обеих за плечами были рюкзачки, в руках пластиковые пакеты с игрушками и плюшевыми зверюшками.

— Идите сюда. Стеф, твоей маме на некоторое время придется уехать. Она хочет с тобой попрощаться.

Губки Стефани задрожали.

— Я не хочу, чтобы мамочка уезжала.

У него чуть сердце не разорвалось.

— Мне жаль, детка, но она должна. Не беспокойся. Я отвезу тебя домой, ты увидишь дедушку, бабушку и всех, кто тебя любит. Все будет хорошо.

В дверь постучались, и Уайт пошел открывать. Вошли Джош и еще двое полицейских.

— Можно приступать? — спросил Джош, обводя взглядом комнату.

— Через минуту, — ответил Уайт. — Джен хочет попрощаться со Стефани.

— Привет, детка. Помнишь меня?

— Дядя Джош, — прошептала Стефани, расплываясь в улыбке.

— Я скучал по тебе.

— Я тоже скучала.

— Поговорите позже. — Уайту не терпелось покончить со всем этим. — Джен, сейчас или никогда.

— Пожалуйста, не делай этого, — взмолилась она.

— Сейчас или никогда, — повторил он.

Джен глубоко вздохнула и подошла к Стефани.

— Милая, я должна сейчас уйти, но мы скоро увидимся.

— Мамочка, почему ты плачешь?

— Потому что мне грустно, и я буду по тебе скучать.

— Тогда почему ты уезжаешь?

— Я должна.

— А куда ты едешь?

— Пока не знаю, но мы скоро поговорим, хорошо?

— Хорошо, мамочка, — сказала Стефани, и Джен обняла ее. И долго-долго не отпускала. Наконец она распрямилась.

— Брэд?

Продюсер появился с сотовым телефоном у уха, увидел копов и помрачнел.

— Да, они ее увозят, — сказал он в трубку. — Я перезвоню.

— Твой адвокат мне поможет? Ну пожалуйста.

— Уверен, тебе найдут адвоката, и он будет защищать тебя, что бы ты ни натворила. Ты меня одурачила, Карли. Я больше не желаю тебя видеть.

Джен побледнела. До нее наконец дошло, что никто не придет ей на помощь.

— Выведите ее из квартиры, — попросил Уайт полицейских. Он не хотел, чтобы Стефани увидела, как на ее мать надевают наручники и зачитывают ей права.

Джен бросила на Стефани последний взгляд, и дверь за нею закрылась.

— Мамочку повели в тюрьму? — спросила Стефани. — Я ее увижу?

Уайт не хотел оставаться в памяти дочери человеком, засадившим ее мать в тюрьму, но и врать не хотел. Он просто не знал правильного ответа.

— Мы обо всем поговорим, — пообещал он. — А сейчас мы поедем домой.


Глава 15


Адрианна с трудом заставляла себя поверить, что они подходят к дому Уайта со Стефани и Сарой. Уайт держал Стефани за руку и отпускать не собирался. Сара, выйдя из машины, ухватилась за руку Адрианны, явно в поисках утешения, и винить ее в этом было невозможно. Девочка растеряна. Она не знает Уайта, не понимает, откуда взялся умерший отец подруги, не знает, где ее мать и брат. Безумно жаль бедняжку.

Адрианна сама еще не отошла от встречи Уайта с дочкой, не представляла, как ему удалось сохранить самообладание, сдержать гнев. Он даже попросил надеть на Джен наручники на лестничной площадке, чтобы Стефани не видела, как арестовывают ее мать. На каждом шагу он больше думал о дочери, чем о себе, и Адрианна им невероятно гордилась.